Спасение

Федор быстрым шагом пересекал лагерь, и тревога в нем нарастала с каждой секундой. Он невольно глянул на север, где в нескольких милях от лагеря, на самой границе с Фьердой, должны были возводить шатер для переговоров. Конечно, самого шатра он не увидел, но суету и волнение ощущал в полной мере. Люди носились по лагерю, прибывали и отбывали строители и разведчики. Уже сегодня вечером должна была состояться первая встреча короля и представителя Фьерды. Федор готовился заступать на дежурство, когда его позвали в шатер Дарклинга. От короткого приказа по спине побежали мурашки, а сердце бешено забилось. Иван ушел в разведку два дня назад и до сих пор не вернулся, хотя не должен был задерживаться до начала переговоров. Федор пытался убедить себя, что вызов к Дарклингу с этим не связан, но чем ближе подходил, тем хуже это получалось. Шатер Дарклинга плотным кольцом окружали сердцебиты, хотя обычно к подобным предосторожностям Дарклинг не прибегал. Значит, он хочет оставить собрание в строжайшем секрете. Федор вошел. На секунду он испытал облегчение. В шатре расположилось с десяток гришей, значит, это военный совет. Но стоило ему появиться, как все обернулись к нему. Кто-то быстро отвел взгляд, а кто-то смотрел с сочувствием. В шатре было на удивление тихо, однако Федор слышал, как взволнованно бьются сердца присутствующих. Дарклинг посмотрел на него, как показалось Федору оценивающе, и кивнул. Кто-то, стоявший рядом, передал Федору бумагу: замызганный клочок, исписанный неровным почерком. Федор подозревал, что найдет в нем, но все же прочел. «Твой пес у нас, ― гласило послание. ― К полуночи от него останется только пепел. Приходи и освободи его, если сможешь». Федору показалось, что его собственное сердце сейчас остановится, но оно предательски продолжало биться. Он перевел взгляд от письма на Дарклинга, на его столе лежала полоса красной ткани, исчерченная черной вышивкой. Когда-то это была часть кафтана сердцебита. Мысли в голове закружились вихрем. Вопросы, предположения, эмоции. Федор даже не сразу понял, что вокруг начали говорить. ― …крепость. Только там могут держать пленных. ― Если они вообще в плену, а не мертвы. ― Слишком откровенно, выглядит ловушкой. ― Естественно, это ловушка, ― прервал спор Дарклинг. ― Даже если наши люди действительно в плену, мы не можем напасть на крепость в разгар переговоров. Это будет равносильно отказу от переговоров, разжиганию конфликта и, что более серьезно, нарушением прямого запрета короля вступать в любые конфронтации. Это не просто ловушка, это провокация. ― А если мы не попытаемся спасти своих друзей, это останется на нашей совести, ― возразил кто-то. ― А я стану плохим генералом, позволяющим гибнуть своим людям, ― кивнул Дарклинг. Он обвел присутствующих взглядом, в его глазах клокотала тьма. Сразу стало понятно, что отпускать ситуацию он не планирует. Федор уже решил для себя, что отправиться за Иваном, чего бы ему это ни стоило. Пусть он погибнет, штурмуя непреступные стены. Или же пойдет под трибунал. Лишь бы не сидеть сложа руки, пока его любимый человек погибает. Однако теперь, в его душе пробудилась надежда. ― Сегодня вечером состоится первая встреча в рамках переговоров, ― сказал Дарклинг. ― Уверен, она затянется до самого утра. Я буду на ней присутствовать. А еще мои самые сильные и преданные гриши. Он обвел взглядом присутствующих и перечислил: ― Зоя, Фрузи и… Федор. Федор открыл было рот, чтобы возразить, но тут же закрыл. По лица Дарклинга было понятно, что ни на каких переговорах он присутствовать не собирается. В его глазах горел огонь войны. Вернее ― все поглощающая тьма. ― Вы знали, что на переговорах будет присутствовать королева? ― поинтересовался Дарклинг, ни к кому конкретно не обращаясь. ― Да, она прибыла сегодня утром в сопровождении своих фрейлин. Полог шатра отодвинулся, и внутрь вошла девушка. Она носила кафтан гришей, но не одного из привычных цветов Второй армии, а светлого