Многое значит

Было около шести часов вечера, когда Сакура переступил порог заведения, где работает Котоха. Он ожидал наплыв посетителей, но во всем кафе лишь за стойкой сидел молодой человек со спиной, обтянутой формой старшей Фуурин. Сакура с почти ненавистью уставился на белый встрепанный затылок. Он мечтал вкусно поесть, но не тут-то было, и Сакура решил слинять, пока его не заметили, но тут Котоха подняла голову, отвлекаясь от разговора со своим братом, и заметила посетителя. - Сакура! – Воскликнула она, улыбаясь, и тут человек, сидящий за стойкой, обернулся на вошедшего с такой же радостной улыбкой. - Привет! Я рад тебя видеть. – Поприветствовал его Умэмия и встал с места. Сакура внутренне взвыл, но отступать было поздно, так как Хаджиме заключил его в крепкие объятия, устраивая свою голову на сгибе плеча и шеи Сакуры. Объятие вышло чересчур интимным, так что Сакура пытался выпутаться, как мог. - Прекрати! На нас же смотрят! – Попытался он воззвать к голосу разума этого ненормального, но тут же получил предательский удар, откуда не ждал. - Да ладно, - весело сказала Котоха. – Я уже в курсе ваших отношений, так что можете обниматься сколько хотите. Голова на его плече радостно покивала на это заявление. Сакура пораженно застыл, не зная с какого бока начать оправдываться и в итоге выпалил: - Нет у нас никаких отношений! Тут голос подал Умэмия, с хитрой улыбкой заглянувший ему в глаза. - Как это нет? Мы уже пили саке на нашей свадьбе, а ты говоришь, что между нами ничего нет? Испанский стыд! Этот человек хоть раз может вести себя нормально? Тем временем его – Сакуру – пребывающего в глубоком шоке, тащили к стойке, где, все еще улыбаясь, Котоха спросила: - Ты голоден? Хочешь, сделаю омлет? Поняв, что терять уже нечего, Сакура кивнул, прекрасно осознавая, что эти двое друг друга стоят, когда дело касается подначек. Котоха отвернулась к плите, а Умэмия, усадив Сакуру рядом с собой, взял в руки стакан с недопитым кофе. - Ну как тебе в школе, Сакура? – Невинно спросил он. Как будто Сакура не знал, что Хиираги докладывает Умэмии о его успеваемости и отношениях с одноклассниками. - Было бы хорошо, но кое-кто мне покоя не дает… – Гневно вышептал Сакура, не понимая в какой момент его жизнь скатилась в мыльный сериал. - «Кое-кто?» - Притворно напрягся Хаджиме. – Я его знаю? Ты только скажи, я их всех за тебя отчитаю! В этот момент Котоха обернулась, укоряюще глядя на брата. - Ладно тебе, хватит его дразнить. Умэмия взглянул на недовольное лицо Сакуры и поднял руки в примирительном жесте, наконец, заткнувшись. Его рука опять потянулась к стакану с остывшим кофе. Котоха, увидев его манипуляции, тут же отчитала брата: - Хватит цедить холодный кофе! Тебе что так трудно попросить еще одну чашку? Оправдываться Главу Фуурин могла заставить только Котоха, но он не был бы собой, если бы не превратил этот спор в настоящий цирк. - Этот кофе приготовлен тобой и не имеет значения холодный он или горячий, я все равно с радостью буду пить его! И на глазах ошеломленной публики Умэмия выпил все оставшееся кофе до дна. Котоха только обреченно вздохнула. - Балбес. – Укорила она его и поставила перед Сакурой тарелку только что приготовленного омлета с рисом. – Ешь. – Сказала она уже Сакуре. – И не обращай внимания на этого идиота. Сакура взял ложку и послушно начал есть. Омлет был очень вкусным, буквально таял на языке и не успел Сакура оглянуться, как умял половину. Умэмия, которому больше нечего было делать, поставив локоть на стойку