stars on scars

Вновь острое лезвие скользит по запястью, рассекая эпидермис, иногда даже дерму, и оставляя за собой довольно глубокие раны, в которых, то и дело, скапливалась алая кровь, а после стремительно стекала струйкой по изувеченной конечности вниз, оказываясь на кафельном полу, с характерным для этого, звуком. А причиной тому стала ненависть к себе и своим чувствам. Джои всегда был изгоем, только потому-что срерстники считали его слишком смазливым и женственным, из-за длинных волос, невысокого роста, специфических интересов и вкуса в музыке. Нэйтан всегда мечтал иметь друзей со схожими интересами, и его мечта сбылась. Его друг был просто замечательным парнем, они вдвоём прекрасно проводили время, казалось, что всë было хорошо, но до той поры, пока Джойка не стал замечать за собой некоторые странности. А именно то, как часто он заглядывался на своего напарника, как часто фантазировал о нëм по ночам, а бабочки в животе начинали пархать от одной только мысли о нëм. Мелкий пытался успокаивать себя тем, что это может быть лишь дружеская симпатия, или вовсе всему виной переходный возраст, и со временем это пройдëт. Но, к несчастью, чувства только росли. Джои возненавидел себя за то, что он вообще мог испытывать какие-либо чувства. Чертовски глупо просто взять и с нихуя влюбиться в парня, которого считал своим братом. А если кто-то со школы узнает об ориентации? Ему точно конец. Джои ужасно винил себя за всë это. Откуда-то он узнал, что нанесение себе увечий, в качестве наказания, поможет облегчить боль. Однажды попробовав, остановиться практически невозможно. Можно сколько угодно утверждать себя, что если захочешь, то в любой момент остановишься, не осознавая, что уже зависим. Селфхарм сравним с наркотой, со временем приходится повышать дозу, чтобы вернуть былой эффект. Нэйтана так же затянуло в это болото. Порез, за ним ещë один, а потом ещë парочку.... так, порез за порезом, перекрывали боль, терзающую изнутри столь светлую, невиную душу Джордисона. Со временем, столь ужасающий процесс стал сопровождаться полным отключением возможности здраво мыслить, казалось, будто это делал не он, а кто-то другой, завладевший его телом и разумом. Джои не помнил, как происходил сам акт самоповреждения. Не удивительно, что он ничего не чувствовал в эти моменты, лишь прийдя в себя, осознавал, что натворил, и вместе с осознанием приходила запоздалая физическая боль. Окончательно в чувства приводил голос матери, доносящийся по ту сторону двери. - Джой, всë хорошо?!?!? что ты так долго делаешь в ванной?!?!? - спрашивала обеспокоенная мать. - мам, всë в порядке, уже выхожу. - отвечал голубоглазый. После чего Джордисон быстро отмывал водой алую жидкость со своих рук и с пола, прятал руку за спину, ловко проскальзывал мимо семейства, примяком в свою комнату, где втихаря заклеивал ранки пластырями. Перед каждым выходом приходилось прятать предплечья под динными полосатыми митенками, давно ставшими неотъемлемой частью его образа. В последствии левое предплечье, плечи, низ живота и ляжки были изуродованны и покрыты ужасными шрамами, о которых знал лишь сам Нэйтан. Если кто-то ненароком замечал шрамы, то в ответ получал самый примитивный ответ, мол "ой, да эт я с котом бесился". Так и протекали последние полгода жизни. После уроков, брюнет как обычно сразу же шëл домой. Делать нечего, оставалось лишь надеть наушники и остаться наедине с собой и мыслями. Думки становились всë мрачнее и мрачнее, по мере проникновения в самые дебри подсознания. Но ничего не вечно, даже мысли рано или поздно прекратят бить потоком, после смерти не будет раздумий, которые были при жизни. Жизнь это всего лишь отрезок времени, который имел значение до момента смерти, после смерти, скорее всего, уже ничего не будет иметь значения. Кстати о смерти, Джои иногда задумывался о том, что же будет после смерти? Хотелось бы просто заснуть и впредь никогда не просыпаться, мысли эти хоть и не были навязчивыми, но всегда вызывали странное чувство типо паники или испуга, с каких пор он вообще о таком желает? Знакомый голос послышался за спиной, но не вернул Джордисона из мира подсознания в мир реальный. - чувак, подожди! - крикнул силуэт, находяйщися в нескольких метрах от Джои. Это был Джозеф, тот самый единственный друг, с которым они были особенно близки. - ”фак, он че в наушниках?