На краю Времени

После обеда следующего дня Евгений договорился о встрече с Верой. Они жили в одном городе, но на разных его концах. Однако, они смогли найти удобное место для совместного времяпрепровождения. Женя не смог отказать ей, несмотря на свое состояние, которое оставалось весьма неопределенным. Температура не опускалась даже ниже 38 градусов, что влияло на его координацию. Маг не хотел обращаться в больницу, надеясь, что у него все же обычная болезнь, как у простых смертных. Он читал, что антимаги и маги могут болеть одинаково и заражать друг друга. - Привет, - Вера улыбнулась, увидев кудрявого. - Привет, - он встал из-за столика и, как джентльмен, отодвинул ей стул. - Спасибо, - девушка даже смутилась, выдавая, что ухаживания для нее непривычны. Евгений сел напротив и положил голову на тыльные стороны ладоней. Он смотрел прямо ей в глаза, наблюдая из-под капюшона за милыми чертами лица. - Я не понимаю, почему ты не снимаешь капюшона… - Тебе не надо знать ответа на этот вопрос. - Но я его еще не озвучила. - А я уже знаю ответ. - Я бы хотела узнать тебя поближе. - Зачем? - Может, я хочу тебе помочь в ответ на спасение. Хоть что-то сделать в ответ на твой добрый поступок. - Я сделал это от души и бескорыстно…. - А с тобой все в порядке? – обеспокоенно спросила Вера, когда увидела, что вдовец толком ничего не заказал. - Да, я просто не голоден. - Евгений, ты уверен? - Более чем. Вера осторожно положила свою руку на его ладонь, и вдовец дернулся, но быстро успокоился и даже улыбнулся. Но в глазах девушки показалось волнение. - Да ты горячий. Даже слишком. У тебя температура? - Может быть… Брюнетка потянулась к его лбу, но Женя перехватил ее руку и поцеловал. Но девушка была настойчивой. Или Егоров просто несильно сопротивлялся. Так она узнала, что у него горячий лоб. - Господи, сколько у тебя температура? - Где-то выше тридцати девяти. - И ты еще здесь сидишь? - Я не чувствую этой температуры. - Но она есть… - Да, есть, - он потупил взгляд. - Почему ты не лечишься? - Я лечусь. - А ты в больнице был? - Нет, но мне скорую вызывали. - Этого недостаточно. Поехали в больницу… - А как же свидание? - Здоровье важнее. Егоров улыбнулся и вздохнул. - Тогда с меня нормальное свидание. - Договорились. Едем. Женя расплатился за заказ и вместе с девушкой поехал в сторону больницу, в которой находилось два взрослых отделения – магов и антимагов. Вдовцу назвали неизвестную болезнь, подписывая строку «диагноз». Они успокоили его, что она лечится. Причем лечение имеет мало отличий со способом борьбы с инфекцией у антимага при обычной простуде. Только существенное отличие между гриппом и этой болезнью – потеря контроля над магией и в принципе над телом. Женя мог и запустить ее, если бы не Вера, которая смогла настоять на своем. В этом случае его бы тело само начало выливать из себя потоки магии. Более мощные, чем те, которые Егоров показал. Ему прописали таблетки и попросили больше уединения, чтобы никто не пострадал. Маг предупредил друзей и отвез Веру домой, а сам поехал к себе в квартиру, где не был уже пять лет. Ему больше некуда было идти. У Юрия он не хотел оставаться. Но старая привычка всплыла в памяти, и Евгений купил большой букет любимых цветов Ольги. Так он и зашел в подъезд. Воспоминания накрыли его с головой… «Они спустились во двор. Всей семьей. У них удавалось это крайне редко. Оба родители были ужасно заняты. Женя часто находился в разъездах. Ольга много занималась танцами и хореографией. Но сегодня был светлый день. - Даня, будь аккуратнее, ради всего святого! – крикнула Ольга, наблюдая за тем, как Евгений едва успел открыть дверь перед сыном, чтобы тот на всей скорости не разбил об нее лоб. Муж покачал головой, зная, что