***
Однажды в субботу днем Робин и Супербой сидели в комнате отдыха Сторожевой Башни, разговаривали о затруднительном положении Дэмиана. Он надеялся, что его друг сможет, по крайней мере, внести объективный взгляд со стороны на его дилемму и побудить его обсудить эту тему с Маринетт. - Она изменяет, — невозмутимо заявил Супербой. - Она… она нет… — возразил он. — Возможно, я просто придаю этому слишком большое значение… - Эм, а засос? Поздние ночные вылазки? - Супербой нахмурился. - Не знаю, как ты, но я не думаю, что этому есть какое-то другое объяснение. Робин прикусил язык. Нет, это невозможно. Он сильно любил Маринетт и знал — он мог чувствовать от нее ту же любовь, если не больше. Его друг вздохнул: - Послушай, я знаю, в это трудно поверить. Даже я не думаю, что М может быть такой… неверной, но тебе следует поговорить с ней об этом. - Я не могу. Я не могу смотреть ей в глаза в таком виде, пока храню свою тайну. — Тогда скажи ей, что ты Робин. Секрет за секретом, а? Робин даже не хотела думать о том, насколько запутанным будет этот разговор. - Все дело в общении, — продолжил Супербой, - если ты беспокоишься, что она тебя не примет, возьми в пример моих маму и папу… Он замолчал, показывая, что почувствовал поблизости чье-то присутствие. Как раз по сигналу, в комнату отдыха ворвалась разъярённая Ледибаг, направляясь прямиком к одному из холодильников. Двое мужчин наблюдали, как она сердито бормотала, оглядываясь по сторонам в поисках еды. Робин мог видеть явное изнеможение на ее напряженной фигуре. Парижская героиня присоединилась к Лиге справедливости после того, как фиаско Бражника стало достоянием общественности; герои поспешили завербовать ее, но не раньше, чем она высказала свои жалобы на то, что Лига пренебрегает ее городом. Хотя она никому не раскрыла свою личность, у нее сложились связи с другими героями ее возраста, не исключая Робина и Супербоя. Супербой вздрогнул, когда она пнула дверь холодильника. Ледибаг развернулась на сто восемьдесят, показав в своих голубых глазах и адское пламя, и бессонные ночи. - У вас случайно нет запаса криптонита? Супербой настороженно посмотрел на нее. — Что случилось на этот раз? - Твой отец поручил мне еще одну миссию, связанную с магией! - она потянула себя за волосы, сидя рядом с ними. - Мне казалось, что я ясно дала понять, что не хочу участвовать в слишком большом количестве миссий, особенно если они не связаны с Талисманами! - Ты могла бы. . . сказать ему это? Она бросила на них острый взгляд. — Ты думаешь, я этого не делала? Они настаивают на том, что это дело Талисманов, хотя Константин даже ничего не подтвердил! Тот факт, что Париж подвергся террору, не означает, что Талисманы будут появляться отовсюду! Эти миссии влияют на мою нормальную жизнь! Это была обычная жалоба героев, у которых была альтернативная гражданская жизнь, но Робин была немного удивлена тем, что она так открыто говорила о своих чувствах. — И… и Бэтмена тоже! - она указала пальцем на Робина. — Я знаю, что месье Фурри виновен в парижских делах и во всем остальном, а также в том, что у меня нет наставника, но он продолжает проверять мои успехи после миссий, ему понравилось быть проклятым родителем-вертолетчиком! Прежде чем кто-либо из них успел ответить, она продолжила разглагольствовать: - Вчера я собиралась встретиться с важным клиентом, но им просто пришлось позвать меня, чтобы помочь с миссией! И это продолжается до чертовой полуночи! А как насчет моего драгоценного сна?! Потом Затанна случайно наложила на меня заклинание — оно попало мне в шею, и теперь оно похоже на засос! Ее голова упала на стол. - Как, черт возьми, мне объяснить это мужу?! Робин и Супербой посмотрели друг на друга широко раскрытыми глазами. — Ты… ты не сказала мужу, что ты герой? — осторожно спросил Супербой. Не поднимая головы, она ответила приглушенным голосом: - Конечно, нет! Я не могу сделать это с ним! Он уже подвергся достаточной опасности из-за своей фамилии! Я просто не могу сказать ему: «Эй, любовь моя, знаешь, а я на самом деле та самая героиня из Парижа, несмотря на мое эмоциональное посттравматическое стрессовое расстройство!» Робин сглотнул. Так его звала Маринетт. Это ставило слишком много галочек. Он начал подсознательно соединять все воедино: застал свою жену на работе в то время, когда владеющая магией команда JL была на задании; Ледибаг рассказала, что наконец-то подключила сообщения со своего йойо к своему личному телефону; его жена возвращалась домой поздно, уставшая и утомленная с