Right Back to the Start

В трубке приглушено слышатся гудки. Они медленные, равномерные, каплей за каплей действуют на мозг Майка Уиллера, который стоит возле своего домашнего телефона около получаса, пытаясь дозвониться до своего лучшего друга в Калифорнию. Был спокойный летний вечер пятницы. Родители Майка уехали на отдых вместе с его младшей сестрой ещё месяц назад, а сам Майк по собственному желанию остался дома. Его старшая сестра устроилась на работу в редакции, где постоянно зависает, кроме выходных, которые она пытается проводить вместе с Майком или со Стивом и Робин. Обычно по субботам она встречается с Харрингтоном, и они вместе заезжают за Робин в Family Video после её рабочего дня, а потом закупаются пивом и закусками, чтобы насладится вечером у кого-то дома. В основном это бывает у Стива, так как его родители вечно в разъездах, однако иногда вся троица тусуется у Уиллеров. И все же сегодня только вечер пятницы. Нэнси все еще на работе, а Майк стоит здесь и слушает эти устрашающие гудки телефона уже не понятно в какой раз. Всё время, когда они медленно утихают, его сердце сжимается и начинает немного побаливать, вызывая небольшую панику, которая иногда переходила в серьёзные панические атаки. Ему до сих пор тяжело оставаться в норме после них, но он старался. Сейчас же, когда звуки исчезли, он не ощущал ничего подобного. Единственное, что он заметил это кромешную пустоту и отчаяние, которое съедала его в данную минуту. Майк осторожно повесил трубку телефона. Он бесшумно опустился на пол и облокотился об стенку. Уиллер сам не заметил, как обхватил свои колени и сжался, как маленький беспомощный котёнок. Наверное, это у него уже происходит рефлекторно. А ещё он не заметил, как потекли маленькие слезинки, которые создавали узкие дорожки соленной воды. Нос пошмыгивал, руки дрожали, образовывая небольшой тремор, который было бы сложно заметить в обычной ситуации, но не в этой. Майк не был зол, только, разве что на себя, на то, что такой дурак, на то, что упустил его, на то, что понял слишком поздно, но никак не на Уилла. И, к сожалению, эта поглощающая себя злоба уничтожала маленького мальчика, который хотел просто быть нормальным и счастливым, как все порядочные люди. И все же, как понял сам Майк, он ненормальный, раз влюбился в своего лучшего друга. Майку Уиллеру не повезло родится в такое время, где только начиналась борьба за однополые отношения в США, поэтому общество все еще осуждало людей нетрадиционной ориентации и не говорило о них, боясь, что их дети станут такими же ненормальными. Однако Майк не знал, что на самом деле в этом нет ничего ненормального, и поэтому уже два месяца терзает себя за то, что он ненормальный и за то, что ничего об этом не сказал Уиллу, единственному человеку, который смог бы ему помочь разобраться в себе и своих чувствах к нему. Так как, когда Байерсы уезжали в Калифорнию, Майк только тогда и осознал, что все взгляды, касания, разговоры с Уиллом оказались не просто дружескими. Он не хотел отпускать Уилла в другой город, когда они последний раз обнялись, но ему пришлось, чтобы не ловить косые и осуждающие взгляды. Сейчас его поглощающие чувство пустоты душило его, не позволяя ему равномерно дышать и понимать, что сейчас вообще происходит. Майк не заметил, как ключ в замочной скважине провернулся несколько раз, после чего входная дверь отворилась, и зашла девушка. Он не заметил свою сестру и того, что она подбежала к нему и опустилась на колени. И только, когда Нэнси начала его трясти, он очнулся, как от страшного сна. Он посмотрел на её обеспокоенные глаза и осознал, что снова облажался, допустив просмотр своих публичных страданий. И все же он был рад появлению сестры, потому как уже устал от своей злобы. Майк потянулся к Нэнси и обнял