Honey, I’m in love with you If you don’t feel the same, boy You don’t wanna mess with me, Why, cause I'm a jealous, jealous, jealous girl If I can't have you baby, no one else in this world can Lana Del Rey «Jealous»
В легкие врывается душный воздух тесного помещения. Несмотря на ощущение тесноты, когда открываешь глаза, то видишь довольно громоздкое помещение. На заднем плане композиции интерьера красуется высокая сцена — если встать прямо возле неё, то лишь подбородок будет доставать до постамента. Выступление начнётся через двадцать минут, но бар полон молодых людей, которые сияют всеми цветами сценического освещения. Феликс сжимает в кулаки трясущиеся от волнения пальцы и следует немного правее, где были прикручены к полу на возвышении вип-столики. Он знает, что мог бы быть за сценой прямо сейчас, но сознательно выбрал этот вариант — хотелось посмотреть на шоу именно из зала. Замиксованное вступление длится чуть дольше обычного, подогревая интерес публики, которая визжит, ближе проталкиваясь к сцене. Темноту разрезают бледные лучи прожекторов, а монотонную мелодию — низкий голос рэпера. Он появляется словно бы из ниоткуда и грациозно размахивает руками, близко приставив к губам микрофон. Феликс задерживает дыхание, глядя на него. Они были ровесниками с Джисоном, но на сцене он выглядел на несколько лет старше своего возраста. Парень высовывает язык, чтобы покривляться перед публикой. Феликс фыркает — даже так он выглядит сексуально. Джисон заканчивает свой куплет, и вдруг позади перехватывает эстафету читки его коллега. Феликс выдыхает — Крис-хён всегда вёл себя профессионально на сцене, поэтому наслаждаться его рэпом, переходящим в вокальный припев, не составляет никакого труда. Он покачивает головой в такт и начинает стучать подошвой грубых ботинок по полу. Схватив свой напиток со стола, Феликс собирается сделать глоток, но тут же давится, слыша пробирающее до костей «йаа». Его взгляд прирастает к сцене. Не в силах смотреть хоть куда-то, кроме как на него, он сглатывает горькую жидкость и закусывает губу, даже не осознавая этого. До этого момента он не замечал, что у группы, оказывается, была какая-то хореография. Поэтому, когда на строчке «Hey, lujah. I mean Hallelujah» три парня делают слишком пошлое движение бедрами, Феликс, кажется, заканчивается, как человек. Песня завершается куплетом Крис-хёна, который Ликс абсолютно пропускает мимо ушей, пялясь на единственного человека. По ходу оставшихся песен, трое парней переходят все границы, стаскивая с себя кожаные куртки, в которых были в самом начале и превращают концерт в представление с рейтингом 18+. Ладно, на самом деле, это было бы так, если бы на экран позади группы транслировалось не заготовленное видео, а всё, что происходило в мыслях Феликса после того, как он увидел безрукавку, которая открывала отличный обзор на огромные бицепсы Чанбина. Публика не замолкала, прося артистов выйти на бис, но Феликс знал, что они никогда не остаются на бис, поэтому поспешил за кулисы. Зависть пронзила лёгкие, стоило ему увидеть, как руки Джисона по-свойски обнимали его парня за талию, и как слишком смело для такого открытого помещения, парочка обжималась на виду у всех. — Детка, ты видел? Мы так синхронно станцевали, ты зря переживал, твоя хоряга отлично вписалась! — оторвавшись от губ Минхо, восклицал Джисон, глядя на него. Феликс, слыша это со стороны, мысленно подтвердил слова рэпера. — Ребята, это было просто охуительно! — Феликс сжал губы, слыша этот голос. — Я не мог дышать, пока вы разъёбывали зал, а ты Чанбинни, как всегда! — Хёнджин обнимал парня за плечи и одной рукой сжимал крепкие бицепсы, покрытые потом после такого жаркого выступления. Внутри всё сжалось. Он надеялся, что этого не произойдет сегодня, но он снова не справлялся. Стоя примерно в десяти метрах от компании, Феликс не мог сдвинуться с места. Его уши горели, а живот разрывался от тревоги, охватившей его. Кое-как сделав шаг назад, он уже принял решение уйти, не здороваясь, но тут его окликнули. Все повернулись в его сторону, заметив неловкую позу, в которой он стоял, жалостливо — прямо как котёнок под дождем — глядя на группу. — Феликс, иди сюда! По очереди поздоровавшись со всеми присутствующими, Феликс постарался преодолеть тревогу, которая не желала уходить. Чанбин сделал маленький шаг к нему и заключил в неуверенные объятия. Попытавшись обвить его плечи руками, он случайно ударил его руку