Любовь: бесконечность

AU: Реки и Ланга в Санкт-Петербурге 🛹🍓🛹 — Славный денёк.. — Протянул Реки, ещё немного отпивая клубничной газировки. Лето. Столько сахара и наслаждения в одном слове. В жестяной банке с шипящим напитком, которую держит Кян, столько не найти. А ещё лето теплое. Настолько, что часто приходится прятаться в тени от палящего солнца. Реки сам как солнышко. Словно сияет. Ланга не привык к такому изобилию яркого света, что излучал его друг. Совсем не привык. Но ему сильно нравилась сладость от общения с этим чересчур активным скейтером, и он был готов мириться с любыми неудобствами в лице проблем от изменения климата. Сегодняшний день и вправду задался. Такое сложно повторить, да и не нужно. Хорошего должно быть немного именно для того, чтобы иметь возможность насладиться им в полной мере. В самом пасмурном городе России солнце. Это Реки притащил его с собой, Ланга уверен. Даже сейчас они сидят у Невы, смотрят на мосты и совсем не мёрзнут. Асфальт всё ещё хранил в себе дневной жар. Ближе к утру станет холоднее. Температура, конечно, не опустится до той, к которой привык сноубордист, но ему комфортно и в нескольких градусах, которые умудрились нереползти «0» на шкале термометра. Температура в его сердце, когда он видит Кяна, давно привыкла переваливать за «+20». Это слишком. Слишком выделяется румянец на его бледных щеках, когда Реки улыбается во все зубы. Слишком горят уши, которые, к счастью, можно прикрыть волосами. Слишком бьётся сердце при мыслях «А как он отреагирует, если его поцеловать?». И всё это «слишком» слишком не вязалось с его спокойным и холодным темпераментом. Кян действительно умудрился прогреть даже самые скрытые от посторонних глаз части сердца Ланги, о чём и не думал подозревать. Ланга боится, что это «слишком» закончится также внезапно, как началось. Боится снова увидеть слёзы на лице Реки. Боится разочаровать своё солнышко. Боится переступить черту. Спугнуть. Просто боится снова потерять, уже окончательно. Но как можно бояться собственных чувств? Если не уверен во взаимности, то очень даже просто. Поэтому Ланга терпеливо ждёт. Ждёт, что же будет делать его солнце дальше. Просто продолжать болтать ногами, сидя на парапете, наблюдая за мостами и потягивая газировку? Нет. К выше перечисленному добавятся активные пересказы отдельных моментов сегодняшнего дня. Вот он впоминает о том, как они убегали от какого-то небольшого пёсика, которому сильно не понравился шум от колёс скейта. Кажется, джек-рассел-терьера. Ох, ну и быстрым же оказался тот щенок.. А сейчас он переключил своё внимание на пекарню «Крендель», находящуюся на другом берегу. И как он вообще разглядел название?.. Мысли Реки летали от одной к другой, не позволяя поймать нить повествования. Только что он рассказывал о том, как ему понравилась песня, которую они слушали в паре наушников на двоих, сидя в той пекарне, а сейчас уже переключился на летящую над водой чайку. Рассказ о том, как в его детстве похожая птица отобрала у Кяна кусок хлеба, быстро сменился предложением взять один наушник. Ланга придвинулся ближе, чтобы не тянуть провод, и положил голову на плечо Реки. Данный жест для них стал чем-то обыденным, так что никаких вопросов не возникало. Под болтовню Кяна Лангу начало клонить в сон. И вовсе не потому, что он рассказывал что-то до безумия скучное. Просто.. Атмосфера вокруг прямо-таки просила прикрыть глаза и насладиться запахом чужой толстовки, чужим звонким голосом и чужим плейлистом. Стоп, нет. Совсем не чужими. Всё это уже стало родным для обоих. И вот голос Кяна, как и музыка, стих. Испугавшись внезапной тишины, Ланга вытянул себя из состояния полудрёмы и взглянул в глаза напротив. Реки тут же отвёл взгляд, и только сейчас Хасегава заметил его покрасневшие щёки. Ему плохо? — Ты чего? — Ланга проследил за движением чужих ресниц и понял, что Реки не готов поднять глаза. — Тебе плохо? — Нет.. — Ответ не заставил себя ждать, но прозвучал как-то… тихо. Слишком слабо для человека, который является олицетворением слова «гиперактивность». — Устал что ли? Если хочешь, можем вернуться.. — Можно кое-что сделать? — Перебил его Кян. Тут Ланга впал в ступор. Реки наконец позволил ему увидеть свои чудесные яркие глазки, и это сводило с ума. Но не время раскисать. С ним явно что-то не так.. — Можно. Вот оно — доверие. Ланга не знает, что именно хочет сделать Реки: пырнуть его ножом или рассказать о травмирующей истории из детства — но он полностью доверяет его выбору. Губы Кяна поджимаются, и кажется, что он сейчас заплачет. Но нет. Он лишь подвинулся ближе и коротко коснулся своими губами губ Ланги, заставив зрачки в миг расшириться. Не успел Хасегава опомниться, как Реки, весь красный, отвернулся и отпил газировки, делая вид, что ничего не произошло. Провод наушников связывал их и не давал Реки «уйти» далеко, а фантомное прикосновение осталось на лице сноубордиста, не оставляя шанса окончательно прийти в себя и дать отчёт своим действиям. На подсознательном уровне Ланга понял этот жест как одобрение. Можно. Вот он, первый шаг. Тебя не отвергнут. Действуй. Парень протянул руку к лицу Кяна и мягко, не настаивая, снова показал себе красоту его глаз. Чёрт.. Реки выглядел потеряным. Словно ожидал смертного приговора в ответ на свой «поцелуй», но всё же надеялся избежать наказания. Ланга приблизился к его сжатым губам и легонько прижался к ним своими, придерживая чужой подбородок пальцами. Вначале Кян даже пытался сопротивляться, чем слегка напугал Лангу, но через секунду всё же позволил Хасегаве ощутить приторную сладость его напитка и его самого. Хорошего должно быть немного именно для того, чтобы иметь возможность насладиться им в полной мере. Сегодня Ланга более чем превысил свой лимит, но решил оставить это на потом.