***
— тебе не кажется, что у вас в группе странные отношения? на секунду он даже не понял смысл вопроса, только мимолетно покачав головой. но практически тут же он словно очнулся, поднимая взгляд на юнджин. этот вечер мало чем отличался от других вечеров, буквально вырванных у собственной карьеры и отданных его девушке. из-за того, что они оба были знаменитостями, приходилось соблюдать определенную конспирацию, но с каждой такой встречей он понимал, что затраченные усилия больше не стоят результата. с ней было… скучно? впрочем, признаться в этом себе он боялся даже мысленно, потому что в памяти до сих пор были свежи воспоминания о том количестве букетов цветов, которые он направил ей ради согласия даже на одну мимолетную встречу. попытки познакомиться через общих знакомых, менеджеров, компанию… и все это чтобы спустя год ему стало «скучно»? невообразимая трата ресурсов. — в каком смысле странные, сладкая? — он отложил телефон экраном вниз на подушку, посвящая ей все свое внимание. их совместные вечера не были наполнены и каплей смысла или радости — тихо встретиться, перекусить (не жирным — «у меня диета», не острым — «не переношу острое», без лактозы — «ты с ума сошел?», без глютена — «ты читал, что я тебе отправляла на прошлой неделе?», без белого сахара — «это смерть, тэхен!»), немного пообниматься, посмотреть фильм и если он никак не проштрафился за последнюю неделю — получить скучный, серый секс единственным плюсом из которого было то, что он впервые за неделю поменяет постельное белье. и он не понимал, кто в этой ситуации виноват больше. он, который несмотря на то, что у них не было ровно ничего общего, влез в отношения с девушкой, которая привлекала его исключительно физически и внешне, при этом стойко игнорируя, что даже на стадии свиданий им было не о чем говорить; или она… все же, он. букеты, менеджеры, мольбы… страх божий. — посмотри, — она быстро ткнула ему в лицо экран своего телефона с открытым форумом местной помойки о знаменитостях — он перестал их читать, когда начал зарабатывать первые серьезные деньги. она же по какой-то причине любила пересасывать все сплетни индустрии, которые хотя бы минимально касались их общих знакомых. почувствовав неясный укол от того, что его девушка при встрече с ним большее внимание уделяет собственному телефону и помойным форумам, он быстро пробежался глазами по посту, зацепившись в самом низу за знакомое имя. — видишь? — чонгук? — он медленно моргнул. — что с ним? — смотри! — вновь настояла она. видео пару секунд помелькало черным экраном, а потом открылась запись с их фансайта, который, судя по его волосам, прошел два месяца назад. он мало помнил этот момент, потому что был под обезболивающим из-за растянутого запястья, но со стороны они выглядели и правда несколько… интимно. — видишь?! — что я должен увидеть? себя и чонгука? — он глубоко вздохнул, отстраняясь от экрана. — он всегда себя так ведет, даже с остальными. просто он очень тактильный, к тому же мы его буквально вырастили — я знаю его с периода, когда ему было четырнадцать лет… — это и пугает. тебя это не наталкивает на какие-то мысли? от ее перевозбужденного голоса на повышенных тонах у него заболела голова — вцепившись подушечками пальцев в виски, он рывков поднялся с разворошенной кровати. спать ему еще неделю на грязном постельном. — на какие мысли меня это должно натолкнуть? — чонгук — гей! — ответ последовал незамедлительно. она отшвырнула свой телефон на постельное, тоже поднимаясь. — как же я раньше не догадалась… он реально гей! он не особо-то понимал вектор развития ее мысли, но пару секунд посмаковал сделанный ей вывод в голове, пытаясь понять свое отношение к нему. он не согласился с ним, а скорее молчаливо признал его бредовость, но ей пока решил ничего не говорить, желая вместо истерики выслушать хоть какую-то аргументацию. — с чего ты это взяла? — потому что по нему все видно, он же ведет себя как… как гей! я их видела, именно так они себя и ведут. — не мне тебе объяснять значение «фансервиса», дорогая, это просто не самая приятная часть нашей работы, которую, тем не менее, мы должны выполнять, чонгук просто старательно подходит к своим обязанностям… — настолько старательно, что на фансервисе пробивает штаны вставшим членом? он осоловело моргнул, чувствуя, как огненный обруч все сильнее сжимается на кромке черепа, то и дело норовя сделать ему бесплатную лоботомию. — зачем ты вообще всматривалась в его пах?.. — все видно и без этого, как ты не поймешь, — она подскочила к одной из полок его декоративного стеллажа, на котором он без какого-либо смысла хранил памятные вещи. не особо сдерживаясь, она схватила с него первый попавшийся предмет, который оказался маленькой декоративной статуэткой какого-то индийского божества. — кто тебе ее подарил? — чонгук, — немедля ответил он, надеясь, что назревающий скандал затухнет сам собой. — купил