невеста

— Я сверну твою глупую куриную шею во сне, — ласково скалясь в телефон, констатирует Тоджи, разглядывая… это. Кон на том конце провода шуршит какой-то едой, переругивается с индонезийской шлюхой, что на прошлой неделе стрясла с него бабок на аборт и в целом, не особо беспокоится за сохранность своей шеи. Брокер из него всегда был из разряда «так себе», но бабло он никогда не кидал и находил заказы настолько денежные, что умей Фушигуро обращаться с бабками, был бы миллиардером. Ну или хотя бы не доверял ведение бюджета семилетнему сыну (который шустрее его самого понял, что за номер в отеле надо платить, иначе вышвырнут. Ну и еда в холодильнике не берется просто так…) Но он не об этом. Белые кружевные тряпки в руках напоминали о беззаботном пьяном угаре, где на шее висла не обремененная принципами и интеллектом малолетка, в наряде непорочной невесты. Из непорочного на ней были разве что фата, да трусы. У каждого свои кинки, Тоджи не осуждает, он сам может назвать с десяток своих, не особо вменяемых. — У тебя тридцать секунд объяснить, какого хуя я косплею сбежавшую невесту. — Иначе что? — Шиу судя по звуку сюрпает быстрозавариваемой лапшой, ковыряя ее палочками в неглубокой картонной упаковке. — Ты знаешь значение слова «косплею»? Слышно, как на тесной кухне Мегуми пододвигает табурет к плите и шустро разбивает на сковороду шесть яиц. К семи годам он вполне себе точно не умрет с голоду, еще и с администратором отеля до спорится до скидки в тридцать процентов. Сирота, как никак и умеет на это давить. Либо грозный вид самого Тоджи помогает выбить эту несчастную скидку. — Я не из леса вышел, — смешок по ту сторону, красноречиво говорит о том, что Кон так не считает, но из них двоих под угрозой расстрела именно он. Поэтому брокеру лучше бы завалить хлебало и выдать хоть что-то напоминающее конструктивный ответ. Аромат болтуньи слишком быстро затапливает собой тесную комнатку номера. Мелочь склоняется над сковородкой чересчур низко и сонно созерцает округлую пышную яичную субстанцию. Тоджи видит, как сын переминается с ноги на ногу и зябко ведет плечами под тонкой пижамной футболкой. — Мой вопрос в силе. — Да хрен его ебет, у них там мальчишник, из торта должен выпрыгнуть стриптизер по заказу именно в таком виде, — Шиу прерывается только для того, чтобы что-то неразборчиво гаркнуть в сторону бывшей подружки. — Я о чем?.. — О стриптизере, — в болтунью отправляются сосиски, нарезанные аккуратными кружочками и ломтики сыра. В животе неприятно урчит, пока Гуми щедро посыпает будущий завтрак перцем и солью. — Точно. Я не виноват, что самый незаметный способ туда проникнуть, это в таком виде. Вообще, заказчик и приплатить обещал, если ты… — Оденусь, как звезда блядушника? — может Мегуми и одного оставить? Или сплавить его Кону до вечера, чтоб жизнь медом не казалась? Не то чтобы его сильно волнует философский вопрос о том, с кем там оставить ребенка, но все же. Может та сисястая мамаша с дочкой? Они вроде нормисы до мозга костей. И холодильник полный и батарее вроде у них хорошо топят. Кинки. Люди с ублюдскими кинками, Тоджи правда не осуждает, у самого таких вагон и маленькая тележка, что уж там не без греха. Каждый дрочит как хочет. Убийств это видимо тоже касается. Тряпки с легкой подачи отправляются в пасть невнятно блеющего червяка. — Сколько хоть в общую сумму добавят? — Полтора ляма или больше, если будет эффектно, — Шиу весело сюрпает лапшой. — Встречу тебя на месте, помогу залезть в торт. Звонок благополучно завершается. От Кона за все годы знакомства — ни привет, ни пока. У них один бесконечный диалог на все общение, разливается темным талым морем. Мелочь перекладывает на круглую (единственную) керамическую тарелку весь их завтрак, гордо деля его на четыре части. Одноразовые тарелки кончились три дня назад, вот эту одолжила девочка с ресепшена, которая целовала разбитые коленки Гуми и клеила пластыри на них. Разбитые коленки, сбитые костяшки. Он будто дворовый котенок, удивительно, что без фингала под глазом (хотя, судя по всему такое досталось его неудавшимся задирам). Фушигуро вызывали в школу пару раз, но какой смысл туда переться, скажите на милость, если его ребенок прав? — На долго? — осторожно уточняет мелочь хватаясь пухлыми пальчиками за один из ломтиков болтуньи. Сыр тянется тонкой ниточкой, когда пацан осторожно забирает завтрак с тарелки. — До вечера управлюсь, — вероятнее всего