ее за талию, носом утыкаясь в изгиб живота девушки. Уиллер приобняла брата по-матерински, будто защищая от острого ножа неправленого на него. Она робко положила свою руку на макушку Майка, будто пытаясь прощупать почку, чтобы не пропала та безопасность, которая сейчас была у Майка. Она не хотела спугнуть его. Уиллер не стал сопротивляться, он даже прижался, еще ближе давая понять, что он и не против такой заботы. Да, они с сестрой не всегда ладили так, как бы им хотелось на самом деле, однако в трудные моменты они всегда были рядом друг у друга. Прямо как сейчас, когда Майку стало слишком плохо, Нэнси каким-то невероятным чудом оказалась дома на пару часов раньше, чем планировала. Она мягко поглаживала братца по макушке, надеясь на то, что таким образом ему станет спокойнее. И Майку действительно становится легче. Он неспешно отстраняется от сестры, желая посмотреть на нее, желая наконец-то поговорить с ней о том, чего он сам не понимает. Возможно, Майк подумал, что не только Уилл сможет ему помочь сейчас, может поддержка родных ему тоже не помешает. — Нэнс... – тихим, почти не слышным голосом начал Уиллер, стараясь выровнять его, – Я.. я не понимаю себя, – в горле почему-то образовался ком, который мешал говорить. Майк постарался его сглотнуть, но ничего не вышло, и все же он сказал на одном дыхании, – Нэнси мне страшно, – ком сразу же ушел, как только Майк произнес то, чего он не хотел признавать. Он никогда не хотел выглядеть слабым, хоть его генетика строения тела его и подводила. Теперь ему стало легче говорить, он как будто освободился от своих невидимых цепей, которые с каждым разом тянули его на дно, – Скажи мне, Нэнси, я нормальный? Уиллер была сильно встревожена. Она, конечно, давно заметила подавленное состояние Майка. Она даже пыталась к нему подходить и спрашивать о его самочувствии, однако ни коем образом он не хотел говорить о своих переживаниях, поэтому на одиннадцатый раз она прекратила свои попытки. И сейчас она понимала, что ее маленький братик доверился ей и хотел, чтобы она ему помогла, поэтому она беззамедлительно ответила: — Нет конечно..., – она на секунду замолчала не зная, что говорить дальше, однако после она осознала, что они до сих пор сидят на холодном полу. И не важно, что сейчас лето, вечером всегда начинает холодать, – никто не считает тебя ненормальным, Майк. – ее руки находились на плечах парня, а глаза смотрели на брата, передовая таким образом немую поддержку, - Давай так, несчастный принц, – Нэнси улыбнулась и снова слегка потрепала Майка по голове, пытаясь разрядить эту неприятную для них обоих обстановку, – мы сейчас встанем с пола, пройдем на кухню, и я сделаю нам вкусный чай, а потом, если у тебя будет желание мне все рассказать, то я тебя выслушаю, –она подняла руку в знаке приветствия, ожидая от братца хлопок, который бы означал согласие на авантюру, – хорошо? — Хорошо, – также тихо произнес Майк и невесомо хлопнул по руке сестры. Вроде совсем незначительный жест, можно же было просто воспользоваться только словами, однако он придавал сильную поддержку от своей сестры, которую он вправду сильно любил, не смотря на все разногласия в прошлом. Нэнси встала с пола и протянула руку брату, помогая тому встать с места. Как и договорились, они направились на кухню. Майк сел за стол, в то время как его сестра подошла к столешнице и потянулась к верхнему шкафу за двумя чашками. Она поставила на поверхность оранжевую чашку с неким интересным рисунком и самую обычную белую. В другом шкафу она взяла заварной чай и насыпала в стеклянный чайник, который стоял возле неё. Добавив немного трав и сахара, она залила в чайник горячей воды, предварительно помешав, чтобы сахар успел раствориться, и накрыла крышкой. Нэнси взяла его за ручку и отнесла