***
Первое, что его разбудило - это солнечный свет, пробивающийся сквозь веки, горячий и слишком яркий. Второе - кружка кофе, неожиданно сунутая ему под нос. — Смотри-ка, что кошка притащила, — сказал Фалько, приподняв бровь. — Ты выглядишь как дерьмо, чувак. Он чувствовал себя примерно так же. Фокс застонал и потянулся, чтобы сесть, и принял кружку, кивнув в знак благодарности. За окном комнаты отдыха Корнерия-Сити была оживлённым мегаполисом: ховеркары, снующие туда-сюда, корабли, снующие туда-сюда из далекого космопорта, болтовня и шум пешеходов и рабочих. Все эти люди шли по своим делам, не обращая внимания на жертву, принесённую ради того, чтобы они могли дышать. Не зная обо всём, что потерял Фокс. Стоя над ним, Фалько покачал головой. — Серьёзно, чувак, что с тобой? У тебя блохи, что ли? — Оставь его в покое, Фалько, — сказала Кристал, опускаясь на диван рядом с Фоксом. — Мы все оправляемся от Апароидов. — Некоторые из нас - больше, чем большинство, ясно сказали её глаза, глядя на него с одной лишь жалостью. Фокса внезапно охватил прилив ярости: какое право она имела так смотреть на него, словно он был настолько безвозвратно сломан, что его уже никогда не исправить? Она не знала, каково это - потерять всё в один миг, внезапно оказаться одому… И тут же гнев угас, сменившись непонятной смесью горя и вины. Если и был кто-то, кто понимал, через что ему пришлось пройти, так это Кристал. По правде говоря, без неё Фокс не пережил бы и недели: благодаря своим экстрасенсорным способностям она разгадала их с Вольфом секрет, как только увидела его на Саурии. Разумеется, она сохранил их секрет и за последний год стала постоянным источником поддержки, давая плечо, на которое можно опереться, когда он в этом нуждался, и успокаивая, когда беспокойство за безопасность мужа становилось невыносимой. В бурлящем океане горя и пустоты Кристал была его единственным спасательным кругом, единственным, за что он мог ухватиться, чтобы не утонуть. Он не имел права злиться на неё, когда она всего лишь пыталась помочь. Не обращая внимания на его мысли, Пеппи, прихрамывая, пересёк комнату, металлический костыль постукивал по гладкому полу. — Приятно видеть, что город восстанавливается, — заметил он, и Слиппи кивнул. — Да, если кто и может это сделать, так это Корнерия! Фалько фыркнул. — Если они так чертовски эффективны, то почему им требуется столько времени, чтобы закончить наши допросы? Мне надоело торчать здесь. — Нам всем надоело. — Кристал похлопала Фокса по лапе, её мягкая улыбка была почти слишком нежной, слишком понимающей. — Уверена, нам всем не терпится снова полететь. — Пф, только не мне, — сказал Слипи. — После этих безумных туннелей я готов немного побыть на земле. Кто бы мог подумать, что планета может быть так построена? Но, блин, разве ты не рад, что я сделал все эти улучшения для наших Арвингов? Они летают как во сне! Если бы только у меня была возможность поработать и над «Волчонками». Ты видел, как они… — Он замолчал и опустил взгляд в пол. — Я имею в виду, было бы здорово… если бы «Star Wolf» не… Пеппи положил лапу ему на плечо. — Всё в порядке, сынок, — сказал он. — Они отдали свои жизни ради великой цели. Лайлат всегда будет помнить их за это. Фалько фыркнул. — Как будто так и должно быть, — сплюнул он. — После всего того дерьма, что они устроили, летая за Андроссом и Веномом? Или ты забыл, что они чуть не убили нас во время войны? — Фалько, — сказала Кристал, бросив обеспокоенный взгляд на Фокса, но сине-пламенная птица лишь покачала головой. — Мне плевать, какие искупительные истории люди хотят рассказать об этих