Donghun
Бëнкван целует Донхуна издевательски. Подлавливает момент, а потом нападает, оглушая всех мемберов вопиющим вскриком Ли от изобилия чужой любви — Ким лишь хитрó улыбается и продолжает атаковать своими чудесными губами, пока Донхун настойчиво не отталкивает его, но как бы в шутку; ещё так умело превращается в обиженного из-за своих особенных глаз, и порой Киму всё же становится стыдно за своё поведение, но только на каплю. Потому что его хëну это по-любому нравится, просто Ли в напряжённом смятении. Ким запрыгивает на его спину, целует щëки, шею смачно, звучно, ловко слезает, а потом, обогнав, по-ангельски улыбается и после растворяется в кухне. Ну кто так делает, — устало размышляет Донхун. Ли останавливается и тяжело вздыхает, меняя маршрут и уходя в ванную, по пути встречаясь с очаровательным макнэ, который улыбкой хоть как-то поднимает ему настроение. Донхун быстро заходит в уборную, открывает холодную воду и ударяет ей в лицо, чтобы взбодриться. Он ловит свой полуошарашенный вид в отражении и с кривой усмешкой вновь умывается. Бëнкван сводит его с ума. Донхун по сути не железный, рано или поздно он что-нибудь сотворит, о чём будет жалеть. Ли выключает воду и уходит в кухню, где Ким просто испаряется, поэтому Донхун может спокойно поесть, а затем заняться чем-нибудь непринуждённым. Так Ли и намеревается поступить, но после обеда, по направлению к его комнате, Бëнкван преграждает ему дорогу. Донхун не успевает что-либо уточнить, прежде чем Бëнкван, надувшись, толкает хëна к стене, пока тот потерянно не упрëтся в неё и обескураживающе взглянет на младшего. Ким кажется безумно опасным. — Бëн-кван? — с заминкой проговаривает Донхун, мысленно прикусив язык. Голос выдаёт его волнение, и это по-комичному ужасно; ведь тогда Бëнкван будет продолжать ощущать себя победителем в этой игре. Старший воздухом давится, когда Ким уж больно деликатно поднимает ладонь к впадине на шее, массируя ямочку большим пальцем — при этом не разрывая зрительного контакта, и полутьма коридора запускает в разуме Ли цепочку не совсем правильных мыслей. Он почти задыхается, когда младший прекращает действия, и Донхун мог бы облегчëнно выдохнуть, но громко целует его в кадык — Ли клянётся, что сквозняк облизывает его помеченную шею, поэтому ему становится очень дурно — и пока старший в таком уязвимом состоянии, Бëнкван задумчиво берёт чужие ладони в свои и без напора ведёт в гостиную. Только где-то глубоко закапывается мысль, почему ещё никто не вышел из комнат. Младший усаживает зачарованного Ли на диван, а затем облегченно выдыхает, когда наконец седлает мощные бёдра; оставляет ладони на его плечах, тянется вперёд и встречает ответное притяжение — от этого кружит голову. Ли сминает эти губы аккуратно, будто исследуя эту дорожку доверия, и когда он позволяет себе воспользоваться языком, Бëнкван удовлетворённо мычит, извиваясь на его ногах. Старший не особо обдуманно кладёт одну руку на прелестную тклию, а вторую — опуская на голый участок бёдра младшего, виднеются из-под домашних просторных шорт. Ким становится капризней, двигаясь тазом, и Ли, будь проклят этот Бëнкван, уже не может сдерживаться. Поэтому напирает, выцеловывает с потаëнным жаром, всей пылкостью, периодически улыбаясь милым звукам, доносящихся от Кима. Донхун целует Бëнквана очень чувственно, но это уже другая история.Wow
