За окном

Был тёмный, снежный вечер. Снежинки кружили по улице в нежном вальсе, окружая голубую макушку, и как будто бы приглашая с ними танцевать. Колкий мороз окутывал всё живое, румяня лица людей. Парень шагал быстро, подходя к старенькой пятиэтажке или же к хрущёвке. Приблизившись к одному из окон на первом этаже, загороженным решёткой, немного подув на оголённые ладони, взялся за железные прутья подтягиваясь и зацепляясь ногами за выступы в кирпичной стене. От света из кухни глаза прищурились, в попытке разглядеть через полупрозрачные шторы кто находиться в маленькой, но в тёплой кухне. В той скромненькой комнатке сидел Панталоне и пил чай, доделывая уроки на маленькой столешнице, на которой даже несмотря на количество книг придельный порядок. Тихо, чтобы не услышали, хихикнув, Дотторе стал резко стучаться в окно, но стараясь не разбить, крикнув: — Ты как там? — Мальчишка с очками вздрогнул от неожиданности, по телу пробежали мурашки и холод, проникающие вглубь души. Повернув голову в сторону окна, отворяя с некой опаской штору, он увидел своего так называемого «друга», страх сменился на злость и внутри вскипело. — Что такие бледные? — Реально, почему, — с долей иронии в голосе, недовольством и возмущением высказал Панталоне, хмурясь в недовольной гримасе — может потому что кто-то вместо двери решил воспользоваться окном? Подняв бровь смотря в глаза своему собеседнику, и допивая чай, тот добавил: — На этот раз я тебя в дом не впущу. Даже не надейся. — Ну-у-у, у тебя даже родоков нет дома! Тебе чего стоит впустить меня к себе? -Дотторе пытался всеми силами уговорить Лоне. Ему не сильно хотелось мёрзнуть на улице в очередной раз, засыпая с опаской что его найду. — Пожалуйста… — Нет, значит нет. Дотто, пойми мне не сильно хочется если хозяева узнают, что мы без их спроса, впустили в их квартиру человека с улицы. Ещё мне не хочется иметь дело с полицией если узнается, что ты сбежав из дома снова укрывался у меня. — Лоне решил поставить точку в диалоге, закрыв шторы. Ему надоело "спасать" его, жить в страхе, что сейчас снова могут возникнуть не самые приятные проблемы и что вообще он за ним ходит. Лучше бы нашёл кого ни будь другого, кто и помогать будет и также на голову отбит. Не то чтобы Лоне прям ненавидел его, но ему не хотелось проблем, — "Пусть сам карабкается как хочет», — это последнее, что пронеслось у него в голове. Следующие что было слышно, то это что что-то или кто-то упал на землю. Резкое шипение, возможно из-за того что приземление было не мягкое и с большой вероятностью на твёрдый и нещадящий лёд. Потом быстрые шаги в неизведанном направлении. С облегчение выдохнув, отупив минуту, Лоне пригляделся к окну, точно ли «друг» ушёл и не увидя там никого, подумал что: — "Ушёл всё-таки. Вот и хорошо». — с прежним спокойствием стал допивать чай, уже укладывая учебники в портфель. Это не первый такой случай. Нередко после очередных ссор с предками, голубоволосый сорванец сбегал из дома. Иногда быстро возвращался, иногда нет. В первом случае его никто не искал и так было зачастую. Если же он надолго, то начинали. Прошлый раз его нашли у Панталоне (тогда Лоне жил в другой съёмной квартире) и началось серьёзное разбирательство что истрепало нервы семьям обоих мальчишек. Семьи черноволосого мальчишки не сильно повезло, хотя на первый взгляд наоборот. Они как-то смогли выкрутиться и не нести серьёзной ответственности перед законом, но вот только об этом узнал хозяин прошлой квартиры и выгнал их. По договорённости они не должны кого-либо постороннего впускать в его квартиру. Владелец дал им маленький срок до дня Х, семье пришлось сильно разволноваться и попыхтеть. Найти новое жилье и быстро договориться в этот раз оказалось тяжёлой проблемой. Нет, они привыкли часто переезжать, но в этом месяце у семьи было ещё меньше денег чем в прошлые и надо было найти такое жилье, которое позволяло по средствам, причём быстро. Тут звонок в дверь. -"Не удивлюсь если снова он.» — Встав с небольшого и твёрдого дивана, с неохотой подошёл к двери и посмотрев глазок, он и как предполагал увидел его. — Лоне ну пожалуйста! Я сделаю всё возможное чтобы тебя в это не впутывать. — Дотторе смотрел в глазок, чуть не умоляя чтобы его впустили. — Пожалуйста! — Не ори, соседи услышат. — открыв дверь, а затем закрыв её, быстро впихнул внутрь голубую макушку, уставляясь на неё. — Ну и сколько ты мне будешь досаждать? Может будешь просто спокойно жить и вытворять всякой ерунды? Может просто от меня отстанешь? Мог там на лестнице хоть заснуть… Пока Дотторе читали лекцию, тот в спокойном распоряжении духа снимал куртку, засовывая в её рукав шапку. Он не сказать что испытывал муки совести, но и не сказать что ему было совсем безразлично. Скорее просто неприятно, возможно в большей степени от самого себя. — "Всё таки Панталоне прав». — пронеслось камнем в голове, но и гордыня, что нередко по пятам следовала за ним, властвовала и не давала в полной мере осознать вины. Особенно когда его отчитывали и смотрели строго, прям как его дед. — Если ты впустил