придется снова уезжать. Может стоит рвануть куда-то на море? Где потеплее и поторчать там месяцок другой? После этого заказа-то позволить себе такое не грех. Да и Гуми не помешал бы какой-нибудь пляж, море, песок, пусть побегает и наслаждается морским воздухом. Тоджи думает о стройных и загорелых телах студенток в открытых купальниках. Или припизднутых нарядах, как у него на сегодняшнем задании. Он подхватывает сразу два куска болтуньи, тварь на плечах оживляется водя мерзкой мордой, видимо планируя отхватить кусок жратвы. Мелочь не добро глазеет на хранилище во все глаза. Червя он не любит и нахрена его с собой таскать не особо понимает. Хотя, наверное это есть у всех шаманов, инстинктивное неприятие проклятий. — Соберешь шмотки, на всякий случай? — Хорошо, — Гуми несолидно шмыгает носом и осторожно притягивает к себе тарелку с последним оставшимся кусочком. Губы невольно растягиваются в улыбке и ладонь сама собой опускается на растрепанные темные пряди. С годами Мегуми все больше начинает напоминать мать и все чаще в нем сквозит что-то неправильное, Зениновское. Наобито прибрал бы его к рукам… Мысль о старике возвращает к мыслям о клане в целом, да и все они как одна тянут на что-то более грустное чем прозябание с разгильдяем отцом в непонятных мотелях на отшибе мира. Что-то… на полу скребет пол на собачий манер. — Решил, что с псинами безопаснее? — Тоджи не чувствует мягкость шерсти, но видит, как бережно сын гладит… что-то под столом. Тени забавно искажаются и Фушигуро смаргивает наваждение-. — Не так скучно, — коротко и с набитым ртом. Тоджи фыркает от смеха и стирает масляный развод со щеки Гуми большим пальцем. На море им всё-таки надо. * Кон смотрит деликатно (не те слова, которые должны пересекаться с Шиу в одном предложении, но сегодня в рамках абсурда можно и так) куда угодно, только не него. Возможно для того чтобы не ржать и не отхватить глобальных пиздюлей. Хотя их он тоже получит. — Тебе когда-нибудь говорили, что ты умрешь не своей смертью? — тряпки жмут со всех сторон и одно неловкое движение и костюм мальчика по вызову треснет на нем, как на барабане. Белая атласная ткань приятно сидит на коже и пока, это единственный сомнительный плюс. — Ты. Через раз, — закуривая ухмыляется этот выкидыш брокерского мира. — Могло бы быть и хуже, думай об этом. — За этот анал-карнавал не то чтобы хорошо доплачивают, вот о чем я думаю, — Фушигуро разминает плечи и смотрит на не аппетитный картонный торт, страшнее которого, только рожа Наобито с бодуна. Ну или капризные выкрики Наои, но это так… в перспективе и из серии «терпимо». — Приключенье на пять минут, зашли и вышли, — для Шиу все так, он разве что будет сидеть и наблюдать по камерам, что там происходит, а потом сливать записи заказчику с кинком на «Сбежавшую невесту» в кроссовере с «Техасской резней бензопилой». Он любезно подает руку, наблюдая за тем, как опасно натягивается ткань в районе бедер Тоджи, когда он поднимается по горе стремянке в открытую крышку картонной отрыжки человечества. — Сам себе помоги, — скалясь дворовой псиной, режет без ножа Фушигуро, со всей силы шлепая по ладони брокера. Кон тонко шипит проклятья, отдергивая запястье. — Ирод ты, неблагодарный, — сетует Кон на манер какой-нибудь бабки с каналов про здоровье, что крутят в семь утра в выходной. — Я к нему, со всей душой, помочь хочу… — Кон, — выдержавая драматическую паузу, закатывает глаза наемник. — Помоги себе сам. Ручками. А не лапая меня за зад. Гаденыш мерзко кривит губы в знакомой сальной ухмылке и демонстративно поднимает обе руки вверх, мол, базара ноль. — Ты подумай, может онлифанс тебе заведем, с патреоном. Заработка будет больше, чем с такого рода занятий. Одна фотка в платье и не бедствуешь всю жизнь? Коммерческая жилка в Шиу, самая большая его беда. Но это так, из серии у каждого свои тараканы, все они не без греха. — И, Невестушка, будь осторожнее, — от Шиу снова несет дешевым тошнотворным куревом со сладкими нотками. Все-таки та индонезийка испоганила его вкус в сигаретах, с досадой отмечает Фушигуро. С брошенной нелепой фразы пробивает на смех. — Как девственница в первую брачную ночь, — беззлобно хмыкает Тоджи, осторожно пытаясь поместиться в торте. Картонная крышка захлопывается, а червяк негромко поскуливая обвивается привычно вокруг правого плеча и торса, мыча что-то неразборчивое. Если все пойдет по плану и это приключение действительно на пять минут, долго