и, услышав, тихое «ой» со стороны Феликса, тут же отстранился. Неловкость между ними ощущалась плотной перегородкой, не дающей выдохнуть. — Ёнбок-а, ты всё-таки пришёл? — стоя слишком близко, Чанбин мог говорить тихо, услышал его только парень напротив. — Как я мог не прийти? — он посмотрел немного исподлобья, при этом застенчиво улыбаясь. — Мне понравилось выступление, ваши новые, — он немного взмахнул руками, взгляд невольно упал на безрукавку, из-под куртки виднелась обнажённая кожа рук, — детали шоу. — Оу, это, — Чанбин вздрогнул, увидев, куда смотрит парень, и тут же натянул куртку полностью. Феликс чуть не задохнулся от негодования. — Да, мы, в общем, Минхо поработал с откровенностью наших образов, а Джинни пришёл заранее и накрасил нас, поэтому… После этих слов Феликс вскинул голову и впервые за весь разговор взглянул в глаза парню. Чанбин смотрел прямо на него, его веки были чуть подведены чёрными тенями, а это делало его тёмный взгляд ещё более выразительным. С одной стороны косметика чуть размазалась из-за пота, но это не делало образ хуже. Феликс несколько раз моргнул, забыв, что хотел сказать. Их молчание прервал смех компании позади них. Обернувшись, они увидели Минхо, который как раз направлялся к ним. Он закинул руку на плечи Чанбину, но тут же скривился и оттолкнул его, подходя к Феликсу, бубня под нос что-то про то, какой его донсэн потная свинья. Чанбин фыркнул в ответ, парируя, что его парень вспотел не меньше, что Минхо просто проигнорировал, обращаясь уже к Феликсу. — Мы собираемся в «DNA», вы поедете с нами? Или у вас запланировано продолжение вечера наедине? — Феликс перевёл взгляд на Чанбина, стоящего напротив них, и успел увидеть неизвестное выражение лица, посланное Минхо, после которого тот продолжил. — А что? Я откуда знаю? Всё, возражения не принимаются, малыш Ликси, ты едешь с нами. «DNA» было странным заведением. Минхо и Хёнджин знали его владельца, поэтому часто там появлялись. Нельзя было сказать, что это караоке-клуб, но с другой стороны чисто баром его тоже нельзя было назвать. Иногда, когда в зале собирались по большей части свои, Хёнджин с Минхо устраивали представление, забравшись на импровизированную сцену в виде огромной барной стойки, переходящей в широкий подиум посреди зала. Они оба занимались хореографией, поэтому их каверы на известные хиты, едва изменённые для клуба, обладали особой славой. Слишком очевидные границы это не переходило, но руки обоих парней двигались по телам друг друга совершенно не целомудренно. Когда Феликс спросил Минхо, не против ли этого Джисон, тот отвечал лишь, что это часть хореографии, а потом заползал на колени своего парня, пока тот вылизывал его рот. После этого Феликс захлопнул свой рот и понял, что отношения этих двоих невозможно сломить какими-то развязными танцами на барной стойке. Хёнджин был сексуальным парнем. О нём из этой компании Феликс знал меньше всего. Встреть он его в обычной жизни, то подумал бы, что тот известная модель, а встреть в каком-то ночном клубе — решил бы, что тот работает здесь главным гоу-гоу-танцором. И всё, что было связано с ним, вызывало в Феликсе жгучую зависть. То, как грациозно двигался, как плавно говорил, чем занимался по жизни, а самое главное, то, как к нему относился Чанбин. С хёном они познакомились не так давно. Феликсу хотелось верить, что те встречи, которых было всего несколько, можно назвать свиданиями. Они не целовались, не держались за руки, только иногда при встрече Чанбин позволял себе его обнять. Феликс знал, что с Хёнджином они ещё и живут вместе, что заставляло его чувствовать полный упадок сил. Этот парень был во всём лучше него. С чего бы вдруг Чанбину выбирать не его, а Феликса? Выпив последний шот в заказанном сете, он поморщился и потянулся за чем-то из фруктов, чтобы закусить. Вкус горечи — не от алкоголя — остался на задней стенке горла, поэтому выражение лица Феликса продолжало быть не особо весёлым. Он облизал губы, к языку прилип сладковатый блеск и не собирался смываться слюной. Минхо рассказывал какую-то историю из танцевальной студии. Феликс сидел между ним и Чаном, поэтому ему открывался отличный вид на сидящих рядом Чанбина и Хёнджина, последний из которых шептал что-то другому на ухо, смеясь после этого. Он поспешил отвернуться, но с другой стороны увидел взгляд Джисона, которым тот смотрел на собственного парня. Содержимое шота вдруг попросилось наружу, нагрев желудок привычным теплом тревоги. Если бы в его жизни тоже был тот, кто смотрел бы на него так, как Джисон смотрит на Минхо. — Ты в порядке? — Чан наклонился ближе к его уху, чтобы Феликс слышал, что тот говорит. Он едва заметно кивнул. — Мне бы не мешало проветриться, — произносит Феликс, кося взгляд на Чан-хёна. Крис предлагает выйти на улицу на несколько минут. Феликс глядит в сторону выхода и не видит разочарованный взгляд Чанбина, которым он одаривает уходящих парней.…