бежевого цвета ― цвета короля. Женя Сафина. Уникальный гриш, портниха. Девушка, всю свою жизнь занимавшаяся тем, что меняла чужие тела и лица. Когда полог за ней опустился, Дарклинг обвел присутствующих суровым взглядом и негромко, но так чтобы слышали все, сказал: ― Если они думают, что могут безнаказанно убивать моих людей, смеясь мне в лицо, то глубоко ошибаются. *** Покинуть лагерь не составило большого труда. Все взоры сейчас были прикованы к шатру переговоров, все силы стянуты туда. Если кто-то и обратил внимания на небольшой отряд, выходивший из лагеря, то точно никому ничего не рассказал бы. Ведь в лагере Дарклинга все были верны Дарклингу. Ради маскировки оделись в непримечательную одежду, никаких знаков отличия, никаких кафтанов, ничего, что могло бы выдать в них гришей. Опасно, но те, кто шел спасать своих друзей, были готовы к опасности. Крепость находилась совсем недалеко от границы. Впрочем, крепостью ее можно было назвать с большой натяжкой. Каменная стена окружала одну невысокую башню. В бойницах горели факелы. Федор сложил руки, сосредоточился, почувствовал слабый стук сердец. ― Человек двадцать, ― сказал он, оборачиваясь к Дарклингу. ― И еще кто-то, кажется, волки. ― Они ждут нас, ― кивнул Дарклинг. ― Думаю, они готовы к смерти. Вопрос не в этом. Он оглядел небольшой отряд. Пятеро сердцебитов, четверо шквальных, шестеро проливных, два инферна. ― Вопрос не в том, чтобы победить и освободить наших товарищей, ― повторил Дарклинг. ― Вопрос в том, чтобы об этом никто не узнал. Сердцебиты остаются снаружи, ни один враг не должен сбежать. Проливные ― организуйте мне ливень. Много-много воды. Зоя, поможешь им. Через полчаса здесь должна разразиться настоящая буря. Остальные со мной. Федор выступил вперед. ― Я тоже иду. Дарклинг на секунду задумался, но затем кивнул. Никто не стал возражать. Конечно, всем хотелось оказаться внутри и показать врагам, чего стоят гриши, но у Дарклинга был свой план. Однако все знали об отношениях Федора и Ивана, и все прекрасно понимали, почему идет Федор, а остальные нет. Кроме того, один корпориал все же должен был пойти на случай, если другим понадобится помощь. А Федор немного понимал в целительстве. Дарклинг хлопнул в ладоши, и вокруг воцарилась тьма. Передвигаться в темноте было сложно, но не невозможно. То и дело, раздавались короткие крики, направлявшие отряд к крепости. На стене заметались огни, немногочисленный гарнизон пытался зажечь новые факелы, но света они давали слишком мало, чтобы развеять тьму. Ворота снесло мощным потоком ветра. Послышались выстрелы, но, судя по всему, цели они не достигли. Справа и слева от Федора взметнулись в воздух два столба огня, и вот после этого послышались крики, а за ними и вой. Федор остановился, напрягся. Очевидно, в крепости были дрюскели, хоть и не много, но это опасные противники. Рядом с ним что-то просвистело и звякнуло. Цепь. К счастью, Федора не задело, а вот положение врага выдало. Федор вытянул руку и ощутил его сердце. Раздался хриплый крик. В ту же секунду последовал вой. Федор дернул рукой, разрывая сердце врага. Совсем рядом с ним послышался рык, но резко оборвался. Еще один залп огня вырвал из темноты картину двор: мертвый дрюскели и волк, разрезанный надвое, словно гигантским лезвием. Дарклинг не спеша прошел вперед. В глубине двора горели факелы. Федор смог различить три фигуры, стоявших неестественно. Он не сразу понял, что это пленные, привязанные к столбам. ― Их смерть порадует Джеля! ― провозгласил один из дрюскелей, державших факел. Три факела полетели в костры. Три пламени взвились ввысь. Федор бросился вперед. Один из дрюскелей упал, располовиненный разрезом Дарклинга. Другого охватило пламя, перекинувшееся на него с костра. Третьего убил Федор. Пытаться сжечь человека в присутствии инфернов ― весьма глупая затея. Огонь расползался от костров и либо гас, либо охватывал врагов. Пока одни добивали врагов, другие освобождали пленных. Когда