Сюрприз под халатом

Под конец восьмого урока Мори решил заглянуть в кабинет директора Фукудзавы. Неспеша пройдясь по коридорам большой школы, Мори дошел до нужного кабинета. Он увидел, что дверь была не закрыта, прислушался, и убедившись что в кабинете точно нет детей, заглянул внутрь. Из кабинета директора веяло приятной свежестью, поскольку Юкичи часто проветривает помещение. Всё вокруг, казалось, подражало каменному спокойствию Фукудзавы. Белые жалюзи тихо, еле заметно покачивались от слабого ветра, поступающего прямиком из приоткрытого окна; часы тикали в привычном ритме, задавая свой темп; мимо директорского кабинета все старались пройти как можно тише. Директор писал на бумагах быстро и аккуратно, ибо работа требовала аврального порядка. Бытие и небытие развеяли уверенные шаги, эхом отдающиеся в коридоре. Юкичи точно знал, что они принадлежали Огаю: шаги учителя химии нельзя было спутать с другими. Осознав полную резиньяцию, оставалось только ждать прихода вольного гостя со смиренным достоинством. Огай без стука заглянул в кабинет. Фукудзава сделал вид что не заметил преподавателя по химии. Мори улыбнулся, и подойдя к учительскому столу сел на край стола, считая стулья чем-то не особо нужным. Директор исподлобья посмотрел на него, не отрываясь от работы. Словно накрепко привыкший и закалённый к выходкам химика, Юкичи потёр переносицу. — Юкичи-сан, неужели вы так увлечены заполнением журнала, что не замечаете меня? — Мори-сан, вы ворвались без стука. — Директор не был удивлен, нисколько. Его серебряные волосы ниспадали на лицо, но главенствующего в школе человека это не особо отвлекало. Фукудзаву отвлекала только самоуверенная фигура Огая, явно не осознающая, зачем нужны стулья. Может, стулья — слишком скучно для него? Тогда смело можно рассудить, что шаткие и нахальные идеалы приличий Мори взяты в отдельном месте. Услышав от директора, что тот ворвался в кабинет без стука, химик улыбнулся, продолжая сидеть на краю стола. Разве что сел поудобнее немного. — И я вас рад видеть, Фукудзава-доно. Вы как обычно, все за работой? А я вам тут развлечение принес.) На преподавателе химии и биологии были надеты рубашка с галстуком, классические брюки и самое главное — белый халат. Обычно он носил его расстегнутым, но сейчас несколько пуговиц были застегнуты. Огай неспеша начал расстёгивать пуговицы халата, тем самым поймав внимание директора. Тот даже перестал писать. —А вы что, решили спрятаться у меня в кабинете от своей работы? Фукудзава несколько скептически осмотрел Огая: казалось, что шире самодовольной улыбки учителя и быть ничего не может. Когда Мори начал расстёгивать пуговицы, директор с крайне тяжёлым вдохом отвёл взгляд, хоть и продолжать рабочую рукопись теперь было крайне трудно. Что всё это значит? Юкичи нахмурился, стуча пальцами по столу. Он собирался было прогнать химика, красноречиво кашлянув. Вот только кто знал, как неожиданно, оказывается, может измениться вектор событий в иную сторону. Мори подождал пару секунд, и достал из-за пазухи… Серого котенка, все так же продолжая хитро улыбаться. — Смотрите, дорой Фукудзава, он так похож на вас. Глаза Фукудзавы расширились в удивлении. Вызванный Огаем ажиотаж в виде крохотного серого котенка, бесспорно, поверг директора в такое изумление, какое вряд ли возможно было бы передать только на бумаге. Юкичи оцепенел, оценивая в голове ситуацию. Он принял серый комочек из рук Огая, почувствовав на своих ладонях тепло и пух шерсти, который на ощупь казался облаком. Растерянность директора разделял и котенок, который любезно недоумевал вместе с ним. Спустя некоторое время переосмысления, Юкичи ответил несколько сбивчивым голосом: — Кхм... Мори Огай, вы меня очень… удивили. Эмоция, а точнее эмоции на лице директора Огай запомнит надолго. Он был счастлив, что не зря таскал этого котенка с собой почти все утро, а потом ещё и в столовой объяснялся перед поварихой зачем ему миска молока. Но это того стоило. Но расслабленную, и даже немного неловкую атмосферу своим визитом рассеял ученик, ворвавшийся в кабинет директора. Это был новенький, Дзено Сайгику. Фукудзава тоже взглянул на слепого ученика. — Дзено? — Этот вопрос прозвучал достаточно забавно, учитывая несколько смущённым и вперемежку серьёзным было лицо Юкичи с котёнком на руках. — Прошу