с этим ничего нельзя поделать. - Папа, догоняй! Егоров старший широко улыбнулся и побежал за ним. Даня с громким смехом, петляя, ринулся на площадку. - Сейчас как догоню…! Ему удалось осалить сына, а тот, несколько удивившись, невинно подбежал к маме и коснулся ее плеча. - Мама водит! - победно воскликнул Даниил, довольный тем, что смог застать Олю врасплох. - Мама, говоришь!? – Годунова, только севшая на лавочку, встала с широкой улыбкой и задорными искрами в глазах и побежала за ним, но быстро переключилась на мужа, который едва успел увернуться, не заметив, что жена решила сменить тактику. У нее не стояло в планах вмешиваться в их игру. Ей хорошо было и в роли наблюдающего. Но если ее втянули в игру, то почему бы и не присоединится? Ведь они так мало проводит времени вместе. Надо обязательно наобниматься на месяц вперед. Они счастливы. Они умеют наслаждаться моментами. Дорожат ими…» Евгений грустно улыбнулся, глядя на лифт, который уехал куда-то, закрыв двери. Это было прошлое, но такое счастливое. Как бы ему хотелось, чтобы оно осталось настоящим. Но это уже невозможно. Все позади, и все это следует оставить в прошлом. От воспоминаний его отвлек сосед, вышедший из своего дома. Сначала он не узнал в мужчине того, кто знал тайну получения магии. Женя изменился, и не все люди из прошлого могли сразу его узнать. - Батюшки, а чего ты так изменился? Неужели…? Егоров усмехнулся и покачал головой. - Нет, моя душа при мне. Просто пять лет отшельничества отпечатались на мне. Я никак не привыкну к тому, что происходит вокруг. Вроде много не изменилось, но в тоже время все такое другое. Маг кивнул. - Понимаю. Это нормально. Я рад, что ты сохранил душу. Тебя искал усатый мужчина с длинными волосами. - Знаю, он меня уже нашел. - Хорошо. Он беспокоился за тебя. - За меня много людей волнуется. Давай потом поговорим. Я сейчас немного не в форме. - Да, конечно. Отдыхай. Женя не придал значения последнему предложению. Он уже открывал дверь в квартиру, забыв про счета, которые вываливались из почтового ящика. - Любовь моя, я вернулся! А где мой большой, самый большой плюшевый мишка? В квартире стояла абсолютная тишина. Не было слышно ни шороха мышей, ни голосов людей, ни пения птиц. Здесь никого не было, и уже очень давно. Егоров закрыл глаза и сглотнул. Его руки опустились вместе с букетом цветов, который он принес с собой. Через секунду пальцы вдовца разжались, и букет упал на пол. Маг посмотрел на него, словно не понимая, зачем он принес его сюда. Ведь когда он покупал этот букет, у него была определенная цель - принести его домой. Но, войдя в квартиру, он осознал, что дарить его больше некому. Покупать цветы было бессмысленно, ведь их некому было дарить. Ни Оленьки, ни мишки больше не было с ним. Квартира была пуста. Никто не встретит его, не накормит сытным ужином, не расскажет о том, что нового произошло в школе. Все это осталось в прошлом. Евгений переступил через цветы. Осторожно. Будто боялся, что из них вылезет нечто и схватит его за ногу. Но этого не случилось. Вдовец спокойно зашел на кухню, и воспоминания снова подкосили его… «Гремела посуда. За окном уже темно и, кажется, метет снег. Тихо и осторожно. Но так густо и красиво, что невольно засматриваешься на него. Но не он единственный дарил спокойствие и счастье. Семья в сборе. Это ли не счастье? Если нет, то что? Сейчас этот вопрос как никогда актуален. А Женя так и не узнал на него ответа. - Ну, кто у нас сегодня укладывает этого маленького ангела? - Папа! – закричал Даниил, вскакивая со стула. Евгений посмеялся и развел руками. - Хорошо. Если ангел хочет засыпать под мой голос, я с радостью расскажу ему сказку на ночь. - Ура! - А как у прекрасного папы прошел