на середину стола, где уже давно сидел Майк. Уиллер вернулась обратно только, чтобы забрать две чашки, которые она достала в самом начале и так же отнесла их на стол. Присев рядом с братом, Нэнси разлила горячий чай по чашкам, подвинув к Майку самую яркую из них. Вокруг было практически темно, только в коридоре и на кухне над столешницей горел теплый свет лампы. Атмосфера была умиротворяющей, тишина подкрепляла такую вечернюю обстановку, делая ее еще загадочней и приятной для Майка. Сейчас они оба сидят в тени, только малая часть света попадала на стол кухни. Темнота всегда дает именно ту свободу, в которой нуждается каждый человек, в то время как день оковывает тебя цепями, позволяя только делать вид, что ты без них. Заставляет притворятся, делать поступки по морали, быть нормальным, а не самим собой. Однако сейчас Нэнси и Майка покрывает мрак, который помогает Уиллеру начать разговор. — Я запутался Нэнс... – Майк смотрит на свою чашку, из которой томно идет горячий пар, - и кажется очень сильно. – Он решил притянуть напиток к себе и обхватить руками, чтобы немного согреется, – Понимаешь, мне кажется, что мне не нравятся девушки, – Майк говорит это с большим страхом, но спустя пару секунд он чувствует легкие поглаживания в районе спины. Из-за это он расслабляется и выдает всю правду, осознавая, что его не осудят, – И сдается мне, что мне очень сильно нравится один парень. И по случайности это оказывается мой лучший друг, – Уиллер наконец-то отрывает свой взгляд от чая и смотрит на сестру. Он предугадывал любую реакцию, даже положительную, однако все равно не мог поверить, что Нэнси смотрит на него с заботой и пониманием. Нет никакого фальша, нет презрения и отвращения, нет ненастоящих эмоций, была столько реальная истина. — Все в порядке, Майк, – Нэнси мягко улыбнулась брату, а после потрепала его по смольным кудрявым волосам, – на самом деле все люди ненормальные. Просто для всевышнего равновесия мы придумали определение нормальности, и если смотреть на этот термин, то я тоже ненормальная. – она слегка отклонилась от брата и оперлась о спинку стула, задирая голову немного вверх, – ты думаешь нормально держать у себя в комнате пистолет? – Уиллер мельком глянула на Майка, замечая его обескураженность, – то-то и оно, Майк, – Нэнси медленно встала со стула опираясь кистями в стол. – Ты должен понять, что люди всегда будут такими, – она развела руки в стороны придавая, таким образом, весу словам, – не хотящими принимать что-то новое. – Нэнси немного постояла, держа небольшую паузу, а после продолжила, – они даже не хотят принимать тех, кто по цвету кожи различаются. Что уж говорить о людях с другой ориентацией. – Она посмотрела на Майка, который по-странному грустно скорчил лицо. Нэнси решила посбавить обороты и вернуться в более комфортную форму общения. – Майк, – она произнесла это слишком заботливо, что Уиллер ненамеренно посмотрел прямо на нее, но Нэнси именно этого и добивалась, – я хочу сказать тебе, что ты нормальный. Тебе не нужно боятся окружения и особенно объекта твоего воздыхания. – она в сотый раз потрепала брата по макушке, – Не нужно боятся просто сказать, потому что потом тебе будет больнее. – Уиллер знает, что говорит. В прошлом она не смогла сказать вовремя, что больше не любит, после переживая не лучший момент своей жизни. — И даже, если ты пропустил все мои слова, находясь в шоке от первого факта, то пожалуйста, Майк, помни, что у тебя есть мы, – Нэнси присела обратно рядом с братом и взяла его руки в свои, освобождая кисти майка от уже остывшего чая, – мы, Майк! Твоя семья, – она осторожно провела пальцами по малой части запястья, прощупывая маленькие рубцы, которые издалека заметить невозможно. Ее опасения по поводу самоповреждения брата оправдались сразу