Феликс практиковал новую хореографию весь день. Он знает, что мог бы попросить Минхо-хёна прийти и помочь с этим, но не уверен, что тот не позовёт Хёнджина, поэтому не просит. По правде говоря, Хёнджин — это основная причина, по которой он до сих пор не танцует с хёном и не общается с ним так много, как мог бы. Феликс знает, что они довольно дружны, потому что познакомились ещё в школе. К его величайшему сожалению, эта компания была сформирована задолго до его появления. Взмах рукой всё ещё не дается ему плавно, а в прыжке он снова приземляется неверно. Иногда мысли Феликса приводят его к одному выводу — что на самом деле он не особо интересен его новым друзьям. Он вспоминает своего двоюродного брата Чонина и старается не докучать ему после таких мыслей своим нытьём, что никому не нужен. Он снова падает на пол. На сегодня хватит. Телефон светится пропущенным звонком от Чанбина, на лице Феликса, помимо румянца и усталости, расцветает смущение. Чанбин-хен: Ёнбок, напиши, как освободишься, пожалуйста Феликс часто дышит и уже сомневается, что это из-за интенсивной тренировки. Он отвечает на сообщение, и практически сразу ему прилетает новое. Словно Чанбин ждал. В его сообщении предложение встретиться на выходных, и Феликс всё ещё не знает, свидание ли это. Будут ли они вдвоем? Будет ли это встреча компании? Будет ли там Хёнджин? Почему-то смущение не позволяет спросить напрямую. Время до выходных пролетает незаметно в думах о предстоящей встрече. Феликс продолжает отрабатывать хореографию, которая продолжает не получаться. Здание, перед которым он стоит, смахивает на какое-то офисное, но он никогда здесь не был. Зачем Чанбин позвал его именно сюда? Получив сообщение с номером этажа, он поднимается на довольно большом стеклянном лифте. Даже вид, открывающийся из него, захватывающий. Он не может дождаться момента, когда, наконец, увидит Чанбина. — Привет, Ёнбок-а, нормально добрался? — он улыбается ему тепло, стоя в объёмной толстовке и джинсах. Феликс едва справляется с умилением, не привыкший видеть хёна в такой повседневной и светлой одежде — тот вечно таскал что-то мрачное. — Привет, хён, всё в порядке, а где мы? — вокруг них было много свободного пространства и офисных помещений. — Узнаешь, — загадочно улыбается Чанбин и ведет его за одну из дверей. Открыв одну из них, он приглашает Феликса зайти. Громкая музыка — даже точнее сказать шум — вокруг них заставляет сердце биться чаще. Виной этому не музыка, а то, от чего она исходит. Чанбин подходит к высокой стойке ресепшена и обращается к девушке с цветными волосами, а затем возвращается обратно и надевает на шею Феликса бейдж с фирменной символикой. — Следующие три часа можем делать здесь всё, что захотим, — он обводит взглядом помещение, а затем возвращает глаза на парня рядом и замечает неподдельный восторг. — Ты, вроде как, любишь видеоигры… Здесь ещё автоматы есть, но зал с приставками основной, и ПК тоже, вон с той стороны, — он смотрит на Феликса, ожидая реакции. — Хён, можно тебя обнять? — едва дыша, спрашивает он и, дождавшись кивка, тянет руки к его плечам, чтобы обхватить их как можно крепче. — Спасибо огромное. Чанбин тяжело и прерывисто вздыхает и обнимает его в ответ, протянув руки за спину, пролезая под расстегнутую олимпийку и сжимая ткань футболки. Феликс обожает всё, что связано с виртуальной реальностью, видеоиграми, приставками, компьютерами. Его старый ПК не тянет новые игры, в которые хотелось поиграть уже давно, поэтому такой подарок от Чанбина воспринимается чуть ли не благословением. Ничуть не меньше заставляет смущаться тот факт, что Чанбин заинтересовался его увлечениями, раз откуда-то узнал об этом. Он бегает от одного автомата к другому, не зная, с чего начать, краем глаза поглядывает в сторону рядов светящихся системных блоков, не забывая и о том, что где-то есть ещё и консоли. Чанбин ходит за ним хвостиком, ожидая решения. — Хён, а ты во что бы хотел? — он ловит немного смущённый взгляд Чанбина. — Ёнбок-а, я