- Скоро увидимся, Макс.

Макс был не так сильно зол на результаты гонки, как на грёбанного монегаска с его тупым французским акцентом и наглостью, граничащей с ангельской внешностью и невинностью паренька. «Это просто гоночный инцидент» Ну конечно, Леклер, действительно, это просто гоночный инцидент, за который мне снова придётся сидеть часами в кабинете отца и оправдываться за твою наглость мою ошибку на трассе. И снова этот холодный взгляд и маленькое наказание в виде пощёчины и дополнительных часов ежедневных тренировок на карте. На меньшее надеяться и не стоит, только не в этой жизни. Несмотря на пронизывающий ветер и насквозь промокший гоночный костюм, Максу холодно не было. Слишком быстрый ритм сердца от осознания скорого приезда отца никак не давал покоя, грозясь сломать ребра своей силой ударов и ставя всё вокруг происходящее на второй план. Но как только взгляду Ферстаппена удалось выхватить из толпы знакомую фигуру с несуразной шевелюрой и белой олимпийкой, сердце замерло мгновенно. Леклер Руки сами покинули тёплые карманы и сжались в крепкие кулаки, а ноги резво зашагали в сторону монегаска. Каждая секунда, потраченная Максом на то, чтобы дойти до него, стоили блондину пару тройку тяжёлых вдохов-выдохов и полному игнорированию окружающей обстановки. Старший точно не знал, что конкретно он сделает, когда достигнет своей конечной точки - выскажет всё, что думает, об этом самодовольным уроде, либо же решит выбить всю дурь из его башки, словно пыль из старого ковра. - Макс? На удивление блондина, на лице Шарля не было ни надменности, ни радости от только что полученной победы. Пусть она была заработана и не совсем честным путём. Лишь легкая, едва заметная улыбка и нервно подрагивающие пальцы, что каждые полминуты убирали в сторону непослушные пряди от лица. Увы, ветер растрёпывал причёску бедного паренька в ту же секунду, не давая и шанса на спокойствие. Большие зелёные глаза смотрят прямо в душу Максу, и тот, не знает куда отвести свой взгляд, чтобы не раскрывать своих эмоций. Вся злость и обида засели куда-то глубоко внутрь и начинали медленно остывать. - Слушай, ты прости меня за данное недоразумение в гонке. Честно, я не собирался намеренно сталкивать тебя с трассы, и тем более не знал, что там находится пруд. Макс, я не специально! – нервно начал свою тираду извинений Шарль. – Мне кажется, что я слишком увлёкся. Я знаю, что мои слова звучат жалко и абсолютно ничего не исправят, но хотя бы на душе у меня будет легче! – младший уставился на него, ожидая от Макса хоть малейшей ответной реакции. Но едва заметный кивок головой и нервный перевал с ноги на ногу -это всё, на что хватило реакции старшего. - Ферстаппен! Резкий окрик грубым басистым голосом заставил обоих парней вздрогнуть и рефлекторно вжаться в свои куртки, опустив свои взгляды. Макс понял одно – его время поджимает, и он уже никак не сможет отвертеться от наказания. Он услышал извинения от Шарля и можно уже было разворачиваться и направиться в сторону голоса отца, но старшего резко останавливает чужая рука на запястье. - Прости меня за это. – неожиданно для Макса, Шарль резко поддаётся вперед, крепко прижимая к себе тело нидерландца скользя продрогшими руками по мокрой куртке блондина. А Макс не понимал. Что-то внутри него дало сбой, буквально крича, что это не было чем-то правильным. Но сил оттолкнуть тёплое тело от себя он тоже не смог найти. Пускай отец и мог застать их обоих в столь уязвимой позе, но столь желанный и приятный тактильный контакт был нечтом из ряда вон выходящим. Йос бы никогда так не смог сделать в сторону сына. Да и если бы и мог – не сделал бы. - В какой-то степени я чувствую себя виноватым за свою победу перед тобой. – Шарль чуть ослабил свои объятия, но отпускать от себя старшего еще не спешил. Так удачно стены маленького здания укрывали собой двух друзей от внешнего и такого враждебного мира, где существуют отмороженные отцы, отвратительно пасмурная погода с моросящим холодным дождем и пруды, в которые так неприятно падать (особенно вылетая с гоночного трека!) Но маленький уголок минутного счастья и тепла не может быть вечен, они оба это прекрасно понимали. Чем дольше Макс скрывался от отца, тем злее тот становился, этот факт был очевиден и прост до невозможности. Старший слегка отодвинул от себя Шарля и продрогшими пальцами убрал волосы с лица монегаска. Зелёные глаза крепко впились в его собственные, ища ответ на происходящее между ними двоими. «Только не отталкивай меня, Макс» «Только не отпускай меня, Шарль» Через секунду Макс почувствовал лёгкое прикосновение к своей ладони, то, как чужие пальцы аккуратно, но очень настырно раскрывали его сжатые от холода кулаки, сцепляя их руки вместе. - Побудь со мной ещё немного, прошу. Возможно, в действиях Шарля и не было никакого подтекста, а всё это преподносила Максу его богатая фантазия, но ему действительно очень хотелось верить в то, что младшему приятна его компания. Что ему тоже хочется быть немного больше, чем ближе. - Макс Эмилиан Ферстаппен. Всё тело мгновенно пробрало крупной дрожью, а руки, словно ошпаренные кипятком, резко расцепляются и прячутся в карманы. Максу даже не нужно оборачиваться чтобы понять кто стоит за его спиной. А оборачиваться просто блядски не хотелось. Но пришлось. - В машину, бегом, дома нас ждёт долгий разговор. Коварно ледяной тон отца лишь подкупал, делая вид, что всё под контролем. Но ничего не под контролем и Макс прекрасно знает, что его ждёт дома. Но прежде чем блондин успел сделать пару шагов в сторону отца, за спиной послышалась одна, едва различимая в общем гуле фраза. - Скоро увидимся, Макс. Я буду тебя ждать.