Обиталище зла

Несколько следующих дней Гермиона провела в одиночестве. Она всей своей душой не желала увидеть волшебника, который так нагло воспользовался ее помутнившимся рассудком. Девушка отчетливо помнила и до сих пор ощущала фантомные, грубые губы на своих губах. Она не понимала какую игру затеял Реддл, но не хотела в нее вступать. Ей казалось, что он специально манипулировал ею, создал очередной запутанный, и, наверняка, кровожадный план, но только не получалась сопоставить эти странные действия. Ведь именно Том поцеловал ее в ту ночь. Очень ярко и больно. Больно так, что губы саднило еще остаток дня; они пульсировали и набухали, напоминая о предательстве самой себя. Гермиона винила себя за поступок. За то, что рискнула ответить на поцелуй, причем со всей присущей ей силой и отчаянием. И она не пыталась себя оправдать. Ей стало все ясно еще в тот момент, когда она прибежала к Реддлу в хижину и разрыдалась прямо на кровати. Рядом с ним. Показала слабость. Одиночество. Оно гналось за ней, наступая на потрескавшиеся ступни. Ей были не страшны издевательства, физическая боль и изнурения, но смириться с тем, что она навсегда останется одна в обиталище — ей так и не удалось. Том был ее врагом. И остался. Но она начала его находить довольно привлекательным и остроумным. Уж ум она ценила в людях больше всего. Но Гермиона оказалась больна. Больна глупостью и страхом. Та нездоровая тяга к Реддлу сводила ее с ума. Она размышляла день и ночь о корне возникновения этой заразы, но логичного появления так и не обнаружилось. И девушка поклялась себе, что больше никогда не взглянет в сторону Тома тем самым взглядом. Интересующимся. Любопытным. Оправдывающим. Гермиона испепелит в себе эту болезнь любым способом. Даже если ради этого ей придется остаться здесь одной навсегда. После случившегося, Тома она видела лишь единожды, но сразу отвернулась, и, забежав в дом, подперла дверь стулом. Он в очередной раз сидел у невидимой стены и о чем-то размышлял, а на гриффиндорку даже не взглянул, чем несомненно ее обрадовал. Грейнджер все эти дни набиралась терпения, без конца прибиралась в доме и добывала растительную пищу. Она замечала свои изменения в фигуре, которые так сильно бросались в глаза при переодевании или купании. Ребра стали сильно торчать, живот глубоко впал, а ноги напоминали две спички. Это не являлось чем-то очень страшным, но навевало некоторую тревогу. Если так будет продолжаться и дальше, то она совсем не сможет ходить в походы или заниматься физической активностью. Одежда стала с нее спадать и ходить в ней было почти невозможно. Тогда девушка обошла несколько ближайших домиков и обнаружила небольшой чемодан с вещами, который скорее всего принадлежал какому-то ребенку не старше пятнадцати лет. Но одежда оказалась ей в пору и даже не сковывала движений. Также обнаружились и мужские вещи, которые наверняка подошли бы Реддлу. Она в какой-то момент хотела его окликнуть и обрадовать находкой, но тут же прикусила язык и задвинула ящик обратно, ругая себя за глупые порывы. Погода менялась очень активно. Каждый день казался сюрпризом и Гермиона с особым интересом торопилась открыть шторы утром. Иногда это был дождь с градом, а иногда яркое и приветливое солнце. Сегодня же шла гроза. Девушка в очередной раз открыла шторы, но с опаской, так как уже услышала гром и явный ливень. Она не ошиблась. За окном происходил настоящий ураган, заставляющий с небывалой силой качаться деревья, срывая с них листья. Но испугала Гермиону вовсе не гроза, а Том, который прикрываясь мантией, шел прямо к ее дому. Она быстро зашторила окна и подскочила к дверям, подпирая их стулом уже во второй раз. Девушка задержала дыхание и старалась вести себя тихо. Послышался оглушающий стук в дверь, от которого волшебница вздрогнула и аккуратно отошла от входа. — Открывай, — громко и агрессивно прозвучал голос Тома. В это же время ветер стал завывать еще сильнее и свет от молнии, просочившийся сквозь легкие шторы, озарил пространство. — Грейнджер, я не шучу! Деревянные двери выбить я могу и так, а вот ты останешься без жилья. Гермиона подняла глаза к потолку и спустила воздух сквозь сжатые зубы. Выбора не оставалось. Им все равно придется