не то, чтобы в этом разбираюсь, может, ты выберешь и… Научишь меня? — глаза Феликса загораются, как будто в них ему вкрутили дополнительные светодиоды. — О! Тогда мы точно идём к консолям! Схватив его за руку, Феликс тащит Чанбина в зал, где из динамиков раздаётся ритмичный мотив. Под такую он в клубе точно не стал бы сидеть на месте. Его подстёгивает волнением от предвкушения, поэтому он не может усесться спокойно, объясняя, какие персонажи в Мортал Комбат ему нравятся и почему. Чанбин задаёт вопросы, на которые тот с радостью отвечает, но, как только они начинают бой, Феликс всё равно побеждает его слишком быстро. — Ну же, хён, не сдавайся так быстро, — он подсаживается ближе к Чанбину и толкает его в плечо, увлечённый комбинациями Саб-зиро. Он выдыхает скопившийся в лёгких воздух, который задержал, стараясь набить как можно больше очков. К третьему раунду Чанбин раскачивается и сражается уже лучше. Бой выигрывает Феликс, но подбадривает Чанбина и просит сыграть ещё один раз перед тем, как они переключатся на что-то другое. К концу второго раунда Нуб Сайботу удается выбить последние силы из Саб-зиро, заставляя Феликса прорычать и крепче сжать геймпад. Однако фаталити в конце третьего раунда оставляет победу за донсэном. — Да! Хён, ты видел? Сначала у тебя такое комбо вышло, я уж думал, ты меня побьёшь, но к концу я выкарабкался, скажи, круто? — он не прекращает тараторить о приёмах, которые ему запомнились больше всего, загибая пальцы и бегая глазами от геймпада, лежащего на небольшом столике, к экрану с завершившимся боем. — Феликс, — тихо зовет его Чанбин-хён, заставляя обратить на себя внимание. Он практически выговаривает свой вопрос, но не успевает, потому что вздрагивает, когда Чанбин придвигается прямо к его влажным губам и целует. Музыка в динамиках сменяется на ещё более ритмичную, басы несутся сквозь барабанные перепонки Феликса. А перед закрытыми глазами у него мелькают салюты и пиксельные надписи «You win!», «Extra combo!», «Flawless victory!». Он приоткрывает губы, отвечая на поцелуй и хватаясь за плечи Чанбина в попытке не свалиться с мягкого дивана, на котором они сидели. Феликс практически забирается к нему на колени, потому что не хочется открывать глаза, не хочется покидать эту сладкую реальность, не хочется прекращать чувствовать его губы на своих. Он ещё никогда не был так рад, что консоли с экранами стоят в закрытых кабинках. Чанбин отстраняется первым и мягко прикасается к припухшим губам Феликса, втягивая воздух через рот. — Хён, ты– — Прекрати так звать меня, Ёнбок-а, пожалуйста, — тянет он, отводя взгляд. — Чанбин? — тот кивает. — Ты мне нравишься. Его брови едва дергаются в ответ, а затем он приближается и легко целует его в щёку, возвращаясь обратно и смотря в глаза. — И ты мне тоже, — и снова притягивает к себе, поглаживая шею нежными касаниями. Феликс ещё никогда не чувствовал подобного счастья от нахождения в гейм-клубах.…
Он проснулся, обнимая одну из своих подушек. Перед глазами стояли картинки прошлого вечера и количество поцелуев, которые подарил ему Чанбин. Феликс оборачивается назад и вспоминает, сколько мечтал об этом. С того самого дня, когда понял, что рэпер известной в их университете группы — это не просто один из его крашей, а полноценная влюбленность. С того дня, когда Минхо-хён отрабатывал с ним одну из совместных хореографий, а когда за ним пришёл Джисон, тот познакомил его с Феликсом и позвал на выступление. С первого раза, когда увидел вживую, как выступает Чанбин. С того самого дня, когда разочарование заполнило его желудок, потому что после выступления он увидел, как крепко Со Чанбин обнимает Хван Хёнджина. О, нет-нет-нет. Феликс не будет думать о нём сейчас. Он пытается выбросить из головы идеальные длинные тёмные волосы Хвана, его как всегда красивые глаза и вечно прямую осанку. Пытается вспомнить, что Чанбин пропускал сквозь пальцы светлые волосы Феликса, когда разглядывал его после долгих поцелуев. Пытается вспомнить, что угостил его раменом в ближайшей закусочной и как улыбался, глядя на то, как неаккуратно ест Феликс. Как доехал с ним до его дома, чтобы проводить и даже поцеловал на прощание. Он старается вспомнить все это. Но в голове только взаимодействие этих двоих. Приторное «Чанбинни», длинные руки вокруг крепких плеч и громкий смех. Феликс снова ненавидит себя.…
