В алых тонах

Кажется, не так уж много времени прошло с последней встречи, по крайней мере так ощущалось..Словно..Вообще ничего не прошло. Всё та же комната, тот же длинный коридор, те же предметы и те же люди. Как всегда они стоят и ждут, пока где-то вроде вдалеке, а вроде и очень-очень близко слышатся медленные, тихие и ритмичные шаги, напоминающие биение сердца. К слову, один раз, чтобы завлечь своих гостей сюда, идущий преподнёс им такой подарок в виде этого не особо большого человеческого органа, залитого жидкостью, в прозрачной баночке. Детективы уверены, что не забудут такой жест романтики со стороны своего старого да очень находчивого «друга». Это слово…Друг? Подходит ли оно вообще? Описать их отношения довольно сложно..Ненависть, отвращение в перемешку с любопытством и желанием выиграть никогда не могут дать точного ответа на вопрос: что же чувствуют эти трое к друг другу. Для Эдогавы это словно важнейшая загадка, на которую он так и не находит ответ, для Дазая – что-то на подобии очередного развлечения, очередной погони за головами, но только уже более интересных и незаурядных людей, а для Достоевского эти ощущения то, что он впервые нашел в себе и в других. Однако, чтобы это ни было, для всех троих это нечто большее, чем просто игра. Великий ум старшего из детективов просто желал разузнать нечто новое, найти что-то или кого-то такого, кто смог бы развеять скуку, наконец заставить его поднапрячься, а не разгадать дело за полминуты. Проныра, коим являлся Осаму, хотел найти то, что заполнит пустоту в душе, то, что он так и не смог обрести в портовой мафии да и в агентстве тоже. А Фёдор..Ранее не встречал тех, кто его интересовал. Внутреннее любопытство нарастало с каждой мыслью об этих двух, так он и оказался под властью этого чувства. Наконец, силуэт стал виднеться, стал идти всё ближе и ближе, пока вовсе не остановился перед чужими глазами. – Долго же ты, мышка. – выкидывает едкую фразочку бывший мафиози, слыша, как сидящий на кресле зеленоглазый лишь посмеивается, в очередной раз облизывая чупа-чупс. – Прошу меня извинить за такую задерж-..— не успевает закончить он, как слышит слегка недовольный возглас со стороны Рампо. – Мм, пару месяцев, считаешь культурно заставлять нас так долго ждать? С тебя штраф, Фёдор. — ухмыляется говорящий, наконец шумно вставая со своего места и подходя к врагу. Юноша берёт это создание, ведь человеком того сложно было назвать, за край рубашки, тянет на себя и самодовольно лыбится. Старший не сопротивляется, не упирается, даёт второму делать то, что ему захочется, пока за ними с ехидным лицом наблюдает оставшийся на месте Дазай. Холодная бледная рука берётся за свободную руку детектива, притягивая её к себе, и тот нагло пробует чужую сладость, пока наблюдает за реакцией того. Пальцами он ловко забирается под рукав и начинает специально проводить ими по горячей коже, заставляя чужое тело подрагивать и покалывать от веющего холода. Позади слышатся шаги, стоящий ранее в стороне показался за Достоевским, а затем рукой коснулся выпирающих ребёр через одежду, заставляя существо томно и тяжело выдохнуть через нос. – не желаешь продолжить нашу партию, мышка? Или уже заранее сдаёшься? – язвит шатен, тут же чувствуя на своих губах чужие..Он сразу понимает, что это губы его «врага», губы соперника, но отстраняться не желает, уж слишком ему нравится этот привкус крови в перемешку с едва ощутимым вкусом дорогого вина. Пока те двое целуются, то неугомонный «мальчик», который именно теперь будто остался в стороне, чуть хмыкает, делает хватку слабее и приближается к бледной шее, оставляя на ней яркую алую отметину. Однако..Его рука невольно накрывает эту же шею, начинает душить, пока сам парень этим действием заставляет тех двоих отлипнуть друг от друга. Они понимают всё без слов, Фёдор усмехается, затем уже молча и без колебаний целует именно Эдогаву, начиная идти вперёд, что заставляет того вжаться в стену. Отстраняясь, детектив глядит на Дазая с ухмылкой, а затем они оба хватаются за руки главы вражеской организации, оставляя того без единой возможности вновь взять выигрышное положение. – Видимо, я в ловушке. – говорит Фёдор, замечая ухмылки двух его гостей. Не успевая и глазом моргнуть, он оказывается вовлеченным в танец с бывшим мафиози, пока Эдогава что-то ищет по всему маленькому помещению, не позволяя себе смыться в коридор. «Крыса» молчит, не собирается давать наводок детективу, он прекрасно знает, что тот найдёт эту потайную лазейку, благодаря которой их вечер окрасится в более яркие цвета. Пока он мешкается из угла в угол, танец двоих продолжается. Старший закладывает прядь волос Осаму за ухо, как уже делал не единожды, и вновь бросает фразу: – тебе так больше идёт, душа моя. – Уляля, вы посмотрите, не уж то наконец придумал для нас прозвища? Так ещё и назвал меня по нему. Что же это с тобой, о великий ненавистник эсперов? – бросает колкость танцующий, подмечая, что сзади начинает открываться потайной проход, а значит пора идти именно туда. Но для Осаму было бы скучно просто взять и закончить их кружение в танце вот так, поэтому он нагло перемещает свою руку на чужое тело, поглаживая его и спускаясь ниже. Шаловливые пальцы ухватываются за чужое бедро, приподнимая его, пока сам парень начинает тянуть чужую ногу, чтобы доставить небольшую боль, которую «заглушит» мокрым и страстным поцелуем. Отстраняясь, он словно кот языком проходится по подбородку Достоевского, отчего на теле второго пробегается немного мурашек. Пока эти двое сюсюкались, то потеряли бдительность, отчего рука Дазая попала в лапы нетерпеливого «Шерлока Японии», который тянет его и главу крыс за собой. – нетерпелив, как и всегда, сладость. Чуть усмехнувшись говорит русский, вырываясь из хватки парней и преграждая путь, якобы становясь тем, кто будет вести, забирая эту возможность у Эдогавы. Спустя столько времени, они наконец в той комнате, куда должны были попасть ещё в самом начале вечера..Перед глазами детективов раскидывается очень интересный вид: просторное помещение, стены которого окрашены ярко-алым, не характерным для Фёдора, цветом; пол же белый, слишком выделяющийся среди красного, будто специально сделан для того, чтобы окраситься в другой цвет; а посередине красовался круглый стол и три стула вокруг, на двух из которых лежали две коробочки, аккуратно и надежно запакованные и завязанные бантиком так, что содержимое не было видно, пока на столе было накрыто всё для романтического ужина. Но только это было приметно с первого взгляда…В одном из углов стоял, не сказать, что большой, чёрный комод. В комнате было тусклое освещение, люстра иногда мигала, но на стенах были развешены подсвечники с готовыми к использованию свечами. Не прошло и пяти минут, как красивые коробочки были раскрыты, а удивлению детективов не было предела. – Значит наручники..Уже сам сдаёшься, Феденька. Язвительно сказал сладкоежка, начиная ещё больше загораться от интереса. Похоже сегодня маленькая мышка сама пришла к хитрым ненасытным котам..Слишком подозрительно, но слишком любопытно и желанно. Кажется, сегодня уж точно никто не захочет уходить отсюда.