***
Уилбур и Квакити возвращаются только ближе к 3 ночи. Они еще минут 10 сидели и целовались, что-то бурно обсуждали, после чего было принято всеобщее решение вызвать такси. У обоих не было желания в такую погоду после всего случившегося идти домой, да еще и квартира Уилбура находилась довольно далеко, что ли. Ехали они молча. У таксиста самого явно настроения не было, особенно везти парней в такое время. Ночная смена — худшее, что могло придумать человечество. Не об этом. Квакити смирно уместил свою голову на плече Уилбура, а одна из рук держала руку Голда, иногда сжимая и немного поглаживая. Тот был ничуть не против, наоборот, проще говоря, счастлив от всего, что происходит. Наконец-то он снова ощутил то должное тепло и ласку, которую, наверное, не получал очень давно. Домой они буквально ввалились. Оба усталые, но зато вполне весёлые и энергичные. Скорее счастливые. — Кхм, Уилбур, — спрашивает Квакити, когда уже проходит дальше в квартиру и останавливается у прохода в гостиную и кухню. Как странно, почти ничего не изменилось. Вообще. Вот висит картина, которую он же дарил ему на 14 февраля: с собой и Уилбуром. Вот ничего даже не переставлено, но беспорядок, хоть и такой хаотичный, но, мать вашу, присутствует. Не то чтобы его это как-то смущало или вызывало отвращение к Уилбуру… С ним такого здесь не было. Его мысли прерывают объятия со спины, а потом смешок на ухо. Он от такой неожиданности вскрикивает и вздрагивает, но Уилбур лишь крепче начинает держать его. Он ощущает поцелуй куда-то в висок, а потом и слышит вопрос. — Да? Что такое, Биг Кью? — Где я буду спать? — Со мной, естественно. Что за глупые вопросы? — бормочет Уилбур, оставляя ещё пару поцелуев у него на щеке. — Всё, пойдеем, чемодан этот свой завтра разберёшь. Квакити кивает головой, заходя в спальню. Лишь здесь он находит небольшое изменение: появилась небольшая полка с книгами. Это он посмотрит потом, ведь сейчас было, наверное, это не так важно. Он наконец-то снова проведёт ночь с тем самым Уилбуром Сутом. — Так, вот тебе футболка и домашние шорты, чтобы в этих джинсах не спать. Да и ты, можно сказать, дома. Дома. Забирая одежду, которую ему протягивают, он улыбается и кивает головой. Одежда должна быть ему как раз, возможно, лишь немного больше, ведь разница хоть какая-то имеется. Да и он собирается идти в ванную, чтобы переодеваться там, как его останавливает Уилбур, касаясь плеча. — А ты это куда собрался? — спрашивает Уилбур, смотря на него, и теперь приходится разворачиваться к нему. — Да я в ванную… переодеться. Ничего серьёзного. — Не вижу причины не переодеться здесь, — Уилбуру и правда бы не хотелось, если бы Квакити ушёл переодеваться в ванную, будто он чего-то там ещё не мог видеть. — Что я не видел-то. — М-многое ты не видел! — говорит брюнет, успевая покраснеть. Уилбур лишь усмехается и притягивает его ближе к себе. Сначала он ничего не понимает, вернее, пока его тело не начали плавно щекотать и поглаживать. — Хех, Уилбур, серьёзно?! — Я? Ну конечно, ты будто был обо мне другого мнения, Биг Кью, — говорит тот, руками уже плавно начиная пролазить ему под одежду. Квакити от этого сжимается и смеётся, пытаясь хоть как-то выкарабкаться из этого нападения от Уилбура. Щекотка становится только более учащённой, да и тот ощущает, что его уже буквально садят на колени и продолжают это. Ему хватает ума, чтобы ловким движением хоть как-то развернуться, но щекотка всё равно приходилась на талию и живот. Брюнет усмехается и думает, делать или нет, а потом он… Стонет. Если вы знаете, что такое «ахуеть», то сейчас это совсем крошка. Уилбур не мог передать, что ощутил, понял и захотел чувствовать при этом стоне. Да, стон был тихий, один, да и он слышал их до этого, но, ебать. Разве не этого хотел Уилбуру? Да и Квакити бы не врал, что не хочет. — Сука, блять, Квак, — шепчет Уилбур и прекращает щекотку, но теперь это превращается в интенсивные поглаживания на его теле. — Как бы я хотел услышать это ещё раз, но громче, и уже прямо на мне. — А я разве уже не на тебе? — Заткнись. Ты понял, что я имел в виду. Квакити хочет ляпнуть ещё какую-нибудь шутку, но его затыкают поцелуем. Он оказывается грубый, жадный и непроизвольно, он бы всё и начал. Уилбур хотел бы показать, насколько сильно он скучал и сколько попросту ему пришлось ждать. Катастрофически много он ждал и мало получал. Он собирался исправить это. Он хотел показать, что вообще-то он заслужил намного больше, что было у него последние месяца. Сейчас на Квакити