Слишком долгая ночь

Ночь кончится ещё не скоро Он срывается с места и бежит прочь. Неважно куда, главное подальше от одиночества, подальше от этого сна, подальше от проклятой квартиры. Весь путь для него словно в тумане. Ночь кончится ещё не скоро Он прячется от самого себя за напускной уверенностью. Взгляд с нотками насмешки, самодовольная улыбка, настолько идеальный внешний вид что аж самому порой тошно становится. Это фасад, который на самом то деле не так уж и сложно сломать. Подуй на него и он развалится как карточный домик. Всего-то дунуть надо чуть сильнее чем обычно. Ночь кончится ещё не скоро Бесконечный лабиринт из одинаковых коридоров приглашает в свои объятия, в вечную темноту, в которой так и хочется навсегда раствориться. Направо. Теперь налево. Вперёд до конца. Кровавые пятна расцветают на серых стенах, стекаясь в слова. В багровых тонах расцветает паранойя, и насмешливые голоса со всех стороны на разный манер начинают безостановочно твердить «Это твоя вина». Он закрывает уши и бежит куда-то, не разбирая дороги. «Это неправда» убеждает его внутренний голос, но разве один он сильнее хора чужих? Черно-белое кино с преобладающим чёрным не останавливается. Напротив, чем дальше тем темнее. И вот он стоит на серой станции, а мимо проезжает последний на сегодня поезд — единственный путь побега. — Ты слабый. — Нет смысла в том что ты делаешь — Никого ты не вернёшь. Вокруг никого нет, но Джуто знает что они приближаются. Они хотят чтобы он сдался. И впервые за столько времени он и правда смотрит на это как на один из вариантов. Джуто опускается на колени. Здесь так холодно. Даже горячие слезы не греют достаточно. Чего же ещё тогда добивался его больной разум, одарив его этим сном в сегодняшнюю ночь? И, закрыв лицо ладонями, он думает об одном: Вот бы хоть кто-то отыскал его в этих тёмных коридорах. — Джуто, — слышит он свое имя откуда-то сверху. Кто-то зовёт его и зовёт, не делая останавливаться. Такой знакомый голос. — Просыпайся, — все вокруг вдруг резко исчезает и перед глазами уже не лабиринт, внутри которого нет места свету, а всего лишь спальня. Собственная спальня в собственной квартире. — Как ты? — раздаётся совсем рядом. Рио, как и обычно, немногословен, но оно наверное только к лучшему. Полицейский не из тех, кто любит заострять внимание на своём самочувствии. Превыше всего стоит его цель, потом уже — он сам. — Всё в норме, — бросает Ирума, — Прости если разбудил, — и, устраиваясь удобнее, снова ложится и пытается заснуть. Соврать всегда проще чем признать свою слабость. Джуто конечно хитрый, но Рио, как прирождённый охотник, ещё более хитрыми способами загоняет одного конкретного кролика в ловушку. — Завтра все расскажешь, — говорит он, прежде чем заключить Джуто в объятия, не давая ни шанса отказать. Поцелуй в лоб, едва слышное «спи» и добавленное следом «Если что, я рядом». Ирума готов убедить себя в том, что эти слова не мотивируют начать хотя бы иногда по своей воле рассказывать о том что происходит в его душе. Он сильный, он справится. Но заявить, что они не были ему нужны, он точно не сможет. Джуто устало прикрывает глаза, прижимаясь к чужому телу, которое словно якорь удерживает его ещё в этом мире. Ночь кончится ещё не скоро И впервые за столько времени эта мысль не вызывает тревоги.