Пустоцвет

“Я никогда не смог бы описать красоты какой я видел в твоих глазах. Совсем невинный и чистый взор дурманил мой разум. Я тогда был так молод и глуп. Hаивен. Любое твое прикосновение отражалось пожаром внутри меня. Казалось, что так будет всегда. Я обещал, что так будет. И сам беспрекословно верил. Мы были так неразлучны, будто карамельные конфетки, липкие и твердые. Совсем сладкие на вкус, как в детстве. Мне казалось, что я никогда не повзрослею и мое сердце не зачерствеет, но вот он я. Моё сердце исцарапано и больше не такое горячее, как раньше, оно больше не сможет зажечь твоё и озарять нам путь. Я всегда был поражён насколько у тебя огромное сердце, Гермиона. Оно намного больше и сильнее, чем твой разум, хоть ты и самая умная волшебница нашего поколения. В попытках стать таким же, как ты, я лишь разбивал колени, а палочка в руках уже оставляла привычные мозоли в попытках натренироваться. Я никогда не был тебя достоин. И всё же. Я был твоим, а ты моей. И мы понесли за это наказание. Время изменило меня. С зимой наступили изменения: мои щёки поцарапаны, руки, как и сердце зачерствели. Я стал более угнетённым и грустным, мой смех потерял свою звонкость и стал лишь хриплым и напряжённым. После зимы я стал совсем маленьким, совсем беззащитным, ещё хуже, чем был раньше. Хуже, чем до тебя. Я впал в сон вместе с тобой и мне казалось, что сон длился вечность. Столько же длится каждый день без твоей руки, крепко сжимающей мою ладонь. Мне казалось, что я никогда не переживу Зиму и никогда не проснусь. Я не хотел просыпаться. Я сжимал то самое твоё кольцо и тихо плакал. Маленький и несчастный я искал тебя внутри, но с каждым днем твой смех всё сильнее стирался из памяти, а красота твоих глаз больше не виднелась во сне. Ты начала прятаться во мне всё глубже. Я проснулся после вечности. После долгой зимы я наконец-то смог встать и выглянуть в окно. Взглянуть своему страху в глаза. Ничего вокруг не поменяло свой вид, но изменилось всё. Я больше не мог плакать и быть маленьким. Теперь я совсем другой, не такой, каким ты меня запомнила. К следующей зиме я готов. Зима больше не наступит, я обещаю тебе, моя дорогая Гермиона. Пишу тебе с оставшейся любовью. Только для тебя.” Я черкнул последние слова дрожащей рукой и оставил внушающую кляксу на пергаменте. Свернул бумагу в трубочку и перевязал красной ленточкой. Не медля, отправил сову. Я соврал. Никакой любви во мне больше нет. Всё внутри давно сгнило после "зимы", но признаться в этом ей не мог. Теперь "зима"- это я.