ублюдках, но, насколько я понимаю, Вольф может сгнить в… Оглядываясь назад, Фокс не смог бы вспомнить, что произошло в тот момент. Он как будто моргнул и вдруг оказался в другом конце комнаты, а Фалько в недоумении смотрел на него с пола, пока его костяшки пальцев болели. Но он знал одно: внутри него закипала ярость, всё вокруг стало яростным и горячим, красные полосы проступили по краям его зрения, когда он зашипел голосом, который едва узнал: — Заткнись, на хуй! Тишина. Фалько просто уставился на него, впервые в жизни лишившись дара речи, даже когда его щека начала опухать. Слиппи, тем временем, выглядел так, будто вдруг перестал понимать, в каком мире находится, а Пеппи рядом с ним таращился на Фокса, совершенно ошеломлённый. Ещё через мгновение, затаив дыхание, Кристал поднялась и потянулась к нему. — Фокс… Он отбросил её руку, пошатнувшись. — Ты не имеешь права ничего говорить о нём, — жёстко прошептал он, пока его товарищи по команде продолжали таращиться. — Не после того, что он сделал для нас. Для всех нас. — Фокс, — сказал Пеппи тем же осторожным тоном, который он использовал, когда пытался утихомирить вспыльчивых офицеров, — я знаю, что «Star Wolf» помогали с Апароидами и… — Ты ничего не знаешь. — Фокс развернулся к ним, и внезапно он перестал контролировать себя, этот мучительный клубок напряжения в груди вдруг взорвался волной горя и ярости, плотина вокруг его сердца разлетелась на миллион осколков, и он не мог сдержать это, не хотел, потому что как они смеют, как они, блять, смеют… — Ты не знаешь, что он пожертвовал последними пятью годами своей жизни ради Лайлата! Он покинул Корнерию, создал себе репутацию преступника, чтобы Андросс нанял его, а затем провёл два ёбаных года притворялся его собачкой, чтобы передавать Пепперу важнейшую информацию! Информацию, которой мы пользовались, которая спасала наши грёбаные задницы столько раз, что я сбился со счета! Ты в долгу перед ним! Ты жив только благодаря ему! Теперь они все смотрели на него. Кристал казалось, что она может расплакаться, но Фокс ещё не закончил. Он начал и уже не мог остановиться, вся боль и ужас, которые он держал в своём сердце последние полдесятка лет, выплёскивались через рот, потому что он не мог поверить, что они смотрят на Вольфа и думают… — И он должен был вернуться домой после окончания войны, — сказал он, голос дрожал так сильно, что он едва мог выговорить слова, — но потом Корнерианская контрразведка попросила его отправиться на задание в Саргассо, потому что ходили слухи, что там скрывается один из лучших генералов Андросса. Они попросили его, они не приказывали ему, и он согласился поехать, потому что мы знали, насколько важным это может быть. А потом, посреди всего этого, он всё равно пришёл помочь нам с Апароидами, он всё равно полетел с нами через те туннели и всё равно пожертвовал собой, чтобы спасти нас, так что если я услышу ещё хоть одно грёбаное слово против него, я, блять, убью тебя! Всё ясно?! Фалько сглотнул, переводя взгляд с одного члена команды на другого, и наконец вернулся к Фоксу. — Д-да. Ух. Всё ясно. Тишина. Фокс сжал кулаки и вздохнул, и так же быстро, как и появился, гнев исчез, оставив после себя лишь оцепеневшую пустоту. Какой в этом был смысл? Он мог кричать и вопить о Вольфе до потери голоса, драться, выть и бить до тех пор, пока не разломаются костяшки пальцев, но это не вернёт его обратно. Это не заполнит зияющую дыру в его сердце, огромную режущую печаль от потери единственного человека в мире, который когда-либо имел для него значение. Боги, Фокс просто хотел вернуть своего мужа. Он хотел, чтобы Вольф был