прощения… — Юноша пусть и не видел мужчин, но чувствовал тяжелую ауру своего классного руководителя Мори. — Мори-сан, вы просили меня зайти к вам после допов, что-то передать родителям… — Дзено? Ах да, точно, молодец что зашёл. — Огаю пришлось постараться говорить более менее доброжелательно, чтобы мальчик не подумал что сделал что-то не так. Только сейчас он заметил что у парнишки идёт кровь из носа. Достав буквально из ниоткуда носовой платок, он подошёл к Дзено, взял парня за голову, и зажал мягкую область переносицы. — Дыши ртом. — коротко и ясно сказал учитель. Кажется мальчик дрогнул от этой интонации. Фукудзава несколько встревожился, увидев кровь на лице Дзено. Какое благо, что Мори соображает быстро и слаженно. Затем химик прижал платок к носу Дзено, подождал пока парень сам будет держать тряпочку, и наконец отошёл от мальчика. — Кто это тебя так? — Неважно, Мори-сан. — Ответил ученик. Классный руководитель пожал плечами. — Хорошо. Так, значит слушай. — Мужчина сделал шаг назад и скрестил руки на груди. — Так, мой дорогой Дзёно, сейчас ты на первом этаже школы, в кабинете директора. Поднимись на второй этаж в кабинет химии, на моем рабочем столе лежит папка с твоим портфолио. Найди в коридоре какого-нибудь школьника, пусть поможет дойти. Если откажется, скажи что я попросил. Мне сейчас некогда. Это портфолио нужно отдать опекуну, пусть осведомиться. Вопросы есть? — Вопросов нет. До свидания. — Юноша ушел. Мужчины проводили взглядом ученика, которого отправил Мори в кабинет химии. Ещё некоторое время слышались удаляющиеся шаги, тогда Юкичи и обратился к Огаю. —Должен поблагодарить вас сердечно…за кота. Спасибо. Фукудзава, всё ещё пребывая в лёгком недоумении, задумчиво склонил голову набок. Котенка стоило куда-нибудь устроить, к тому же, чтобы не было посторонних вопросов, мол: «А что у вас там мяукает?» Вопрос мог задать любой ученик, а такая формулировка слишком глуповата. Кто ещё может мяукать, кроме как кошка? Чайки или лисы? Но их голос куда более груб и криклив, чем кошачий. Можно подвести массу доводов, но суть останется та же. Слух о котёнке директора быстро распространится по школе. Фукудзава достал из нижнего ящика рабочего стола одеяло (факт наличия которого уже был удивителен), рачительно укутывая в него маленькое создание. И делал он это с такой аккуратностью и нежностью, словно котенок был хрустальной вазой. Мори наблюдал за всем этим сосредоточенно, не отводя глаз. Увидев как тот аккуратно заворачивает котенка в одеяло он не мог не умиляться. Осматривая с ног до головы собеседника, взгляд остановился на крепких руках Юкичи. Мори невольно облизнул губы (слава богу директор был занят животным и не заметил). Фукудзава важно откашлялся, старательно делая вид занятости. — У вас сейчас, видимо, свободный урок, если явились ко мне в кабинет, ещё и с котёнком? — Да, у меня сейчас два окна, а затем идти на подготовку к ЕГЭ к 11 класса. Дорогой Фукудзава-сан, вы не против если я с вами тут посижу? — Мори сказал это в своей привычной манере: улыбка и хитрый взгляд. Брюнет не ждал ответа, он подошел к директору, опять сел на край стола и взглянул тому в светло-серые глаза с зеленым оттенком. До ужаса красивые глаза, выразительней чем чьи-либо другие. Он собирался отойти, сесть на стул перед директорским столом, но услышав слова собеседника передумал. — Так и продолжите сидеть на краю стола, ибо стул — это изобретение, которое придумали уж точно не для вас? — Директор кивнул в сторону одинокого и до глубин души оскорбленного стула. Ох, и сколько учеников ощущали на этом злосчастном сидении страх или ужас! Сколько детей уповало, что всё обойдётся без ведома родителей, и сколько рушилось их надежд, сколько происходило в их жизни пертурбаций!.. Юкичи погладил до сих пор недоумевающего котенка, переводя взор на учителя химии и биологии. — Не против, друг мой сердечный. — Фукудзава временно устроил котенка в одеяле на своих коленях. Директор осмотрел взглядом Мори, не упуская деталей: лисья улыбка, прищуренные глаза и острые черты лица красовались на его довольной физиономии. Юкичи остался серьёзен, даже не отодвинув лица, хотя расстояние между ними сократилось, как только Огай подошел. Фукудзава постарался развеять тишину. — Ваша ухмылка несколько пугает меня. Своих учеников вы тоже напрягаете одним