Переселённое пушечное мясо, пожалуйста, успокойся!

— Маленькая Го. Я прошу прощения. Я знаю, что разрыв — это большой удар, но… мне очень жаль. Лэн Цзыюэ поджал губы, и в его красивых глазах читалось чувство вины: — Ты хорошая девочка, я не хочу причинять тебе боль. Я думал, что твоей доброты достаточно, чтобы заставить меня забыть её, но в тот день, когда она вернулась, я понял, что всё ещё не могу забыть её. — Она согласилась быть со мной. Малышка Го, я не хочу отпускать её. Девушка перед ним была одета в простое цельное платье, обеими руками она держала чашку чая с молоком. Она опустила голову, чтобы никто не видел выражения её лица. Худое тело девушки слегка дрожало, как будто она плакала из-за этого. Лен Цзыюэ чувствовал себя очень виноватым, но он должен был порвать с ней. Он любил Лу Ци, а не Ян Го. Лэн Цзыюэ долго молчал и не мог вынести молчания девушки. Думая о её живости и яркой улыбке, он становился мягкосердечным. Он боялся быть мягкосердечным, поэтому в волнении вытащил чек, подписал его и осторожно положил рядом с рукой Ян Го. — Малышка Го, ты сама заполняешь сумму. Считай это моей компенсацией. — Лэн Цзыюэ говорил серьёзно. — Я надеюсь, что без меня ты всё ещё можешь быть счастлива. Девушка наконец подняла голову и открыла красивое и чистое лицо. Он думал, что её лицо ещё долго будет измазано слезами, но не думал, что она будет смотреть на него с невозмутимым выражением, чуть приподняв губы, как бы улыбаясь. Он должен был себе это, верно? Лэн Цзыюэ очень нервничал. Он боялся, что она сделает что-нибудь безрассудное. — Малышка Го, прости меня. — Лэн Цзыюэ безостановочно извинялся. — Если тебе что-нибудь понадобится, я сделаю всё, что в моих силах. — Неужели? — у девушки была странная улыбка, и она рассмеялась. Её холодный голос был звонким. — Действительно всё, что я хочу? Лэн Цзыюэ: «…Может быть, маленькая Го не сдалась и хотела использовать этот метод, чтобы вернуть его? К сожалению, он не мог согласиться.» — Разве ты не хочешь стать певицей? Я найду кого-нибудь, кто поможет тебе, и я надеюсь, что ты будешь счастливее и забудешь об этом. Она всё ещё смеялась, и её голос привлёк внимание всех людей в кафе. Она не возражала против этого, но Лэн Цзыюэ чувствовал, что что-то не так. Он увидел, что она вдруг снова улыбнулась и уставилась на него. Лэн Цзыюэ думал, что Ян Го не может смириться с этим разрывом, поэтому она стала такой. Чувство вины в его сердце росло. Ян Го подняла чашку с молоком и медленно отхлебнула, её тонкие пальцы взяли чек и один раз дунули в него. Её пышные розовые губы слегка приоткрылись, а красивые зрачки расширились, отчего у Лэн Цзыюэ, наблюдавшего за ней, сжалось сердце. — Я могу написать любое число, какое захочу? — Да. — быстро ответил Лэн Цзыюэ. — О… Её губы изогнулись в красивую дугу, ослепляя Лэн Цзыюэ своей красотой и заставляя его сердце биться быстрее. «Малышка Го гораздо привлекательнее, когда так улыбается.» Она подняла глаза и протянула белую руку: — У тебя есть ручка? — Да, да, я дам тебе это. Лэн Цзыюэ тут же достал ручку и протянул её Ян Го двумя руками, словно боясь, что она передумает подписывать. Он даже по-джентльменски открыл колпачок ручки и почтительно подал ей. Увидев, что Ян Го собирается заполнить номер, в её голове внезапно раздался панический звук. [Хозяйка!!!!! Успокойся!!! Твоя личностная установка отключена!!! Это же каноническая кормушка!!! В соответствии с установкой личности, ты должна была взять чек и бросить его в лицо Лэн Цзыюэ, а затем сказать с оскорбленным лицом, что ты не такой человек, а затем плакать, убегая!!! Прямо сейчас сделай это!!!] [Ты будешь плохой в его глазах — это когда ты увидишь, что Лу Ци и Лэн Цзыюэ были ласковыми и не могли принять это, следовательно, ты подставляешь Лу Ци. После этого твой план срывается ими, и ты идёшь по пути жалкого канонического корма и ждёшь, чтобы получить коробку еды, когда шоу закончится…] [Подожди, подожди, хозяйка! Ты написала пятьдесят миллионов?!]