он напал, как разъярённый волк, что нашёл свою добычу. Руки, которые и так были под одеждой, стали гладить интенсивнее, да и в более интимных местах: своими ручками он пробрался до сосков брюнета, понемногу будто массируя их, и удаётся вырвать из Квакити парочку прерывистых стонов. Квакити не очень сидеть без дела. Пока его соски явно по-домашнему и довольно умело массирует его уже возлюбленный, он пытается снять штаны. Когда ты сидишь на коленях и при этом у тебя самого выпирает, это не так уж и удобно. — Кью, ну куда же мы с тобой спешим? — шепчет Уилбур, успевая подобраться к его уху и прошептать это, чтобы вызвать табун мурашек в его теле. — Ну подожди ты немножко, потом ротиком поработаешь. От его слов он краснеет пиздецки как сильно, будто это ещё кто-то и слышит. Но нет, они абсолютно одни на кровати, а часы переваливают за ночь. Лучшее время для секса, кстати. — Уилбур, блять, ну пожалуйста… — буквально умоляет его Квакити своим шёпотом, чуть ли не вплотную прижимаясь, чтобы вызвать своеобразные чувства у Уила. И это получается, когда он слышит тяжёлый вздох. — Делай со мной что хочешь, Уил, неужели ты этого бы не хоте… — На колени, — прорезает резкий голос Сута. Квакити сначала моргает глазками, а потом кивает головой и аккуратно слазит, будто поддаётся его приказам. Уилбур усмехается и гладит его слегка по голове, а кончиками пальцев оттягивает небольшую прядь волос, чтобы вызвать тихое мычание его возлюбленного снизу. — Раз хотел настолько побыстрее... — томным голосом говорит он, снимая как можно быстрее этот уже ненужный ремень для себя, а брюнет уже понимает и снимает сам уже с него. Перед ним предстаёт уж слишком шикарный вид. — То побудь хорошим мальчиком, поработай ротиком. И я тебя обязательно отблагодарю. Ты же этого и хотел. Квакити кивает головой, ведь он, черт возьми, прав. В отношениях со Шлаттом он иногда и правда снова представлял что-то с ним, хоть почти сразу и забывал из-за, например, криков того же Шлатта. Но ведь его нет больше в жизни младшего, да? Есть только Уилбур Сут. Квакити уже ничего, не отвечая, начинает по малому, сначала облизывает саму головку, словно сладкий леденец, который давно ребёнок не пробовал. Не успел он привыкнуть и к такой, как ощутил на своих волосах довольно сильную хватку, что сжимали их. Он от этого замычал и прикрыл глаза, а услышал голос лишь Сута. — Глаза открыл, нахуй, и на меня смотри, — говорит тот, и другой свободной рукой взял его за подбородок, потянув, чтобы их взгляды встретились. — Блядски идеально. Идеальный мальчик. Уилбур делает резкий толчок, а Квакити вздрагивает и руками теперь держится за обе ляжки Сута, будто держится, чтобы не свалиться. Он понимает, что это не единственный раз сейчас, когда он так сделает, и его буквально трахнут в рот. Что ж, такая идея ему сейчас была по душе. Ему уж слишком нравится, чтобы не продолжать это, когда понимает, что никаких действий против этого младший не сделал. Пиздец, ему нравится. Каждый толчок всё сильнее, глубже, грубее, заставляя Квакити почувствовать себя настоящей шлюшкой, но скорее только шлюшкой Уилбура. Он слишком любил этого парня, чтобы так не думать. — Посмотрите на этого парня… Ха! — сквозь свои же что-то бормочет старший, глядя на Квакити с неподдельной улыбкой. — Шлюшка принимает в себя чуть ли не всё и даже не кобенится. Похоже, уж слишком долго хотел? Квакити ничего на это ответить не может и лишь прикрывает все-таки глаза, как ощущает, что Сут кончает. Хватка на волосах резко ослабла и перешла в поглаживания. Стоны перешли в какие-то ласковые слова, мол, как он хорошо справился, насколько он молодец. А он лишь привстает, встречаясь с Сутом в нежном поцелуе, кладя свои руки ему на щеки. Тут он ощущает, что его снова садят на колени и да и начинают с самого него снимать одежду. Нечестно ведь, что один в одежде, а другой нет. — Детка, — шепчет Уилбур, еле-еле разрывая поцелуй, чтобы сказать тому. — Как насчёт того, чтобы я тебя растянул, а потом ты… оседлал меня? Квакити сначала краснеет, а потом кивает головой и шепчет тихое «Согласен». Сут тянется к небольшой тумбочке около кровати, чтобы достать небольшой флакончик, в котором, вероятно, находилась смазка. — Давай быстрее, сука-а, — шипит младший, и Уилбур лишь с ухмылкой глядит на него. — Либо вставляй прям так, кого ещё ждёшь. Уилбур отрицательно кивает головой, ведь прямо так вставить не мог. Он имел понятие, кто такой Шлатт и как он мог обращаться с Квакити. Он не хотел, чтобы он когда-то вообще это терпел.Первый палец
