Одиллия

Лунный свет отбрасывал яркое сияние на блестящий чистотой паркет. Огромных масштабов зал был заполнен как никогда — ежегодный весенний бал на Лофу мало кого оставит равнодушным. Однако в этом году людей так много отнюдь не из-за нового оформления или заморских напитков и блюд. Вовсе нет. Причиной такого ажиотажа послужило присутствие самого Генерала Облачных Рыцарей Лофу — Цзин Юаня впервые за всё время проведения бала. Множество незамужних женщин с ближайших планет посетили Лофу ради того, чтобы хотя бы одним глазком взглянуть на знаменитого холостяка и завидного жениха. Несмотря на вежливость, и, казалось бы чуткость генерала, он со всеми держал строгую дистанцию, не позволяя никому подобраться ближе. Неоднократные попытки посватать его с красивыми и умными женщинами, занимавшими высокие посты не увенчались успехом. Звон бокалов, стук каблуков, наигранные улыбки и сплошная фальш. Здесь всё давно пропиталось лицемерием, и кому как не Цзин Юаню об этом знать. Жажда власти, наживы и безумного контроля во во всех областях жизни — всего этого так желают все здесь присутствующие. Создание прочных связей, основанных на лжи и притворных масках. Буквально, масках. Для участия на балу существовал ряд правил, одно из которых — обязательное наличие карнавальной маски. Двуличе здесь проявляется буквально. Ни для кого не было секретом, что помимо торжественной существовала и иная сторона. Разве могут не возникнуть вопросы, когда некоторая часть участников маскарада внезапно исчезала после официальной части, растворяясь, словно пузырьки в бокале? Отнюдь. За глаза многие участники говорили, что главной причиной ношения масок была именно анонимность, и гарантия, что всё произошедшее здесь, в этот вечер здесь же и останется. Следуя обычаю Цзин Юань надел белую маску, украшенную изящной золотой каймой и белоснежными перьями. Генерал не видел в маске смысла, и считал атрибут всего лишь формальностью, однако заскучав, последуешь и не таким устоям. Выйдя в просторный зал, Цзин Юань на мгновение прищурился, ослепленный ярким светом хрустальных люстр под потолком, но быстро пришёл в себя, нацепив дежурную полуулыбку. Ах, сколько дам плавилось как мороженное от столь обворожительной ухмылки на фарфоровом лице генерала. Несмотря на то, что даже сам генерал знал о подобной «темной стороне» мероприятия, он всегда закрывал на неё глаза, ни разу не приняв участия. Не то чтобы на балу не было прелестных дам, вовсе нет. Каждый год большой зал кишел красотками: брюнетки, шатенки, блондинки, рыжие. Но всё было будто бы не то. Все были словно одинаковыми — заискивали перед ним, натягивая фальшивые улыбки и, будто бы случайно, норовили коснуться его. За этот вечер Цзин Юань уже сбился со счету, сколько девушек заговаривали с ним. Кивнув официанту разносившему шампанское на подносе, Цзин Юань неторопливо подошёл к фуршету, краем глаза замечая изящную фигуру девушки стоящей к нему спиной и двух мужчин в чёрных маскарадных масках — явно солдат вне этих стен, — что казались очень навязчивыми по отношению к даме. Девушка была одета невероятно изысканно: чёрное, струящееся блестящее в свете люстр платье в пол, с глубоким, но не вульгарным, вырезом на спине и открытыми плечами. Она активно жестикулировала, словно пытаясь отделаться от нежелательного внимания к своей персоне. Цзин Юань неторопливо сделал глоток, и слегка нахмурившись подошёл ближе, но не настолько, чтобы вступить в открытую конфронтацию. Пока нет. — Прошу прощения, но я совершенно не умею танцевать! — неловко проговорила девушка, выставив перед собой ладони. — Всего лишь один танец, птичка… мы не кусаемся, вот увидишь. — мужчина, стоявший справа от неё