Самолётик

       Кардан Гринбрайр, уже три года как король Эльфхейма, в этот момент почти ничем не выделялся в окружении простых смертных в их причудливом мире, но всё же, когда Джуд показала ему огромную жестяную птицу, в пузе которой помещалась орава людей, из него вырвалось только одно:        — Я на это не сяду!        На самом деле, всё произошло слишком неожиданно: он старательно делал вид, что в замке занимался именно важными государственными делами, а вовсе не опустошал королевский винный погреб, который до этого служил его роду долгими веками, как вдруг его пьянство прервала Джуд. Она говорила что-то о поездке и какой-то Барселоне, — хотя название не то королевства, не то города, не то глухой деревушки, Кардану всё равно ничего не давало — и о том, что даже отель выбран, нужно было лишь его согласие. Идея отвлечься от всего мракобесия ему пришлась по душе, поэтому оставалось только найти того, кто проследит за Эльфхеймом в его отсутствие. Поначалу он думал передать бразды правления Вал Морену, но тот, окончательно расклеившись, такой почести не удостоился, и все королевские полномочия достались Гриме Мог.        Вот только в процессе всего возникла другая проблема: Кардан не знал, как они доберутся до этой несчастной Барселоны, а Джуд поставила его перед фактом только тогда, когда они дошли до места, которое смертные называли аэропортом.        — Что это? — скептично вопросил он, но заметив, как недоуменно покосился на него усатый старикашка, попытался говорить тише.        — Самолёт, — как ни в чём не бывало ответствовала Джуд. — Такая штука, на которой мы, простые смертные, путешествуем из одной страны в другую.        Кардан подавил глубокий вздох.        — То есть, я правильно понял? — он потёр переносицу двумя пальцами, словно пытаясь обдумать то, до чего только что дошёл. — Мы залезем в чрево огромной птице и полетим в ней в другую страну? А если мы случайно окажемся в её желудочном тракте?        — Кардан, она не живая.        — Вы её ещё и убили? — возмутился король. — Варвары.        Конечно же, он не представлял, сколько людишек понадобилось, чтобы завалить такую махину, и какой нож они отыскали, чтобы умертвить бедную пташку, но сам факт такого зверского поведения уже вызывал у Кардана недоверие.        Как вдруг Джуд, пытаясь подтолкнуть его ближе к так званому «самолёту», проговорила:        — Это куча железа, а не когда-то живая птица.        — Как познавательно, — хмыкнул Кардан, так и не воспылавший доверием к её идее. — Ты сама хоть когда-то летала на этом?        — В шесть лет, — изрекла Джуд. — Родители взяли меня и сестёр в Нидерланды, долетели мы на самолёте. Было весело.        — Без обид, но странное у вас понятие веселья. Почему нельзя было двинуться в эту вашу Испанию на конях или жабах?        Стоявшая перед ними парочка озадаченно оглянулась на них, и Джуд, расплывшись в невинной улыбке, залепетала, чтобы те не беспокоились, и, видимо, в отместку за весь учинённый им бедлам, заявила, что летела на лечение с душевнобольным братом. Кардан, чуть было не забывшись, едва ли не выпалил, что он, вообще-то, король, а не какой-то простофиля, чтобы к нему так неподобающе относились, но решив, что будет лишним привлекать к себе столько ненужного внимания, он всё же удосужился проглотить негодование и замолчать.        В салоне самолёта было не очень уж и просторно, и под «не очень» Кардан имел в виду «адски тесно», из-за чего пришлось полчаса ждать, пока люди перед ними усядутся и дадут им возможность занять свои места.        — Садись у окна, — ни с того ни с сего произнесла Джуд.        Кардан же нахмурился.        — Я бы предпочёл посередине, — несмело отозвался он.        — Ладно, — пожала плечами Джуд, и всё же невольно улыбнулась, — но тогда тебе будет сложнее увидеть вид из иллюминатора.        — Я переживу, — буркнул Кардан, более глухо, чем секунду назад.        Его стенания прервал женский голос, чудным образом прокатившийся по всему салону:        — Внимание, пассажиры! Выключите телефоны или поставьте в режим полёта. В случае аварии…        Кардан замер.        