Ритуал.

- Так ты согласен? - женщина улыбнулась своей самой милой улыбкой, что была в арсенале и выжидающе посмотрела провидцу прямо в глаза. В его взгляде отчетливо отражались сомнение, недоверие и, вместе с этим, неподдельное любопытство. Что это за практика такая, да еще и та, после которой он значительно преувеличит свои силы и возможности. Довериться этой ведьме, значит подписать себя самолично на что-то, от него совершенно не зависящее. Что-то, непонятное, странное и возможно, опасное. Но как же сладок ее взгляд, с нотками вызова и мольбы. Она проверяет его на прочность, но вместе с этим просит сказать «да» одними только глазами. - Да, я буду там, - кажется, он только что подписал контракт с самим дьяволом.

***

Константин Гецати никогда не был из пугливых людей. Никогда не боялся опасности, хладнокровно смотря ей прямо в глаза, со стойкой выдержкой и спокойным сердцем встречая ту, как старую подругу. Никогда не бежал от проблем, свалившихся порой, как снежный ком, неожиданно и нежданно. Всегда смотрел только вперед, с надеждой на лучшее и уверенностью в своих способностях. Он любил ощущение силы в своих руках, что так приятно растекалась по венам, обволакивая все тело, будто теплый кокон. Била иногда буйными потоками, грозясь вырваться из крепкого тела на волю, сокрушая все и всех на своем пути. Эта сила была дана ему от природы и росла с каждым днем, даря ощущение самой жизни. И этот дар он не променял бы ни за что на свете ни на какие богатства этого мира. Поэтому всецело старался развиваться, расширять грани возможного, с каждым новым шагом узнавая свой предел, которого попросту не было. Каждое испытание, данное ему жизнью, он проходил с достоинством, совершенствуя себя и как личность и как магией одаренный человек. И сегодня, как думал мужчина, ему придется пройти еще одно непростое веление судьбы. Марьяна Романова. Такая непонятная для него рыжеволосая ведьма, с невероятно красивыми глазами и острым языком, что цеплял любого, не стесняясь в выражениях. Смелости ею сказанных слов можно было только позавидовать, ведь она никогда не боялась быть честной, открытой и прямой с людьми, не переживая о том, как ее фразы могут откликнуться в сердцах. Эта честность вызывала уважение, хоть и не всегда ею сказанное нравилось аланскому провидцу. Особенно касательно него самого же. Он каждый раз видел на ее лице неподдельную улыбку и огонь в глазах, когда ей удавалось задеть его за живое, вывести из себя, забирая весь душевный покой, что Константин многолетним трудом накапливал, тренировал и думал, что отточил до безупречного. Ведь показывать эмоции, что были внутри, он не хотел. Не так его воспитывали, что от каждого слова сердце билось чаще, а грубые ладони потели, пропитывая рубашку соленой влагой. Он признавал, что излишне черств и скуден на эмоции, но это только то, что видели другие. Внутри же него чувства были по-настоящему сильными, но всегда хорошо контролировались. Но не тогда, когда дело доходило до Марьяны. Она ворвалась в его жизнь, словно бушующий вихрь, перечеркивая все, что он так долго выстраивал, кем был. Словно он - маленький домик на краю моря, которого беспощадно била стихия. Стены дрожали под настойчивой бурей, фундамент рассыпался, превращаясь в песок, который этот ветер уносил как можно дальше, не давая никакой возможности заново укрепить конструкцию. Маленький домик дрожал, но продолжал стоять, хватаясь за последние крупицы земли, дающие опору, когда разбушевалось море. Высокие волны топили хрупкое здание, заливаясь во все щелочки, что могли найти. А на небе, черные как смоль облака, сквозь которые нет солнца, как и нет надежды на то, что все будет как прежде. Что этот домик завтра встретит рассветное солнце, согреется в его лучах и приветливо улыбнется морю, что так спокойно шелестит волнами. И этой бурей, и этим морем была она. Марьяна Романова. Та, что забрала покой. Та, что поселилась в сердце, как бы он не гнал. Залезла туда, расселась, как хозяйка, и установила свои правила. Как бы не злился мужчина, он понимал, что сам все