атмосфера располагала

***

— Я просто не считаю, что… Кто-то может любить меня? Пха… Той самой знаешь, о которой пишут песни и книжки всякие. Там все так… Честно? Не знаю… там ты уверен, что герои найдут свое «долго и счастливо», а в жизни никто не даст тебе таких гарантий. Я понимаю, что реальность сложнее, но.. время от времени хочется, чтобы тебя любили. Вот прям настолько. Чтобы глаза светились даже спустя много времени, чтобы быть единственным и все это было бы честно… Хочется, как в фильмах и книжках. А потом возвращаешься в реальность и… Хочется плакать, — с грустной улыбкой закончил Ли. Они стояли на крыше и смотрели на открывающийся пейзаж: солнце уже садится, и весь город накрывает палитра теплых оттенков. Внизу все такие маленькие куда-то спешат и бегут, а вы стоите на высоте с десяток этажей, и вас накрывает состояние какого-то покоя в этом суетном бытие. Тянет на философские размышления о смысле жизни и душевные разговоры о насущном. На Минхо как раз нахлынуло такое состояние, поэтому он и был таким разговорчивым. Обычно из него и пары слов не вытащишь, Джисон пробовал. И на фоне такого красивого неба Ли Минхо выглядел чертовски маленьким и одиноким. — Но и в жизни бывает настоящая... — тихо говорит Джисон, — Если бы ее не было, то никто не написал столько историй и песен. Ведь сложно придумать что-то такое, никогда не встречая в жизни. Фантазии просто не хватит. — Бывает, наверное, да глупости все это, проехали, — Минхо слезает с ограждения, на котором сидел, чтобы уйти с крыши, но хватка на руке останавливает его. — Нет, хен, не глупости, это же... Это же твои чувства, как они могут быть глупостью? — Джисон похож на щенка. Или на белочку? Неважно. Все равно красивый. Минхо улыбается. Ну такой Хан очаровательный, особенно в свете закатного солнца, — Хен? — Минхо понимает, что засмотрелся и уже забыл о чём его спросили. — Что? Извини, я... — Я говорю, что твои чувства — не глупость, хен, — Джисон аккуратно берет его за руку и смущенно гладит пальцами по тыльной стороне ладони, — Ты говоришь, что... Тебя не могут любить, но... — Джисон замолкает. Минхо видит как тот волнуется. Глаза бегают, дышит глубже. — Хан-и, ты не должен утешать меня, я в порядке, — старший перехватывает руки младшего в свои. — Нет, Минхо, послушай., — младший набирает по больше воздуха в легкие, — Я... Я не могу обещать, что люблю тебя, но... Ты нравишься мне, хен. Очень-очень сильно. У меня так сердце бьётся, хен, — Минхо замирает, а Джисон быстро продолжает, — В том самом смысле нравишься. И знаешь, мне не нравится, что ты не видишь себя так же как вижу я.. Ведь ты замечательный, хен. Ты неидеальный и даже грубоватый на первый взгляд, но... Если подобраться ближе, то становится понятно, что все не так. Ты преданный, честный, добрый. Для близких людей ты всё сделаешь. И, хен, — младший поднимает голову, смотря в глаза шокированному Минхо, — В тебя невозможно не влюбиться, я… Я пробовал… Просто, хен, я не могу описать как вижу тебя, у меня слов не хватит, — младший ярко улыбается, а у Минхо в глазах блестят слезы. И ни одного слова на языке, — Ты такой красивый, самый красивый человек из всех, что я видел. Ты заботливый до невозможности, твои коты живут лучше многих, благодаря тебе и твоему труду. Ты так стараешься для своего будущего, порой не замечая своих же успехов и… Хен?! Ты почему плачешь? Я расстроил тебя? Извини, не нужно было вот так говорить, тебе же может быть неприятно, и я сов… — его прерывают объятия. Очень крепкие объятия, — …сем не подумал. Они стоят на крыши и обнимаются. Младший легко поглаживает Ли по спине, а старший дышит ему куда-то в шею. Это не очень удобно, учитывая, что Минхо немного выше, но их все устраивает. У Джисона немного мокрая кофта от слез и он слышит, как старший время от времени шмыгает носом, но он ничего не говорит. Если Минхо нужно время, то они будут стоять так столько, сколько потребуется. А Минхо… Минхо просто расчувствовался. Ему странно слышать такое в свой