I hate you

      Ночь. Небольшой город, что находится в ста километрах от столицы, запомнится туристам своими живописными улочками и оживлёнными площадями. Он запомниться своими стеклянными многоэтажками, яркими вывесками магазинов, ресторанов и клубов. Своими уютными парками с прекрасными фонтанными, но только не его жителями.       Дождь. Сильный, холодный, равнодушный. Он смывает всё на своём пути; грязь да стремительно растущие проблемы. Дождь движется по своему желанию, он сам себе царь, однако не в его силах защитить своих подданных от напастей. Он борется за жизни каждого, омывая их своим присутствием, только не все могут насладиться почестями царя.       А красный фонарь всё продолжает освещать улицу. Он прекрасный, страстный, радующий глаз. Каждый, кто когда-то его увидит, захочет завладеть, спрятать, подчинить только себе. Он светит ярко, его можно сравнить со страстью, любовью, мучениями. Согласитесь, каждый, кто забрёл на эту улицу, надеялся получить что-то своё. Кто-то мечтал забыться, кто-то хочет воплотить свои похабные мысли в реальность, а кто-то и вовсе ищет в ней утешения.       Но, давайте не будем забывать, что, несмотря на свои желания, люди являются жестокими созданиями.

***

      Холодные капли проливного дождя разбиваются о блестящий костюм. Царь уходит, равнодушно смотря на свой народ. А может оно и к лучшему? Ему думалось, что никчёмные горожане, оставленные со своими проблемами, способны сами справиться. Но быстро летящие с неба капли говорили об обратном. Хоть царь и проявлял равнодушие, он всё же пытается смыть позор со своих подданных.       Юное тело, что ищет утешение в каплях дождя, молит о помощи и желает покончить с этим. Капли тарабанят по крышам домов, разбиваются об асфальт и медленно стекают по щекам юноши в пересмешку со слезами. Весь, недавно наведённый макияж, потёк и был размазан по лицу, а новый ком обиды стал поперёк горла. Недавно полученные ссадины всё ещё ныли и щепали. Придётся всё снова объяснять матери, если она не захочет выгнать его, к чертям собачим, за ещё одну выходку сына.       Собственные колени кажутся удобнее любой подушки, а присутствие человека рядом не делает ситуацию лучше. Тело ломит, а слёзы продолжают литься с новой силой. Сону не помнит, когда в последний раз чувствовал себя так…. Так беспомощно, так жалко. Всё было хорошо, до одного момента, который юноша желал забыть до скончания веков. Запах сигарет, заполонивший, кажется, уже весь переулок, помогает держаться в сознании. Морща нос, Сону разглядывает своё отражение в лужах. «Неописуемый красавец» — проносится в голове и, проводя пальцем по губе, юноша размазывает помаду ещё больше.       Смотреть на своё тело до жути тошно. А ведь это малая доля того, что могла с ним случиться. Сону даже думать страшно…. Нет, стоить забыть всю эту ситуацию, опустошить голову, успокоиться. Краем глаза юноша замечает, что человек, стоящий рядом, докуривает сигарету, тушит её об асфальт и выходит из-под навеса. Его одежда вмиг промокает.       — Я ведь предупреждал тебя, — начинает неспешна. — Говорил, что так всё и закончиться, — его спокойный глубокий голос растекается по всему переулку.       — Сонхун, пожалуйста… — едва слышно просит Сону.       — Ну, кто же будет меня слушаться?! — сердиться. — Чёртов псих, ты только и ждёшь, когда тебя изобьют. Я говорил тебе, не напивайся, не одевайся так, не наноси макияж. Предупреждал, что так всё и закончиться. Но нет, блять, мы сами себе на уме, и нахуй нам слушать советы старших!       Сону сидит также, уткнувшись головой в колени, и слушает всё, что говорит Сонхун. Отчасти он прав, Сону упёртый баран, не желавший кого-либо слушать, даже самого главу семьи Пак.       — Сонхун, прошу, перестань кричать — снова умоляет Ким.       А терпение у Пака не резиновое. Он беситься только ещё больше, слыша этот голос. Видя такого Сону, его агрессия вырастает вдвое. Пак не выдерживает. Он подходит к блондину и силой поднимает его на ноги, впечатав в стену.       — Нет, мой хороший, это ты сейчас перестанешь, — смотрит сердито, кладя руки на лицо парня. — Как же я ненавижу таких как ты. Разрисованных педиков, что ходят направо и налево, только и ждут когда их выебут!       Ким старательно пытается взгляд увести, но Сонхун хватает его за подбородок, возвращая, заставляя смотреть прямо в глаза, не в силах сдержать гнева.       — Вы — чёртовы идиоты, что так и ждут, когда их разрисованные лица кто-нибудь изобьёт. Знал бы ты, как я ненавижу вас, как ненавижу то, как вы одеваетесь, то, как вы похожи на шлюх!       Сону смотрит на него широко раскрытыми от ужаса глазами, его губы дрожат. Ему обидно слышать эти слова. Чувства, которые он так старательно удерживал внутри себя, жгли огнём его маленькое беззащитное сердце. Он давно убеждал себя, что взаимности ему не получить, но к жестокой реальности он оказался не готов. Он больше не сдерживает болезненных всхлипов, буквально повисая в руках Сонхуна тряпичной куклой.       Пак обхватывает за шею, притягивая ближе, сталкивая их нос к носу.       — Знал бы ты, как я ненавижу тебя!       Они с минуту смотрят друг на друга, глубоко дыша. Сонхун резко проводит пальцем по лицу Сону, растирая и без того расплывшийся макияж. Он фокусируется на перепачканных помадой пухлых губах юноши, его взгляд темнеет, из горла вырывается животный рык, который он не в силах контролировать, как и свои желания, как и грязный поток ругательств, прежде чем он окончательно сокращает расстояние между ними.       Обхватив затылок Сону, Сонхун чуть сжимает волосы, запрокидывая его голову назад. Придвинувшись, медленно склонился к губам, не сводя с лица блондина острого взгляда. Первое прикосновение его губ. Сону чувствует это острое ощущение, словно тело пронзает молния. Нежное легкое касание очень быстро перерастает во властный, немного грубый, поцелуй. Сону задыхается в сладкой истоме, дыхание Сонхуна, горячее и шумное, обжигает кожу. Чуть прикусив нижнюю губу с тихим рыком, Пак углубляет поцелуй. В рот Кима, скользя, вторгся его язык.       Словно обживаясь, глава семьи Пак проходится по зубам, лаская нёбо, оплетая язык. Поцелуй окончательно теряет все оттенки нежности, став грубым и властным.       Сонхун отстраняется, голова Сону падает на его плечи. Прикрывая глаза, Пак вдыхает его запах, такой родной, совсем приторный, но уже засевший где-то в глубине сердца.       — Я тебя ненавижу, — повторяет Сонхун.       — Знаю, — отвечает Сону, обвивая свои руки вокруг талии Пака.       И когда Сонхун тянется за поцелуем, Сону отвечает ему вновь.