Сегодня в «DNA» слишком много людей, поэтому Феликс позволяет себе выпить чуть больше обычного и отдаться музыке. Благо, диджеи здесь знают толк. Он поднимает руки выше и запрокидывает голову, как будто ему мало лёгкого головокружения, которое появилось после шотов. Утопая в незамысловатом тексте, замиксованном до неузнаваемости, он едва замечает, что танцует не один. Распахивая глаза, он видит перед собой кошачьи глаза Минхо-хёна, который закинул ему руки на плечи и двигается с таким же ритмом. Феликс смущённо улыбается, но подыгрывает своему хёну. Он смеется дьявольски-мило, Феликс мотает головой влево и вправо, придавая танцу игривости и смешинок. Музыка сменяется, и Феликс ощущает ещё чьё-то присутствие. Повернув голову, он замечает чёрные волосы, собранные в хвостик на затылке. На его щеках поблескивает сияние от хайлайтера, а на губах — вишнёвый блеск. — Привет, можно к вам? — произносит Хёнджин едва слышно из-за громких басов. Феликс чувствует дикую тревожность, но она мешается с алкоголем, поэтому ему становится практически всё равно. Он хватает Минхо и Феликса за руки и тянет на себя. У Феликса всё ещё кружится голова, и он не понимает, от чего именно. Вокруг всё плывет, но он видит, как Минхо-хён подстраивает свои движения под движения Хёнджина, поэтому делает то же самое. Небольшая волна руками, а затем бёдрами, он входит в ритм басов, а затем в ритм двух парней перед ним. Его охватывает чем-то невероятным. Он никогда не чувствовал себя подобным образом. Феликс привык танцевать один. Практически все хореографии, которые ставил он, оставались одиночными, ему сложно работать в команде, да и он этого не пробовал. Но Феликс чувствует пальцы Минхо, которые приподнимают его подбородок выше в очередном дерзком движении, он двигается ближе в их небольшой круг и повторяет то, что делают хёны. Его ресницы трепещут, а бёдра начинают жить собственной жизнью. Ему больше не нужно контролировать свои движения, потому что ноги двигаются сами по себе, а руки прикасаются к двум партнёрам по танцу на этот вечер. Феликс чувствует руки Минхо и Хёнджина на себе, и в его голове всплывает одна хореография на откровенную песню, в которой также было три позиции. Он распахивает глаза, понимая, что оказался прямо перед тем, кого так рьяно избегал. Хёнджин двигается просто восхитительно. Феликс знает технику, та у него развита отлично. Он хорошо изолирует части тела, и поэтому движения выглядят органичными. Осмотрев его сверху вниз одним махом, он понимает, что находится слишком близко к нему. Серьёзное выражение лица, которое обычно пугало Феликса, растворяется в эмоциях. Он чувствует музыку так же, как и Феликс. Вдруг он смотрит на него в ответ, Феликс слышит, как мелодия перетекает в более ритмичную, под которую танцевать то, что танцевали эти трое, становится сложнее, на лице Хёнджина расцветает улыбка. Она не насмешливая, не игривая, она искренняя. Он вдруг отстраняется и в такт новой песне начинает двигаться так, как однажды на какой-то из их вечеринок танцевал Джисон. Это что-то лёгкое и расслабленное. Минхо сзади них снова разражается смехом и присоединяется. Феликс чувствует поток, проходящий сквозь него, потому что он повторяет за ними и впадает в ребячество, больше кривляясь, чем танцуя. Минхо и Хёнджин тянут его за руки и чуть ли не водят хоровод в этой тесной толпе. Сквозь шум и алкоголь ему удается услышать фразу, сказанную голосом Хёнджина ему на ухо: «Феликс, ты отлично двигаешься». До того, как он успевает осознать её, какие-то другие очень тёплые руки тянут его назад и притягивают к чему-то твёрдому. Мягкий низкий голос раздается возле уха, но обращается явно не к нему. — Хватит развращать Ёнбока вашими полупрелюдиями! — Феликс всё ещё слышит в одном ухе смех Минхо, а в другом смех Хёнджина. Он разворачивается в держащих его руках и шепчет лишь одно скулящее «Чанбин», после чего прижимается к его губам своими, а затем — темнота.…
Феликс просыпается с таким похмельем, какого у него не было ещё никогда. Едва перевернувшись на бок, он видит стакан воды и таблетки, к которым тянется словно уже год как жаждущий. Уже разобравшись с лекарствами, он проверяет телефон, находя на нём сообщения от Чанбина. В галерею он заходить боится. Чанбин: Я надеюсь, ты жив. Напиши, как проснешься. Хорошо вы зажгли вчера с Минхо и Джинни! Ты так мило причмокивал губами, пока спал в такси. Но, наверное, не стоило столько пить…) Феликс вспоминает с замиранием сердца. Он танцевал, нет, они танцевали. Все вместе. То, что он видел ранее от Минхо и Хёнджина со стороны, оказалось совершенно другим изнутри. Он чувствовал музыку так, как не чувствовал никогда. Он знал, как будут двигаться парни, знал, как будет двигаться сам. Словно всё было предопределено, и его тело само знало, к чему всё это ведет. Ему так понравилось. Хёнджин оказался не тем холодным и недосягаемым идеалом, а таким же, как и они с Минхо-хёном, танцором. Феликсу стало так стыдно за свои мысли. Он не мог выбросить из головы то, какую химию поймал в тот вечер.…