— Ах-х, сука, Уилбур! — вырывается криком из него, когда он хмыкает носом и прижимается ближе к тому, закусывая губу. — Больно! Я… Я, наверное, не смогу. — Сможешь. Ты всегда мог, ты молодец, это будет последний раз, когда тебе больно, — шепчет Уилбур. И Квакити верит.Второй палец
— Боже, Уил... — шепчет тот, прикрывая глаза, и обнимает руками его шею, чтобы быть ещё ближе. Сдавленно мычит, ведь начинает нравится. — Можешь уже ускориться, я не знаю... пожалуйста... — Всё для тебя, дорогой, — шепчет Уилбур. И Квакити верит.Третий палец
— Уилбур! — чуть ли не кричит Квакити, даже не сдерживая похотливый стон желания, когда видит выражение лица Уилбура. Он же знал, что младший через время привыкнет и ему понравится. — Быстрее, ну иначе давай перейдем к основному! — А давай. Не хочу, чтобы ты кончил от обычных пальцев. Я ведь люблю тебя, — шепчет Уилбур. И Квакити верит.***
Уилбуру требуется лишь убрать смазку на место и поудобнее облокотиться спиной на кровать, чтобы наблюдать за всем. Уж слишком ему нравилась эта картина: весь голый, перевозбужденный и такой нужный лишь в одном — Квакити. Он так сильно хочет, чтобы мир знал, что это его мальчик. Сначала младший действует не очень уверенно, ведь именно такое у них было всего раза 2. А он всё забыл, насколько бы он ни пытался вспомнить. Тогда пришла помощь Уилбура, который, похоже, понял, и сначала аккуратно насадил Квакити. Из того вырываются первые громкие и прерывистые стоны, будто у них это первый раз. — Даа, Уилбур, сука, — шепчет Квакити, прикрывая глаза, и, можно сказать, наслаждается моментом. Уж слишком это нравилось, чтобы сдерживать себя. Слишком горячо, слишком по-домашнему, слишком особенно. Уилбур уже не может снова держать себя: сжимает бёдра Квакити в своих руках, проводит ногтем, будто хочет оставить небольшой след и совсем ненадолго. Квакити от неожиданности вздрагивает и чуть не вскрикивает, но тут на помощь приходит ласковое поглаживание. Младший лишь начал ускоряться, закатывая глаза и закидывая голову назад, выкрикивая какие-то слова. Честно, это выглядело и правда слишком горячо, и только для Сута — награда. Уилбур уже снова хватает рукой за подбородок и затягивает в уже грубый, довольно-таки собственнический и сладкий поцелуй. У них словно борьба на ножах, но только вместо них языки, ведь никто другой не хотел проигрывать. Это была борьба, в которой они оба с активным удовольствием принимали участие. — Сука, знал бы я, насколько ты потрахаться-то любишь… — бормочет Уилбур после поцелуя, следя за действиями Квакити, будто за чем-то действительно очень интересным. Хоть и неинтересно, но красиво и сексуально. Самое главное — только для него. — Ну? Продолжай, мне же интересно, — более уверенно говорит Квакити, когда ощущает хоть и небольшое, но напряжение внутри себя, при этом не говорит.. — Увел бы тебя на глазах у всех и вытрахал, как ебанную шлюшку: в машине, за каким-то темным переулком, дома… Квакити краснеет. Уилбур считает это милым. Квакити кончает почти сразу вместе со старшим. Это было уж слишком идеально, в смысле этот раз. Младший не особо помнил оттуда какие-то моменты, что Уилбур и попытается исправить. Они разговаривают ещё минут 15 о том, как им всё понравилось и насколько они счастливы, что они снова вместе. Квакити засыпает чуть ли не на груди Уилбура, заставляя старшего первые 15 минут сна мирно гладить того по голове, а потом и уснуть самому.***
— Уилбур, привет, — с улыбкой на лице говорит Алекс, пока его любимый на работе, а он один дома. — Прикинь, что от Джорджа узнал... Шлатта, оказывается, кто-то избил 3 дня назад. — И что же, он не говорит, кто? — с довольной ухмылкой на лице спрашивает Уилбур, выжидая ответ. — Он сказал, что вообще не понял. Он был в какой-то странной маске, даже лица не видно, полностью чёрный и хороший костюм. — Надеюсь, ты не собираешься к нему в больницу. — Боже, конечно, нет! — уверенно отвечает младший и только потом понимает, что, возможно, он отвлекает Уилбура. — Ой, я тебе работать, наверное, мешаю! Ну ладно, жду до вечера, люблю и целую. — Люблю и целую, — также в трубку говорит Сут, а потом отложил телефон. Он бы точно не рассказал, что это он, поэтому так рано вышел на работу. Маска появилась благодаря небольшой, но приличной коллекции Ранбу, который с радостью поделился. Ну а сейчас Квакити просто ждал Уилбура с работы. Возможно, они вместе посмотрят фильм или просто поговорят. Или уснут. Главное, что они счастливы друг с другой.