это ей позволил. Сам откликнулся на первый зов, сам почувствовал этот пожар, что вспыхнул, только впервые увидев ее. Но, как говорится, сердцу не прикажешь и оно выбрало именно ее. Из тысячи тысяч именно ее. Провидец и сам не понимал, как так произошло, но ведьме знать это не нужно. Даже просто потому что он видел, что для нее это всего лишь такая игра, где она проверяет на прочность, а он внешне дерется, но внутренне давно уже сдался. Ну как ей можно не сдаться? Когда она смотрит прямо в глаза, вскидывая бровь, в горле пересыхает. Когда она просто мимо проходит все внутри переворачивается. Кто-то бы назвал это болезнью, но для него это самая настоящая любовь, пусть и безответная. Он пронесет это в себе, как солдат, стойко стоя смирно по стойке, стерпит все, чтобы потом уехать далеко-далеко, унося с собой ее образ, который видит в самых желанных снах. Как бы ему хотелось ее понять, и как он ни старался — она непредсказуема. Его сердце дышит любовью, а ее же игривое, любопытное и колкое, но никак не влюбленное, и от этого больнее всего. Именно поэтому он сейчас здесь, глубокой ночью в глубоком лесу с ней. Готовится к ритуалу, который, как она сказала, сделает его сильнее. Откроет ему новые потоки, новые пути силы, о которых он прежде и не подозревал. А единственное, о чем он может сейчас думать, это не эта чертова практика, а как она прекрасна под полной луной. Как желтоватые лучики играют с ее уже рыжими волосами, освещая кудрявые прядки огненных языков пламени. Как легкое белое платье струится по ее тонкой фигуре, обвивая каждый изгиб идеального тела, открывая прекрасный вид на хрупкие плечи и линии стройных ног. Ему нельзя так долго смотреть, рискует быть пойманным с поличным, но он попросту не может отвести взгляд. И думает про себя, что чтобы ни произошло сегодня, какая бы ни была эта практика, опасная или нет, он не будет жалеть, что сказал ей «да». Даже если он умрет этой прекрасной летней ночью. Он сдался ей, окончательно и бесповоротно, отдался весь, позабыв обо всем на свете. Беспощадное пламя костра отражалось в ее глазах, а в его — она, когда пришло время приступить к ритуалу. Ночь давно уже полноценно вступила в свои права, по хозяйски накрывая темнотой и таинством бескрайний лес, сменяя прохладой жаркий пыл дня. Вокруг было так тихо и спокойно, и ни единой души на ближайшие километры. Только они. - Костя, ты готов? - разложив все необходимые атрибуты, Марьяна подняла взгляд на сидящего на траве напротив мужчину. - Всегда готов, - с легкой улыбкой на лице отозвался мужчина, не поднимая взгляда от земли. Ему казалось, что если сейчас он посмотрит в ее глаза, то она прочтет его, как открытую книгу. Всю дорогу, что они ехали, он старался смотреть везде, кроме как на нее. Говорил себе, что дорога манит его взгляд, а промелькающие машины намного важнее той, что сидит рядом и с интересом разглядывает местность. Специально вдавливал в себя эти мысли, стараясь отвлечься. - Во время ритуала тебе придется смотреть в мои глаза. Не отрываясь. С этим будет проблема? - от нее не ускользнуло то, что провидец весь вечер, с самой их встречи, всего лишь два раза посмотрел в ее глаза: когда приветствовал, и когда, по джентльменски, открывал дверь своей машины, пропуская женщину внутрь. Это странное, непривычное для него поведение наталкивало на мысли о том, что он нервничает и, скорее всего, жалеет, что согласился на эту затею, но отказать не может, потому что дал слово. А как известно, настоящие мужчины слов на ветер не бросают и от сказанного не отрекаются. Внутренне успев пожалеть, что вообще предложила ему эту практику, Марьяна молча ехала до места назначения, сгорая от неприятных чувств. Этот мужчина был такой же загадкой для нее, как и она для него. Такой сильный, уверенный и стойкий снаружи, но каким же он был внутри? С первого взгляда ведьма поняла, что за этим хладнокровным покоем таится что-то еще. Что-то чувственное, хрупкое и по истине прекрасное. Что-то, что он не желает показывать, а может быть и боится, чувствуя, что не будет понят и принят. Еще