Пепел

Набережная правового берега реки Потомак впечатляла. Это было романтичное и уютное место, с которого открывался чудесный вид на воду. Небо разгладилось, из-за туч выглянуло солнце, и река стала казаться пронзительно-синей. Народу гуляло много: и школьников, и студентов, и мамочек с детьми, и пожилых людей. Кто-то неспешно прогуливался по набережной, кто-то катался на велосипедах, роликах и самокатах – для них была отведена специальная полоса. Всем хотелось ощутить начало лета. Клэр и Леон, не торопясь, шагали вдоль берега, держась за руки. Редфилд вертела головой в разные стороны, восхищаясь местными пейзажами. А Кеннеди внимательно смотрел на нее, любуясь её красотой. Когда она это заметила, то улыбнулась ему, и он вернул ей улыбку. Они закупились кофе, гамбургерами и мороженым, спустились с верхнего яруса на нижний и расположились на ступеньках прямо напротив реки. Мимо проплывали моторные лодки и теплоходы. Позади шелестели зеленые деревья. Было тихо. Уютно. По-настоящему хорошо. Настроение у них было отличное. Они разговаривали. И думали, что жизнь не так уж плоха. Как это могло бы показаться. – Ты знала, что ты невероятная? – спросил Леон, с какой-то щемящей сердце теплотой. – Я обычная, – возразила Клэр. – Ты красивая. До сих пор не верю, что мне досталась такая девушка, как ты, – в голосе Леона слышалась искренность. – Возможно, мне придётся на тебе жениться. Я еще не решил. – Ты не оставляешь мне выбора? – улыбнулась Клэр. – Скорее всего, – ответил он. – Знаешь, о чем я часто думал? – О чем? Он словно не решался сказать ей это. Но все-таки пересилил себя. Произнес в слух то, что мучило его. – Она найдет кого-то, кто подходит ей больше. Кого-то, кто сделает ее счастливой. Нормального, психически здорового парня. Хорошего. И это будет правильно. С таким, как я, ей ничего не светит. Только я не смогу радоваться за нее на все сто процентов. Если это случится. Потому что люблю ее. И хочу быть рядом. Не хочу ее ни с кем делить. От его слов стало не просто тепло. А жарко. – Леон, – привычно позвала его по имени Клэр, щурясь на ярком солнечном свете. – Эти мысли не давали мне покоя. И думал: я ее не достоин. – Перестань, мне не нравится, когда ты так говоришь, – нахмурилась Клэр. Он лишь вздохнул в ответ. – А вообще, ты первый в меня влюбился, – перевела Редфилд тему, чтобы подразнить его. – Я? Ты первая начала флиртовать со мной. «Полагаю в этих красивых карманах ключа нет.» –Передразнил ее Леон девчачьим голосом.– Признайся уже, если мы бы не оказались тогда при таких обстоятельствах, ты бы их с меня сняла. – Что-о-о? Даже не думала! – возмутилась она. – Ты мне вообще не понравился. Сам признайся, что влюбился в меня еще на заправке. – Неа. Я подумал, неплохо было бы зажечь с этой цыпочкой, – соврал он. – Ты должен был подумать: какая красивая девушка! – хлопнула она его по ноге. Вместо ответа Леон подхватил ее на руки и закружил. От неожиданности она взвизгнула и вцепилась в его плечи. – Немедленно поставь меня на землю, Кеннеди! – И не подумаю. – Поставь, – потребовала она вновь. Леон остановился и заглянул в её аквамариновые глаза. Его взгляд опустился на ее полуприкрытые пухлые губы. И все так же легко удерживая ее, сказал: – Поцелуешь меня? Он редко бывал таким, и Клэр особенно ценила эти мгновения. – А если нет? – улыбнулась она, чувствуя, как тело изнутри опаляет жаром. – Тогда не отпущу. И всю прогулку буду нести тебя на руках, – хрипло ответил он, и его слова наполнили сердце радостью. Клэр потянулась к нему за поцелуем, но в последний момент передумала и стала щекотать его. Леону всё-таки пришлось ее отпустить. – Так не честно. Это запрещённый приём. Со смехом Клэр начала убегать от него. А он догонять, обещая, что она пожалеет, если он её поймает. В ответ она лишь смеялась. Их игра закончилась на траве. Леон навис над ней, сжимая коленями ее бедра. Клэр раскинула руки в стороны, волосы разметались по нагретой от солнца земле. Редфилд не могла оторвать глаз от его красивого лица. Ничего не происходило. Они просто смотрели друг на друга. Дыхание участилось. И сильнее всего ей хотелось, чтобы Леон поцеловал ее. – Попалась? – он склонился к ней еще ближе. Аромат его одеколона сводил ее с ума. Клэр хотела его снова защекотать. И попыталась дотронуться до его слабого места. Но он перехватил ее руки, переплел ее пальцы со своими и прижал кисти к земле. Ей ужасно хотелось коснуться его лица. А еще лучше – почувствовать вкус его губ. – Клэр, ты плохо себя вела, – сказал он. Его глаза блестели. – И что, теперь ты за это накажешь меня? – рассмеялась