концерт? - Скучно, - он отмахнулся, - вас не хватало. Вы бы разукрасили его. Но зрители счастливы. А я счастлив дома, в окружении вас. Илья едва не упал, споткнувшись о собственный провод. Это, наверное, единственное, что выделилось за концерт. Хотя… пожалуй, вот еще. Юра пытался спеть, пародируя мой голос. Звучало так себе, но зато очень смешно. Даня слушал его с широко открытыми глазами. - Вот это да. Когда я вырасту, я тоже буду петь. Совсем как папа! Евгений посмеялся и кивнул…» - Обязательно, - произнес вдовец, помня каждое слово, которое он тогда сказал. Тогда никто не знал, что Даниилу не суждено выступить так, как выступает его отец. Никто не знал, что мечта так и останется несбывшейся. Никто и подумать не мог, насколько хрупка детская наивная мечта, которую родители так бережно хранили. Евгений не успел записать сына на уроки вокала, куда тот так рвался. Женя не мог подумать, что у кго чуда отмерен такой маленький срок. Он вздохнул и закрыл дверь на кухню, уходя в спальню. Какая же была прекрасная та ночь. Последняя ночь…. Никто не мог знать, что она будет последней. Но злой рок уже навис над ними. И все испортил. Ворвался в их жизнь, ставя все с ног на голову. «Ольга лежала на кровати и смотрела на мужа. - Я хочу, чтобы ты потерял еще и это…» Егоров отмахнулся от воспоминаний. Попытался. Он знал, что еще чуть-чуть и начнет вслух говорить каждую фразу, которую говорил своему сыну или жене. - Простите, что злился и ругался с вами. Вы этого не заслужили… - он закрыл глаза. Его ноги сами зашли в детскую. Ничего не изменилось. Он ничего не трогал. Не мог, и некогда было. Женя же быстро покинул эту квартиру после трагедии. Егоров прислонился к дверному косяку и грустно усмехнулся. Снова воспоминания и снова счастье… «Ольга держала сына под руки. Он такой крохотный, но такой взрослый. Так быстро вырос. И вот его первые шаги. - Женя! Женя! Скорее! Смотри! Евгений выскочил из своей студии и остановился в дверном проеме, удивленно ахнув. - Он сам, да? – вторя воспоминаниям, спросил вдовец у пустоты, даже не заметив, что говорит вслух. - Представляешь!? – Оля была в приятном шоке. Даниил вырос и уже может сам ходить. Жена обратилась к сыну, - иди к папе, он ждет тебя. Маг присел на корточки и протянул руки. Даня, спотыкаясь, но при этом громко смеясь, мило потопал к отцу. Евгений поймал его и подбросил в воздухе. - Какой же ты у меня все-таки большой. Большой, самый большой, мишка…» Защитник Башни не заметил, как он, повторяя моменты из прошлого, присел на корточки, протягивая руки пустоте, будто верил, что сейчас там появится счастье. Его счастье. Но чуда не случилось, и прошлое не ожило. Никто до него не дошел, а руки продолжали тянуться в пустоту. Маг понял, что не может здесь находиться. Это их квартира. Их. Не его, не родителей, не Оли и не Дани. Их. Он не может здесь жить один. У него нет на это прав. А если попробует пожить, то воспоминания сведут его с ума. Маг чувствовал это. Он даже отвлекся, и магия вылилась из него неудержимым потоком. Ничего не пострадало. Только в стене отпечатался след его эмоций. Его болезни, которая требует покоя. Но Женя сам бежал от него, не думая о том. Он надеялся, что старые раны затянулись и больше не будут обузой для него. Но это оказалось ложью, которой тот не ожидал совершенно. И теперь ему чинить стену в коридоре. Ту самую, к которой часто прислонялась Ольга, дожидаясь мужа, задержавшегося на работе. Евгений быстро вышел из квартиры и глубоко вдохнул воздух лестничной клетки. За его спиной были запахи, напоминающие о самых счастливых моментах его жизни. Те, которые ему так и не удалось забыть. Но здесь они были другими. И старые запахи почти выветрились. Только как всегда