же, – твоя сестра, которая очень сильно тебя любит. – Она продержала небольшую паузу, стараясь правильно подобрать слова, чтобы мягко об этом сказать, – Пожалуйста, перестань себя калечить, – у Уиллер едва заблестели глаза. Она и, в правду, старалась держать себя в руках и у нее это с трудом, но выходило, – и не только физически, но и морально, –Нэнси убрала свои руки, слегка отстраняясь, однако через пару секунд она заключила своего брата в крепкие объятия. Тот ответил тем же, принимая все то, что сейчас было сказано, все то, чего он боялся и особенно самого себя. — Спасибо тебе, Нэнси, – приглушенно произнес Майк. Это были всего лишь три слова. Три слова, которые он обязан был сказать своей сестре. И не то, что обязан, он хотел это ей сказать. Он благодарен ей за эти слова и никогда не хотел бы услышать обратного, – Спасибо, Нэнси. – повторил Уиллер громче и сильнее обнял сестру. Этот момент. Он значит гораздо больше для Майка и Нэнси, чем для всех остальных кто бы это смог увидеть. Но об этом никто никогда не узнает, потому что темнота ночи сотрет все слезы с лиц двух Уиллеров, и этот момент останется только в их воспоминаниях. А такие интимные эпизоды, где ты буквально даешь другому человеку посмотреть, что с тобой творится, не рассказывают, как будние истории, своим друзьям и родным. Доверие по сути своей сложная вещь в этом мире. Его тяжело заслужить, но очень просто потерять. Теперь старшая сестра и единственный брат семьи Уиллеров обладают таким чувством между собой. Что Майк, что Нэнси это почувствовали сразу, и обоим стало почему-то заметно легко на душе. Они наконец-то убрали этот вражеский барьер, который образовался около пяти лет назад. Прошло около часа, с тех пор как Майк предложил что-нибудь приготовить на ужин, так как после сильного эмоционального фона он потратил много энергии, и ее следовало бы восстановить. Нэнси обрадовалась такому настрою, и ее желудок тоже напомнил о том, что после работы она ничего так и не поела, поэтому с воодушевлением согласилась на такую заманчивую приглашение. Они впервые решили приготовить что-то вместе, и поэтому остановились на более привлекающей их пищи – пицце, которую они приготовили сами. Как только они достали пиццу из духовки и поставили на стол, домашний телефон резко позвонил. Майк застыл, как вкопанный. «Это же может быть он?». Он посмотрел на сестру с беспокойством, ища ответ на свой немой вопрос. Нэнси легко кивнула, давая понять, чтобы ее маленький брат действовал, однако Уиллер до сих пор стоял на месте. Тогда она развернула его в сторону телефона и повела Майка к нему, в движении произнеся тихое: «Не робей, Майк». Они подошли к источнику звука. Нэнси легким движением подняла трубку, но она не стала отвечать. Она протянула аппарат к брату, тот просто тупо смотрел на него, даже рукой не дрогнул. — Алло, это дом Уиллеров? – послышался очень знакомый голос, который Майк узнал бы всегда, – Это Уилл Байерс. – как только Майк услышал имя, он сразу же схватил трубку, поднося ее к уху. — Это Майк! Привет! – быстро протараторил Уиллер, боясь, что парень положит трубку, так и не услышав ответа на другой линии. – Эй, я так скучал.. — Я тоже, — Уилл сражу же оживился. Он был безумно рад слышать друга, — Прости, что не звонил. Мы слишком долго здесь обустраивались и устанавливали связь. Майк выдохнул с огромным облегчением. С его плеч, как будто упал еще один груз, который он возложил на остальные проблемы. — Ничего, все, наверное, в порядке. — Наверное? – Байерс с волнением обратил внимание на странный голос друга. Майк в это секунду посмотрел в сторону, где должна была стоять его сестра, однако, как он понял, она уже давно ретировалась на кухню. Он вышел из-за угла, и посмотрел на то место, где он был пару минут назад и