Клэр. – Накажу. – он подул ей на лоб и улыбнулся. – И как? – Ну…– Кеннеди поводил глазами из стороны в сторону в поисках ответа. – Например, не поцелую тебя. – Тогда ты накажешь не только меня, но и самого себя, – весело ответила Клэр, зная, что он хочет этого не меньше. – Уверена? – прошептал Леон и вдруг поцеловал в шею, заставив вздрогнуть от неожиданности. Клэр инстинктивно прижалась к Кеннеди, еще больше желая обнять его. Но он не позволял. Удерживал ее руки над головой, а сам продолжал целовать в шею, спускаясь все ниже. Когда она почувствовала горячее дыхание в ямочке над ключицей, то, не сдержавшись, прошептала, что любит его. И Леон, будто ожидая этого, поднял голову и накрыл ее губы своими. В этом поцелуе было столько нежности, неподдельной, трогательной, мучительно томительной. Кеннеди, наконец, отпустил ее руки и Клэр обняла его. Гладила по спине, плечам и рукам, чувствуя, как перекатываются под кожей стальные мышцы. Они прекратили поцелуй одновременно. – Ты сказала, что любишь меня? – прошептал Леон и потерся кончиком носа о ее нос. – Люблю, – повторила она, чертя пальцами узоры на его спине. – Ты ведь знаешь,– вдруг сказал Кеннеди. – Что знаю? – удивилась Клэр. – Что я тоже тебя люблю. Больше жизни. Леон вдруг откинулся на спину и привлек Клэр к себе так, что ее голова оказалась у него на груди. Прижал к себе и запустил пальцы в ее и без того растрёпанные волосы. Небо. Трава. Шелест крон. Легкий ветерок, несущий запах полевых цветов. Они вдвоём. – Если ты любишь меня. То выполнишь одну просьбу? – спросил он, глядя в небо. – Какую? – Клэр счастливо улыбнулась и положила ладонь ему на грудь, туда, где билось его сердце. – Забудь меня…– Он повернулся к ней, и его губы тронула грустная улыбка. Кеннеди стал растворяться в воздухе… – Прошу, не оставляй меня! – испуганно закричала Клэр, пытаясь удержать его за руку. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Леон. Даже если ты просто видение, останься со мной. Еще чуть-чуть. Прошу. Не отпускай меня. Мне страшно одной. Сколько бы не прошло времени. Я все равно думаю о тебе. Я так тебя люблю. Я не могу вырвать тебя из сердца. Потому что ты его часть! – кричала она, срывая голос и плача навзрыд. Она осталась одна. Снова. Небо заволокло серыми тучами. Резкие порывы ветра сбрасывали с деревьев оставшиеся листья. Росчерки молний на небе из глубины выстреливали вверх и рокот грома сотрясал воздух вдалеке. Надвигалась гроза. И запах озона становился всё более ощутимым. Зарядил дождь. Клэр лежала на мокрой земле с глухо бьющимся сердцем, хватая губами холодный сырой осенний воздух. Одежда промокла насквозь. Волосы приклеились к лицу. Клэр не замечала ничего. Ни слабо мерцающих фонарей. Ни грязи на её руках. Ни прилипших к ней опавших жёлтых листьев. – Леон… – прошептала она, чувствуя, как тело от холода пробирает дрожь. – Не уходи… Воспоминания яростным потоком нахлынули в ее пробуждающееся сознание. Клэр резко распахнула глаза. Разочарование заполнило каждую клеточку ее тела. Леон бросил ее. Растворился во тьме. Снова оставил. Сон был короткой передышкой. Побегом от реальности. Хотя бы на пару часов. Только там они могли быть вместе. Теперь. Окончательно проснувшись, Редфилд тяжело вздохнула. Перед ней темнел потолок комнаты. Лицо было мокрым вовсе не от дождя, а от слез. Она плакала во сне. Тьма потихоньку начала отступать. Тяжесть из рук и ног медленно пропадала. Только вот сердце билось все так же часто. Клэр как наяву чувствовала сильные мужские руки, которые легко удерживали ее, прижимая к себе. Она ощущала жар его крепкого тела и… до боли знакомый аромат. Так пахло от Леона. Леона, который был жив. Встав с кровати, она подошла к не зашторенному окну, за которым царила ночь. Клэр нашла взглядом окна чужой квартиры. Свет в ней не горел. И в его глазах тоже… Кругом всё напоминало о нем. Часы на стене показывали, что Клэр находилась в отключке примерно тридцать минут. Отрезвляющие тридцать минут. Больше всего Клэр боялась, когда действие алкоголя заканчивалось. Боль жила внутри. И чтобы она не разбила ее на тысячу мелких осколков, Редфилд заталкивала ее как можно глубже, топила, медленно убивая себя ядом. Клэр крепко обхватила толстовку Леона, вдыхая родной аромат. Каждую ночь она держала ее в руках и умоляла его вернуться. Слезы текли из ее глаз, и она ощущала себя готовой прорваться плотиной. Она плакала и умоляла до тех пор, пока алкоголь не утаскивал ее в бездну. Каждую ночь в глубокой темноте она взывала: «Вернись ко мне!», а тихий голос Леона ей шептал в ответ: «Отпусти меня…»