Точка невозврата

ВК фест — это массовое мероприятие, на которое ежегодно съезжаются сотни блогеров, певцов, и обычных людей, что горят надеждой встретиться со своими кумирами. Столь много народа навряд ли можно увидеть где-то ещё. По территории носятся толпы обезбашенных фанатов в мерче и с плакатами в руках. Под подмышкой зажат небольшой блокнотик, в котором хранятся росписи их любимчиков, из-за которых они не спали ночами и мечтали заполучить подпись на одном из листов. Дети от радости сходят с ума, ходя по пятам за любимыми блогерами. В свободной руке обязательно подарок, который нужно в срочном порядке подарить, отстояв огромную очередь из таких помешанных. Блогеры уносят с собой пакеты игрушек, книг, фигурок и пластинок, позже распаковывая их на видео для своего канала. И такое масштабное мероприятия конечно не обошло всеми любимого Эдуарда Перца. За ним бегали девочки и мальчики разных возрастов в его фирменной одежде. Все кричали и неимоверно радовались, бросаясь к блогеру в объятья. Но он и привык. Ему не в первой сталкиваться с таким скоплением народа на такой маленькой местности. Раньше он и сам мог организовывать подобные сходки, но сейчас, когда он уже стар для подобных вещей, этим всем занимаются исключительно фанаты. Его спасали лишь Наркоманы Петровичи, что тоже пользовались большим спросом среди глупых малолеток. Пока они развлекались с толпой, он мог спокойно дать себе передохнуть и настроиться на новую волну игрушек и фотографий на память. И только тогда, когда Наркоманы Петровичи уже валялись от усталости на асфальте, а разъяренный народ старался обходить их строгой. Когда Эдуард довёл систему «можно с тобой сфоткаться?» до автоматизма, и даже не задумываясь делал непроизвольные движения и натягивал на уставшее лицо улыбку, полную радости. Когда его «дети» переслушали все песни, которые исполнители пели на главной сцене феста. Когда Нугзар перетаскал Наташу в одну и в другую сторону по миллион раз. Когда Костя с Бананом успели пособачаться и подраться. Когда они прятались от собственных подписчиков, пытаясь обрести покой. И только после всего этого они уставшие и довольные отправлялись в отель, разбегаясь по своим номерам. Сегодня был первый день феста, и поэтому он являлся самым запоминающимся и активным. Было снято несколько номеров, в одном из которых поселился один Эд. Девочки заняли самый лучший и большой номер, но их и человек сколько было. Не очень понятно, что и как произошло, но Нугзар оказался с Яриком в одном номере. Радовало хотя-бы то, что там хоть было одно сплошное спальное помещение, но кровати были раздельными, только стояли подозрительно уж близко друг к другу. Но никто и не был против. От части всем было плевать, ведь было лишь одно желание — и это поскорее уснуть, ведь усталость давила неимоверно. В общем все разошлись и Эд бы рад был уснуть, но сон внезапно пропал, поэтому не оставалось ничего, кроме как просто позалипать в телефон. По началу было лень выключить в комнате свет, но перешагнул через свое нежелание, в помещении уже горел маленький прикроватный светильник. Херейд также залипал в гаджет, стараясь поскорее нагнать сон. В общем ничего интересного. — Ты собираешься ложиться? — Послышался голос Ярика с соседней кровати. Нугзар лишь перевёл на него свой уставший взгляд, но ответить не поленился. — Не знаю. А к чему этот вопрос? Ярослав усмехнулся. — Ну даже не знаю. Он перебрался на постель к младшему, и лукаво улыбнувшись уголком губ, навис над Нугзаром. — Просто я подумал, что может мой малыш хочет развеется? Младший понял к чему ведёт Ярослав, но было уже поздно. Как бы он не пытался выбраться, его все крепче сжимали крепкие руки мужчины. — Не трогай меня. — Нугзар рассчитывал, что это прозвучит столь резко и грубо, но в итоге слова были больше похожи на писк. — Ну