тогда, в самый первый раз увидев его глаза в готическом зале она поняла, что выведет его на чистую воду, чтобы ей это не стоило. Ведь не может же человек быть настолько безэмоциональным, так ведь? Все равно должно же быть что-то, что заставляет его сердце ускорять свой ритм, а мысли спутывать клубком волнения. Марьяна решила, что станет этим оплотом вечного беспокойства и негодования, понемногу вытаскивая эмоции наружу, открывая для себя настоящего Гецати. Того Гецати, который искренне радуется оценкам и комментариям коллег, который закипает от гнева от каждого ее колкого слова, распаляясь еще больше, когда не может направить все в мирное русло. Сначала это просто была ее игра, в которой ей нравилось все, что происходит. Он негодовал, злился, рычал в ответ, а ведьма лишь награждала победной улыбкой, говорящей «вот ты какой на самом деле, посмотри, эмоции — это не страшно, мы все люди». Каждый раз открывая новые грани провидца, она все глубже погружалась в эту игру, заранее зная, что уже победила. По детски ликовала, получая все новые порции чувств и эмоций, что он уже попросту скрывать не мог. И пусть, в основном, это были отрицательные эмоции, но все же начать с чего то же нужно. Вызвать любовь не получится, так пусть горит в гневе, проклиная весь белый свет. А от любви до ненависти один шаг, который она все же сделала. Ведьма и сама не понимает, когда будоражить его сознание стало ей необходимо, как воздух. Доводить до точки кипения и смотреть как плотно стискиваются зубы, стало ежедневной потребностью, без которой не было удовлетворения от прожитого дня. И знать, что именно она одна так на него влияет, она одна заставляет кровь в венах бежать быстрее, разгоняясь по всему телу и агонией прожигая все живое. В один момент игра зашла слишком далеко. И ведьма поняла, что проиграла. Проиграла в игру, которую сама же затеяла. Забирая каждую его частичку, каждую эмоцию и чувства, отдавала свои, не замечая подвоха судьбы. А судьба распорядилась так, что своенравная ведьма полюбила холодного провидца, забывая все, что с самого начала так старательно закладывала в эту игру. Она поняла это, когда осознала, что ищет в его глазах искренности, а в словах теплоты, которая так редко, но все же промелькала. И в такие моменты сердце Марьяны колотилось, что было силы, грозясь вырваться наружу. Она поклялась себе, что выведет Гецати на чистую воду, чего бы это не стоило, но такой цены не ожидала. Цена, которую ей придется платить одной и нести тяжкое бремя молчаливой любви, ведь взаимной любви вызвать так и не смогла. - Нет, никаких проблем, - Константин наблюдал, как Марьяна подняла голову на его слова и в глазах ее промелькнула тень сомнения, будто бы она не поверила. Стиснула зубы, пряча разочарование и повернулась в сторону, расстилая белое покрывало по лесной поляне. Мужчина искренне не понял этой реакции и решил выяснить в чем причина. - Что-то не так? «Все не так» - кричала на него в мыслях ведьма. Этот ритуал подразумевает полное доверие участников друг к другу и безоговорочное желание его исполнить. Если хотя бы один из этих аспектов, что уж говорить о практической его части, не будет соответствовать правилам, то все грозит покатиться к чертям. Это один из серьезнейших ритуалов, которые она знает и она еще ни разу его не делала, так как не была ни в ком так уверенна, как в нем. Потому что зная, как все это важно, он позволяет себе сомневаться, что попросту недопустимо. Может, она ошибалась на его счет и все было напрасно? - Все не так, - вторит своим мыслям она, закипая, - если ты сомневаешься в этой практике и не хочешь в ней участвовать, то так бы сразу и сказал сегодня. Это очень важные вещи, Костя, и наше ментальное состояние одно из важнейших пунктов, - ей порядком надоело это избегание и молчание с его стороны и пора было выяснить все. - Кто сказал, что я не хочу участвовать? Кто сказал, что я сомневаюсь? - Гецати не на шутку занервничал этой тирадой, хоть внешне произнес слова с усмешкой. Он не понимал, с чего ведьма решила, что он усомнился. - Ты не