цел, жив и был здесь. Нежные шаги приблизились, и Кристал встала перед ним, глаза её сияли, даже когда она сцепила лапы, чтобы не протянуть к нему руки. — Ох, Фокс, — прошептала она. — Мне так жаль. И что-то внутри него разорвалось от её слов, осколки стекла пронзили его сердце, когда горе захлестнуло его, бездыханного и ледяного, и Кристал издала маленькое, прерывистое «О», потянулась к нему и… — Внимание: входящая передача от зашифрованного источника, помеченная как срочная уровня А, — сказал интерком над ними. — Все протоколы безопасности нарушены. Выводим на экран. Вид на Корнерия-Сити внезапно перекрылся дисплеем связи, расплывшимся по всей длине окна. Фокс дважды взглянул на пятнистого леопарда по ту сторону экрана: чёрная форма, как всегда, безупречна, на груди приколот серебряный значок отдела контрразведки корнерианской армии. — М-Мика. Первый лейтенант Мика Кирза выглядела так, словно у неё была тяжёлая неделя. Хотя её форма, как обычно, была аккуратно отглажена и строго соответствовала регламенту, под глазами залегли тёмные мешки, усы были неухоженными, и всё в ней выдавало печаль и тревогу. А почему бы и нет? Мало того, что она была куратором Вольфа, её старший брат, специальный агент Джаспер Кирза - возможно, более известный как летчик-ас Пантера Карозо - исчез вместе с уничтожением Апароидов, вместе с мужем Фокс. И всё же сегодня она была какой-то не такой, как обычно, и дело было не только в том, что она стояла здесь, вывешенная на всеобщее обозрение через окно комнаты отдыха, вместо того чтобы обмениваться с Фоксом в его комнате тайными сообщениями с тройным шифрованием, когда за последние три дня она прочесывала все линии связи и нащупывала каждую зацепку и контакт в поисках следов их потерянных близких. Нет, понял Фокс, когда в горле у него что-то сжалось. Потому что взгляд Мики, блеск и искры в золотых зрачках… это была не скорбь. Это была надежда. — Фокс, — сказала она, и сердце его тут же перевернулось в груди от тепла и явного облегчения в её голосе. — Их нашли. — Её нижняя губа дрогнула, а затем растянулась в безумной ухмылке, словно она ничего не могла с этим поделать. — Живыми. И вот так весь свет вернулся в мир Фокса.***
Попасть на Катину оказалось почти до смешного просто: Пеппи всего лишь потянул за несколько ниточек, пообещал паре звёздоглазых прапорщиков доброе слово в отношении их следующей оценки, и через несколько часов Фокс вышел из варпа к скалистой планете, занимавшей обзорный экран, а сердце колотилось у него в груди. Мика сказал, что Катина - это единственное место, куда смог добраться Вольф, прежде чем отказавшая система жизнеобеспечения окончательно лишила его сознания. Он мог бы добраться и дальше, возможно, до самой Корнерии, если бы не тащил за собой мёртвого «Волчёнка» Пантеры. Фокс едва не рассмеялся. Это ж надо, чтобы Вольф поступил так упрямо. Как бы он ни притворялся, что его раздражает Мика с её выходками, с годами он проникся к ней симпатией. Маленькая больница рядом с космопортом представляла собой бурлящую массу едва контролируемого хаоса: медсёстры и прочий медицинский персонал метались из одной палаты в другую, через переговорное устройство над головой доносились коды. Возможно, именно поэтому никто не пытался остановить его, когда он спешил по коридорам в поисках номера палаты, который прислала ему Мика. Или же выражения его лица было достаточно, чтобы любой, кто думал встать у него на пути, решил иначе. Как бы то ни было, он миновал коридоры, не сводя с них взгляда, а его уши вращались в поисках знакомого голоса. Но это было трудно - здесь было так шумно, так много