Бëнкван целует Сэюна страстно. Старший Ким всегда открыт, расслаблег, он очень просто принимает любую ласку в рандомные моменты, когда они вместе готовят, едут в агентство, держась за руки или когда за просмотром фильма младший целует его за ухом, скользя по линии шеи, а затем любовно создавая творение на чужом плече, открытом благодаря растянутой футболке, ладонью скользя по сэюновому бедру, игриво поглаживая. Старший его никогда не отталкивает, порой сам инициирует контакт, и тогда Бëнкван просто взрывается от счастья, получая от Сэюна водопад любви, осыпающий его лоб, щëки, челюсть, пока они добираются до свободной комнаты. Остальные мемберы просто игнорируют подобное (а возможно завидуют) В свой редкий выходной они могут хоть немного побездельничать, чем Бëнкван пользуется. Сэюн сидит на своей постели, полностью увлечённый своим телефоном. Младший проверяет обстановку, убеждаясь, что, кроме Вау, в комнате больше нет, поэтому смело проходит, закрывая дверь на тихий щелчок. Мало ли кто ворвётся. Сэюна это будто не волнует. И не беспокоит то, как младший спокойно залезает на кровать, перекидывая через него ногу и прижимаясь к телу. Старший выдыхает через нос чуть уставше, но всё так же продолжает сидеть в телефоне. Бëнкван ластится к нему, чуть ли не мурлычет, чтобы обратить на себя внимание, но словно тщетно. У младшего загорается идея, и он встаёт, позволяя Сэюну сесть в постели, а не лежать. А затем ловко заваливается на Сэюна, вжимаясь в его грудь и закинуть разведённые ноги на чужие. Старший шумно выдыхает с оттенком недовольства, потому что Бëнкван загораживает ему просмотр телефона. Всё идёт по плану. Младший пока просто наслаждается слабыми объятьями, ведь ощущает, как непроизвольно Сэюн кладёт на его левое колено ладонь, медленно поглаживая — Бëнкван прямо сейчас хочет расстаять и остаться здесь навсегда. Ким Сэюн всегда делал Бëнквана слабоумным. Лежать — вот так — хоть и очень приятно, но безмолвие (бездействие) утомляет. Поэтому Бëнкван лукаво улыбается, когда переворачиваясь в чужих руках, мгновенно отбирает телефон — Сэюн зол, он тянется к своей собственности, но младшему удаётся безопасно выкинуть его за спину в кресло-мешок. Теперь всё внимание старшего сосредоточено на нём, и от этого глаза Бëнквана по-дьявольски загораются. Когда страший в гневе, он становится более горячим. Младший ожидает какой-нибудь реплики, возможно, оскорбления, но Сэюн просто молчит, огненно смеряя его своими чудными глазами. И Бëнкван охает, когда Сэюн переворачивает их обоих, и младший валится в мягкую постель, сверху придавленный. От тяжести любимого тела на душе становится безумно хорошо, а внутри организма растекается цветочный сок. Хотел внимания — получил. Сэюн дёргает майку младшего, которая всё равно практически ничего не прикрывает; оттягивает донельзя, чтобы увидеть потемневшие соски. Старший опасно облизывается в своей манере — и Бëнкван уверен, что ещё одна подобная выходка _языком_, и он не жилец. Можно сказать, что Бëнкван был фанатом Ким Сэюна номер один. Сэюн сразу же опускается, выцеловывает грудь, ключицы обильно, скользко. Младший раскрывает рот в безмолвном стоне и запрокидывает голову, прям-таки распластавшись на кровати. Бëнкван становится громче, когда Сэюн опускается к его бёдрам, сильно сжимая до лёгкого покраснения. Младший, приподнявшись на локтях, заглядывает в чужие глаза просяще, нуждающееся, запуская ладонь в сэюновы волосы, слабо держа. Сэюн — черт — звучно целует в открытое бедро, вырывая из горла Бëнквана всхлип. — Сэюн-а, — канючит младший, массируя чужую голову. — Я больше не могу. Бëнкван желанно признаётся себе, что единственный человек, перед