с одной из первых зарплат, когда мы всей группой были в индии. — а это? — она буквально швырнула статуэтку обратно на полку, с видимым усилием перехватив коллекционные диски «звездного пути». он не был фанатом ни звезд, ни пути, но они отлично выглядели на полке и радовали глаз. — тэхен! — намджун… — не ври! — чонгук… он случайно заказал себе два набора, второй отдал мне. они коллекционные и стоят кучу денег, это инвестиция… — мне казалось, что я начинала встречаться не с девственником, — съёрничала она. вернув на место диски, ее взор зацепился за новую вещицу — кривую самодельную кружку из глины, которыми они обменялись в рамках одного из выпусков «run bst». — это от кого? — от него, но это было миссией одного из выпусков нашего шоу. моя кружка вообще у чимина… — готова поспорить, что чонгук ее выкупил! — она вспыхнула еще сильнее. — но даже без этого — вся эта полка наполнена подарками от твоей группы в общем и от чонгука, в частности, а где же мои подарки? он хотел съязвить, что подарков от нее было не настолько много, чтобы выставлять их на стеллаже, но все же вовремя придержал язык — скандалить с разъяренной женщиной точно не входило в его планы. — напомни, пожалуйста, твоя подписка на нейвер новелл оплачивается с моей карты? я тебе ее отключу, чтобы ты не забивала себе голову этим бредом… — это все твое отношение ко мне? ты даже не знаешь, где мои подарки тебе, но при этом покорно выставляешь и протираешь пыль со всего этого хлама, который тебе надарил твой «просто друг и согрупник»? ты сам себя слышишь? — у меня домработница… — мне насрать! — она всплеснула руками. — где мои подарки?! он прикрыл глаза, медленно отсчитывая, сколько времени осталось до взрыва. — где мои подарки тебе, ким тэхен?! — в коробках на старой квартире, я еще не успел их перевезти и… — ты переехал четыре месяца назад! — она начала шарить руками по кровати в поисках своего телефона. — знаешь что? я уезжаю. можешь больше вообще мне не писать и не звонить, я уверена, что у тебя есть более интересные занятия, чем уважать чувства своей девушки. и ее подарки! он знал ее характер, знал ее нрав, поэтому ничего не говорил, со стороны выглядя скорее равнодушным, чем заинтересованным. отчасти это так и чувствовалось — все же далеко не этого он ожидал, когда начинал отношения с ней. ее сольная карьера началась всего два года назад, она была немного старше, и до этого имела кратковременный опыт в женской группе «средней руки» не самого плохого агентства в индустрии. по ее рассказам, сейчас она брала уроки актерского мастерства чтобы в следующем году дебютировать как актриса. из-за ее возраста и публичного имиджа в самом начале она казалась ему недостижимым идеалом — сильной, волевой и очень остроумной. то, с какой упорностью он пытался ее добиться, кажется сыграло решающую роль, и одно быстрое свидание перетекло в череду «долгих» встреч, а потом и годовые отношения, которые сейчас все чаще казались ему ненужной обузой, которую он был не в состоянии терпеть. агентство уже не так строго требовало соблюдения целибата, но он с неожиданной для себя холодностью понимал — она точно не та девушка, которую он готов показывать публично. ее истерики абсолютно выводили его из душевного равновесия, и он всерьез не понимал, что с этим делать. пару секунд он раздумывал над тем, чтобы остановить ее от побега в машину к менеджеру, но быстро от этой идеи отказался. остановить — значит бесконечно разговаривать, убеждать и утешать ее, на что он не был способен эмоционально. и физически. возможно, когда она остынет, им будет о чем поговорить. но глядя на ее воинствующую спину, он всерьез в этом сомневался. — напишешь, когда созреешь до хоть какого-то внятного ответа, — в страстях бросила она уже в самых дверях, натягивая на свое лицо черную медицинскую маску. — если ты вообще хоть когда-то будешь на это способен. закрывшаяся за ней дверь хлопнула, пискнул электронный замок, и он остался посреди квартиры один с головной болью, скандалом и раскиданными вещами. по привычке он принялся менять постельное, скидывая его в кучу у самой двери, прежде чем полез вглубь своего шкафа с одеждой. смена постельного было тем немногим, что он не разрешал делать домработнице. чуть позже, практически лежа в сонной дреме, он вспомнил о своей криво сделанной кружке, со вздохом включая телефон.вы: спишь? 03:04
дружочек: неа что-то случилось? 03:05вы: где моя кружка? помнишь мы делали в одном из выпусков из глины я ее еще тебе должен был отдать 03:05
дружочек: она у чонгука, он ее когда мы переодевались после мастер-класса случайно к себе в рюкзак смахнул там же коробки эти были белые, вообще без опознавательных знаков а у нас как раз они рядом стояли он ее и забрал, а я о ней вообще только дома вспомнил. писал ему, он сказал, что вернет, но вечно забывает а чего ты о ней вспомнил в третьем часу ночи? 03:06вы: да так 03:06