Его

Нечто внутри ворочалось, чавкало, и от этого всё сводило судорогой. Сергей лежал в постели, не шевелясь, и не мог понять: это ему снится или всё реально? Если снится, то что в реальном мире привело к созданию этой… фантазии? Он прикрыл глаза и слабо-слабо задышал. Что бы это ни было, пусть так и останется страшным сном. Но все его надежды рухнули, едва зазвонил телефон. Это был граф Аверин. — Владимир у нас. Он не подпускает никого, кроме Кузи. Можете приехать? Владимир?! Сергей сбросил с себя одеяло и стал спешно собираться. Что бы ни случилось, хотелось надеяться, что с дивом всё в порядке.

***

Див рухнул на землю, едва успев набросить человеческую личину. Владимир свернулся клубком у подножия лестницы и задержал дыхание. Этого… стоило ожидать. Люди разные, и таких людей он встречал нередко. Людей, для которых дивы — диковинная игрушка. Шею неприятно саднило: как наяву, перед глазами встал раскалённый символ императорского дома. Дал им сбежать… сил хватило только чтобы спастись, сожрать не смог. Вдалеке послышался залихватский свист. Слишком знакомый. Кузя шёл прямо к особняку, уминая колбасу. — Здрасти. А я вот, новую колбасу дегустирую, из Австрии. Там сырок есть… Кузя вдруг замолчал. Зрачки разноцветных глаз сузились, и Кузя зашипел. Кошачья суть пробивалась сквозь личину. — Это что такое?! Кто сотворил? Владимир!.. Искреннее беспокойство диковатого дива… забавляло? Владимир выдавил из себя улыбку и истерично рассмеялся. — Ты чего дебилов этих не сожрал?! — Нельзя, — Владимир продолжал смеяться, — по должностной инструкции… их найти надо и… — И тебя надо поставить на ноги! — Кузя схватил колбасу в зубы и поднял Владимира. — Грмс Ркдч… Из-за колбасы только согласные и было слышно из всего потока сознания Кузи, судя по всему, наполовину матерного. Владимир еле держался на ногах, каждый шаг причинял боль. А ещё гадко хлюпало… Не иначе как чудом Кузя занёс его в дом. И Владимир встретился взглядом с графом Авериным. Гермес стоял на пороге, готовый ринуться на помощь своему диву. Он потерял дар речи. Ведь он уже видел этот нетвердый шаг, видел… — Кузя, усади Владимира в кресло и похлопотай. Я звоню Мончинскому. Кузя потащил уже никакого Владимира к креслу и накрыл его пледом. Бормотал что-то про какао и зефирки. Про бутерброд из уцелевшей части австрийской новинки. И когда после появления в руках кружки на коленях свернулся буханочкой кот, плотина прорвалась. Владимир прикусил губу и задрожал. Всхлипнул. И снова. Какой же он государственный жив после такого?.. — Владимир?.. Володя, послушай, это я… мы найдём их и всё будет как полагается… Сквозь плед его плечи сдали чьи-то руки, но голос был знакомым. Родным. Сергей Мончинский. Его колдун. Его… — Сергей… И див рухнул в объятья своего колдуна.