разговариваешь со мной, как обычно. В глаза мне посмотрел всего пару раз. Ты думаешь я дурочка, не понимаю ничего и ничего не вижу? - закипая все больше, Марьяна поднялась на ноги и уже больше не могла усидеть на месте, начала расхаживать из стороны в сторону вокруг костра, сверля убивающим взглядом бедного аланского провидца. И тут он понял, что она неправильно восприняла его поведение и приняла это на свой счет. И, видимо, с самого начала поездки он грызла себя ложными мыслями обо всем этом. - Нет, прости, пожалуйста. Я очень рад быть здесь и принимать во всем участие, честно, - он рассмеялся, желая дать понять, что это все просто недопонимание, которому нет места быть. Вроде, она поверила. Ну, ведь его слова чистая правда и она совсем не причем. Ну, от части. - Ты ведь понимаешь всю серьезность? - Да, Марьян, и я готов начать. Что нужно делать? - с этими слова Константин поднялся с земли и подошел ближе, дабы уйти от этой неправильной ситуации и переключить ее внимание. Успешно. - Встань напротив меня, - приказала она тоном, не терпящим возражений, затем вложила в его руку тонкую иглу, а вторую оставила при себе. - Сейчас ты уколешь свой палец и нарисуешь вот этот знак на моей шее, а я сделаю то же самое, - сказала она, указывая на знак из книги, показывая мужчине. - Я понял, - он старался быть немногословным и полностью подчинился Марьяне, ведь понимал, что сейчас это ее работа и никоим образом он не хочет нарушать и мешать, а быть полезным. Он сделал, как указали, уколол палец и медленно нарисовал знак, являющийся полной копией того, что в книге. Возможно, он мог бы сделать это и быстрее, но мягкая и теплая кожа женщины так приятно скользила под пальцем, что он хотел протянуть этот момент как можно дольше. Марьяна видела, с каким усердием мужчина следовал ее указаниям и поверила его словам, сказанным ранее, что он точно хочет быть здесь. На душе от этого стало тепло, но из головы все не выходили мысли о том, почему же Константин сегодня не такой, как обычно. Она пообещала себе, что выяснит это после ритуала, если у них останутся силы. Ведь дальше должно произойти то, чего он точно никак не ожидает. И от этого становилось страшно, ведь не каждый день женщина, да еще не очень для него приятная, просит его о таком. Тень сомнения скребла, словно кошка, на душе, но Марьяна решила, что если сегодня она не решится то уже точно никогда и ни с кем. Завершив большую часть ритуала, они сидели в позе лотоса друг напротив друга, прижавшись коленями друг к другу, а руки были плотно сжаты в руках другого. Полное единение душ состоялось, когда они прочитали молитвы и обменялись кубком с приятной на вкус жидкостью. А дальше было самое трудное. Марьяна это знала, но не говорила Косте, так как боялась, что он наотрез откажет. Это умолчание было нечестным, она понимала, и полностью признавала свою вину, если сейчас все в один миг закончится. Шум потрескивающего костра и единение с природой добавляли ей храбрости, чему ведьма сейчас несказанно была рада. И, глубоко вздохнув, она сказала: - Мы соединились душами, это первая часть ритуала, которая прошла успешно, - женщина напряглась всем телом, что не ускользнуло от взгляда мужчины и вызвало волну переживания в его сердце. Раз все прошло успешно, то что же сейчас волнует Марьяну так сильно, что она как будто боится? Язык тела ее явно выдает. Перед ним она сейчас, как открытая книга и он ловит каждый взмах ее ресниц, каждое подрагивание губ, каждый неуверенный вздох. - Тебя что-то тревожит? - провидец посчитал нужным уточнить, ведь она сама сказала о важности ритуала и некоторых его аспектах. Но его вопрос остался без ответа. Проигнорировав Константина, Марьяна взглянула в его глаза и сказала: - Сейчас, для завершения ритуала, осталась последняя часть. Мы уже соединились душами, теперь нам нужно соединиться телами… - опустив взгляд, женщина стала ждать ответа, стараясь унять трясущиеся пальцы, заложенные в руки провидца. После произнесенных слов ее сердце ускорило темп, как ей казалось, раз в десять быстрее. А Константин все не