и подперев кулаком щеку, мягко наблюдал за его попытками игнора. И когда Сакура все-таки возмутился: - Чего ты на меня уставился? Умэмия все так же мягко ответил, улыбаясь: - Да просто смотрю насколько ты милый. Краска бросилась Сакуре в лицо, а со стороны Котохи послышался предательский веселый смешок. - Дай мне поесть спокойно. – По-человечески попросил Сакура и Умэмия отступил, отвернувшись от него. Когда с омлетом было покончено, Сакура достал кошелек, чтобы оплатить ужин, но Котоха его остановила. - Это за счет заведения. – Сказала она и добавила уже шепотом. – Спасибо, что приглядываешь за этим балбесом в школе. Умэмия все же услышал и шутливо надулся. - Это кто еще за кем приглядывает. – Бросил он, на прощание поцеловав Котоху в щеку и вышел из заведения. Когда Сакура по-человечески попрощался с Котохой и вышел из ее кафе, то увидел Умэмию, поджидающего его у двери. - Ты не хочешь немного со мной прогуляться? – Вдруг спросил он. - Хочу. – Ответил Сакура. – Но не с тобой. – Таков был его ответ, и он твердо пошел вперед. Хаджиме не был бы собой, если бы так просто сдавался. Он догнал юношу и, поравнявшись с ним, спросил: - Тебя кто-то расстроил? - А сам не догадываешься? – Спросил в ответ парень. - Я? – Умэмия указал на себя, вопрошая. - Да! Именно ты! – Сакура ткнул пальцем ему в грудь. - Но что я такого сделал? – Умэмия пытался припомнить список своих грешков, но так и не преуспел в этом. - Зачем ты рассказал Котохе об этом… об этих… - Покраснел парень, начав заикаться от волнения. - Отношениях? – Договорил за него Хаджиме. - Да это даже отношениями назвать трудно, мы просто пару раз поцеловались! Лицо Умэмии вдруг приняло очень серьезное выражение. - Если в твоем мире поцелуй – это нечто обыденное, то в мире взрослых простой поцелуй, как минимум значит, что ты что-то испытываешь к этому человеку. – Жестко припечатал он, а его лицо стало похоже на восковую маску. Он отвернулся и собрался уйти, как Сакура вдруг испугался – если он отпустит его сейчас, не объяснив всего, то навсегда потеряет то, что между ними есть. Сакура схватил его за руку и развернул к себе. - Я не это имел в виду! – Выпалил он, а потом смущенно добавил. – Просто все это… очень смущает, и я не знаю, что делать с этими чувствами. Я ведь никогда раньше… - То есть пара поцелуев для тебя все же что-то значат? - Они значат пиздец как много. Я ведь ни с кем раньше вообще никогда не целовался. – Все-таки Сакура сказал это, и стало чуточку проще, когда он донес до Умэмии эти слова. Взгляд Хаджиме смягчился и он ответил: - Окей, я понял, что ты не хочешь, чтобы об этом знали другие. Я тоже не хочу лишней гласности, но Котоха не станет распространяться об этом. Просто поверь в это. «Просто поверь нам…» Как бы намекал Глава Фуурин и Сакура неуверенно кивнул. Умэмия воспрял духом и предложил еще раз. - Хочешь прогуляться со мной сегодня? А то все крыша, да крыша. Смена обстановки поднимает настроение! – Улыбнулся он. - Хочу. – Ответил Сакура, и они вместе пошли вдоль дороги, перебрасываясь ничего не значащими фразами, вращаясь каждый в своем мирке. Умэмия засунул руки в карманы брюк и, когда Сакура взглянул на него, то поразился тому, насколько его образ казался ему недосягаемым. Умэмия просто шел, но толпа людей перед ним как будто расступалась, пропуская его вперед. Его лицо ничего не выражало, но окружающие будто чувствовали силу этого человека. Сакуре ничего не оставалось, как идти позади и то, что он чувствовал в этот момент, было: «Я хочу