Сегодня вновь выступление Трирачи. Феликс идет за кулисы, предпочитая смотреть в этот раз оттуда. Минхо приходит позже, а Хёнджин вообще приезжает к самому концу. Феликс смотрит выступление во все глаза. Стоит только рэперам сойти со сцены, Феликс видит ту же картинку, что и видел всегда. Хёнджин толкает Чанбина в плечо и хвалит его рэп. Он пытается зачитать его партию, перековеркивая половину слов, Джисон и Чан заливаются звонким смехом, атмосфера адреналина после выступления захватывает всех. По пути в «DNA» Чанбин каким-то образом становится ближе к Феликсу и спрашивает, понравилось ли ему сегодня шоу. Феликс смущённо кивает и переплетает руки с ним так, чтобы никто не видел. Дни текут одни за другим и Феликс практически забывает о том, как же сильно он не хочет делить Чанбина ни с кем. К тому же они даже не встречаются официально, чтобы Феликс имел право на ревность. Он проглатывает свои эмоции глубже и надевает тренировочные штаны, следуя в студию. Размявшись, он прогоняет танец в первый раз в одиночку, пока ждет Минхо-хёна, которого он всё-таки попросил помочь ему. Снова взмах руки, снова прыжок, снова нелепое приземление. Он повторяет ещё раз и… путается в собственных ногах. Феликс рычит и стучит кулаком по паркету студии. У него ничего не выходит. — Ты слишком напряжён, — разносится со стороны двери, и Феликс вздрагивает. Хёнджин стоит в таких же тренировочных штанах, широкой футболке. Он прикрывает за собой дверь и скидывает спортивную сумку на пол. — А.? — Минхо не смог сегодня, что-то случилось с Джисоном, он слёзно просил меня приехать и помочь тебе. Прости, что подсматривал, но мне не хотелось прерывать тебя, — он опускается на пол перед ним и садится по-турецки. — Ты позволишь мне помочь? — Хёнджин спрашивает осторожно, Феликсу кажется, что это совсем не тот Хёнджин, которого он видел всё время до этого. Он кивает, они поднимаются с пола, и Хёнджин спрашивает разрешения на включение своей музыки. Колонки шипят, пока подключают новое устройство, а затем начинают играть… Дуа Липу? Это какой-то старый альбом. Ритмичная музыка, но не та, под которую Феликс обычно ставит хореографии. Хёнджин становится рядом с ним, смотря в зеркало, и просит повторять за ним. В песне начинается бридж и Хёнджин начинает выполнять незамысловатые движения, как будто бы они в клубе и совершенно не стараются танцевать. Он размахивает руками и перебирает ногами немного глуповато, смотрит на Феликса через зеркало и улыбается. А затем он начинает… прыгать? Феликс застывает на месте, не зная, что делать. — Давай же, Феликс! Позволь себе расслабиться, ты слишком сконцентрирован на движениях, не нужно много думать, — Хёнджин переходит на подскакивания и начинает прыгать уже вокруг него. Феликс глядит на него ещё пару секунд и, тяжело вздохнув, начинает делать такие же глупые прыжки, как и Хёнджин. Припев повторяется последний раз, Феликс полностью отдаётся этому безумию. Он знает текст и начинает подпевать. Он глядит на Хёнджина, а тот, рассмеявшись, начинает подпевать ему тоже! Феликс перестает скакать как бешеный и начинает вести себя, как в клипе, он отставляет руку в сторону, а второй словно держит микрофон и поёт громче, на ходу вспоминая остатки текста. Хёнджин подключается и подыгрывает ему, словно у них сейчас концерт перед толпой зрителей, и они поют дуэтом. Музыка нарастает в последнем динамическом проигрыше, двое парней танцуют так, словно от этого зависит их жизнь. Мелодия стихает, они валятся на пол и в тишине между треками слышится только учащённое дыхание и тихий смех. — Расслабился? — Хёнджин спрашивает в воздух. Феликс кивает и только потом отвечает положительно вслух. — Вот теперь давай отрабатывать движения. Взмах рукой, волна, прыжок, Феликс приземляется на ноги, не с той точностью, что нужна, но на ноги! Хёнджин ставит его ноги по-другому и изменяет траекторию прыжка. Феликс кивает и внимательно смотрит на то, как он делает этот прыжок. Их