ты чего. — Он нежно поглаживает ребра младшего. — Если посмеешь сопротивляться — будет хуже. Ярослав преподает к шее Нугзара тщательно вылизывая. Он чуть ли не до крови кусает кожу младшего. Все же шестнадцать лет — это еще ребенок. Он совсем не был готов к тому, что его знакомый окажется стол ужасным человеком. Нугзар все еще мальчик, который плачет и давится собственными слезами, извиваясь под нависающим телом. — Не надо… Не надо, прошу. Но никто и подавно не собирался слушать мальчика. В ответ на его просьбы он продолжает мучить девственное тело, и просовывает ладонь в штаны младшего. Уже сейчас Нугзар кричит, кричит и просит о помощи, но до него никому нет дела. — Хватит… Перестань. Из-за криков Ярослав затыкает младшему рот собственной ладонью, и Нугзар лишь сдавленно мычит, все еще пытаясь выбраться. Штаны младшего вместе с чёрными боксерами он спускает вниз, оглаживая орган Нугзара, и нажимает на головку пульсирующего члена. Мальчик весь извивается, и на момент избавившись от чужой кисти на лице, вопит во весь голос, в надежде, что его крики хоть кто-то услышит. — Ах ты… Удар приходится на правую щеку, и после звонкой пощечины, ладонь возвращается на место. Чем этот маленький мальчик заслужил такие мучения? Старший избавляется от штанов окончательно, и не церемонясь входит в промежность полностью, грубо втрахивая мальчика в кровать. Нугзар плачет. Ярослав кончает внутрь и выходит, и буквально через секунду дверь в номер звучно открывается. — Может харе уже о… — Пройдя в глубь комнаты и так и не договорив, он застаёт заплаканного ребенка, лежащего под мерзким чудовищем, которого он совсем недавно назвал другом. Ладонь спадает с лица Нугзара, и мальчик рыдает в голос. — Ты блять нормальный?.. — Эд бросается на Ярика, и лупит его в самые разные места, не думая разбираться. — А если. Блять. Эдуард подхватывает ребенка на руки, и не оглядываясь выносит из комнаты, перенося в свой номер. Нугзар весь дрожит и усадив его к себе на колени, Эд прижимает малыша к себе. — Мое солнце. — Мальчик продолжает рыдать и прячет личико в плечо старшего. Плечо уже все мокрое от слез малыша, как и вся футболка. — Что он сделал, мой маленький? Скажи мне, солнышко. Мальчик задыхаясь слезами начинает произносит что-то слабо разборчивое, но понять у Эдуарда получается. — Он там трогал, — ребенок указывает пальцем на пах, который полностью оголен, из-за отсутствия штанов, но никого это сейчас не волнует. — И. Нугзар поднимает на Эда свои заплаканные глаза, и направляет голову вверх, дабы открыв вид на зрелище, которое этот ублюдок сотворил с детской нежной кожей. — Боже. — Больше ничего сказать он не способен, и все, что он может сделать — это прижать малыша к груди, и вслушиваться в его тихие всхлипы. — И он засовывал. туда. Эти слова забрали всю надежду Эдуарда в то, что эта сволочь не успела ещё сделать ничего более серьёзного, но увы. Эдуард нежно покачивает мальчика на своих руках, и ребенок засыпает. Старший аккуратно располагает мальчика на постели, укрывая одеялом. Ублюдок, что посмел сотворить такую ужасную, даже не…не знаю какое слово здесь можно подобрать. Он будет наказан. Будет наказан, обязательно, за то, что сделал с этим маленьким чудом. Сколько бы ребенку не было лет, он все равно маленький и беззащитный, и мальчик, спящий на его кровати, что кажется ещё более незащищенным. С того момента прошло достаточно времени. Ублюдок в тюрьме, где отбывает срок, его маленький ангелок проходит курс лечения в одной из лучших больниц страны, а Эд все не может забыть ту ночь… И тот кошмар, слишком часто непроизвольно всплывает в памяти, и чувства те же, боль та же, но ребенок другой. Теперь в его глазах вновь горит искра и по щекам не текут слезы. И даже самая кошмарная ночь не сможет отобрать радость его маленького мальчика.