In the Soft Light of Morning/В мягком свете утра

Локи зевает, щурясь от солнца, просачивающегося полосами сквозь щели жалюзи. Быстро осмотревшись, он вспоминает, что они не дома, а вместо этого спят в обнимку, умостившись на небольшом пледе на заднем сиденье их кемпера — старенького автофургона, эдакого дома на колесах, предназначенного для долгих туристических странствий. Тесно прижавшись к Мобиусу, Локи лишь обнимает его крепче, прячет улыбку во взъерошенных со сна седых прядях, ведет носом по теплым веснушчатым плечам, позолотившимся от солнца, на котором они провели всю прошлую неделю, катаясь на гидроцикле. Иногда, а, честно говоря, большую часть времени, Локи с трудом верит в свое счастье: счастье называть Мобиуса своим. Скоро придется разбудить его, ведь сегодня — новый день их путешествия. А Локи знает, что Мобиус любит рано вставать в таких поездках, чтобы спокойно все успеть: без лишней спешки добраться до следующего пункта назначения, вдоволь нагуляться, держась за руки, поразглядывать магазинчики и кафе в раздумьях лучшего местечка для ужина. Однако сначала Локи урывает минутку, чтобы полюбоваться своим человеком в то редкое время, когда Мобиус не тянет его куда-нибудь, полный энергии и восторга больше, чем когда-либо. Полный жизни. Никогда Локи не видел его таким в TVA. Через месяц после того, как Локи покинул Место-В-Конце-Времен, окончательно удостоверенный, что ветки в состоянии поддерживать протекающие в них жизни самостоятельно, а от него требуются лишь периодические проверки, Мобиус предложил им взять его недавно приобретенный фургон и отправиться в большую поездку по Соединенным Штатам. Сначала Локи отказался. Хотя он был бы более чем счастлив сделать это, особенно после далеко не самых легких тысячелетий, которые провел в гонке за ускользающем временем, а потом сплетением временных ветвей. В конце концов Бог самого Времени заслужил мягкую постель, теплую ванну и немного побаловать себя, забыв о «работе» на какое-то время. Но потом Мобиус объяснил, что именно включает в себя замысел совместного путешествия: бесконечные дни и ночи, проведенные только вдвоем, Мобиус за рулем, держащий его руку в своей, поедание всевозможных местных деликатесов, созерцание звезд и любование достопримечательностями, а также сон в объятиях друг друга. Локи не нужно было что-то еще, чтобы передумать и сказать «да». Сейчас, когда их поездка длится вот уже третий месяц, Локи не может представить себе жизнь иной. Он наслаждается их близостью — интимной и не только. Ему нравится время, что они проводят на озерах и океане — Локи обожает ощущение, когда его грудь прижимается к спине Мобиуса, пока они рассекают волны на гидроцикле, покоряя океан. Ему не терпится попробовать все Мидгардские блюда, которые любят люди — от обыкновенной овсянки до острой жареной курицы и пиццы на более пышном или тонком тесте, все, которые только мог вообразить. Отстраненно слушая радостное щебетание птиц за окнами их фургона, Локи оставляет нежный поцелуй на теплом плече Мобиуса, после чего начинает пересчитывать губами рассыпанные на нем солнцем веснушки. Он старается, чтобы прикосновения получались легкими, как перышко, чтобы не разбудили Мобиуса, но у него все равно ничего не получается. Не проходит и двух минут, как Мобиус ворочается и протяжно зевает, протирая заспанные глаза. — Доброе утро, котенок, — хрипит Мобиус. Его голос низкий и грубый со сна, и это в сочетании с ощущение его пятой точки, слегка трущейся о Локи через тонкую ткань белья, пока агент потягивается так сильно, как только может в тесноватом пространстве, не может не вызвать в Локи закономерную реакцию: его моментально бросает в жар, кровь мгновенно приливает книзу, пульсирует потребностью. Локи знает, что они должны