Приехали.        — Джуд.        — Да?        — Какой ещё аварии?        — Ох… — протянула она, куда больше занятая тем, чтобы удобно расположить кресло.        — Что ещё за «ох»? Эта штука что, может упасть?        — Давай я расскажу тебе всё после того, как мы отдохнём и вернёмся обратно домой, ладно?        — Джуд!        — Молодые люди, — строго обратился к ним тот старикашка, которого Кардан уже успел повидать сегодня и который сидел рядом с ним, — понимаю, что юные влюблённые и прочее, но вы не могли бы говорить потише?        Не успел Кардан рявкнуть, чтобы тот заткнулся и не смел не то, что говорить с ним, а дышать одним воздухом, как его опередила Джуд:        — Прошу прощения, сэр, — и, словно пытаясь остудить его пыл, сжала за локтевой сгиб, — просто человек впервые летает на самолёте. Боится.        Пару секунд старик просто смотрел, а после, хохотнув, по-дружески похлопал Кардана по плечу.        — Ох, сразу бы сказали! — пробасил он с энтузиазмом. — Не волнуйся, парень. Аварии — это така-а-а-ая редкость. Самолёт всегда отличался безопасностью в сравнении с другими машинами и мотоциклами.        — Спасибо вам большое, — благодарно выдохнула Джуд.        Но старец ещё не окончил свой утешительный монолог:        — Если что, то надейся, что самолёт просто взорвётся в небе. Всё пройдёт быстро, ты даже не почувствуешь ничего.        Кардан от услышанного побледнел и даже не заметил, как Джуд испепелила незнакомца укоризненным взглядом.        Скоро самолёт, который людишки назвали странным именем Боинг, задвигался, и начал медленно кататься по территории аэропорта. Кардан, откинувшись на спину сиденья, шумно выдохнул и сказал про себя, что пусть он и не знал, как далеко находилась от них Барселона, он будет спокоен, если самолёт дойдёт туда в таком темпе.        Но надежды были напрасны, потому что скоро этот Боинг дошёл до некой взлётной полосы и ускорился, и всё в Кардане заклокотало, а когда самолёт ещё и оторвался от земли, взлетел в воздух, да так, что землю едва ли можно было увидеть, ему захотелось закричать, чтобы эту штуковину немедленно опустили назад. В конце концов, он король Эльфхейма, — ну да, они не в Эльфхейма, но какая разница — и если он повелит опустить самолёт, то кто же тогда его ослушается?        — Я передумал, — промямлил Кардан, отчаянно боясь смотреть в происходящее за иллюминатором.        — Уже поздно, — с умело скрытой хитринкой ответила сжавшая его ладонь Джуд.        Пассажиры, как идиоты, принялись аплодировать, а женский голос неизвестного происхождения снова заговорил:        — Рейс Бостон-Барселона. Время полёта: семь часов ноль минут. Удачного времяпровождения.        Кардан ощутил, как челюсть выпала и столкнулась с его коленями.        Семь грёбаных часов.        Если они не попадут в аварию, он убьёт Джуд.        К слову, Джуд в это время выглядела невероятно спокойной и либо пыталась отвлечь его разговорами, либо, устав смотреть в облака, читала книгу. Кардан же пытался понять, почему пассажирам оставляли брошюры с информацией и услугами аэропорта, а не молитвенную книгу: он бы сейчас с радостью закрылся в туалете этого нерадивого Боинга и помолился, чтобы его и без того короткое правление не окончилось так позорно.        Всё тот же голос — Кардан решил назвать его Мадоком, в честь кого-то такого же раздражающего — заявил о зоне турбулентности, но ему это ничего не объяснило, как и то, почему самолёт неожиданно начало трясти. Первая мысль: они грохнутся в море на этом исчадии ада. То, что Джуд старалась до него достучаться и уверить, что это нормально, что это никакая не авиакатастрофа, Кардана не спасало, и только когда Боинг выровнялся, начав летать как любой нормальный самолёт, он смог успокоиться.        А ещё пообещать себе, что когда этого зверя посадят, он выбежит быстрее всех и от души поцелует землю, и что если Джуд ещё хоть раз предложит ему сесть на самолёт, он ни за что это не поведётся.