головы до пят, хотя все, что ей нужно было делать, это заниматься дизайном. - Я уверен, что он поймет твои обстоятельства, — утешал Супербой. - Он не поймёт, - героиня села, показав, что ее глаза теперь наполняются слезами, - вероятно, он сейчас меня ненавидит, потому что я посылаю неверные сигналы. Что, если он подумает, что я просто использую его ради денег? Его семья меня уже ненавидит! А что, если он прямо сейчас подает на развод? Робин почувствовал толчок со стороны своего друга, как бы говорящий ему, чтобы он занялся устранением повреждений. Супербой резко встал, извинился, что ему кто-то позвонил, и оставил комнату им двоим. Ледибаг фыркнула: - Извини, ты, наверное, не хотел все это слышать. - Это помогает избавиться от проблем, - Робин неловко похлопал ее по голове. По правде говоря, она на самом деле была Маринетт, ему уже хотелось обнять ее. Он кашлянул. — Почему… почему ты думаешь, что семья твоего мужа тебя ненавидит? - Ой . . . Я не знаю, но его отец всегда на расстоянии. Всякий раз, когда я на семейном ужине, они просто очень тихие, — грустно ответила она, - я знаю, что они хорошие люди, но я чувствовала, что я как-то не принадлежу им. Хотя мой муж продолжает говорить, что они меня обожают. Робин хотелось громко вздохнуть. Его отец все еще был настороже, потому что считал, что она гражданское лицо, следовательно, была сторона ее семьи, которую они никогда не могли ей показать. Всегда было тихо из-за суровых лекций Альфреда о том, как следует вести себя перед Маринетт, чтобы случайно не пролить что-нибудь ненужное. - Похоже, что твой муж очень о тебе заботится, — сказал он ей, — ты не думаешь, что он поверил бы тебе, если бы ты сказала ему правду? - Но я не могу! Я не знаю, с чего начать! - она поджала губы. - Он всегда был добр ко мне и никогда не переступает черту, даже если я явно лгу. Я просто . . . Я думала, что смогу рассказать ему до того, как мы поженимся, но я была слишком напугана и не хотела разрушать то, что у нас было. — Но он ведь не будет думать о тебе иначе, не так ли? - Нет... — Тогда тебе нечего бояться, - он слегка улыбнулся, - поначалу это может показаться шоком, но со временем он примет это. Ты будешь напрягаться еще больше, если будешь продолжать думать о худших сценариях. Она уставилась на него. — Когда ты успел стать таким мудрым? - С тех пор, как я начал думать о том, чем занимается моя жена. Она наклонила голову. - Хм? Это было безошибочно. Эти блестящие голубые глаза принадлежали Маринетт. Он был таким идиотом. - Она продолжает приходить домой поздно, прячет телефон каждый раз, когда я рядом, — перечислил он, оценивая ее реакцию, - вчера вечером я узнал, что она не пришла в офис, даже когда сказала, что работает, и поймал ее со странной отметиной на шее. Ее глаза медленно расширялись, когда она, казалось, пришла к тому же осознанию. Руки героини в перчатках взлетели вверх и прикрыли ей рот. - Дэмиан? - прошептала она. Он проверил, чист ли берег, и медленно снял маску домино, чтобы показать свое лицо полностью. — Прости, что не сказал тебе, Хабиб… Его отрезали ее теплые губы, ее руки обвили его шею. Дэмиан мгновенно растворился в ее прикосновениях, испытывая облегчение от того, что они наконец раскрыли свои секреты. В конце концов, ему не придется беспокоиться о том, чтобы познакомить ее с миром героев. На самом деле он испытал огромное облегчение от того, что не заметил, как его отец и старший брат вошли в комнату. - РОБИН! Ты изменяешь своей жене?! Робин отстранился от Ледибаг, сдерживая вздох раздражения. Он снова надел маску и обернулся, чтобы увидеть Бэтмена, у которого был запор, и совершенно шокированного Найтвинга. — Как ты мог сделать это, ты… ты… - Найтвинг вскрикнул. - Оставьте нас, - он впился взглядом. - Робин… - в голосе его отца прозвучал оттенок неодобрения. - Оставьте нас. К счастью, эти двое поспешили уйти. Дэмиан посмотрел на свою жену, которая выглядела такой же ошеломленной. Он волновался, поскольку под угрозой находилась ее личность, если только он не принял неожиданные обвинения в мошенничестве. - О, мои квами, — тихо сказала Ледибаг, — я назвала своего тестя “месье Фурри”. - Это вполне заслужено, - он потер ее плечи вверх и вниз, - что ты хочешь делать? - Ох, эм… - она опустила голову, — может быть, пойду домой, и я… я объясню все с самого начала.***