взаимодействовать. Она отворила двери и встретилась с огненным взглядом напротив, который буквально прожигал ее изнутри. Реддл был весь мокрый и капли воды струились по его лицу, стекая вниз по шее. Девушка быстро отошла от двери и присела на кровать, не глядя на незваного гостя. — Закрой двери и проходи, — равнодушно сказала она. — Ради чего затеяла весь этот спектакль? — грубо отозвался мужчина, но девушку послушал и плотно закрыл дверь, садясь на стул, которым она ее подпирала. — Это не спектакль, а система безопасности. — Не внушает доверия такая система, — с усмешкой произнес Реддл. — Умный человек сообразил бы, что его не ждут и ушел к себе, — решила задеть его Гермиона, но в ответ услышала лишь приглушенный смех. — Меня мало волнует то, что ты меня не ждала. Я прихожу когда хочу и ухожу тоже. — Это просто невежество и доказательство того, что банальное воспитание у тебя отсутствует. Реддл сразу помрачнел и сжал челюсти, глядя на девушку. Гермиона осознавала, что поднимает неприятную для него тему и улыбнулась краешком губ, мысленно радуясь, что смогла задеть. — Закрой пасть, чудовище, — угрожающе прошипел Том, но вставать со стула не стал. — Зачем ты пришел? — резко перешла к сути девушка, подняв глаза на мужчину. — А мне нельзя просто захотеть прийти? Я подумал, что мы теперь друзья, — насмешливо протягивал Том, — В конце концов от Поттера ты двери вряд ли закрывала. — Все, что касается моих друзей, тебя волновать не должно, ясно? — Ты сдурела, грязнокровка? За пару дней поверила в себя и решила, что можешь так со мной разговаривать? — спокойно говорил Том и медленно поднимался со своего места, но глаза его горели недобрым огнем. — Я всегда говорю только то, что считаю нужным, — встала на свою защиту девушка и тоже поднялась с кровати, скрещивая руки на груди. Реддл подошел к ней почти вплотную и вновь ударял своим дыханием в район лба, поднимая предательские мурашки по телу, но Гермиона не сдавалась и подняв голову, смотрела прямо в его глаза. Тогда Том довольно резко схватил ее за плечо и сжал, доставляя боль. Она скривила губы и нахмурила лицо, стараясь вырвать руку из хватки, но ничего не получалось. Реддл склонился над ее лицом и поддернул подбородок вверх, не отрывая взгляд от ее глаз. Грейнджер стойко держалась, но не смогла вытерпеть до конца и лишь раз мазнула глазами по его губам, которые почти оказались над ее собственными. Послышался гром и Том сильно оттолкнул девушку, заставляя ее упасть на кровать. Он презрительно улыбнулся и вернулся на место, где сидел до этого. — Ты просто подонок, Реддл, — прошипела девушка. — Давай без обмена любезностями. На будущее запомни, что я никогда не прощал кому-то столь много грязных слов в мою сторону, а тебя до сих пор терплю. Вот только всему однажды приходит конец. Твой конец не заставит тебя долго ждать. — Да пошел ты со своими наставлениями! Это я тебя терплю, а не наоборот. Я каждый день размышляю о том, как сильно хочу тебя убить, как сильно я желаю, чтобы ты никогда не появлялся в моем мире, как сильно я хочу, чтобы все это прекратилось! И вместо того, чтобы работать сообща — ты издеваешься надо мной, как физически, так и морально. У меня нет волшебной палочки и я не могу дать тебе отпор, потому что слаба внешне, а ты пользуешься этим. Грязно. Недостойно даже для тебя! — гневно выкрикивала Гермиона. — Все сказала? — хладнокровно поинтересовался Реддл, — Тебя это совершенно не волновало в тот день, когда ты прибежала в мою хижину, села на моей кровати и горько плакала, оголяя всю свою душу, а позже даже решила, что целоваться со злейшим врагом — эта не самая плохая идея. Что изменилось? А может ты чем-то больна? Волшебница на секунду застыла, забывая о всей своей злости. На душе все смутилось, принося чувство поражения и досады. — Да, я ошиблась. Меня одолело одиночество и я лишь на минуту забылась, позволяя тебе воспользоваться этим. — Значит, воспользоваться? Я бы поспорил с этим. Именно ты ворвалась ко мне: спящему и беззащитному, — парировал Том. — Этот диалог не имеет смысла существовать. Я совершила ошибку, когда позволила твоему очередному плану сбыться. Но я осознала это вовремя и больше подобного не случится. — Я искренне рад, что