голосов, звуков, диких гудков машин и скрипа колёс каталок, как же он должен был найти… А потом, внезапно, чётко, как выстрел: — Да пошёл ты со своим модным дипломом, я, блять, в порядке… И всё внутри Фокса задрожало. Маленькая комната в конце коридора была практически такой же, как и все остальные: заваленная мониторами и аппаратами, с большим окном напротив, пропускающим яркий естественный свет палаты, и больничной койкой посередине, окружённой, казалось, легионом врачей. И сидящий под простынями, на лице которого всё ещё было написано угрюмое выражение, серый мех, заостренные уши, единственная чёрная повязка на глазу. Мир остановился. Фокс уставился на Вольфа, и всё вокруг померкло, кроме его мужа, здесь, живого и смотрящего на него в полном недоверии. А потом Вольф издал прерывистый звук и потянулся к нему, и Фокс даже не узнал звука, который вырвался из его горла, когда он пронёсся мимо врачей прямо на кровать, в объятия мужа и… И боги, внезапно появилось всё: грубая шерсть Вольфа, царапины его больничного халата, его запах, запах хвои и свежего морского бриза, и Фокс не мог не хныкать и поскуливать, и не уткнуться носом в шею Вольфа, всё его тело дрожало, когда он прижимался к своему мужу, этому человеку, которого, как он думал, потерял три дня назад, но который вдруг оказался здесь целым, и всё в мире снова стало правильно. Волк, в свою очередь, казалось, был не намного лучше, прижимая Фокса к себе так крепко, что становилось трудно дышать. Но Фоксу было всё равно, ему было на всё плевать, он мог умереть прямо сейчас, и это было бы прекрасно, потому что Вольф был здесь, с ним, и он едва успел заметить, как муж поднял голову и прорычал: — Все, убирайтесь, — как врачи неловко попятились из комнаты, а потом остался только Вольф, его низкий прокуренный голос шептал Фоксу на ухо всякую чушь: — Ш-ш-ш, я люблю тебя, щенок, и всё будет хорошо. Они лежали, свернувшись калачиком, друг вокруг друга, Фокс обнимал мужа и просто дышал, позволяя фундаменту своего мира, который три дня назад рассыпался в прах, медленно восстанавливаться с каждым успокаивающим гулом голоса Вольфа, с каждым тёплым дыханием на его шерсти, с каждым нежным поглаживанием лапы старшего мужчины по позвоночнику. И он так бы и оставался вечно, погруженный в запах, прикосновения и трепетное, чудесное присутствие Вольфа, если бы с другого конца комнаты не раздался другой голос. — Ну что ж. Это неловко. Фокс моргнул и выпрямился, но даже когда он посмотрел на другую кровать в комнате и облегченно улыбнулся, он всё равно прижался к Вольфу и вздохнул, когда старший мужчина крепко обхватил его за талию. — Джаз. Рад видеть тебя целым и невредимым. Пантера, сидя на другой кровати и медленно, но верно поглощая стоящий перед ним поднос с больничной едой, поднял большой палец вверх. — Поверь, я разделяю твои чувства, — сказал он, после чего его улыбка чуть дрогнула. — Мика…? Фокс кивнул. — Она уже в пути. Просто её корабль идёт медленнее, чем мой. — Я почти не удивлён. Фокс скорее почувствовал, чем услышал низкий смешок Вольфа, прокатившийся по его груди. — Ещё одна причина, по которой я рад, что Апароидов больше нет: мне больше не придётся терпеть твою уродливую рожу. Или эту чертовски странную манеру говорить. — Что ты имеешь в виду? — Пантера прижала лапу к груди, голос резко понизился на октаву. — Я бы сказал, что произвёл неплохое впечатление на мисс Кристал, не так ли? — Пощади меня. — Волк погрозил Пантере средним пальцем, а другой лапой погладил ухо Фокса. — Будь благодарен, что мой бластер исчез, и я не смогу тебя подстрелить. — После того, как я протащился