обнаружил там Нэнси, стоящую возле столешницы. Майк в вопросительном жесте посмотрел на сестру, ища подсказки для диалога. Та лишь подняла руку с пальцем, направленным вверх. Уиллер от досады закатил глаза, но Нэнси была права, он и сам может справится. — Уилл в последнее время я чувствовал, себя не очень хорошо. – он остановился, думая стоит ли вообще продолжать, но потом понял, что лучше довести дело до конца, – Меня мучали некоторые мысли с твоего отъезда. Они были невозможными, что иногда мне было тяжело за-заснуть. – Майк слегка запнулся, снова обдумывая стоит ли говорить следующие или нет. Уилл его сильная симпатия, возможно, любовь, и поэтому он не хотел беспокоить его, но с другой стороны любовь строится на доверии и взаимопонимании. И если он умолчит, то он предаст свою любовь. Уиллер сделал глубокий вдох и выдох, и медленно произнес, – Даже доходило до самоповреждения. Но сейчас всё хорошо! – последнюю часть он добавил впопыхах, да бы не сильно травмировать Байерса. – Мне немного помог один очень важный человек, и я надеюсь, что и ты тоже поможешь мне разобраться с кое-чем в моей голове, – на Майке была лёгкая улыбка, которую он абсолютно не скрывал, так как в его поле зрения не было никого кто мог бы его увидеть, кроме сестры, но ей можно. Уиллер замолк на минуту с лишним, он не особо знал, что ему говорить дальше. В его мыслях только и вертелся красивый образ Уилла. Его восторженные глаза, милая улыбка, горшок на голове, который ему очень шёл. Он был невероятным. Слишком невероятным, что его мысленная цепочка привела только к одному выводу. — Майк? — Мне кажется ты мне нравишься! – Уиллер быстро произнес слова и сразу же отодвинул трубку от уха, не желая вдруг разочаровывается. — Ты мне тоже, Майк. – со стеснением сказал Уилл сразу же как понял всю суть предложения произнесённым собеседником. Майк неторопливо поднес трубку обратно, не веря своим ушам. — Повтори, пожалуйста. — Ты мне тоже, Майк, — в этот раз он сказал фразу гораздо громче, увереннее и с пониманием того, что сейчас происходит между ними. Уиллер притих на минуту другую, пытаясь сообразить, что сейчас сказал Уилл Байерс. Сомневаясь в самом себе, он снова выглянул за угол, где все еще стояла Нэнси. Он посмотрел на нее перевозбужденным взглядом. Она так же посмотрела на брата, который что-то хотел озвучить или сказать. Она не особо поняла, что тот имел в виду, и просто кивнула, даже не зная на что, но она уверена, что это было правильное решение. Майк вернулся обратно к телефону. — Ты серьезно? Не шутишь? – Уиллер уточняет на свой страх и риск. Когда же он слышит спокойное «Да» от Уилла, он закрывает динамик телефона и достаточно громко говорит: «Иес!». Они бы могли болтать вечно, но Уиллу нужно было еще помочь с обстройкой дома, а Майка ждала его сестра с невероятно вкусной пиццей собственного приготовления. Прошло около двух-трех месяцев с разговора Майка и Уилла. Как оказалось оба парня не особо и разбирались в своих чувствах, однако они обещали себе, что освоят эту незамысловатую тему жизни вместе. Так и вышло. Они медленным разговорным темпом по вечерам у телефона обсуждали тот или иной аспект, однако и отвлекались на разные интересующие их темы, получив, таким образом, свой баланс комфорта. Перед началом нового учебного года, Майк возобновил хорошее общение с остальными своими друзьями. Как только Уиллер снова вернулся в школу, он познакомился с металлистом, который помог вернуть его интерес к D&D. Эдди залез к нему под кожу, своим вызывным поведением, и Майк, не теряя возможности, пытался перенять у него эту вдохновляющую свободу. И думаю, у него это получается, пусть и неторопливо, но он уверенно идет к своей цели. Майк точно будет счастлив в своем будущем. И не один, а вместе с Уиллом Баерсом.