О розовом цвете, переносицах и поцелуях

      — Миленько у тебя тут, — хмыкнула Вероника, осматривая комнату подруги. — Чем-то напоминает мою комнату лет в одиннадцать. Я тогда очень любила розовый.              Прядь темных волос выбилась из ее прически. Девушка встряхнула головой, а затем манерно заправила волосы за ухо. Каждое ее движение было полно грации и спокойствия. Казалось, Вероника была рождена в королевской семье, и через пару лет ее ждала коронация, что девушка ожидает с трепетом и чувством, равным ожидания рождества, когда тебе десять лет. Но сейчас Вероника не в своем дворце в Великобритании, а здесь, во всеми забытом Ривердейле. В этом городишке никто не предложит ее Величеству чая в полдень, и никто не будет следить за каждым ее движением с упоением. Никто, кроме Бетти.              С первой встречи она удивлялась изящностью и силой Вероники, но тогда она не думала, что девушка станет ее подругой. Не думала, что та придет к ней домой, и они вместе будут болтать обо всем как настоящие сплетницы из фильмов 60-х годов.              — Розовый — красивый цвет. Но я люблю не только его, — с нежной улыбкой на лице произнесла Бетти. Она аккуратно присела на край своей кровати и отдернула желто-голубую юбку.              — Например, голубой и желтый, — усмехнулась Вероника, подойдя к окну, из которого виден дом Эндрюсов.              — Я давно мечтала попасть в группу поддержки, но не рассчитывала, что это будут «Речные лисицы», — последние два слова она не просто произнесла, а проскандировала.              — Но если бы не я, Шерил даже не взяла бы тебя. А как бы группа поддержки могла существовать без такой прекрасной танцовщицы.              Лицо Бетти покрылось легким румянцем, и она, смеясь, плюхнулась на кровать, вытянувшись в тоненькую струнку. Вероника обернулась в сторону подруги и ухмыльнулась. Сейчас они были похожи на двух девчонок из подростковой комедии. Жаль, что в Ривердейле не развивалось никаких комедийных действий.              — Ви… — протянула Бетти, внимательно разглядывая потолок.              — М? Хочешь поблагодарить меня за помощь? — вновь с насмешкой произнесла Вероника.              – Я тебя уже поблагодарила. И не раз, – повысив голос, возмутилась Бетти. – Я хотела кое о чем спросить тебя… – он тяжело вздохнула, будто готовила долгую речь.              – И о чем? Не тяни, неуверенная моя.              Девушка подошла чуть ближе к подруге и пронзила ее заинтересованным взглядом.              – О том поцелуе… Он ведь был запланирован? – что-то сжалось в груди, а в животе болезненно отдало волнение.              – Ну, как сказать… – протянула Вероника, присаживаясь рядом с Бетти на кровать, укрытую нежно-голубым покрывалом. – Шерил же хотела огня. Думаю, у нас получилось его зажечь.              – И часто ты так «зажигаешь огонь»? Используешь меня для своих целей, – прозвучало драматичное возмущение.              – Я не планировала именно так его зажигать. Просто… просто я не удержалась, – кажется, это был первый раз, когда Вероника покраснела от собственных слов. Бетти, глядя на нее, сама залилась краской, и ей захотелось спрятаться от подруги под одеялом. Но не выйдет.              – Значит… – неуверенно начала девушка, – тебя соблазнили мои губы?              – Можно сказать и так, – усмехнулась Вероника. – Но по большей части всему виной твоя переносица.              – Что? Переносица? – Бетти приподнялась на локтях и взглянула на подругу. – Не слышала, чтобы хоть кто-нибудь делал такие комплименты девушкам. «Я поцеловал тебя, потому что твоя переносица такая соблазнительная», – она пыталась изобразить низкий мужской голос, при этом звонко смеясь, плохо скрывая волнение.              – Ну а что? От твоей переносицы невозможно оторвать взгляд. Так и манит, чертовка, – Вероника придвинулась чуть ближе к Бетти и наклонила голову набок, разглядывая объект обсуждения.              Теперь ситуация стала более неудобной. В комнате воцарилась тишина, изредка прерываемая гулким завыванием ветра за окном. Верника склонилась над подругой и всматривалась в ее лицо, будто искала какие-то зацепки или подсказки для дальнейших действий. Бетти лишь могла нервно ерзать на кровати, чувствуя себя словно на хирургическом столе.              – Твоя переносица и сейчас прекрасно выглядит, – неуверенно разорвала тишину Вероника.              Бетти лишь молчала, не зная, что ответить подруге. Но, видимо, никакие слова здесь не нужны. Вероника с долгих разговоров об огне и переносицах перешла к действиям.       

      …