***
Они с Армином никогда не говорили о детях. Они и до свадьбы то ещё не дошли. Но Энни знала, видела по его общению с дочкой Хистории, что он бы был не против, появись в их жизни появилось такое маленькое чудо. Ну или, по крайней мере, точно не расстроился бы, появись оно у них. Энни в целом считала, что Армин буквально создан для того, чтобы нянчить детей, наблюдая за его все теми же взаимоотношениями Армина с Анной, принцессой Парадиза, на то, как светловолосая девчушка из раза в раз радостно бежала Армину на встречу, звонко выкрикивая его имя или заливистое "дядя". Армин же в каждый из таких моментов задорно рассмеялся, порой подхватывал на руки, легко кружа по комнате, отчего девочка звонко хохотала, запрокидывая голову, или, что чаще, с любопытством глядя Армину в глаза, своим ещё не совсем понятным языком просила поведать о титанах. А мужчина широко улыбался, принимая загадочный вид. Да, Армин определенно был бы хорошим папой. А она. Разве сможет она стать мамой? Энни никогда не мечтала о собственной семье. Она просто не могла. Ее судьбой было служение и искупление грехов предков, в результате которого она непременно должна умереть. И даже теперь, когда у нее был Армин, она боялась задумываться о будущем, которое могли бы построить вместе. Она попросту не могла представить, что способна иметь семью. Свою, по-настоящему свою, где они будут, будучи опорой друг для друга, заботиться ещё и о ком-то третьем, о частичке их душ, слившихся в одно целое. их собственного ребенка. Эта идея казалась ей совершенно абсурдной и непостижимой. Поэтому, когда во время очередного подавления Альянса ее вырвало, а следующие несколько дней Энни списала это на простую морскую болезнь, о которой услышала еще когда-то в детстве. Она отказывалась даже думать о том, что дело могло быть в новой жизни внутри нее. Даже когда об этом с явным намеком обмолвилась Пик, она лишь отмахнулась и уж тем более не посчитала нужным рассказать об этом Армину. Когда, уже вернувшись домой, она отпускала Армина в ещё одну поездку без нее, Энни, а он обеспокоено спросил, действительно ли она в порядке, она без колебаний ответила, что он переживает попусту, хотя уже тогда ее мучила боль внизу живота. Если бы она была осмотрительнее, доверилась разуму, а не своим заблуждениям, может, все было бы по другому. Точно было бы. Вот только Энни ничему не передавала значения и когда через пару дней ей стало лучше, сделала вывод, что была права. и в больницу пошла не ради себя, а исключительно потому, что Госпожа Браун не хотела идти на так называемый плановый осмотр, сама совершенно не предполагая, что это было своеобразной, заготовленной для нее ловушкой. Карина заводит ее в кабинет, улыбается девушке в медицинской форме, указывая на нее. –Присаживайтесь, мисс –доброжелательно говорит доктор, приглашая на место перед собой. –Я? Нет, Мы здесь.. –Все правильно –прерывает мать Райнера. –Энни, дорогая, я же вижу, что с тобой что-то не так. Пожалуйста, если я не права, я извиняюсь. Энни смотрит на нее долго, сурово, но сдается, молча опускаясь на стул. Ей страшно. Страшно услышать то, о чем говорила Пик. И доктор, похоже, замечает это каким-то образом. –В этом нет ничего страшного. Наоборот, это я должна испытывать себя неловко. Не каждый раз приходят спасители человечества. Доктор осматривает ее, тщательно следя за реакциями. В конце концов, она поджимает губы, обдумывая что-то, после заключает. –Полагаю, стоит сделать УЗИ. Энни не нравится эта идея. Но она уже пообещала самой себе вытерпеть все. Из уважения к Карине, как минимум. Леонхарт совершенно не понимает, что показывает изображение на визаре, замечает лишь, как сменяются эмоции на лице девушки в медицинском халате. –Эм.. –девушка явно нервничает. И Энни вместе с ней. –я не знаю.. –Говорите прямо. –отзывается она холодно. –Да, с ней все хорошо? –вмешивается Карина. Но врач даже не смотрит на нее. –Мисс Леонхарт. Я. должна спросить. –Быстрее. –Тон ее голоса не меняется, но в горле образовывается ком. словно предчувствуя неладное. –Да.. Вы знали, что ждёте ребенка? Энни слышит, как охает позади мать Райнера. Но больше этого