никак не отставал, протягивая руку за её спину, твердо поглаживая оголенную кожу. Девушка вздрогнула, начиная коченеть от страха с каждой секундой всё сильнее. Тот самый настырный мужчина всё не унимался. Судя по телосложению и голосу он был явно вдвое старше неё, а ещё был пьяным, ведь для того, чтобы выговаривать слова ему требовалось больше времени чем трезвому человеку. Цзин Юань все еще держался поодаль, но ровно до того момента как широкая ладонь мужчины с полными пальцами не начала опускаться непотребно ниже. Генерал поставил бокал на столик, приблизился к даме и строго оглядел мужчин, что так настойчиво её донимали. Он осторожно приблизился и наклонившись к её уху, мягко, еле слышно прошептал: — Веди себя естественно, подыграй. Девушка вздрогнула, но быстро узнала голос. Конечно, обладателя такого глубокого баритона не спутать ни с кем, особенно, если ты только услышала его пару минут назад со сцены. Почувствовав спиной тепло широкой груди, она постаралась создать максимальную видимость расслабленности, хотя в груди сердце колотилось как бешеное. А когда Цзин Юань нежно и невесомо прикоснулся губами к её оголенному плечу, она вовсе забыла как дышать. — Драгоценная, всё ли в порядке? — проговорил генерал, не сводя взгляда с двух мужчин, что пялились на него в ответ. Поняв наконец намек, оба откашлялись, и пробормотав тихое «простите», поспешно скрылись из виду. Как только Цзин Юань и юная дева остались наедине он неспешно обошёл ее, вставая перед лицом и глядя сверху вниз, принялся деликатно рассматривать. На лице девушки была надета маска чёрного лебедя с золотой строчкой по краям, скрывавшая почти половину лица; волосы волнами ниспадали на правое плечо, переливаясь блеском на свету. — Примите мои извинения. Мне нужно было показать, что Вы не свободны, дабы они отстали. — Всё в порядке, не переживайте, генерал, я понимаю. Спасибо большое за помощь. Он был удивлён, что девушка знала, кто он такой, хотя он должен был этого ожидать. Его знали на всём Лофу, и даже на ближайших планетах. Он почувствовал, как легкая улыбка пробежала по его губам, когда его узнали. В тот момент девушка, стоявшая перед ним выглядела такой маленькой и уязвимой. Что-то в ней его цепляло. Её робость? Смущение, которое было совершенно не присуще находившимся здесь дамам? Или то, что она не злоупотребляла своим обаянием и красотой, которой обладала? — Не сочтите за наглость, но не будете ли Вы против подарить мне танец, на котором так настаивал тот мужчина? — губы Цзин Юаня изогнулись в лёгкой полуулыбке, а глаза слегка прищурились, пока он протягивал ей ладонь в белой перчатке. Кажется, это происходило впервые. Это был первый раз, когда Цзин Юань оказал знак внимания женщине на балу. Вполне вероятно дело было в шампанском, в этих проклятых пузырьках, доверять которым было нельзя. Да, безусловно только в них. Ни в коем случае не в румянце на щеках этой девушки, не в её изящных изгибах, сокрытых под магнетически красивым платьем; и совершенно не в том, что она смотрела на него из-под опущенных ресниц, неосознанно кусая губу. Отнюдь. — Мне жаль, генерал, но я сказала правду: я совершенно не умею танцевать. — Вы можете держаться за меня, я позабочусь обо всех движениях — улыбка на его губах стала отчетливее, а протянутая ладонь слегка покачалась вверх-вниз, призывая схватить её. Возможно, Т/и и сама была далеко не трезва как и знаменитый генерал, а возможно, он тоже её зацепил. Неуверенно поджав губы, она осторожно кивнула, вкладывая свою изящную руку, облаченную в чёрную перчатку, в его протянутую ладонь. — В таком случае, заранее прошу прощения за отдавленные пальцы, генерал. Он слегка усмехнулся, покачав