быть равным этому человеку… Не просто быть рядом, а стоять с ним вровень и чтобы он смотрел на меня, как на равного…» Умэмия Хаджиме был и остается единственным человеком, которым Сакура втайне восхищался. И именно в такого человека Сакура и был влюблен. Толпа рассосалась и они поравнялись, Сакура особо не старался поспевать за неспешными шагами Умэмии и сам не заметил, как стал откровенно пялиться на этого человека. Вскоре Хаджиме это заметил и повернул голову, улыбаясь и сразу же становясь привычным собой. - Влюбляешься в меня все сильнее, Сакура? Уже и глаз не можешь оторвать. – Ввернул он шпильку. Который раз за сегодня Сакура краснеет? Он спросил, пребывая в отчаянии: - Тебе так нравится меня дразнить? - Немного. Ты забавно реагируешь. – Признался Умэмия, а затем произнес то, чего Сакура от него не ожидал. – Просто порой я забываю, что ты еще ребенок и позволяю себе всякое. Прости меня, Сакура. – Искренне извинился он. - Ты старше меня всего на пару лет! – Негодующе возмутился Сакура. - А мне кажется, что на вечность. – Взгляд Умэмии был до странного нежным, когда он смотрел на юношу. - В любом случае – я не ребенок! – Высказал Сакура свою позицию. - Правда? Тогда докажи это! - Они свернули на безлюдную улочку, и Умэмия протянул ему ладонь. – Возьми меня за руку, Сакура. – Предложил он. «Будь со мной рядом…» Вокруг и правда никого не было, но Сакура колебался. Это ничего не значило и значило просто дохрена, поэтому он медлил, но в конце все же протянул руку в ответ, сплетая пальцы. Рука Хаджиме была сухой и теплой, костяшки на пальцах сбиты, а на внутренней стороне ладони Сакура нащупал линию шрама. «Наверное, от ножа…» Они продолжали идти, и только ветер, да темное небо были им свидетелями. Сакура много думал в последнее время – как объяснить, поделиться с Умэмией тем, что он чувствовал, но сейчас, когда он стал чуточку смелее, этот момент настал. Он повернулся к Умэмии, не отпуская его руки и заговорил. - Я знаю, что ты видишь во мне не серьезного ребенка. И ты абсолютно прав. Я такой. Я раньше никогда не был так близок с людьми. Я даже никогда не целовался и не занимался сексом, а только дрался. Да меня даже никто не касался так тепло, как это делаешь ты. Поцелуи с тобой – это то, что зажгло во мне что-то, что я не могу описать словами. Я не знаю что это, но я не хочу из-за незнания упускать время, которое я могу провести с тобой. Сакура запыхался, вываливая на Хаджиме такое вот неловкое признание в любви, но Умэмия, услышав эти слова, тепло улыбнулся и сказал: - Я услышал тебя, Сакура. Не будем торопить события. Просто знай, что рядом с тобой всегда будет человек, готовый поддержать тебя. «Я всегда буду с тобой…» - Я обещаю тебе это. Сакура смущенно сжал лямку школьной сумки и пробормотал, поняв и приняв все, что пытался ему сказать Хаджиме, но ему нужно было время, чтобы это переварить. - Мне пора домой. – Сказал Сакура. И Умэмия, давая ему подумать обо всем еще раз, вплотную приблизился к нему и спросил: - А как же поцелуй на ночь? Сакура вновь покраснел, но не отвернулся и, привстав на цыпочки, коротко коснулся губ Хаджиме своими. Умэмия, получив желаемое, не отстранился и, только поправив воротник Сакуры, отпустил юношу. - Увидимся завтра. – Произнёс он и, развернувшись, пошел в сторону школы. Сакура, ободренный его словами, пошел в свою сторону, надеясь на то, что и завтра, и послезавтра, и вся его дальнейшая жизнь будет наполнена приятными воспоминаниями. «Сходить что ли в храм, помолиться?...»