полдюжины световых лет на мёртвом корабле? По-моему, это не слишком выгодно. — Иди на хуй, Кирза. — Не думаю, что я главный кандидат на это в данной комнате, О’Доннел. Фокс не мог не покраснеть, но Пантера только рассмеялась и помахала им лапой. — Хорошо, я оставлю вас, голубки, наедине. Щит конфиденциальности, пожалуйста, ради моего здравомыслия. Он отвернулся и стал копаться в том, что выглядело как ужасная версия скотчберри-пудинга, а Вольф закатил глаза и послушно нажал кнопку на краю кровати. С быстрым жужжанием синее непрозрачное силовое поле сомкнулось вокруг них, и шум больницы прекратился. Фокс повернулся к мужу и приподнял бровь. — Мы не будем заниматься сексом на этой крошечной кровати, — сказал он, а Вольф лишь усмехнулся. — Я знаю. Но мы всё равно её сломаем. — Он лег на спину, и Фокс без раздумий последовал за ним, обхватив старшего и прижавшись ухом к груди Вольфа, утешаясь ровным стуком его сердца. Боги, после этого он больше никогда не отпустит Вольфа. К чёрту Пеппера, и контрразведку, и Корнерию, и Лайлат, и всё остальное. Одного раза потерять мужа было более чем достаточно. Пальцы Вольфа снова погладили его ухо, и Фокс позволил глазам закрыться, впервые за три дня почувствовав, как всё его тело наконец-то расслабилось, не ощущая ничего, кроме безопасности и спокойствия от того, что его окружает запах пары и его сильное присутствие. — Я рад, что Джаспер в порядке. Мика так обрадовалась. — Ага. — Пальцы Вольфа задержались на его ухе, и это был лишь промелькнувший приступ гнева. — Этот ублюдок действительно сказал мне бросить его, представляешь? Сказал, что никогда не простит себе, если из-за него я не вернусь к тебе. Думаю, в том разговоре я придумал несколько новых ругательств. — Не сомневаюсь. — Фокс улыбнулся и поцеловал Вольфа в плечо. — А что с Леоном? — Не знаю, так и не нашёл его. Надеюсь, ему удалось выбраться. Может, он и был преступником на самом деле, но он всё равно подчинялся моим приказам, когда мы свернули в те туннели. — Да. — По правде говоря, Фоксу никогда не нравился хамелеон, Леон всегда казался ему слишком жутким и склонным к пыткам, на его вкус. Возможно, он воспользовался приказом Вольфа, чтобы как можно быстрее сбежать с планеты, Фокс не стал бы ему мешать. Но Пантера и Вольф остались. Они оттянули последних защитников-Апароидов от «Star Fox», предоставив им прямой путь к Королеве. И за это они чуть не погибли. Тогда он поднял голову и окинул Вольфа пристальным взглядом. — Лиам. — Мм? — Если ты ещё раз выкинешь что-нибудь подобное, я кастрирую тебя вилкой. Он ожидал, что Вольф рассмеётся или сделает какой-нибудь легкомысленный комментарий. Но вместо этого его муж просто смотрел на него в ответ, а потом кивнул. — Да. Тогда это казалось хорошей идеей, и я не жалею об этом, но… Парить в космосе после этого, терять кислород, не знать, выживем ли мы, увижу ли я тебя снова… — Он вздохнул, крепче прижимаясь к Фоксу. — Это было отстойно. И мне жаль. Этого было достаточно. Фокс наклонился и поцеловал Вольфа, нежно и невинно. — Хорошо. Вот и всё. Он снова улёгся, прижавшись к Вольфу, и закрыл глаза. Позволил себе насладиться моментом тишины, яркой, трепетной радостью от того, что его муж всё ещё здесь, что Вселенная пыталась сделать всё возможное, чтобы отнять у него Вольфа О’Доннелла, и потерпела неудачу. И всегда будет терпеть неудачу, это он знал точно. Потому что они не говорили об этом прямо, не клялись в этом дыханием, кровью и биением своих сердец, но обещание всё же было дано. Увидимся на той стороне. Прижав мужа к себе, Фокс улыбнулся и изо всех сил подумал: лучше в это поверить.