Бесконечные сутки

      С рокового дня прошло больше недели, а от Дасквуда не было ни единой весточки. Лия перешерстила уже все новостные сайты города и близлежащих поселений, но те только пестрили громкими заголовками о том, что некая Ханна Донфорт была героически спасена полицей из лап маньяка-психопата, а сам же он, в попытке свести счёты с жизнью поджёг один из проходов запутанных каменных лабиринтов шахт. Пожар потушить не удалось, от чего деревянные балки, державшие всю систему на весу, сгорели до тла, а потолок во многих местах обвалился, блокируя проход в сердце шахт.       А Лия видела все это своими глазами. Видела злосчастную маску, кудрявую макушку, которую уже неделю считала мертвой, красную канистру бензина, надолго отпечатавшуюся в памяти и зажигалку. Красивая зажигалка, именная, которую когда-то Ричи подарила Джесс. Огонек радостно скользнул изнутри, играя в глубоких глазах парня яркой звездой. Тот пару секунд смотрел на свою верную смерть, после чего кинул орудие самоубийства в одну из наибольших луж бензина.        И в миг все вспыхнуло. Камера еще некоторое время записывала ужасающие кадры разрастающихся языков пламени, что сжирали все перед собой, а позже телефон по ту сторону провода потух навсегда, оставляя рыдающую навзрыд Джессику лишь от ужаса прижимать руку ко рту. Лия чуть ли не билась в истерике, но Ричи ее даже не видел. Она снова была лишь прираком их жизни, вечно наблюдающим, но не в силах как-либо помочь.       В шахте остался Джейк. Джейк, который обещал, что обязательно встретиться с ней, который уверял, что все будет хорошо. От переполняющих эмоций хотелось рвать, метать, кричать, материть Джейка с Ричи на чем только свет стоит, но все крики словно застревали где-то глубоко в горле. Наверное, там же, куда уходил весь кислород, вместо легких.       Девушка не помнила, как закончились те ужасные сутки. Там не было деления на утро, вечер и подобное. Тут были только двадцать четыре часа и смена положения солнца за окном. Лия скорее упала на кровать в бессилии и опустошении, нежели легла отдохнуть. За весь день ей никто не написал и не ответил. Ждать дольше было просто бесполезно.       С того дня не происходило ничего. Буквально. Будто все это было затянувшимся сном. Словно он был сном.       В инстаграмме Томаса появились новые фотки с Ханной, а Клео продолжала вести свое кондитерское дело. Лия написала сотню сообщений, но ей так никто и не ответил. Казалось, будто сообщения и не отправляются вовсе. Словно соединение обрывают ещё на моменте регистрирования отправки.       Про Джейка первые два дня думать не хотелось. Потом мыслей несвызанных с ним просто не осталось. Неужели он действительно трагически погиб, стараясь спасти сестру? Кажется, Алан бы так просто это не оставил, но теперь шахты на долгое время, если даже не навсегда были заблокированы и заходить в них было опасно.        Чат с Джейком превратился в дневник. Записи были непостоянные и все время обрывались, но так девушка хоть немного чувствовала себя ближе к нему. Хотя, как можно быть ближе к Раю?...       Сначала дни длились безумно долго, по сравнению с тем, как летело время при расследовании, но со временем стрелки часов будто пришли в норму, возвращая все на круги своя. Дождливая осень заполняла серостью дома маленького военного городка, в котором жила Лия. Джейк так пекся о сохранности её местоположения, даже не подозревая, что сам о нем ничего не знает.        Меланхолия медленно перетекала в депрессию, а та в бесконечные таблетки, которые Лие выписала психиатр, наблюдающая за ней ещё со школьной скамейки. После препаратов становилось лучше. Все мысли покидали голову, а тело просилось на улицу. Девушка и не сопротивлялась.       Все становилось как обычно. Слова мантрой засели в голове.        Когда-нибудь, одним промозглым вечером на телефон обязательно снова придет уведомление. А пока она просто подождёт его на этой сырой лавочке с белой лилией в мокрых волосах.