"Источник неверных"

— Серёженька… — Да, Дмитрий… Дима…что случилось? Они ехали уже несколько часов в очередную обсерваторию, на это раз находящуюся в почти двухстах километрах от Школьного. Дорога в Феодосию шла через горы и Диме было неловко признаться, что для него она оказалась непомерно тяжела. Сеченов хоть и терпел, но было заметно, что его неслабо укачало. Серпантин сыграл с ними злую шутку и теперь они останавливались каждые пол часа, пока Дмирютрий Сергеевич пил воду, тошнился и дышал свежим воздухом. Его рубашка была расстегнута, а галстук уже давно лежал в бардачке их маленького «Москвича». Боже, как стыдно… — Сынок, останови… Серпантин только что закончился и академик думал, что сейчас станет легче, но легче не становилось, организм не верил, что адские «американские горки» закончились и продолжал изводить несчастного академика. Среди деревьев мелькнул указатель «Источник». — О, давайте водички наберём и попьём заодно? Сеченов был только рад выйти и немного размяться. Тем более, что вода, которую они взяли с собой давно закончилась, а пить хотелось просто неимоверно, хотя Дмитрий и был готов терпеть до конца их пути. Источник оказался совсем рядом — из крана текла на удивление мягкая и сладкая вода, большая редкость для горного источника. Красота и суровость скал завораживали, Сергей невольно любовался местом — его не укачивало, но не совсем же он робот, что бы не уставать. Да и место было потрясающе красивым. Пока Сергей набирал воду в бутылки, Сеченов с задумчивым видом изучал историю этого места через прибор «мысль». — Дмитрий Сергеевич? Дима… Но Дима только нахмурился и покачал головой. Его видимо совсем не радовали здешние красоты. Не удивительно, как на ногах ещё стоит. Серёжа расстроился тоже, ему хотелось, что бы его Волшебник был счастлив всегда, особенно, когда они вместе. Мечты, мечты… Сеченов всегда был «вещью в себе» и даже их романтические отношения не смогли изменить этой черты характера учёного. Остаток пути прошёл в тишине. Дмитрий только загадочно хмыкал косясь на бутылки с водой, звенящие на заднем сидении. Сергей сгорал от любопытства, но помалкивал — не хочет Дима разговаривать, ну и ладно, проходили уже. И только после визита к своим коллегам в Феодосийской обсерватории и рутинной работы включающей проверку роботов и вопросы дополнительного финансирования, уже отдыхая в номере гостиницы, Сеченов позволил себе обсудить их долгое путешествие. Он начал издалека, но Сергею даже нравился такой подход к подаче информации от своего любимого. — Ты знаешь, что за город Феодосия? — Знаю! — Сергей улыбался, он только что вышел из душа, смыв с себя пот и дорожную пыль, да и Диме было гораздо легче — Это курорт! И здесь «Золотые пляжи»… Мы же… посмотрим на них, перед обратной дорогой? Дима однако сохраняя серьёзное выражение на лице продолжил: — Старое название города — Кафа. Самый большой невольничий рынок в Европе. Сергей нахмурился, но к чему… — Источник из которого мы пили воду — называется «Источник неверных». Когда крымской знати надоедали их наложницы в гаремах, они их продавали здесь, в Кафе. — А источник… Дима взял бутылку в руки рассматривая воду на просвет. — Считалось, что вода источника восстанавливает девственность, поэтому в ней и купали несчастных рабынь. Даже знаменитая Роксалана не избежала этой участи. Сергею тоже стало грустно – ему конечно же было жалко несчастных девушек, вынужденных окунаться в ледяную воду. И даже эту самую Роксалану, о которой он услышал первый раз в жизни, но спросить кто это — постеснялся. Но так, как он не любил унывать, а иногда и думал совсем не тем местом, поэтому не смог удержаться от вопроса, после которого мучительно краснея пытался стучать задыхающегося Сеченова по спине. — Хотите помыть в этой воде свою попу?