в этом ужасе ему быть не придется. * Музыка тут на любителя, как и в любом стрипушнике, много голосов, судя по звону рюмок много алкоголя и мелькает крамольная мыслишка, если что-то из алкашки переживет сегодняшнюю бойню, он с собой прихватить бутылку, в качестве компенсации. Ну, а что? Цирк с конями должен себя хоть как-то оправдывать. Ведущий, судя по писклявости голоса то ли кастрат, то ли жертва неудачной генетики, орет в микрофон: — А сейчас, специально в честь окончания холостяцкой жизни нашего друга, мы заказали торт с сюрпризом! Барабанная дробь, Тоджи хмыкает, ведя затекшими плечами, а какой-то ретивый умник, открывает крышку картонного торта, раньше, чем следует. Тоджи скалится злющей собакой в непонимающее пухлое лицо то ли дружка жениха, то ли кого-то из приближенных гостей. Сегодняшнюю бойню пережить должен приблизительно никто. — Ку-ку, — почти миролюбиво щелкает он пухляша по носу, прежде, чем снести ему голову. Дальше, в лицо брызгает горячая соленая кровь, а блядушное платье получает первые росчерки специфических узоров. Шум, переполох под Бритни Спирс, в дерьмовом кавере. В принципе, дерьмовое тут все, грустно рассуждает Тоджи, когда пуля свистит где-то в миллиметре от виска, а он прикладывается губами к янтарной бутылке виски. Алкашка — тоже. Самое большое разочарование сегодняшнего дня. Червяк выплевывает рукоять мачете, с громким блеянием на ухо. Тут человек пятнадцать, навскидку. И все они не чтобы хороши в чем-то помимо херовых перестрелок. Так что выстрелы свистят мимо, а Фушигуро, почти лениво сносит голову за головой. Будто конфетку у ребенка, ей богу. Кто-то прячется под столом, оставив торчать задницу снаружи, кто-то прикрывается мертвым телом. Все эти клинические идиоты перед лицом неизбежного ведут себя тошнотворно одинаково. Скучно. Тоджи подкидывает в руках оружие и перерубает на пополам ноги какого-то умника. Алое пятно расплывается витиеватым узором из брызг и следов ладоней по шлейфу платья. Кстати… на бедрах, этот шедевр современного ткацкого искусства с Алиэкспресс все-таки треснул. * Кон на низком старте, заводит тачку стоит дверце машины рядом с собой хлопнуть. Он все еще лениво и сонно щурит глаза, когда выруливает с парковки и только спустя пару минут дороги переводит взгляд в сторону Тоджи, будто вспоминает, что надо поинтересоваться как все прошло. Будто совсем не пялился в экран до момента окончательной расправы над всеми любителями посмотреть на гачи-мучу в свадебном платье. — У тебя все лицо в крови, невестушка, — хмыкает он. И тут же сочувствующе прибавляет. — Первая брачная ночь не задалась? — Не заладится она у тебя, без твоего ебливого хера, который я тебе сейчас оторву, — шаря рукой в чужом бардачке ворчит Фушигуро, тряпки ему откровенно надоели и уже хочется стянуть с себя весь этот анал-карнавал, завалиться в ванную и откисать в ней до ужина. — Сиги… — В кармане у меня возьми, — взгляд Шиу снова скользит куда-то вниз. — Хоть бы трусы надел под это безобразие. — В следующий раз, скакать с пистолетом и мачете в таком виде, будешь сам. Вот я заодно и посмотрю, как ты и в торт забираешь и трусы под это надеваешь, — Тоджи смотрит в зеркало заднего вида и тяжело вздыхает. Покурить ему явно сегодня не суждено. — Деньги на счет хоть перевели? — Полчаса назад еще, а чт… Он затыкается на полуслове, когда Тоджи полностью открывает окно и высовываясь оттуда чуть ли не наполовину стреляет в лобовое стекло мерседеса, что не отрывным хвостом следует за ними с самого выезда. Выстрелы тут же звучат в ответ. Ну хоть заплатили, а сопутствующие проблемы, Тоджи может порешать и сам. Вторая и третья пули точно попадают по колесам незадачливых преследователей. — Я вот что думаю, — перекрикивая встречный ветер, резюмирует Фушигуро. Уголок губы чуть тянет, напоминая о старом шраме. — Закажи-ка нам билеты с Гуми. Куда-нибудь, где жарко и море. С этого заказа точно должно хватить на пару месяцев жизни в каком-нибудь бунгало на отшибе. Шины отвратительно громко визжат по асфальту при очередном дрифте. У брокера дергается и пульсирует выступающая голубая венка на виске и сам он при каждом выстреле обливается холодным потом… Ветер сносит фату. — Кон? — Да закажу я блять! Только нас отсюда вытащи! Еще три черных мерседеса едут за ними попятам. Тоджи перезаряжает магазин. Ничего нового, стандартный вторник. Хорошо хоть Мегуми успел предупредить собрать шмотьё в скорую дорогу.