меня, значит я тут останусь. Ведь так? Давай я уйду примерно в 5-6 утра? В это время многие спят, да и вряд ли кто-то заметит. — выпалил это, решив что это будет лучшим решением, чтобы сбавить негодования Панталоне, но тот наоборот ещё больше нахмурился, уже засыпая другими, тоже не очень сладостными вопросами. — А куда пойдешь потом? Единственное место где ты можешь остаться, так это здесь. — черноволосой за маской злости скрывал беспокойство. Знает ведь что ничем это хорошим не кончается никогда, да и знает, как возможно потом будет сожалеть. — Ну намылюсь куда-то, а там посмотрим. — кратко ответил Дотторе на все вопросы. — «Реально, а куда? Хотя…» — в голове начали появляться идеи куда деваться. Ему не хотелось возвращаться, но вот как насчёт еды, воды и прочего? Как насчёт того, если его найдут? Неужели снова придётся сидеть в детской комнате милиции, что снова ответственность, проверки и досмотры? Дотторе стоял давно на учёте, прекрасно понимая чем ему это грозит сейчас и в будущем. Прекрасно зная как уже за ним следят. Мысли закружили, показывая насколько глупое он снова сделал решение. Из раздумий его вывел голос Панталоне, что стоял у арки, ведущую в кухню: — Ты идёшь? Дотторе пошёл к кухне на приятный мятный запах чая, подходя к столу и садясь за него. — Вы тут надолго? Или скоро опять съезжаете? И где твои опекуны? — Не знаю, родители поехали временно в село. У предков проблемы со здоровьем, а мне наказали чтобы побыл пока один в квартире и позаботился о ней. — Лоне гладил край грязной кружки, смотря на пакетик чая, что не раз заваривался. Они жили достаточно бедно. На еду денег ели хватало. Их часто выселяли из-за неуплаты за жилище. Не хватало денег порой на элементарные вещи. Всё это доставляло дискомфорт, но Лоне понимал почему так и не жаловался. Он понимал что родителям трудно и так. Несмотря на их бедность жили они дружно, даже очень. В школе его не любили, но родители старались его поддерживать, говорили что он стоит большего и что всё наладиться. Также прививали с самого детства трудолюбие и упорство. Мальчишка мечтал добиться того, чего не добились родители. Верил, только кровью и потом можно достичь невероятного успеха, и если достигнув его, не отпускать и вцепиться в свой успех жадными, намозоленными руками, не отдавая ни капли никому или практически. Панталоне был жадным до костей. Это единственное что родители не прививали своему чаду. Почему в его характере именно эта черта? Никто не знает. Возможно из-за обстоятельств детства и причуд психики. Тем временем Дотторе вальяжно улёгся затылком на чужие колени, смотря в глаза своему «спасителю» от холодных морозов. — Не хочу чтобы ты съезжал, — шёпотом сказал Дотторе, — если и будете, то постарайтесь хотя бы не далеко города. — Ты не хочешь? Не думал что у такого человека как у тебя вообще есть тоска и грусть по ком-либо. -Ну знаешь, ты единственный кто меня вообще может выслушать и кто поможет, ты единственный кто вообще разговаривает со мной нормально. Дед орет постоянно, то прогоняя, то ища, бабка не даёт вздохнуть, пытаясь контролировать до дрожи. В школе считают меня странным. Так что остаёшься только ты. Да и кто сказал что у меня тоска или печаль? Может я просто поинтересовался? — Кто знает, кто знает. Может даже к лучшему если уеду. Твою рожу видеть не буду. — пауза, после которой, — И в окна ко мне всякие чудики не будут лазить. — Я чудик? Ну ты конечно обижаешь. Сам ты кто хоть? — по их лицам пробежала улыбка-насмешка, но каждая разная. У Лоне хитрая и будто бы насмехающаяся, чувствующая превосходство, а у Дотто обиженная, но с искрой безумия? Или как её описать? Панталоне до сих пор не нашёл ей объяснения, но по его мнению в этом был своеобразный шарм и изюминка. В алых глазах напротив засветился огонёк пламени, пытающийся изучить смотрящие на него глаза, но Лоне ходил часто с сильным прищуром, из-за чего разглядеть их становилось труднее намного, но кто сказал что невозможно? если хотя бы немного приглядеться, то с наружи на вид добрые, но внутри нечто зловещее, недоброе. Это привлекало красные глаза и заставляло не отводить взгляд от скрытных глаз, что будто бы не доверяли и искали во всём подвох. Тонкая рука уверенно, но медленно приближалась к другому лицу, убирая с его голубые пряди волос. Когда она приблизилась ближе к щекам: — Ай! Ты идиот?! — Панталоне вскрикнул когда он приблизив руку к левой щеке Дотторе, его укусили со всей силы за палец, оставляя маленькие следы на месте укуса. Хихикнув, голубая макушка получила пощёчину, но всё равно не перестала смеяться. Через время глаза стали слепляться, возможно от умиротворённости при нахождении рядом с Лоне, а может потому что, за окном время тёмной. Перед очами стало всё размываться в вальсе огней, всё больше погружая в царство Морфея. Дотторе засыпал на коленях. — Чудо ты, — Лоне смотрел с некой теплотой на лицо, что заснуло так бесстыже на его коленях. Ему нравилось когда оно излучало некое чувство беспомощности и спокойствия, — не беспокойся. Никуда я не уеду. Ну или ни скоро ещё.