Федор увидел Ивана, едва не забыл обо всем на свете, но все же сумел сохранить разум. Он убил еще двоих, прежде чем смог высвободить Ивана из веревок. Тот обессиленно обмяк в его руках. Федор разогнал кровь по его венам, согрел, грубо закрыл большие раны. Хватить, чтобы дотянуть до лагеря, а там им займутся целители. Тьма между тем рассеивалась. Посреди двора остались лишь гриши и трупы фьерданцев. Дарклинг осмотрелся, подошел ближе, взглянул на пленных. ― Живы? ― До лагеря дотянут, ― кинул Федор. Иван уже пришел в себя, и Федор занялся другими. Все были избиты, но критических повреждений не наблюдалось. Иван кое-как держался на ногах, и Федор поддержал его. ― Уходим, ― скомандовал Дарклинг. Отряд быстро двинулся из крепости. Иван смотрел на трупы, оставшиеся позади. Негромко пробормотал: ― Ну и наследили же вы. Кажется, Дарклинг его услышал. ― Значит нужно смыть следы. Начинайте, ― кивнул он проливным. Тучи, которые тяжело висели над крепостью, прорвало ливнем. А спустя пару минут где-то вдалеке послышался шум воды. Едва они оказались на возвышенности, как на крепость обрушился шквал воды, жидкой грязи и камней. Часть стены не удержалась, и ее снесло потоком. Теперь, если кто-то и обвинит гришей в нападении на фьерданскую крепость, доказать этого не сможет. *** Федор собирался выдвигаться к шатру переговоров, когда его перехватил Максим. ― Идем, ― сказал он с явным раздражением. ― Может, хоть ты его вразумишь. Федор не сразу понял, в чем дело, но войдя в лазарет, едва не выругался. Иван сидел на койке, рядом с ним находилась Женя и водила руками у его лица. Выглядел он при этом почти здоровым, последняя бледность сходила с кожи, уступая место здоровому румянцу. Вот только то, что Иван выглядел здоровым, вовсе не означало, что он здоровым был. Женя не целитель, ее задача ― внешность, а не здоровье. Эту ночь Иван провел в лазарете. Максим более-менее привел его в форму, залечил раны, срастил сломанные ребра и вправил вывихнутые пальцы. Однако Иван все еще был слаб и ранен, ни один целитель не смог бы привести его в норму за ночь. ― Куда ты собрался? ― поинтересовался Федор, немного придя в себя. ― Охранять короля на переговорах, ― без тени смущения ответил Иван. Голос у него был хриплый, уставший, что никак не вязалось с пышущей здоровьем внешностью. ― Ты же на ногах не стоишь! ― взорвался Федор. ― Тебя вчера привезли полумертвого, забыл? ― Не понимаю, о чем ты, ― совершенно спокойно ответил Иван. ― Эту ночь я провел в лагере, вместе с тобой. Подробностями поделиться? Федор поморщился. Он прекрасно понимал, что происходит. Дарклингу надо показать, что все его люди в целости и сохранности. Что никто не попадал в плен, никто не заходил на вражескую территорию в разгар переговоров. Никого не ранили, все живы и здоровы. Ну, кроме фьерданцев из крепости, но они уже никому ничего не расскажут. Да и следы нападения смыло водой. ― Я не хочу, чтобы ты шел, ― обреченно сказал Федор. ― Эти переговоры продлятся до самой ночи! ― Я выдержу, ― усмехнулся Иван. ― Особенно, если ты будешь рядом. Федор обреченно вздохнул. Переубеждать Ивана было бесполезно, особенно, если ему что-то приказал Дарклинг. ― Я не знаю, что я с тобой сделаю, ― пробормотал Федор. ― У меня есть пара идей. Женя, все это время не прекращавшая работать, издала сдавленный звук и покраснела. Шатер переговоров был огромен. В центре за большим столом сидели король, несколько его министров, генералы Первой армии и Дарклинг. Остальные стояли кругом: офицерские чины, министры поменьше, гриши, охрана, слуги. Переговоры шли уже третий час. Федор не особо вслушивался, все же он был на посту и должен был следить за порядком и реагировать на любое подозрительное действие. Одним глазом он поглядывал на Ивана. Тот, будучи ближайшим соратником Дарклинга, стоял за его спиной, сложив руки на груди. Выглядел он, как и полагалось, внушительно, устрашающе и сурово. Федор же прекрасно видел, как ему плохо. Ему бы