Project MILGRAM: Corrupted Stage

— Йо, с добрым утром, Эс-кун. Надеюсь тебе хорошо спалось? Ее глаза открылись, не выражая абсолютно никаких эмоций. Длинные беспорядочные косы девушки покачивались, когда она окончательно проснулась, машинально дёрнув головой. Она ощущала мягкость дивана, на котором сидела, и вместе с этим чужой вес на своих коленях вместе с его выжидающим взглядом на нее. Маленький рогатый заяц в черном плаще и фуражке уставился на свою собеседницу своими глазами бусинками, тем не менее любой мог сказать, что ничего хорошего в блеске этих глаз не могло и быть. Однако девушку словно этого вообще не замечала. — Кролик. — Я не кролик, я Джекалоп. Не смей больше меня так называть, если не хочешь проблем. — Брови существа нахмурились, но едва ли добавив хоть каплю угрозы его облику. — Кролик. «Кролик» же в ответ на подробный акт полного неуважения издал похожий на фырканье звук, прежде чем спрыгнуть с колен и в пару прыжков встал возле противоположной стены. Только сейчас, так называемая Эс оглядела свое окружение. Небольшое помещение со стенами холодного серого цвета и полом из светлого дерева. Рядом с диваном расположился журнальный столик с размещенным на нем чайным сервизом, а чуть ближе к стене слева одноместная кровать. Гетерохромные глаза бегали по комнате с детским интересом, изучая причудливый, тем не менее красивый дизайн помещения. Звук мягких лапок, ударяющихся о пол и короткий кашель вновь заставил обратить свой взор на Джекалопа. — Если ты закончила любоваться, я продолжу свое объяснение. Ты определённо ничего не помнишь и тебя нужно ввести в курс дела. Весь света комнате погас, когда со звуком шестерёнок и механизмов, на стене за Джекалопом появилось изображение с проектора и лишь он освещал комнату своим красным свечением. Эс молча смотрела, как на стене медленно высветилось одно слово: MILGRAM. — Кхм, как я уже сказал, я Джекалоп. Считай меня твоим смотрителем. А твоя работа - быть надзирателем в тюрьме «Milgram». Надпись со стены исчезло и вскоре появилось изображения 12 человек. Эс вновь лишь молчала, вслушиваясь в речь своего смотрителя. — Milgram, как ты уже наверное поняла, необычная тюрьма. Здесь тебе предстоит узнать судьбы 12 заключённых. Они могут показаться тебе безобидными на первый взгляд, но не расслабляйся. В конце концов они все... Убийцы. Тебе решать: оправдать их или нет. Думай об этом, как о прощении за содеянное, а не как о мере наказания. Эс молчала. Она лишь продолжала тихо сидеть, переваривая всю информацию в неестественном спокойствии. Без памяти, без понимания происходящего ее ставят перед фактом о существовании странной тюрьмы и велят ей управлять ею. И даже так она не показывает ни капли эмоций. Никакого страха или смятения, она просто принимает все это и терпеливо ожидает дальнейших событий. Джекалоп лишь издает короткий смешок, не сводя с новоиспечённого надзирателя глаз. Комнату заполнила гнетущая тишина, когда проектор потух и на смену ему вернулось старый теплый свет ламп. Время словно остановилось, никто из них более ничего не сказал. Лишь смотрела друг другу в глаза в каком-то немом разговоре. Но наконец Эс поднялась на ноги и под стук каблуков подошла ближе к собеседнику. — Где они? — Так быстро приняла все это? Ты словно вообще не человек. Но ладно, следуй за мной теперь тебя ждёт личное знакомство с каждым из них. Дверь в дальнем углу открылась с тихим скрипом. Рогатый кролик мгновенно скрылся в открывшемся проходе, не оставляя ни единого звука. Эс медленно направилась за ним. В ее глазах все также не было ни тени эмоций. Названый надзиратель совершенно не волновалась насчёт своего положения или ее будущих подопечных. Кто знает, может поэтому она была выбрана на эту роль. За ее абсолютное безразличие. . .

***

С каким-то подобием предвкушения Эс шла под стук каблуков, готовясь к встрече с каждым из них. Надзирательница шла не спеша, отмеряя каждый шаг, уверенно и твердо ступая по каменному полу. Все изыски и удобства остались в ее покоях, уступая месту холодной реальности. Грубые и грязные стены, тусклый свет, отсутствие хоть каких-либо окон теперь окружали ее повсюду. Настоящая тюрьма без всяких преувеличений, такая же мрачная и унылая, не вызывающая ничего кроме отчаяния и тщетности бытия. И столь беспросветное окружение резко сменилось ещё более неприветливым помещениям с тюремными камерами. Стальные решетки и минимум удобства, как раз под стать столь депрессивной атмосфере. Чего ей следовало ожидать от заключённых? Убийц, которые по разным причинам согрешили. Нестабильных, как личности и готовые вновь совершить преступление. Или же любой другой стандартный шаблон преступников, который мог прийти в голову. В ее сознании рисовались различные образы, каждый безумнее предыдущего. Она не нервничала, но была заинтригована. Внутри горел огонёк ликования, словно ребёнок ожидающий подарка. Она готовилась к встрече с убийцами. Она не ждала увидеть по ту сторону клетки едва повзрослевших подростков. Она не была готова к громким голосам, переполненных эмоциями. Не могла ожидать столь стоических выражений на их лицах. Эс просто не могла понять столь смирного и покорного поведения. Но Эс было все равно на эти факторы. Надзирательница приняла это также просто, как дышала и желая лишь поскорее покопаться внутри каждого из них. Разобрать по частям и изучить до мельчайших подробностей. Она ощущала, как все взгляды были прикованы к ней, пока она двигалась от камеры к камере. Каждая пара глаза смотрела на нее с разными эмоциями, но никто не посмел вымолвить и слова. Под пристальным наблюдением Эс остановилась в центре комнаты, окружённая клетками с множеством пар глаз глядящими на нее из полумрака. Ее не волновала резкая пропажа ее "смотритель", теперь у нее появились дела гораздо важнее. — Доброе утро заключённые. Мое имя Эс. Я надзирательница этой тюрьмы. Я буду решать заслуживаете ли вы прощения или же ваши действия не имеют подобного права. . . Так что. . . Воспойте же свои грехи. Ее голос стих и в комнате вновь повисла гробовая тишина. Эс могла чувствовать, как напряжение сменилось ещё большим непониманием. Ее подопечные вглядывались в ее ничего не выражающие лицо, пытаясь добиться больших ответов. Но их ожидала только ее абсолютная холодность, побуждая лишь слепо повиноваться правилам этой безумной игры. Пускай даже они не сильно отличаются друг от друга, запертые здесь без права выбора. Она приняла реальность, теперь и им придется, чтобы хоть как-то продвинуться. Ей придется и ей хочется узнать их грехи, а им придется пойти ей навстречу. Сейчас в голове Эс приносилось множество мыслей, но все они вертелись лишь вокруг этой тюрьмы. Что будет дальше и будут ли последствия ее вердиктов? Ей придется подождать, чтобы увидеть это.