Дэмиану пришлось рассказать историю своей жизни после того, как его жена поделилась своей, пока они обнимались в постели. После их разговора он был удивлен, узнав о ней так много нового — он думал, что уже запомнил ее, еще до того, как они обменялись клятвами. В то же время он мысленно корил себя за то, что думал, что Маринетт никогда не принимала активного участия в войне против Бражника. Конечно, это была Ледибаг. Конечно, она была героем. Поэтому, пока она возмущалась тем, сколько раз неосознанно высмеивала своих родственников в этом иске, он сожалел, что не сказал ей правду раньше. Если бы они открылись много лет назад, он бы оставался рядом с ней во время миссий, помогая ей справляться с проблемами, связанными с наличием альтер-эго в маске, и делился бы с ней своим собственным опытом. Между ними установилась бы более крепкая связь, потому что они оба понимали жизнь героя спустя столько времени. Вскоре после этого она наконец решила, что готова рассказать Уэйнам, кто она такая. - Если бы я все равно продолжала это скрывать, это принесло бы больше вреда, чем пользы, — рассудила она. Он согласился, поскольку она была частью семьи, как Ледибаг, так и Маринетт. Остальные наверняка были бы вне себя от радости (и стали бы меньше опекать), если бы узнали, что она герой. Однако Дамиану показалось странным то, что Маринетт, похоже, беспокоилась, что мнение Брюса о ней изменится, и он тоже станет «отстраненным», как Бэтмен. - Помни, Бэтмен боится тебя, — напоминал он ей снова и снова. (И Бэтмен был бы в восторге, узнав, что Ледибаг была его невесткой, но Дэмиан никогда бы ей этого не сказал. Линчеватель в плаще стал суетливым из-за парижских героев, чтобы «восполнить» парижские инциденты… ... Но в то же время он слегка съёжился, когда Ледибаг повысила на него голос. Братья и сестры Дамиана винили черные волосы и голубые глаза Ледибаг в том, что они спровоцировали усыновление.) И поэтому Дэмиан и Маринетт решили устроить семейный обед, чтобы сообщить всем эту новость. Именно тогда Дэмиан вспомнил, что есть одна проблема, которую он еще не решил. — Если ты не скажешь Маринетт сегодня, я скажу ей, - Дик пристально посмотрел на него через стол. Дэмиан взглянул на часы. Его жены еще не было, и она прислала ему сообщение о том, что сначала нужно забрать выпечку из Парижа. - Тт. Это означало бы раскрытие наших личностей, Ричард, - он скрестил руки. - То, что на тебе маска, не означает, что ты можешь сделать с ней такое! - Дик возражал. — Ледибаг вообще знает, что ты женат?! - Что он сделал Пикси-поп? — спросил Джейсон. — Он… он… — Дик снова задрожал от гнева и недоверия. - Мы видели, как он целовал Ледибаг, - ответил Брюс, - Дэмиан, я никогда не ожидал этого от тебя. Тебе придется поговорить и извиниться перед Маринетт. - Ты сделал что?! - Джейсон так резко встал, что посуда зазвенела. - Какого черта? - воскликнул Тим. Стефани ахнула. — Какого черта, Дэмиан? — Черт возьми, — прошептал Дюк. Дэмиан мог только смотреть на вход в столовую, надеясь, что Маринетт скоро приедет. Если бы его еще оставили с семьей, они бы его забили и отреклись от него. - У меня есть . . . причина, — сказал он сквозь стиснутые зубы. Он не мог сразу сказать им это, поскольку Маринетт еще не было. - Начали. . . открытые отношения? - Касс нахмурилась. Внезапно на потолке появился яркий свет — портал — и из него, ко всеобщему шоку, упала фигура. Ледибаг, соединённая с Талисманом Лошади, ухмыльнулась им с охапкой коробок, наполненных круассанами и макаронами. - Ледибаг? - Брюс раскрыл рот. — Вообще-то твоя невестка, - она опустила солнцезащитные очки, показав прищуренные глаза. — И твой худший гребаный кошмар. - Ч---Что? Дамиан едва мог сдержать смех, видя, как его отец застыл. Она полностью детрансформировалась и нахмурилась на Брюса. - Формально это твоя вина, мохнатый старик! Если бы вы не продолжали соглашаться отправлять меня на эти магические миссии, я бы не так уставала и не вызывала недоразумений. У Дамиана не было времени защититься от грохота, раздавшегося на столе. После театрального разоблачения его жены все были в разном состоянии шока. Тим тихо встал и посмотрел на стену с пустым взглядом, переживая очередной экзистенциальный кризис. Дюк поперхнулся водой, которую пил. Джейсон печально скорчился на полу, закрыв лицо руками, возможно, из-за того, что время от времени он жаловался Маринетт на раздражительные методы Ледибаг. Челюсть Дика совершенно расшаталась, и он бил себя каждую минуту или около того. Стефани передала Кэсс стодолларовую купюру. И Брюс. Бедный Брюс был бледнее фарфоровых тарелок которые стояли на столе, онемел и был неподвижен. Дамиан обменялся широкой улыбкой со своей женой. Он так любил ее.