лежать в лазарете, а не строить из себя боевую машину. Оставалось только порадоваться, что у фьерданцев нет сердцебитов, которые могли бы это понять. Внезапно в шатер ворвался фьерданец, быстро подошел к послу и что-то зашептал тому на ухо. Посол слушал, с каждой секундой меняясь в лице. ― Это возмутительно! ― воскликнул он. ― Напасть на нас во время переговоров! Люди вокруг зашумели. Кое-кто потянулся к оружию, гриши встали в боевые стойки. ― Что?! ― воскликнул король, явно со злостью. ― Кто посмел, я запретил! ― Приграничная крепость разрушена, ― вступил в разговор тот фьерданец, что принес весть. Король зло начал оглядываться и громким шепотом ругать генералов. Те только разводили руками. ― Ваше величество, ― начал один из них. ― Наши войска стоят на границе. Можете проверить хоть сейчас: ни один солдат не пересек границу. Король повернулся к Дарклингу. ― Вторая армия получила приказ: оставаться на месте, ― пожал плечами Дарклинг. ― И исполняет его. К тому же я и многие из моих людей присутствовали на вчерашних переговорах, которые длились почти до утра. Фьерданец взвился, его лицо исказилось яростью. ― Это вы убили моих братьев! ― воскликнул он. ― И зачем мне это? В словах Дарклинга едва уловимо звучала насмешка. Они с фьерданцем смотрели друг на друга. Федор прекрасно понимал эту молчаливую беседу. «Вы пришли за пленными». «Какими пленными? Все мои люди в лагере. Если у вас есть наши пленные, я требую их возвращения». Однако тут в разговор вступил посол. ― Позвольте, если вы напали на нашу крепость, это легко будет доказать. Я знаю, как воюет ваша Вторая армия. Я не раз видел, что вы оставляете за собой на полях сражений. Здоровые солдаты с остановившимся сердцем, заживо сожженные или утонувшие, когда поблизости нет ни капли воды. Мы отправимся туда и все увидим своими глазами. Он обернулся к принесшему весть фьерданцу. Тот замялся. ― Боюсь, не выйдет, ― нехотя сказал он. ― Крепость смыло оползнем. Дарклинг расхохотался. ― Оползень! ― воскликнул он. ― Вы не придумали ничего лучшего, чем обвинить нас в оползне?! Вокруг зашумели уже в полный голос. Посол обернулся к обвинявшему Дарклинга фьерданцу и откровенно с ним переругивался. Король возмущался, что не собирается терпеть таких смехотворных обвинений. В конце концов, было решено сегодня разойтись, обдумать ситуацию, выяснить детали, а уже завтра продолжить переговоры. Федор в числе других сердцебитов встал позади короля. Когда процессия достаточно отошла от шатра, тот обернулся к Дарклингу. ― Вы, правда вызвали оползень? ― спросил он. ― Конечно, нет, ваше величество, ― ответил Дарклинг, не моргнув глазом. ― Они хотят саботировать переговоры, вот и ищут любой, даже самый идиотский, предлог. ― А могли бы? ― задумчиво спросил король. ― Вызвать оползень, способный смыть целую крепость. ― Никогда не пробовал, ― усмехнулся Дарклинг. *** Максим поворчал, но все же отпустил Ивана из лазарета, велев Федору за ним присматривать. Как будто могло быть по-другому. Они лежали в своей палатке, обнявшись, укутавшись в теплое одеяло. Иван уткнулся Федору в шею. Казалось, что он спит, но Федор понимал, что это не так. ― Не делай так больше, ― тихо сказал Федор. Иван немного отодвинулся и посмотрел на него. ― Не сбегай из лазарета? ― Не попадай в плен, ― ответил Федор. ― Не заставляй себя спасть. Не оказывайся на костре. Иван помрачнел. ― Их было намного больше, нас застали врасплох… Федор прижал пальцы к его губам. ― Это будешь рассказывать Дарклингу. Я же прошу тебя… Просто будь рядом. Он убрал руку и поцеловал Ивана. Тот ответил с такой жаждой, словно они не виделись целую вечность. Тут же скользнул рукой под рубашку Федора. Тот едва не рассмеялся. ― Ты еще слишком слаб, ― сказал он, перехватывая руку. ― Ты меня недооцениваешь. ― Я слишком хорошо тебя оцениваю. Иван проворчал что-то неразборчивое и сжал ладонь Федора. ― Хотя бы поцелуй меня еще раз. ― Сколько угодно, ― улыбнулся Федор, прижимаясь к его губам.