головой. Затем, мягко, стараясь не напугать её, берет за руку и притягивает ближе. Его мышцы были твердыми, когда Цзин Юань прижал её ближе, можно было точно почувствовать контраст тепла его тела и прохладной кожи Т/и. Он был невероятно высоким, а Т/и напротив, на фоне него казалась миниатюрной. У неё был идеальный рост, чтобы положить голову ему на грудь. Получался идеальный танец. Поэтому он начал двигаться в устойчивом темпе под музыку, мягко положив свою широкую и тёплую ладонь на обнаженную спину Т/и, не оказывая давления, но ощутимо удерживая. Т/и казалась ему очень мягкой и робкой, практически полной противоположностью ему. То, как она неумело и слегка боязливо старалась идти с ним в ногу и не ошибаться, заставляло что-то трепетать в, казалось, холодном сердце генерала. Мягко вращая ее по часовой стрелке, он не переставал улыбаться ни на мгновение. Она так легко вписывалась в его объятия, словно там всегда было её место. Лёгкий укол вины пронзил Цзин Юаня за то, что он думал о подобном. Он был чрезвычайно занятым человеком, и у него точно не было времени так отвлекаться на что-то. И все же она заставила его почувствовать расцветающее тепло внутри. Безусловно всему виной шампанское. Он медленно развернул её, и Т/и на мгновение показалось, что она летит. Его хватка была крепкой, поскольку он следил за тем, чтобы она была в безопасности в его руках, но и одновременно нежной, чтобы она не чувствовала себя дискомфортно от столь близкого контакта. В этот момент ему хотелось, чтобы музыка продолжалась вечно. Его рука провела по её шелковистым волосам, и запах, исходящий от локонов опьянял. Он почувствовал, как у него участился пульс. Эта девушка привлекла его внимание? Нет, это был всего лишь момент. У него не было времени на что-то подобное. Просто мимолетное отвлечение. Только и всего… Верно? Но ничто не длится вечно. Когда оркестр сыграл последнюю ноту, они разорвали объятия. На мгновение он посмотрел на Т/и мягкими глазами. На его щеках появился легкий румянец. «Но это могло быть из-за шампанского», — в который раз напоминал себе он. Не было никакого варианта, чтобы он действительно начал влюбляться в эту девушку. Она была такой маленькой и уязвимой. У него было непреодолимое желание защитить ее. Но это была не его роль... Верно? Он должен был защищать интересы своего народа. Не хрупкую девушку. Это все, чем она была. Просто маленькая, похожая на нежный цветок девочка. Ему пришлось напомнить себе об этом. Ответственность давила на плечи генерала, сжимая горло в тиски. Но ведь он мог позволить себе хотя бы раз… Она застенчиво улыбнулась, присев в изящном реверансе. — Благодарю за танец, генерал, доброй ночи. Его застал врасплох этот неожиданный жест. Никто раньше не делал ему реверанс. Это заставило его сердце забиться сильнее. Его глаза, на мгновение озарившиеся удивлением, тут же потемнели от знакомой холодности. Ему пришлось перестать думать о ней. Она была просто крошечной, уязвимой девочкой, которая делала реверанс. Ничего больше, сказал он себе. — Доброй ночи, — сказал он своим обычно стоическим, нейтральным тоном. Было очевидно, что шампанское повлияло на его поведение, но это была долгожданная смена темпа. Двое взрослых людей — долгожитель, генерал и опора Лофу, и обычный человек. Двое взрослых людей, которые искренне думали, что после такого короткого взаимодействия больше не пересекутся, но каким-то образом сейчас страстно сплетались в объятиях друг друга возле стены в темном коридоре. Маски были сброшены. В тот момент, когда их губы встречаются, его словно накрывает. Всё уходит на второй план — благоразумие, его титул, статус, разница в возрасте. Цзин Юань растворяется в таких