которым он готов показаться жалким и слабым — это Сэюн. Старший кивает, позволяет Бëнквану обвить шикарными ногами, обтянутыми в шортах и красующимися гольфами, собственный торс; младший, теряясь в крышесносных ощущениях, страстно выстанывает чужое имя, когда старший горячо целует его, добивая рукой на пахе. Младший одаряет бесконечными поцелуями лицо Сэюна, выглядя неимоверно уставшим, но невероятно довольным. Сэюн зеркалит его слабую улыбку, ложась на него, крепко обнимая. Так они валяются до самого вечера, сладко заснув.Junhee
Бëнкван целует Джунхи властно. Стоит ему оказаться рядом, как руки сами тянутся к хëну, чтобы притянуть его за шею и пламенно поцеловать. Пак всегда теряется, после до получаса сидя и переосмысливая свою жизнь, пока Бëнкван преспокойно живёт. Иногда — иногда — Джунхи сам инициирует, выглядя при этом довольно решительно, но при этом его смущенность от всей ситуации рано или поздно всплывает на поверхность — этим Ким всегда забавляется. Они с Паком сегодня решают остаться в танцевальном зале и вдвоём отработать хореографию, пока Ючан мчит в магазин за напитками для своих любимых хëнов, а Сэюн и Донхун намереваются отправиться в общежитие, чтобы хоть немного отдохнуть от шумных младших. Бëнкван весь в процессе, оттачивает движения перед запотевшим зеркалом, где почти ничего не видно; пот стекает с него водопадом, пропитывая черную майку. Ким думает, что нужно хоть немного отдохнуть, поэтому идёт к своим вещам, вытаскивает полотенце, мгновенно прикладывая его ко лбу и одновременно открывая бутылку с водой, сразу же к ней присасываясь. Джунхи сидит подле него, расслабленно притянув к себе колени и склонив голову. Наблюдает. — Ты такой красивый, — с придыханием проговаривает Джунхи, и Бëнкану стоит многих усилий, чтобы не выплюнуть всю только что выпитую воду. Теперь ему нужно хотя бы пять минут, чтобы проанализировать эту реплику хëна, но в голове — пустота! Все мысли куда-то деваются, когда Пак смотрит на него ну вот так пристально, пытливо, снисходительно. Нет, это сущее кощунство. — Я знаю, хëн, — подавив дрожь, Ким ухмыляется, отворачиваясь от Джунхи, пока тот не увидел его смятение. Пак конечно в каких-то вещах глуп, но здесь иная ситуация, и он поднимается с пола, приближаясь к младшему. Бëнкван бросает на него недоумевающий взгляд, прежде чем округлить глаза от крепких объятий поперёк талии. — Джун-а, что ты творишь? — вскрикивает Ким, пытаясь вырваться из сильной хватки, но безуспешно — Пак чуть ли не сжимает все его органы. — Я весь липкий. А Джунхи, точно идиот тактильный, зарывается носом в потную макушку донсэна. И Бëнкван чуть ли воет от бессилия. — Джун-а!.. — Разве тебе не нравится, как твой любимый хён дарит тебе любовь? — заглядывая в лицо младшего, Пак шутливо милуется, пока Бëнкван уничтожает его свирепым взглядом. — Ну, чего ты? Почему такой недовольный? Ким игнорирует этот комментарий, как-то вытаскивает руку из объятий-оков и кладёт её за загривок Пака, сжимая волосы — Джунхи пораженно охает, застанный врасплох. Бëнкван тянет его на себя, чтобы опасно опалить чужое ухо: — Ты должен всегда помнить, что в наших отношениях главный — я, — Пак дрожит в его в руках от этого шёпота и от звучного поцелуя в потную шею, который вынуждает его тихо простонать и вызвать у младшего улыбку. Бëнкван быстро целует старшего в губы, пламенно сминая его губы. Они до такой степени увлекаются, как не замечают возвращения макнэ, который, увидев эту картину, оставляет напитки у двери, а сам убегает в общежитие.Yoochan