понимал, почему она так переживает, ведь все же хорошо, но самому было беспокойно, как никогда раньше. - Хорошо, как это сделать? Мне обнять тебя? - он пытался через свои руки передать ей хотя бы часть спокойствия, которое сейчас испытывал сам. Он чувствовал такой прилив силы и энергии, что будто окрыляли его, поднимая на новый уровень. А то, что он проводит этот ритуал со своей любимой ведьмой, уносило его в самый космос. Он был ей безмерно благодарен за то, что показала ему все это и хотел хотя бы спокойствием ее души отплатить. - Нет, Костя, - она медлила, слишком медлила, произнося каждое слово, - нам в прямом смысле нужно соединиться телами. И только тогда Константин понял смысл сказанных ею слов правильно. Понял и обомлел. Действительно, этого он не ожидал никак. - Ты уверена, что действительно хочешь этого? - о его сомнении не может быть и речи, ведь в его снах они давно уже «объединились», но о таком наяву он и мечтать не мог. Мечтал, но это казалось сказкой, далекой, непостижимой, и все же всего лишь сказкой, обреченной таковой и остаться. - Как ты думаешь, почему именно ты? Почему я, зная этот ритуал от и до, выбрала именно тебя? - по ее щеке пробежала одинокая слезинка, которую на своем пути встретили теплые и заботливые пальцы. Эти же пальцы приподняли ее подбородок и заставили взглянуть в глаза напротив. И то, что она увидела, стерло все сомнения. Такой теплый и нежный взгляд она не видела еще никогда в жизни ни от кого другого. - Ты снилась мне в самых счастливых снах, - эта фраза стала началом удивительного. Костя медленно приблизился к ожидающей женщине и поцеловал любимые губы, сначала невесомо, еле касаясь, ощущая сладкий привкус летних ягод. Он позволил ведьме углубить поцелуй, унося его далеко за пределы леса, пуская по всему свету яркой искрой. Это было, словно они все это время не дышали, а сейчас глубоко наполнили легкие долгожданным воздухом. Это сводило его с ума, как и ее. Больше нет никаких игр, никаких ссор, перепалок и колкостей. Есть только они настоящие, растворяющиеся друг в друге. Не разрывая поцелуя, он провел тыльной стороной ладони по плечам Марьяны и спустился ниже, очерчивая нежные руки, останавливаясь на самых бедрах и крепко сжал, получив в ответ тихий стон. Руки ведьмы нашли свое пристанище на крепких плечах, словно всю жизнь только там и находились, не желая отпускать ни на секунду. В крови обоих бушевала сила, с каждой секундой увеличиваясь в масштабах, что хотела вырваться наружу. А в глазах чистое, животное желание обладать и отдаваться, без остатка, полноценно. Продолжая исследовать податливое тело, мужчина спускался дальше, ощущая гладкую ткань платья, но это все было не то. Ему нужно больше, ему нужно ближе. Иначе он просто сойдет с ума. Достигнув подола платья, он обеими руками проник под него, ощущая теплую кожу бедер любимой, что отзывалась на каждое прикосновение. Марьяна сгорала изнутри, прикладывая все усилия, чтобы не развалиться на части прямо сейчас. Еще не время. Она так жаждала этих прикосновений очень давно, что сейчас просто не верила, что это все происходит на самом деле, а не простая фантазия ее безумной головы. Спускаясь поцелуями от ее подбородка к шее, провидец взял ее за руки призывая подняться вместе с ним и наконец-то избавиться от ненужных тканей на их телах. Ведьма схватилась за подолы футболки любимого и стянула ее по рукам, оставляя мужчину в одних штанах. В это время его руки нашли застежку ее платья за спиной и расстегнули, устремляя пальцы к гладкой коже, усыпанной родинками по всем плечам до самых лопаток. Ему почему то захотелось пересчитать их все, фиксируя каждую губами. Но у него еще будет для этого время, он уверен. А сейчас ему нужно поскорее доставить этой женщине сладкое удовольствие. Стягивая платье по ее телу, Константин целовал каждый участок кожи, иногда слегка прикусывая в особо важных местах, от чего Марьяна стонала. Такой услады для его ушей еще не было никогда. Ни с одной. Только с ней. Проходя по спине, он аккуратно спустил платье чуть ниже бедер, проводя руками