стили слишком отличаются друг от друга. В то время, как Феликс делает движения отрывисто и с оттяжкой, Хенджин движется в воздухе, словно лебедь. И впервые Феликсу не кажется, что он ему не ровня. Взмах рукой, взгляд в зеркало, пауза, поворот головы, волна бедрами, прыжок, приземление. Он крепко стоит на ногах, а руки разведены в стороны в том положении, что нужно. Феликс растягивает губы в улыбке и пялится на собственное отражение. У него вышло. — Ты молодец! Видишь, когда ставишь ноги не прямо, а чуть под углом, поза получается устойчивее. Мне так даже больше нравится, — Феликс чувствует, как по лицу стекают капли пота, но он так счастлив. Он кивает в ответ на замечание и отходит выпить воды. Они завершают тренировку легкой импровизацией и Хёнджин предлагает придумать им прощание руками. — Мы с Минхо всегда так здороваемся и прощаемся. Небольшая фишка нашего юнита, можем с тобой тоже придумать, — Хёнджин сжимает свой кулак, затем в полете разжимает его и дергает за ладонь Феликса. Феликс смотрит задумчиво, пытаясь придумать движения. — А хочешь, — застенчиво спрашивает Хёнджин, отведя взгляд, — хочешь попробовать поставить что-то вместе? Нам с Минхо давно не достает третьего в хореографии. На двоих ставить не так интересно. Элементы получаются слишком простые, никакой фантазии. Феликсу не верится, что именно ему предлагает Хёнджин… Для него это слишком большой шаг, он старается не показать своего волнения, но понимает, что Хёнджин точно не относится к нему как к несмышлёнышу в танцах. — Я бы с удовольствием, — отвечает он и повторяет то приветствие, что только что показал ему Хёнджин. Возвращаясь домой, Феликса пожирают стыдливые мысли о том, что Хван Хёнджин совершенно не тот, кем является — он даже лучше! Он хочет с ним дружить. Но как дружить с тем, к кому ты ревнуешь того, в кого влюблён? … Чанбин держит его за руку, пока они прогуливаются по парку после ужина. С той тренировки прошла практически неделя, и Феликс не может выкинуть из головы свой танец. Насколько лучше он стал после помощи Хёнджина. — Джинни сказал, вы занимались вместе? — спрашивает Чанбин. Феликс поворачивает голову в его сторону и смотрит невесело. — Эм, да, он очень помог мне, хоряга стала получаться лучше, — Феликс опускает взгляд на их переплетённые руки. — Он много рассказывал, вы оба хорошо танцуете. Мне кажется, круто, если ты присоединишься к их юниту с Минхо, я рад, что вы подружились! Чанбин не прекращает говорить об этом, а Феликса захлестывает жуткая тревога от того, сколько ревности и отчаяния он чувствует в данный момент. — Скажи, Хёнджин нравится тебе? — он останавливается посреди тротуара, и Чанбин замирает вместе с ним удивлённо смотря в ответ. — Нравится, в смысле? Мы с Джинни уже давно дружим, вряд ли такая дружба возможна, если бы он мне не нравился. Как друг. Ты зачем спрашиваешь? — Чанбин, — Феликс переплетает собственные пальцы между собой и пялится на них, — зачем тебе я? — Ёнбок-а, я не понимаю… — Хёнджин, он, — Феликс набирает в лёгкие побольше воздуха, — он замечательный. Ты сам говоришь, он отлично танцует, вы уже давно знакомы, нравитесь друг другу, он тебя поддерживает в твоем творчестве, он… Идеальная пара для тебя. — Феликс, что— — Я не думаю, что тебе стоит тратить время на такого, как я, ведь, — нос щиплет, и он предательски всхлипывает, смотря в сторону, чтобы Чанбин не видел этих жалких слёз, — ведь я совершенно не похож на него. — Ли Ёнбок, какого хрена ты несёшь? — Чанбин пялится на него в растерянности. — Правду. Я же видел, как ты смотришь на него, и как вы ведёте себя вместе! Чанбин хватает его за руку и ведёт к дороге, по пути вызывая такси. — Куда мы? — К тебе домой. Не задавая вопросов, Феликс следует за Чанбином, неуверенный, к чему это может привести. Они входят в комнату после слишком долгой, по мнению Феликса, поездки в такси. Чанбин садит его на диван и присаживается перед ним, беря его руки в свои. — Феликс, послушай, что я тебе сейчас скажу и не перебивай. Хёнджин — мой друг. Мы давно дружим, это правда, но не более того. Мы исключительно друзья. Мои чувства к нему никогда не сравнятся к тому, что я чувствую к тебе. Я… — он замирает на секунду, отводя взгляд. — Ты не представляешь, как давно и сильно ты нравишься мне. И сейчас я жалею о своей нерешительности ещё больше, потому что я решался позвать тебя на свидание где-то пару месяцев, перед тем как всё-таки сделал это. Мне правда сложно говорить