только движением губ? — Ох, ну что вы! Я же не такой тиран, чтобы смеяться над бедными детьми. У меня совершенно другие методы. Сейчас я просто рад, что сумел произвести впечатление на вас, и увидеть такой большой спектр эмоций за столь короткое время. Зато у нас лучшие выпускники. Так что, цель может оправдывать средства. — пока Огай это говорил, он был серьёзен. Но когда он закончил, он снова улыбнулся и немного наклонился к Фукудзаве. Куда еще ближе? Юкичи сидел и продолжал почесывать котенка за ухом. — Вы согласны с моим мнением? Юкичи хмыкнул, в который раз наблюдая за действиями Мори. Но по этому поводу он промолчал, оставив очередную выходку без внимания. — Не смею с вами спорить. У нас много способных учеников, есть даже девианты с явными прерогативами. Уверен, что перспективы на будущее просто прекрасны. И вы такой чудесный преподаватель, сомнений нет. Директор сказал эти слова на полном серьёзе, ибо зачастую не предпочитал сарказм в таких вещах. — Ох, ваша похвала как бальзам на душу, Юкичи-сан! — Огай нарочно обратился по-имени. — А вы, безусловно, прекрасный директор. Огай максимально бережно взял из рук директора свёрток с котёнком, поднялся и положил мирно сопящего зверька на кресло, стоящее у стола. Затем он вернулся к недоумевающему директору, опять сел на стол перед директором. Химик наклонился к лицу Фукудзавы. — Юкичи-сан. Фукудзава предусмотрительно отодвинулся на некоторое расстояние от химика, лицо которого не внушало доверия. Директор с вопросом сощурил глаза, не стесняясь смотреть Огаю прямо в лицо. Он постучал пальцами по столу, пытаясь сохранять дистанцию между собеседником. — Я вас слушаю. Котенок на кресле с интересом прилёг, поджав под себя лапы. Он зевнул, показывая свои маленькие клычки, с упоением наблюдая, что произойдет дальше. Когда Фукудзава отодвинулся, Мори хмыкнул, и решил не тянуть резину. Он взял в руки лицо Юкичи, и притянул к себе. — Не думаю что вы против. Ведь если бы были, я бы уже давно не сидел на этом столе… — Прошептал он это прямо в губы мужчины. Химик прижался губами к губам Фукудзавы, ожидая что его оттолкнут, но этого не случилось. Тогда Мори, как бы на пробу, начал смаковать губы Юкичи. Сначала директор был в шоке, и сам не зная почему, не оттолкнул наглого брюнета, а наоборот, стал неумело отвечать на поцелуй. Ему некуда было девать руки, и только он решил положить их на талию Огая, как тот отстранился, облизнувшись. Эфемерное соприкосновение губ вызывало чувства трансцендентные, ещё не до конца опознанные, необъятные человеческим мозгом и существом. Ощущалась и секундная отрешённость от жизни и всего окружающего, что-то неподатливое контролю и осязанию. Сердце колотилось с такой отчаянной скоростью, словно оно — птица, бьющаяся в клетке — в рёбрах. После сего Юкичи замер на некоторое мгновение, а затем с невнятным бормотанием прикрыл щеки рукой, отводя взгляд. Только смущение выражалось не вегетатикой красных щек, а некой нервозностью и сбивчивым дыханием, даже несмотря на то, что выражение лица оставалось, как и всегда, контролируемым и серьезным. —…Вы опять меня удивляете, Мори Огай. Котенок же растянулся на кресле, щуря глаза и пристально наблюдая за людьми. Серый клубочек счёл, что ему точно нужно вставить здесь свое кошачье слово. Он тихо мяукнул, прервав тишину, словно колокольчик упал на траву и слабо звякнул. —Я старался вас удивить. — лицо Мори все так же оставалось самоуверенным, но на щеках появился небольшой румянец. Мори поднялся и направился к двери, явно довольный собой. — До свидания, Фукудзава-доно, если я понадоблюсь — вызывайте. Огай вышел из кабинета, прикрыв за собой дверь и пошел по широкому коридору школы, напевая песни Рамштайн. Звуки шагов в коридоре были слышны ещё некоторое время, прежде чем директор встал и с неуверенностью открыл окно пошире, мол, свежий воздух проветрит все мысли. Юкичи с тяжёлым вздохом присел за стол, переведя взгляд на котенка, который был вполне удовлетворен театром, представшим перед ним ранее. Кошачьи глаза смотрели в ответ с лукавством. Фукудзава узнал в этом взгляде Огая. «Плут», — промелькнуло такое прозвище в голове. Хотя и не было до конца ясно, обращено оно к котенку или химику, скорее всего, ко второму варианту. Вскоре Юкичи принялся за работу, ибо ничего более делать не оставалось.