ее волнует, как ни странно, не именно вопрос о беременности словно бы к этому моменту она для самой себя свыклась с мыслью о дитя, а постановка вопроса. Не то чтобы она в этом разбирается, но разве обычно не просто сообщаю эту новость? –Мисс? –Я.. Почему вы задаёте такой вопрос? Девушка смотрит на Энни. Слишком печально. –Вы знали или нет? –повторяет она. –Предполагала, –отвечает Леонхарт с заминкой. –Чтож.. Если я правильно понимаю, то с малых лет вы были носителем силы титанов. –С десяти –Да. А после вы несколько лет провели в заточении, где ваш организм не функционировал. –Не могу сказать, что это полностью так. К чему вы клоните? –Мы не сталкивались с подобным. Однако, если честно, я предпочитаю, что то, что ваше положение стало возможным.. чудо, но.. –Но? –Энни вдруг понимает. Эмоции скрывать все сложнее. –Мне жаль, одного.. сейчас я с уверенностью, к сожалению, должна сообщить, что.. Плод является замершим, и нам необходимо.. Дальше Энни не слышала. Уши заложило, глаза накрыла пелена непрошеных слез. Что она там думала? Боится стать семьёй Боится услышать о том, что станет мамой Чтож, до этого Энни и не подозревала, что может быть ужаснее. Только сейчас, услышав раковые слова, в полной мере осознала, что на самом деле хотела бы этого малыша. Он бы давал ей силы и надежду, напоминал, что все будет хорошо, когда Армина не было рядом. Но этому не суждено случиться, потому что она чертова пофигистка, настоящая трусиха и дура. Это заслуженно. Так ей и надо. За жизни всех тех, кого она убила. За всю боль, что принесла близким тех людей и много что ещё. Энни плохо. Ей хочется прижаться к груди Армина, оказаться только в их мирке, где есть его поддержка и любовь. Но теперь и это невозможно. Он возненавидит ее, если узнает. И если она утаит эту новость тоже. Но она сама все испортила. Она не заслужила ни семьи, ни любви, ни даже понимания. Рука непроизвольно ложится на живот, а разум рисует в голове солнечную улыбку, голубые глаза и светлые волосы мальчика — копии Армина, что нежно зовёт их мамой и папой. Из глаз катятся слезы. Она больше не может идти и почти падает, но Карина придерживает ее, стараясь успокоить. В больницу Энни больше не вернулась. Из комнаты она тоже перестала выходить, ровно как и есть. Она просто хотела исчезнуть или вернуться во времена чертовых титанов, когда она была Женской особью, и позволить себя убить . Капитану Леви, Микасе или Эрену, не важно. Она просто не хочет существовать.***
Она слышит, как дверь в комнату вновь открывается, ожидает снова услышать голос Госпожи Браун. Но вокруг лишь тишина. А потом.. Энни чувствует тепло обнимающего ее сзади и такой родной запах моря. Энни резко разворачивается, сталкиваясь с Армином лицом к лицу. Он смотрит на нее вроде как обычно, но Энни уже давно научилась его читать, а потому видит боль, печаль и усталость, залегщие где-то в глубине. –Уходи. –выдавливает она, наконец. –Я должна быть одна. –Энни.. Кто тебе такое сказал? –чуть улыбается он –Уходи, уходи, уходи! –кричит она сквозь вновь накатившие слезы и ударяя Армина в грудь легонько. – Уходи, пожалуйста, –произносит уже тише. –Ты не знаешь, что я сделала. Ты.. ты не знаешь.. что п.. Армин лишь крепче обнимает ее, перехватывая дрожащие руки. –Знаю, –шепчет он, целуя ее в висок, а она замолкает на секунду, удивлённая, а дальше просто расслабляется. Он все ещё здесь. Он рядом. Он не ушел! Почему Армин до сих пор не ушел? –Тогда почему ты здесь? Уходи! Найди себе другую, ту, что сможет.. –Мне не нужна другая, –смотрит он ей в глаза. –Ты ни в чем не виновата. Все будет хорошо. Я тебе обещаю. Я с тобой. Я никуда не уйду. И я люблю тебя. –Со мной не построить семьи. Разве ты не видишь?! Не понимаешь? –Это не так. Мы уже семья и.. –У нас больше никогда не будет больше детей. Ты.. –Думай о лучшем. –Но если.. –Тогда мы найдем выход. –Армин смахивает слезинки с ее глаз, хотя сам готов заплакать. –Мы ведь обещали делать все для нашей семьи, справляться со всем вместе, что бы не случилось, помнишь? Энни кивает. –Отдохни и ни о чем не думай. А я буду с тобой, –обещает Армин, убаюкивая ее. И Энни верит ему, закрывая глаза.