Спокойствие после безумия

Лемори ехал с неспокойным сердцем. Он не мог повернуть назад - так много проехать, чтобы вернуться, казалось не мысленным. Но и интерес вел его настолько вперед, что он сам не задумываясь все шел дальше в своем путешествии на восток. Почти у границы с Италией находился замок. Он не был оборонительным. Бывшая резиденция дворцового вельможи теперь принадлежал другу, хоть и не близкому, Лемори - Фейру. Вот уже показались первые стены замка, внутренний дворик и ближний сад. Людей не было видно. Никто не встречал дорогого гостя. Лемори даже был отчасти счастлив такому приветствию. Он устал от лживых и порочных пожеланий хорошей жизни. В замке ничего не поменялось. Поэтому ориентироваться было проще. На встречу мужчине вышел молодой подросток. Его волосы были длинными и неухоженными: растрёпанные и нечёсаные. Он не боялся мужчины. Внимательно рассматривая гостя, он улыбнулся и аккуратно поклонился. Лемори ответил на любезность и заметил особенность в этом подростке. Его глаза. Они были разные. Радужки глаз: левый - темно-зеленой, правый - голубой. Вот кто ему нужен. За ним он приехал. Но Лемори был очень удивлен возрасту и красоте подростка. «Ангел во плоти. Прости меня, Господи, за эту низость по отношению к тебе», - подумал он и хотел уж перекреститься, но подросток, не увидев ни письма, ничего другого, похожего на свёрнутый лист, развернулся и скрылся в помещениях. Он упорхнул также неожиданно и быстро, как и появился. Лемори мог его схватить и на этом его миссия была бы закончена. Но он решил обговорить «предложение» с Фейром. Тот с радостью отдаст подростка, заработав на этом. Он находится в бедственном положении: денежного довольствия совсем мало. Замок хоть и пережил все невзгоды, связанные с революцией, теперь разваливался из-за времени. Господину Лемори очень повезло. Жители замка занимают свои комнаты в последние дни. Внутренний сад был превосходен. Цветущие пышным цветом цветы: розы всех цветов, фиалки и другие привлекли его взгляд. Это было похоже на рай на земле. Здесь было спокойно и душевно. Рассматривая сад через окно, он не заметил появление хозяина. Если бы ранее Лемори сказали о Фейре что-то фантастическое, он поверил. Он сам был очень удручен этим человеком от его манер и ума до внешности. Звучал гуцин. Переливания музыки, как водопад, проникал в комнату. Гостевой зал был убран. Никто не готовился к гостью. Лемори развернулся и счастливо улыбнулся, смотря на хозяина и вспоминая первую встречу с ним. Это было десять лет на ужине в Версале. Позолоченные стены и потолки, а также отталкивающий запах нечистот и противных духов. Женщины в широких, сложных платьях. Мужчина в костюмах разноцветных цветов. Лемори даже не мог представить, что один человек так сильно отличается, что его можно заметить сразу без яростного рассмотрения толпы. Он разговаривал с одним барином. Лемори не был организатором этого диалога. «Зачем пустили сюда слугу?! Совсем из ума выжили», - кинул барин, махая бокалом так, что Лемори испугался, что вино может остаться на его жилете. Он направился свой взгляд на вошедшего и замер. Прекрасный молодой человек лет двадцати пяти. Его костюм был сшит на итальянский манер. Волосы были не напудрены, что сразу было видно их натуральность. Передвигался он легко и скользяще. Не спеша, иногда кланяясь, всем кто его приветствует. Но была одна особенность этого молодого человека, которая выделяла его - цвет кожи. Она была немного темнее, чем у других. Светло-оливковая кожа сразу контрастировала с напудренными белыми лицами. Это был точно чей-то бастард. Лорд Фейр давно лежал в кровати и отправлял вместо себя сына. Субтильный, очень привлекательный молодой Фейр, казался уже отказался от своего имени. Его называли «Заморским или южным дофином». Он не принимал такое звание, что заслужил уважение у дальних членов королевской семьи. Он говорил на пяти языках, ездил на лошади, хорошо охотился, что быть с ним в «гонке за лисом или оленем» было очень престижно. Всего за несколько лет он смог подняться с никому не нужного бастарда до самого обсуждаемого «Южного дофина». Денег тогда у него было предостаточно. Он закупал поместья, замки и землю, давая на ней работать крестьянам. Но революция и тут решила внести свои коррективы. Фейр, который исправно платил налоги и за своих крестьян, оказался в центре скандала. Он не мог считаться дворянином, хотя по отцу так и было, и поэтому не был освобождён от уплаты. Но денег ему тогда хватала на такую мелочь как оплата государственного аппарата. После революции его землю отобрали. Некоторые поместья сожгли, другие - он успел продать по самой низкой цене. И только один замок. Драгоценностей у него было предостаточно, но эта была острая подушка денежной безопасности. Фейр и до революции не жил на широкую ногу, пытаясь рационального использования все деньги. Отчасти революция сломала ему жизни, как и другим людям. Он не погиб при нападениях, его не воспринимали за хозяина сего имущества, что давало ему избежать множества бед. – Зачем вы явились? – Забрать мальчишку. Наш уговор, - Фейр сморщил лоб, делая вид, что пытается вспомнить что-то такое. Десять лет на нем отразились только в белых волосках на голове. Кожа его не одрябла и не покрылась преждевременными морщинами. Он был все так же прекрасен. – Не помню такого. Его смерть мы подстроили. Так что он мертв. – Для народа и собрания. Они хотят восстановить монархию. С правильным королем. И ты его сберёг. – Я его не отдам ради ваших единичных развлечений. – Я заплачу. – Хоть за весь Версаль. Нет! Возвращайтесь к себе! Фейр, как и подросток, развернулся и испортился. «Характер испортился только», - сделал вывод Лемори. Он с тяжёлым сердцем выдохнул и покинул замок.