мягких губах Т/и, сильнее прижимая её к стене, и мягко удерживая её за талию. Тихий стон прямо ему в губы не помогает ни на йоту. Тая в горячности момента, Т/и делает то, что хотела сделать весь вечер — запускает ладонь в его роскошные белые волосы, слегка оттягивая их у корней. Он был ошеломлен в тот момент, когда её руки залезли в его волосы. Это ощущение заставило его сердце биться чаще. Его руки сжимаются на её теле сильнее, когда он приближается к шее и начинает нежно, насколько возможно быть нежным будучи опьяненым ситуацией, её целовать. Одновременно с судорожным вздохом, вырвавшимся из её рта, в её голову возвращается рациональное зерно. — Генерал… стойте, я не думаю, что нам следует… — она откидывает голову назад, упираясь в стену позади себя и открывая рот в беззвучном стоне. Он слегка колеблется, на мгновение прерывая поцелуй. Ему потребовалась вся сила, чтобы оторваться от её нежной шеи. Цзин Юань смотрел в её глаза слегка мутно, когда пытался отдышаться от волнения этого момента. Он так упорно боролся с самим собой, чтобы не впасть дальше в свои желания. Но ему нужно было держать ситуацию под контролем. Он изо всех сил пытался сосредоточиться, его губы дрожали, а дыхание было тяжелым. — Ты прав... Нам не следует, — сказал он слегка хриплым от желания голосом. Однако чёрт его дернул снова посмотреть ей в лицо. В такое раскрасневшееся, смущенное, в ее сияющие глаза; слегка приоткрытые губы, опухшие от поцелуев и опустив взгляд заметить вздымающуюся грудь. Ему не потребовалось много времени, чтобы снова поддаться своим желаниям. Каждая клеточка его разума говорила ему, что ему нужно уйти, забыть произошедшее мгновение назад, но тело предало его и не позволяло этого сделать. Он не мог долго сопротивляться. Её выражения лица было достаточно, чтобы разрушить его решимость, а когда она так сбивчиво дышала, он полностью потерял ее. Для него это был конец. Без предупреждения он снова наклонился и прижался своим телом к её, возобновляя поцелуй. Накал момента был слишком велик, чтобы отказаться. Теперь он полностью исчез и не имел контроля. Теперь он двигался в соответствии со своими желаниями, отдаваясь каждому чувству, которое так долго подавлял. Он потерялся в дымке похоти и страсти, его глаза начали тускнеть, когда он потерял чувство реальности. В этот момент его больше ничего не волновало, кроме неё. Его губы скользнули вдоль шеи к ключице, и он игриво коснулся ее зубами, прежде чем оторваться, чтобы нормально вздохнуть. Интенсивность момента была опьяняющей. Его руки блуждали по телу Т/и, касаясь кончиками пальцев талии, бедер. Он не мог насытиться, она был слишком желанной. Он снова поцеловал её в шею и прошептал на ухо с горячим дыханием: «Я хочу тебя». Её глаза расширились. Впервые мужчина говорил ей такое и таким тоном. Т/и сглотнула, и уже собиралась ему что-то ответить, как где-то из глубины коридора раздался мужской голос: — Генерал? Цзин Юань, Вы здесь? Неотложное дело требует Вашего безотлагательного внимания! Мужчина напрягся. Медленно вздохнув он нехотя повернул голову в сторону зовущего, слегка ослабив хватку на теле Т/и. И именно тогда она поняла, что сейчас единственный момент, когда она сможет позорно сбежать из цепких лап беловолосго льва. Как только Цзин Юань отодвинулся от неё и сделал шаг назад, чтобы ответить на зов человека, она мгновенно подхватывает карнавальную маску с пола, не обращая внимания, что взяла чужую и пулей проносится мимо него, стыдливо прижимая картон к красному лицу. Генералу требуется время, чтобы опомниться. А когда до него доходит, он наклоняется, поднимая маску чёрного лебедя с пола и игриво ухмыляется. Ему суждено встретить Одиллию снова.