подняться, но, будучи не в состоянии удержаться, вместо этого льнет своим гибким длинным телом к Мобиусу, поднимая руку, лежащую до этого на животе агента, чтобы поласкать и ущипнуть его сосок. Мобиус коротко стонет, непроизвольно откидывается назад, лишь плотнее прижимаясь к Локи, дыхание его нарушается. — И тебе доброе утро, дорогой, — шепчет Локи, прежде чем взять мочку уха Мобиуса зубами и слегка потянуть. — Черт, котенок, это так приятно, — выдыхает Мобиус, когда ладонь Локи снова накрывает его мягкий живот и проходится по дорожке жёстких волос, идущей вниз. Одновременно с этим Локи снова прикусывает мочку уха Мобиуса, на этот раз посильнее, и небольшое пространство фургона прорезывает несдержанный стон Мобиуса. Локи даже не осознает, что перестал искать трения, слишком увлеченный подмечанием всех звуков удовольствия и желания Мобиуса, чтобы обращать внимание на свое собственное, пока рука Мобиуса не обхватывает его и агент не поощряет продолжать. Локи смелеет, почти теряясь в порыве сделать Мобиусу приятно руками, губами и зубами. Локи разочарованно стонет, когда Мобиус отстраняет от него ладонь, но тут же отдается дрожью в сладком предвкушении, понимая почему. Мобиус ныряет рукой между их телами, одним ловким движением приспуская боксеры Локи вниз, а затем стягивает и свои. Желание Локи возрастает десятикратно, теперь, когда между ними нет никакой преграды, а только необходимая естественная влажность от влечения и магия для идеально плавного, безболезненного проникновения и скольжения. Локи все еще пытается немного сдержать себя, чтобы Мобиус не посчитал, что он слишком невежлив в своем нетерпении, но сквозь туман вожделения Локи распознает хриплый голос Мобиуса, побуждающий его взять то, что ему нужно, что Локи и делает: проскальзывает меж совершенных, пухлых ягодиц Мобиуса, их бедра соприкасаются снова и снова, пока мир перед глазами Локи не расплывается в переживании мгновений оргазма. Он опаляет волосы Мобиуса жаром дыхания, по телу разливается приятная нега. Мобиус посмеивается, поглаживая Локи по бедру. — Насытился, котенок? — Локи блаженно мурлычет, будто бы опьяненный и, кажется, готовый погрузиться в сон снова. Однако это дивное, но короткое ощущение быстро исчезает, поскольку Локи приходит в себя с явственным осознанием, что Мобиус, должно быть, все еще ждет своей очереди, если только он действительно не заснул на какое-то время. Бог скользит ладонью по ноге Мобиуса, чтобы найти его, но прежде чем рука Локи добирается до конечного пункта, Мобиус спокойно останавливает ее своей. — Ляжешь на спину, милый? — мягко просит он, Локи понимает и исполняет требование, уже мысленно ожидая следующего. Мобиус накрывает его своим большим телом, поудобнее устраивается меж крепких бедер Бога. В фургоне не очень высокие потолки, поэтому, чтобы Мобиус нечаянно не ударился головой в процессе, Локи притягивает его, прижимает поближе к себе, когда тот начинает двигаться. Каждый толчок отдается острой вспышкой взаимного удовольствия. Много времени совсем не требуется: через несколько мгновений Мобиус переживает свой оргазм с громким полукриком-полустоном на губах. Локи не отпускает, продолжает обнимать крепко, любяще гладя по волосам, пока Мобиус успокаивает дыхание. — Ты ведь понимаешь, что теперь у нас не осталось времени на нормальный завтрак? — спрашивает Локи, задумчиво проводя пальцем по мочке уха Мобиуса. — Если говорить касаемо первого, мы оба понимаем, чья это вина, — усмехается Мобиус, и на лице Локи появляется ответно-счастливая белозубая улыбка, — а на счет второго, быстрорастворимый кофе и шоколадный батончик всегда под рукой. Я вовсе не против такого завтрака, если в этом случае смогу почаще проводить подобные утра с тобой. Локи не может не согласиться.