по округлым ягодицам, от чего женщина прикрыла глаза и мгновенно растаяла. Он отметил, что этому месту нужно уделять больше внимания и записал в своем сознании. Наконец-то спустив платье по ногам, он поочередно поцеловал каждую из коленок ведьмы. Она осталась в одном черном кружевном белье. И это зрелище сбило его дыхание. Она точно знала, что сегодня произойдет. Он разрешил себе оторваться от нее всего на минуту и запомнить ее такой. Сексуальной, жаждущей, его. - Нравится то, что видишь? - его голодный взгляд, словно тигра, собирающегося наброситься на бедную антилопу, заводил ее еще больше. Константин не смог ответить, лишь притянул ее и вовлек в новый поцелуй, не похожий на те, что были ранее. Вихрь губ, языков и зубов затянул их с головой, и так сильно, что у обоих подкашивались ноги от желания. Словно сражение, в котором они находились ранее, в каждом готическом зале. Только теперь это не та битва, в которой каждый хотел задеть друг друга, да побольнее, а та, в которой каждый желал, отдавал и принимал поровну. Уложив хрупкое тело женщины на покрывало, мужчина освободился от остатков собственной одежды. Марьяна, увидев Гецати обнаженным, облизнула губы и ловким движением освободилась от лифа. В зрачках провидца потемнело. Оставляя все ненужные мысли, он припал к женщине, целуя острые ключицы и спускаясь все ниже. Схватил в рок сосок и облизнул, затем нежно кусая. Сладкий продолжительный стон вырвался из женщины, сигнализируя о том, что это действие было принято с великим удовольствием. Она потянула руки к его спине и не стесняясь оставлял легкие полоски от ногтей, предвкушая невероятный экстаз. Он больше не мог ждать. Ему нужно было как можно скорее ее почувствовать, иначе он просто взорвется от чувств, что сейчас наполняют каждую его клетку, рискуя перелиться через край. Константин стянул последний предмет одежды ведьмы, отделяющий их от заветного удовольствия и оставил влажный поцелуй на внутренней стороне бедра. Совсем близко к тому месту, где сейчас Марьяна нуждалась больше всего. Поцеловал и втянул кожу в рот, посасывая. Останется засос или даже синяк, но ему нужно отметить эту женщину. Она его и только его, и теперь этого никто не изменит. Почувствовав то, что делает Костя, ведьма усмехнулась и полюбила его еще больше, хотя казалось, это невозможно. Собственник Гецати, это что-то новенькое. Ведь она сама такая же. Вернувшись к лицу, он посмотрел прямо в ее глаза, не видя там ничего, кроме всепоглощающей любви и умопомрачительного желания. Эта женщина сгорала от нетерпения и он больше не хотел заставлять ее ждать. Они и так прождали слишком долго. - У меня нет с собой никакой защиты, - и все же Костя не мог не быть с ней нечестным сейчас и понимал, что не хочет ничего, чего бы она не хотела. - Не волнуйся об этом, - ее томный голос вновь увлек его в космос, - да и ритуал такого не терпит. Не желая больше ждать, провидец входит в нее полностью, не разрывая зрительного контакта. И в этот момент до его ушей доносится лучший звук из тех, что он когда либо слышал. Эта женщина отдается ему полностью и душой и телом, а взамен получит не меньше, он обещает. Сначала медленно, размеренно, избегая любой боли, которую может причинить, он не спеша исследует ее, желая доставить только удовольствие. Когда она привыкает к его размеру, он ускоряет темп, больше не в состоянии контролировать себя. Задыхаясь, Марьяна притягивает его для сладкого поцелуя, желая почувствовать всего его прямо здесь и сейчас. Приближаясь к пику, она отрывается от его губ и припадает к шее, закусывая нежную кожу до боли. Мужчина только сейчас понимает, что фетиш на укусы не просто шуточки и улыбается во весь рот. В этот момент Костя срывается в оргазм, забирая с собой любимую ведьму. Придя одновременно, их окутывает, словно белоснежная завеса, распространяясь дальше и уходит глубоко в лес, разнося бешеную энергию повсюду. Ритуал завершен и они оба это чувствуют. Восстанавливая дыхание и все еще находясь в ней, аланский провидец спрашивает: - Почему ты раньше этот ритуал не предложила?