откуда-то доносился аромат борща. Раньше это его раздражало, выводило из себя. Неужели людям действительно нравится постоянно питаться одним борщом? Но сейчас этот запах из прошлого почему-то успокоил его. Он был связан с семьей, но не с теми тяжелыми моментами. Егоров закрыл дверь в квартиру и бегом спустился на улицу, не став даже дожидаться лифта. Ему не хватало кислорода. Куда он не бросал свой взгляд, везде ему мерещилась жена или сын. Вдовец, не зная, куда еще ехать, повернул машину в сторону отчего дома. Родители не знали многого о нем. В том числе и получения магических сил. Он даже не появлялся у них пять лет. Они еще живы после таких потрясений? Хотя никто не запрещал им следить за происходящим в группе «Эпидемия». А этот фандом уже гудел о возвращении Жени. Хотя тот надеялся, что все-таки они в неведении. А то некрасиво будет перед ними. Первыми узнали не близкие люди, а друзья и фанаты. Знакомый двор, где прошло почти все его детство. Такое далекое, но такое яркое. Когда-то и он сделал свои первые шаги. А потом и по карьерной лестнице. И теперь добился столько всего. Только его сын не добился ничего. Просто не успел. Судьба распорядилась иначе. Не дала ему познать вкуса жизни. Вдовец, отгоняя тревожные мысли, остановился возле подъезда, по памяти ввел код и побрел к знакомой квартире на третьем этаже. Дверь нисколько не изменилась за это время. Только за ней стало тише. И трагичнее. Женя чувствовал это всем сердцем и не мог поверить, что жизнерадостные люди угасли. Не мог поверить, что счастье замолкло и за этой дверью. Маг решил исправить это, но утопить палец в дверном звонке никак не мог решиться. На этаж успела подняться соседка, которая неодобрительно покосилась на мужчину в старинном плаще. - Баб Нин, не волнуйтесь. Я не чужой. - Женька, ты что ли!? - Я, баб Нин. Живой, как видите. - Да тебя родители похоронить успели. - Я знаю… - он потупил взгляд, - догадался. Они дома? - А как же. Не открывают? Беловолосый покосился на дверь и вздохнул. - Я не могу решиться позвонить. Я не предупредил их… - Звони, не бойся. Они будут счастливы. - Я знаю, но мне стыдно. - Если не позвонишь, я это сделаю за тебя. Егоров вздохнул и кивнул. Соседка, возможно, и придала ему уверенности, но не скорости. Поэтому она решила все сделать сама. Женщина нажала на дверной звонок, и из-за двери послышалась мелодия. А затем и быстрые шаги. Гостей не ждали, но и заставлять топтаться у двери не стали. - Кто там? - Свои, не волнуйтесь, - протараторила Нина и исчезла в своей квартире, оставив Женю одного в смятении. Но думать было некогда. Показался статный мужчина с вьющимися седыми волосами. Его глаза будто покрылись бледной пленкой, которая осветлила их цвет. Он был бледен, но в сравнении с сыном еще темным. Казалось, что для него весь окружающий мир стал чуждым. Вдовец горько усмехнулся и потупил взгляд. - Прости, пап… - почему-то решил начать с извинений маг. Он и сам не понял, как слова сорвались с его губ. - Ж-женя!? – не поверив своим ушам, прошептал отец. Маг развел руками и отодвинул с лица капюшон плаща. - Сын… - отец качнулся, будто вот-вот готов был упасть. Егоров младший подхватил отца под локоть. Он подставил свое плечо, отведя к стулу. Но Игорь решил сначала обнять его и только после этого сесть. - Живой… - всхлипнул папа, спрятав руки под плащом сына, - почему ты не сказал, что жив…? - Я просто не мог. Извини. - Ты проходи на кухню, я сейчас чайник поставлю. Разувайся, раздевайся. Вдовец тяжело вздохнул и коснулся броши, державшей плащ. Надо было все-таки надеть балахон. Ему не хотелось показывать, что и он уже не прекрасный русоволосый мальчишка с невероятно широкой улыбкой. Не хотелось показывать свои белые волосы.