о своих чувствах и выражать их, но когда я с тобой, то чувствую, что могу взорваться от всего, что происходит внутри меня. Феликс смотрел на него во все глаза. — Стыдно признаться, ведь Хёнджин и был первым, кто узнал о моих чувствах к тебе, поверь, ты не захочешь знать, сколько он выслушал моего нытья перед тем, как Джисон поставил меня перед фактом, что они с Минхо позвали тебя на наше выступление. Мне кажется, я даже в свой первый раз не волновался на сцене так сильно, как тогда. Я и слова не мог сказать, когда увидел, что ты не ушёл после выступления, а подошёл к нам. Чанбин перехватил его руки крепче и прикоснулся к тыльной стороне одной из них губами. — Ты потрясающе танцуешь, я был на отчётных концертах вашего потока, смотрел твои видео в соцсетях, надеюсь, ты не будешь считать меня сталкером, потому что Джисон уже сказал мне такое однажды. Я правда боюсь сделать что-то не так, боюсь потерять тебя, поэтому старался не давить. Хотел, чтобы мы двигались медленно, но, наверное, стоило прояснить всё раньше, если ты решил, что я правда обращаю внимание в романтическом смысле на своего лучшего друга. Феликс сполз с дивана на пол ближе к Чанбину и обнял его, слёзы потекли по щекам с новой силой. — Я полный идиот, Чанбин. — Ты не идиот Ёнбок-и, ты мое маленькое солнце. — Прости за то, что ревновал тебя. Я вообще-то в принципе не имел права на это, ты не мой парень. Просто меня так смутило внимание Хёнджина к тебе, вы правда очень близки. Я завидовал тому, что есть у него, но чего нет у меня. Чанбин гладит его лопатки, пока Феликс цепляется за его крепкие плечи и остраняется. — Я совсем не против двигаться медленно, мне нравится такой темп, мне нравишься ты. Нет, думаю, я влюблён в тебя. Меня устроит просто быть рядом, — он улыбается, облизывая пересохшие от слёз губы. — А устроит быть рядом в качестве моего парня? — он целует Феликса в покрасневший нос и смотрит вопросительно. Феликс разражается очередной волной рыданий и прижимается ближе к Чанбину, утыкаясь носом ему в шею, туда же бормоча тихое «да». Чанбин слышит его прекрасно.…
Феликс стоит рядом с Минхо, пока Хёнджин чуть в стороне пытается скопировать манеру чтения рэпа Чанбина и движения, которые выполняет рэпер, пока зачитывает свою партию. Минхо смеётся, но недолго, Джисон вступает, лениво проговаривая строки, тут же срываясь на резкий флоу, Минхо закусывает губу и толкает в плечо ухмыляющегося Феликса. Песня кончается оглушительными аплодисментами, пока парни покидают сцену. Феликс улыбается, чувствуя сердце, стучащее в ушах, когда его притягивают к себе в счастливые объятия. Он глядит на то, как в очередной раз Минхо пытается сожрать своего парня, запихнув язык ему в глотку, и притворно морщится. Он невесомо чмокает в щёку Чанбина, а затем отходит в сторону, пока к нему подходит Хёнджин и толкает в плечо. — Эй, думаешь, ты тут лучший рэпер? Я могу зачитать лучше! — Хёнджин размахивает руками, словно они на рэп-баттле, Чанбин подыгрывает ему. Чан встаёт между ними, как судья. Хёнджин пытается зачитать партию из HEYDAY. Феликс наблюдает за этим со стороны и смеётся. Пока Чанбин зачитывает свою партию снова идеально, он косится на Феликса, словно баскетболисты, которые бегут к кольцу и забивают мяч с криком «детка, это для тебя». «Баттл» заканчивается с очевидным проигрышем Хёнджина, который показушно фыркает и отталкивает Чанбина от себя, крича Феликсу, чтобы тот лучше воспитывал эту свинку. Чанбин грозит ему кулаком, а Хёнджин прячется за Чанни-хёном. Феликс тянет к себе Чанбина за руку и ведёт на выход из здания, замечая, как Хёнджин смущенно хихикает от какой-то шутки Криса. Феликс улыбается. Крис-хён всегда был самым поддерживающим, а Хёнджин не так давно признался Феликсу, что сам хотел бы попробовать себя в рэпе. Феликс смотрит на их компанию другими глазами, замечая счастливый взгляд Минхо, которым он одаривает Джисона в ответ (их чувства совсем не односторонние). Джисон дразнит Чана за однажды порванные на сцене штаны, а Чан вспоминает похожий случай, только с Минхо. Хёнджин хохочет во все горло, а Феликс втягивает носом свежий воздух на улице. Чанбин утыкается прохладным носом в его шею и оставляет невесомое касание губами. Феликс оборачивается, понимая, что никто не смотрит на них, и поднимает подбородок Чанбина пальцами ближе к себе, касаясь губами. На заднем плане слышатся громкие извинения перед Минхо. Феликс хихикает в поцелуй. Кажется, он счастлив.