Ючан всё время подглядывает за Бëнкваном, когда тот дарит хëнам поцелуи — Кан мило ревнует, надуваясь очаровательным хомяком и озлобив выражение лица, но по-прежнему оставаясь прелестным макнэ. Ким лишь посмеивается над ним, когда младший в очередной раз видит сцену одарения любви старшим, пока он, Ючан, страдает от её отсутствия. — Бëн-и, почему ты игнорируешь меня? Ким надевает маску изумления и ангельского недоумения, когда оборачивается, оставив половину грязной посуды в раковине. Щëки Кана красные от злости, и Бëнкван искренне пытается не усмехнуться этому виду. — Малыш Ю, почему ты так считаешь? — с напускным волнением спрашивает Ким, склонив голову и невинно заморгав, вызвав у младшего новую волну возмущения. — Ты не уделяешь мне внимания! Бëнкван медленно покачивает головой, как будто взвешивает данную фразу на правдивость, прежде чем легко отпустить светлую аккуратную улыбку с прикрытым взором. — Ючани, ты что-то путаешь. Я всегда… — Ким ахает, стоит младшему совершить большой шаг (с его ростом это сделать в два счета); Бëнкван теряется в тени лица Кана, вот так застигнутый врасплох и зажатый между угловой раковиной и телом — отступать некуда. Он беззвучно сглатывает, поднимая взгляд на макнэ, который о чём-то мрачно размышляет, ведь как иначе обозначить его непонятное намерение сделать что-то неясное прямо сейчас. — Ючани… — Кан поворачивается ему правой щекой, ещё и отводя глаза, опуская их в поверхность кухонной поверхности. Ким быстро моргает и рвано выдыхает. — Ты можешь просто чмокнуть? Пожалуйста, — Бëнкван чувствует себя дураком, а потом возвращает свою небывалую уверенность, удовлетворенно ухмыляясь. Да, его малыш Ю всё ещё очень маленький. Ведь замечает чужую застенчивость и такую наивную невинность. — Хорошо, — Бëнкван не комментирует, когда младший после его слов вздрагивает, и привстаёт на носочки, быстро утыкаясь носом и прижимаясь к раковине обратно. — Всё. Ючан с таким возмущением смотрит на него, что Ким уже не выдерживает и выпускает смешок, почëсывая нос мыльным пальцем. — Хëн, ты издеваешься надо мной, — констатируя факт, недовольно лепечет Ючан, а Бëнкван нежно смеётся, укладывая ладони в пене на милое лицо и бережно целуя хмурость в переносице — Кана озаряет сначала смятение, а затем солнечная радость, и он ярко улыбается, становясь счастливей от новых деликатных поцелуев Бëнквана на щеках, ямочке рта, кончике носа. — Теперь я _достаточно_ уделяю тебе внимания? — с игривым тоном тянет Ким, опуская ладони на чужие ключицы и расстирая тонкую кожу, пока она не порозовеет. Ючан прерывисто выдыхает через приоткрытый рот, и Ким клянётся, что в этот самый настоящий момент он хочет выцеловать эти губы. Кан театрально надувается, задумчиво закатывая глаза, но Ким дождётся его ответа, с огромным трепетом жаждет что-нибудь сотворить ещё. — Ах, твои касания настолько мимолетны, что я ничего не почувствовал, — в глазах Бëнквана загорается искрящийся зелёный свет, и он смело поддаётся вперёд, запечатляя осторожный поцелуй на ючановых устах. Чужой клубничный блеск приклеивается к собственным, и Ким с небывалым наслаждением остаётся подольше, прежде чем оторваться со слабой болью на губах. Кан снова смотрит на него непонятным взором, сканируя помадный след на чужих шикарных губах. — Хочу ещё. Бëнкван растягивает улыбку с красным пятном на ней и, вытерев пену о собственную футболку, толкает младшего к дивану, где они смогут подарить друг другу столько любви, сколько пожелают.