адрес, но так чертовски приятно. Просто приятно знать, что кто-то видит его так. Так. Прекрасно. Для кого-то он замечательный. Нет, не для кого-то, для Джисона. Это гораздо лучше кого бы то ни было. Ему нравится Джисон, потому что Джисон не может не нравиться. Яркий и солнечный. Талантливый и открытый. Минхо не сильно противился, когда понял, что смотрит на младшего дольше обычного. Он принял это как данность, которой никогда и ни с кем не поделиться. Потому что Ли... не верит, что он достоин подобного. Минхо это просто Минхо. В нем нет ничего, что можно было бы любить или ценить. С Минхо можно шутить, дружить, вести задушевные разговоры, но не любить. Потому что Минхо абсолютно обычный. И есть люди гораздо лучше, гораздо ценнее. Гораздо проще. И вот Джисон говорит, что Минхо ему тоже нравится. С такими глазами говорит, что не верить не получается. Такие глаза не врут. И Минхо плачет. Совсем немного. Но его можно понять. Он ведь даже не думал, что такое возможно. — Хен? Ты в порядке? — тихо спрашивает Хан. Минхо несколько раз кивает, не поднимая головы, — Хорошо, хорошо... Минхо делает голубой вдох и поднимает голову. Джисон близко. Неожиданно близко. Старший бегает глазами по его лицу. Красивый. Такой сильно красивый. — Я... — начинает старший. — Тебе необязательно отвечать! — перебивает Хан, говорит слишком быстро, — Я не хотел обременять тебя своими чувствами, я понимаю, что слышать такое от парня может быть неприятно и я пойму, если ты не захочешь со мной больше иметь ничего общего, все в порядке, — Джисона начинает немного потряхивать, но он изо всех сил старается улыбаться, — Просто...просто можешь, пожалуйста, не.. Не... — его прерывают поцелуем. Немного отчаянным, но все еще бесконечно нежным и теплым. Джисон и не знал, что можно вот так целоваться. Он вообще не знал как можно, но почему-то ему кажется, что именно в такие поцелуи влюбляются. Когда через касания губ стараются сказать то, что словами выразить сложно. Или боязно. Старший немного наклоняет голову Хана, чтобы целовать младшего было проще, а Джисон в свою очередь хватается за плечи старшего, чуть-чуть привставая на носочках. Солнце садится все ниже, люди внизу все еще куда-то спешат, а атмосфера полностью располагает к тому, чтобы влюбиться в кого-то вновь или может еще раз. — Нравишься, нравишься, нравишься, — между поцелуями говорит старший. Они отрываются друг от друга, чтобы вдохнуть немного кислорода и снова тянутся друг к другу. Джисон улыбается, потому что слышит. Минхо отчаянно целует, чтобы донести. Когда губы немного побаливают, а дышать становится действительно тяжело, приходится оторваться друг от друга. — Ты мне нравишься, Хан Джисон, — говорит Минхо, смотря в глаза младшему. Тот широко улыбается, — Ты... Ты будешь со мной встречаться? — Хан умиляется тому, что именно сейчас Минхо смутился. Он тянет Ли за воротник к себе и быстро целует. — Буду, хен, — с улыбкой говорит он. И, наверное, это выражение лица Ли он хочет запечатлеть на всех возможных носителях, придуманных человечеством. Потому что глаза Минхо горят, на губах улыбка, и весь он как будто светиться изнутри. Такой счастливый. Минхо подхватывает Джисона и кружит несколько раз. Оба смеются. Оба счастливы. Оба до одури влюблены так сильно и взаимно. Солнце практически село. Спешащих людей внизу стало гораздо меньше. Машин тоже. Атмосфера спокойная, располагающая к тому, чтобы обнимать любимого человека и целовать его в щеки, шею, веки, губы. Чтобы взявшись за руки спуститься вниз и пойти гулять по городу, не отпуская друг друга или же пойти в кино, или в кафе. Или пойти к кому-нибудь домой, чтобы обниматься, завернувшись в одеяло. Смотреть фильм, кормя друга поп-корном, забросить на середине, потому что кому-то снова захотелось целоваться, не смочь отказать и утонуть в этой щемящей нежности. Уснуть в объятиях друга друга и проснуться переплетёнными, как те самые наушники. Атмосфера просто любить. Так почему они должны себе в этом отказывать, верно?