Моя душа такая нежная...

Моя душа такая черная, а нервы, будто на избытке… Сону выдыхает сизый дым в пасмурный апрель. Над головой сгущаются тучи, не обещая ничего хорошего, несмотря на теплую погоду. Сколько Сону помнит себя, внутри него был точно такой же мрачный апрель, обещающий вместо теплой весны лишь шквал проливных дождей, но в какой-то момент отменял планы, сгущаясь лишь тучами и даря одну массу серости и пасмурности погоды. Затяжка и тяжелый вздох. Он смотрит на него с билборда, заставляя вспоминать все то, что Ким закопал глубоко. Там, в черной душе мальчика. Тяжелый вздох и наполненные легкие, уставшие глаза, прикрываются в надежде прогнать наваждение, лишь сильнее проваливаясь туда. Flashback Сону всегда был скромным и закрытым ребенком, а с переходом в новую школу закрылся лишь больше. Он сидит на самой дальней парте, черкая в открытке, каких-то жалких четыре строчки. Вообще это все на что его хватает. Сону спорный. Он вяжет вечерами, болтая с друзьями вне школы на просторах интернета, и звонко смеется. В школе лишь серая мышь. Он отличается от Сону. И вообще, что тогда придало Сону столько уверенности? Чем он думал в тот момент? Ким просто-напросто не знает. Но, вот он уже стоит напротив Сонхуна который на год его старше и предлагает собственную дружбу, читая в чужих глазах некое отвращение. Холодный взгляд пробегает по чужому лицу, прежде чем Сонхун огибает парня, так и не ответив на его рукопожатие, и уходит прочь. Как ни странно Сону не чувствует себя разочарованным или оскорбленным, он рад. Рад, что такой известный как Сонхун ученик просто не высмеял его, а решил уйти, оставляя эту ситуацию напряженностью висеть в воздухе. Сону продолжает на задних партах рисовать Паку открытки, продолжая наблюдать со стороны, ходит на каждое соревнование фигуриста, ловя грозные взгляды единственного реального друга Ян Чонвона на себе. — Прекрати уже это. По меньшей мере, это выглядит странно, — уминая обед, проговаривает Ян, пока Сону вздыхает, рисуя очередную открытку. — Привет, Чонвон-а! — Кха-кха, пр-привет — смущенно проговаривает Ян, опуская взгляд, пока старшеклассник проходит мимо, усаживаясь в дальнем от них углу. — С каких пор ты общаешься с Чонсоном? — Мы не общаемся, он просто здоровается иногда. Вскоре к этому присоединяется и Сонхун, друг того самого Чонсона, в котором так неожиданно погряз Чонвон. Только в отличие от самого Сону, он не рисовал глупых открыток, что покоились в шкафчике школы, надежно спрятавшись за замком. Вскоре обычные приветствия перерастали в непринужденные подростковые беседы, сначала пятиминутные, а потом и растягивающиеся на часы на улице после школы. И это было так странно. Они будто небо и земля. Популярные ученики их школы на деле кажущиеся холодными и черствыми, теми, кто всех обижает, но на деле они не были такими. Да, они были весьма популярными, но никогда не ввязывались в конфликты, да и не были замечены за издевательствами других учеников, предпочитая просто не замечать большую часть серой массы их известной школы. Другим делом были они с Чонвоном. Два изгоя, что время от времени подвергались нападкам со стороны учеников и если Сону предпочитал терпеть, то младший всего на год Чонвон привык всегда давать отпор обидчикам. Но, тем не менее, никогда не спешил, заводит друзей, ограничиваясь лишь привет-пока с одноклассниками, но почему-то обращая внимание на какого-то там, Ким Сону. Пару раз, попадая из-за него на дисциплинарные собрания, но всегда выходил оттуда полностью невиновным и с гордо поднятой головой. Сону ужасно гордился новым знакомым, а потом уже и лучшим другом. — Привет, Чонвон! Как жизнь? — Чонсон мимолетом кивает и Сону, продолжая разговор с Яном, что так же увлеченно ему отвечает, к этому присоединяется Сонхун, выдавая сухое: — Как дела? Их общение с Сону было не таким интенсивным, как у Джея и Чонвона, но тем не менее Ким был рад даже этому. Получить внимание, от вечно холодного Сонхуна было сродни подарка, а иногда на вечно холодном лице мелькала самая яркая в жизни улыбка, которую когда-либо видел Сону. Наверно, поэтому, влюбившись в эту улыбку, Сону продолжал жить мечтами. Темная душа становилась с каждым разом нежнее и нежнее, Ким решался подкладывать собственноручно связанные