„ - подумал Джо, когда голубоглазый никак не отреагировал на его возгласы. Вэнсдей, убедившись, что тот абсолютно ничего не слышит, кроме громкой музыки, подкрался сзади и ловким движением стянул с мелкого массивные наушники. И да, музыка и в правду ебашила на полной громкости, потому-что еë было прекрасно слышно даже за пределами устройства. Нэйтан, кажется, испугался или разозлился, но факт остаëтся фактом, он резко развернулся, чтобы дать по морде похитителю наушников. Заметив, что это был Джозеф, Джойка сразу смягчился. - Джо, ты придурок! - мелкий усмехнулся. - сам ты придурок, я звал тебя, а ты не слышишь ни черта. - в шутку огрызался Вэнс. - ты какой-то скованный, тебе тяжело? - продолжил диалог Джозеф, аккуратно снимая рюкзак с плеч спутника. - спасибо, Вэнди. - тихо пробормотал Джои, отворачиваясь, чтобы скрыть своë смущение. - мм, как жизнь? - Пул продолжил диалог, лишь бы не образовать между ними неловкую тишину. - да знаешь, всë очень даже хорошо. - разумеется Джордисон соврал - вот и заебись, может зайдем ко мне? - погнали. - голубоглазый принял предложение и слегка ухмыльнулся. *** Парни курили на балконе и активно обсуждали музыку, техасскую резню бензопилой, жизнь и многое другое. Обыкновенный поверхостный диалог, в котором они непринужденно скакали с темы на тему, но всë же, в компании друг друга им было так хорошо, что можно было забыть обо всех своих проблемах. Такими темпами, Джои даже не заметил, как задрались его полосатые митенки, обнажая свежие раны, скрытые под, пропитавшимися кровью, пластырями, почти зажившие порезы и совсем затянувшиеся белые и розовые шрамики. Джозеф докурил сигарету и потянулся за ещë одной, ненароком взглянув на своего друга, кажется, в воздухе сгущалось неприятное и очень ощущаемое напряжение. - Джои, дай мне свою руку - с некой тревогой в голосе произнëс Вэнс, обеспокоенно глядя в голубые глаза. - прости.. - тихо, почти шëпотом промолвил Нэйтан и стыдливо опустил голову в низ, пряча лицо под длинными волосами. Но деваться уже некуда, поэтому он неуверенно, с дрожью, протянул тому изувеченную руку. Все эмоции, которые долгое время копились внутри, вдруг начали выходить наружу вместе со слезами, обжигая бледные щеки, когда он почувствовал, как к искалеченному запястью прильнули чужие губы. Джозеф отстранился и аккуратно провëл рукой по подбородку Джои, чтобы он посмотрел на него. - не стыдись этого, я всë прекрасно понимаю. Взгляни на меня, куколка, ну что за дела? зачем ты это сделал? - максимально лаского говорил Вэнсдей, с целью не усугубить и без того сложную ситуацию. - ну.. я не знаю, ну это.. я себя н-ненавижу.... - дрожащим голосом, пробормотал голубоглазый, шмыгая носом в попытках отдышаться. - зато я тебя люблю. - ответил Джо, заключая мелкого в объятья. Лишь в объятьях своего возлюбленного, Джои наконец почувствовал себя в тепле и безопасности. Именно этого ему и не хватало на протяжении столь долгого времени, возможно, если бы он раньше узнал, что любовь взаимна, то не было бы шрамов. Но какая-то к черту разница? Что было, то было, а сейчас Джордисон плакал, уткнувшись мордашкой в худое плечо Джозефа, пока тот нежно поглаживал его по головке и заботливо прижимал к себе. Джо хотел укрыть это милое создание от всего мира, чтобы больше никогда не видеть слëзы в обворожительных голубых глазах. Вэнс слегка отстронился и чмокнул мелкого в щечку. - может тогда сразу в губы?.. - тихо сказал Нэйт, уже немного успокоившись. Джозеф так и поступил, он запустил одну руку в волосы мелкого, а другой приобнял за талию, притягивая ближе. Джои ответил взаимностью, и их губы слились в поцелуе, пусть не в страстном, но в первом и самым искреннем. *** - пообещай мне, что в дальнейшем резаться не будешь. - сказал Вэнс, дорисовывая на шрамах чëрной ручкой последнюю звездочку(конечно же перевëрнутую). - Вэнди, я постараюсь..