***
На побережье черного моря удивительно спокойно. Тихо шумят приливы волн. Над водой, громко крича, кружат чайки в поисках пропитания. Земфира садится на мокрый, холодный песок. После ссоры с любимым режиссёром, идти оказывается некуда. А поссорились-то из-за какой-то совершенной глупости! Подумаешь, флиртует с актрисами, и что с того? Не спит же с ними, правда? — «Да ты просто феерическая дура, Рамазанова», – про себя говорит композитор. Жмурится и трясёт головой, отгоняя мысли о Ренате. Повернувшись, громко и тревожно выдыхает, замечаяя до боли знакомый силуэт. Актриса идёт по направлению точно к ней, завороженно смотря на небо сквозь тёмное стекло очков и в упор её не замечая. Она подходит совсем близко, наконец обращая внимание на женщину. — Земфира? – удивлённо произносит Литвинова. – Ты как здесь? — Так же, как и ты. Режиссёр аккуратно садится рядом, устремляя взгляд на взъерошенную соратницу, и вдруг глупо улыбается её внешнему виду. — Ты такая милая сейчас. – с некоей грустью произносит Рената. — Я и милая – несовместимые вещи. — Ну что выдумываешь, Зе! – возмущается сценаристка. – Возвращайся домой, пожалуйста. В воздухе виснет неловкое молчание. Литвинова вздрагивает, оказываясь прижатой к певице и ощущая на талии руки, крепко её обнимающие. Рамазанова сейчас совсем себя не контролирует. О чём-то думать уже всё равно слишком поздно. — Прости, Ре, пожалуйста, прости, – сбивчиво произносит артистка. – Я постоянно веду себя как настоящая идиотка, истеричка и рушу всё, как.. даже не знаю, как! А ты меня терпишь, даже с моим характером, и вообще.. — Конечно, я тебя прощаю! Такая глупость из-за этого расставаться. Певица, облегчённо вздыхая, тянется к губам актрисы, крепче ту к себе прижимая. — Не боишься папарацци? — Да плюнь на них, боже мой! Рената громко смеётся с ответа соратницы на свою шутку. Она ложится на песок и выжидающе смотрит на подругу. Та закатывает глаза, но всё же укладывается рядом. Мокрые джинсы липнут к ногам, лишая всякого удобства. Земфира громко матерится, отряхиваясь от песка и выжимая одежду. — Чтоб я ещё раз когда-нибудь с тобой пошла на пляж.. Да никогда! — Ну что ты злишься? Зато мы помирились! — Мг.. – пробормотала композитор. На горизонте разливается кроваво-красный закат. Уже даже не слышно бешеных чаек.***
— Блин, Рената, я до конца жизни этот песок не стряхну. — Что ты придумываешь? — Ну ладно, не до конца жизни. Хотя скоро он итак с меня посыпется. — Ты ещё не такая старая. — Вот именно – ещё. — Господи, пойдем уже. Буду компенсировать твой физический и моральный ущерб. – говорит Литвинова, хватая Земфиру за руку. — Ну куда ты несёшься? Дай докурить. — Быстрее, темнеет уже.