носки или шарф в чужой шкафчик, ведь, несомненно, на катке очень холодно. Сону бы не хотел, чтобы в один день Сонхун замерз там. Однажды эта сказка рушится в клочья. Врезаясь в края еще нежной маленькой души. Тогда тоже был апрель, но до измождения ласкающий теплотой, по которой за затянувшуюся зиму люди успели соскучиться. Когда Чонвон в очередной раз увлеченно беседовал где-то в углу с Джеем, а сам Сону решился открыться Паку, держа в руках стопку ярко исписанных открыток, где всегда было исписано лишь по четыре строчки, но встретил лишь стену. Кривую улыбку на чужом лице и блеснувшие отвращением глаза. — Серьезно думаешь, что кто-то бы стал общаться с тобой?! Не строй пустых надежд, Ким Сону! Кажется, что будто над головой резко сверкнула молния, а ясное небо вмиг заволокли самые темные в его жизни тучи. — Какого ты творишь, Пак Сонхун?! — срываясь, говорит Джей, подходя ближе. Следом и Чонвон поспевает, замечая в руках Кима стопку тех самых открыток, что сосем недавно, случайно увидел. Руки так и покоились за спиной, комкая яркие обложки, пока Сону пытался совладать с собой. Он ужасно боялся грозы, но та так не вовремя накрыла его, хотя над головой светило пронзительно яркое солнце. — Да, не забыл сказать Чонвону, что эта дружба всего лишь спор?! Самому от себя не противно, Пак Чонсон? Чонсон бьет наотмашь, рассекая чужую губу. Сонхун прав, всего лишь спор. Спор, которому сам Чонсон очень благодарен. Он никогда не знал, что их сама глупая шутка подарит ему настоящего друга, а потом уже и первую любовь. Гроза в чужом теле лишь нарастала, когда осознание ударило с большей силой. Теплые чонвоновские руки гладили по мелко трясущейся спине, пока большие капли дождя стекали по щекам. Откуда в нем столько силы? Чонвону предстояло пережить точно такую же боль, как и самому Сону, так отчего же он настолько сильный? Утирает дождь с чужих щек, после втискиваясь между двух дерущихся парней, молча хватая Джея за руку и уводя под чужой хриплый смех с крыши, не забывая захватить и Сону. Они прогуливают оставшиеся уроки, предпочитая переждать бурю в доме Джея, что встречает точно такой же пустотой. Им с Чонвоном еще предстоит сложный разговор, кошачьи глаза, которые когда-то очаровали, смотрят в самую душу, будто уже зная ответ на свой вопрос. Чонвон слишком осознанный, слишком взрослый для своих лет, порой Джея это пугает, но чаще всего заставляет гордиться. Он не успел признаться в своей любви, подобно Сону, что по-хозяйски лазил по шкафам кухни, натыкаясь на полку с алкоголем. Вздыхая резкий дурманящий запах, залпом вливая в себя обжигающую жидкость. Чонсон перехватывает спешащего Яна, качая головой. Сону с ними, а это значит, что они больше не позволят сделать парню больно, помогая переждать эту внезапно накрывшую бурю. Когда непривыкший к алкоголю разум в купе с телом быстро пьянеет, а бутылка оказывается в чужих сильных руках, Сону накрывает дождем. Он плачет навзрыд, кромсая яркие открытки, Чонвон лишь хватается за чужое слово «Люблю», пока Ким окончательно оголяет собственную израненную душу, позволяя вытаскивать оттуда осколки. Ян пугается оттого, насколько много боли может причинить любовь. Как быстро одним словом можно разрушить чужую хрупкую жизнь, меняя человека до неузнаваемости. Сталкивается с чужим печальным взглядом, он понимает Джея, видя в глазах сожаление, прежде чем переплести их пальцы, погружаясь под проливной дождь. End Flashback Сону в очередной раз разочарованно вздыхает, смотря на чужое фото. Так много воды утекло с того времени. Они уже выпускники престижных вузов, а душа, которая была когда-то нагишом, стала черной. В ней никогда не восходит солнце, она лишь больше ранится глупой толпой, хотя Сону, предпочитает думать, что это не так. Они так и не стали парой, не ходили с Паком на свидания. Да и, слава Богу. Сону с последней встречи больше не плакал под проливным дождем. Ким противоречивый. Его темная израненная толпой душа, могла бы быть нежной и мечтательной. А Сонхун? Душа его детская, изнеженная мечтой, к которой он так рьяно шел. Он всегда знал, что ему нужно, поэтому сейчас с билборда на него смотрит уверенный в себе мужчина, светившийся изнутри самой прекрасной детской мечтой. — Здравствуй, Сону-я. Давно не виделись!