больше не почувствую грязь на своих губах, а то отмываться потом было тяжело. Почему-то Грейнджер слегка кольнули его слова, хотя раньше она не обращала внимания на это оскорбление, но девушка просто поджала губы и отвечать не стала. — Давай сразу к делу, я устал разглагольствовать попусту. Что тебе известно о существах, которые способны выкачивать магическую энергию? — спросил Том. Гермиона сразу же ощутила прилив сил. Ей нравилось, когда у нее спрашивали что-то касаемое учебы и познаний. — Их достаточно много и все они являются очень страшными врагами для волшебников, если встретить хотя бы одного такого, то можно лишиться рассудка и магии прямо в бою. — Верно, но тебе известно что-либо о Нишруус? — заинтересованно спросил Реддл. — Конечно. У них нет облика, а сравнить их можно лишь с красным туманом или подвижной, шарообразной сферой. Крайне редко можно встретить такое существо, — с подозрением и непониманием проговаривала волшебница, — неужели ты считаешь, что здесь такие водятся? — Я уверен в этом. Кроме того, у них существует еще одна форма — это Хакиашар. Они гораздо чаще встречаются в волшебном мире и не так сильны, как их братья, — как-то отрешено рассказывал Том. — И что нам это дает? — Очень многое. Подобные существа всегда встречаются в местах, где заточена магия, очень много магии. И если ты не забыла, то мы находимся в месте, которое полностью состоит из волшебства. На месте, где находится портал между пустыней и деревней я заметил странную вещь. Песок, принадлежащий тот стороне, ударялся о невидимую стену и рассыпался на магические частицы, так было несколько дней подряд. Но вот уже два дня прошло, а он стал просачиваться сюда, не встречая препятствий. Что-то очень активно высасывает магию из этого «уютного» обиталища. — Это может быть что угодно. Сфера со временем может слабеть или набираться сил. — Вспомни тот день, когда на меня напала Ламия. Гермиона очень хорошо помнила тот вечер. За Реддлом гналась Ламия, что могла бы источить его душу и убить, но резко пропала в тот момент, когда он забежал в ее укромный домик. — И что? Она напала на тебя и резко пропала, я хорошо помню. — А теперь вспомни то, как на тебя напала русалка в озере. — Я не понимаю к чему ты ведешь. Это разные существа, которые напали на нас в разное время и при разных обстоятельствах. — Хакиашар довольно умело управляет нашими сознаниями и может вызвать сильные галлюцинации. — Да, так он защищает свою территорию, но ты же не хочешь сказать, что все это стало плодом нашего общего воображения? Когда Ламия напала на тебя, то ты был в крови, а значит все взаправду. — Я даю тебе такую примитивную пищу для размышлений, но твой мозг сопротивляется думать, грязнокровка, — сказал Том, качая головой. Грейнджер в этот раз и бровью не повела, когда услышала оскорбление. Ей было действительно интересно узнать то, к чему вел волшебник. Она активно размышляла и неожиданно созрела. — Нишруус. Они могут призывать других существ, заставляя тех нападать на людей, что могут представлять для них угрозу. — Наконец-то, — выдохнул Реддл. — И ты хочешь отнять у них магию, — утвердительно произнесла девушка. — Не просто отнять, а убить и забрать. — И как ты найдешь его? — Охота будет рано утром, когда солнце только начнет вставать. Эти существа очень боятся дневного света и огня. — Ты так говоришь, словно уже знаешь, где придется его искать, — немного ошарашенно произнесла Гермиона и убедилась в своих словах, когда увидела расцветающую улыбку на лице волшебника. — В отличие от тебя, я все свое свободное время трачу на поиски подсказок и выхода отсюда, а не отмываю от грязи никому ненужную лачугу. Гермиона смутилась и осознала, что он все-таки за ней следил все эти дни. — Я думаю, что тебе пора. Гроза уже кончилась, а мне пора заниматься делами, — равнодушно сказала девушка. — Сегодня я останусь здесь. У тебя, оказывается, колодец имеется и довольно уютное гнездышко. Грейнджер опешила и подняла на него взгляд, пытаясь понять шутит он или нет, но Реддл даже не улыбался. — Нет, так не пойдет! — грубо ответила волшебница. — А я тебя и не спрашивал. Том ухмыльнулся и вышел на задний двор, насвистывая что-то под нос. День окажется увлекательным.