Портрет любви в закате дня

      Тишина. Полнейшая тишина, к тому же темнота. Не давит на мозг, наоборот успокаивает. Никаких мыслей, лишь спокойствие и умиротворение. Лёгкий ветер, развевающий светлые волосы, ободряющий и не дающий заснуть. Было бы забавно уснуть прямо здесь, стоя напротив мольберта посреди леса. Упасть лицом, только не в грязь, а в краску... От этой мысли художник не может сдержать лёгкого смешка, но это сбивает всё спокойствие. Приходится открыть глаза и снова взглянуть на белый холст. И что же изобразить на нём? Взгляд синих глаз быстро пробегается по окружению. Осматривает каждый кустик, пучок ещё зелёной, но жухлой травы, ствол дерева, уходящий ввысь, будто в облака. Вместе с этим и Престон устремляет взгляд вверх. Светлого голубого неба совсем не видно, его заволокли облака, словно мир накрыли мягким пуховым одеялом. В детстве парня пугало, какие люди ничтожно маленькие, по сравнению с облаками, да и не только. Не то что бы пугало, белое облако можно считать другом, а тёмное выглядит мрачным, будто бы готовое напасть. Как хорошо, что это лишь бурная детская фантазия и не более. Взгляд вновь опускается. Художник взял в руки карандаш и, особо не задумываясь, стал выводить на холсте портрет: Мягкие черты лица, растрёпанные волосы, шарф на шее. После Престон на мгновение снова закрывает глаза, вновь погружаясь в эту темноту. Вздохнув, он открывает глаза. Первое, что поймал взгляд – кисточка. Коричневый цвет, скорее каштановый, с лёгким оранжевым отливом. Такими он и решает нарисовать волосы на портрете. Так и с остальным. Облака – белая кофта. Небо – шарф. А цвет кожи, что у художника, что у человека на картине одинаков. Глаза... какого же цвета глаза? Так сразу взгляд ничего не может уловить, зацепиться за что-то... Престон вновь смотрит на картину, более внимательно. Кого же напоминает человек?.. голубой шарф, каштановые волосы... точно! Лололошка! Странный студент-первокурсник. Хотя, почему же странный? Престон тоже странный, просто умело это скрывает. Да и все люди по-своему странные.       Ход мыслей прерывает чувство, будто кто-то смотрит из-за спины. Парня часто оно преследует, но не настолько отчётливо, это не может быть простой паранойей. Может, зверь какой-то? Лес всё-таки... Нервно сглотнув, Престон оборачивается, надеясь что он всё же сходит с ума, и это его паранойя. Не хочется встретиться здесь с кем-то. Но обернувшись, он видит того, о ком только что думал.       Такой милый парень, немного ниже его. Глаза как всегда скрыты за тёмными стёклами очков. Мимолётно художник бросил взгляд на картину. Теперь понятно, почему он не смог нарисовать глаза. Он их просто не видел, не знает ни их формы, ни цвета. Они вечно скрыты. Теперь тишина наоборот давит. И почему этот странный парень всегда молчит и просто смотрит? Как же неловко. Надо придумать как разбавить эту тишину. – Привет, Ло... – единственное, что придумал Престон, но довольно логичное. После он приветливо улыбнулся, но всё ещё были какие-то переживания. – Слушай... ты бы мог снять очки... просто, ты же ведь их не снимаешь... Лололошка пару секунд смотрел, как художник сгорает от неловкости этого момента, но продолжает молчать. После, он всё же выполнил просьбу и снял очки.       Престон на мгновение замирает, затем подходя ближе, чтобы рассмотреть глаза собеседника. Глубокий синий оттенок, почти что чёрный. И такие озорные огоньки в его взгляде, как у ребёнка. Художник искрене не понимает, почему такая прелесть вечно скрывается за линзами тёмных очков, но не задаёт вопрос об этом. Может быть, они как раз и кажутся особенными, потому их не видно, или причина в другом?       Престон вновь смотрит на холст и берёт в руки кисть. Под пристальным наблюдением заинтересованого Лололошки. На пустом месте скоро вырисовывается недостающая деталь. Тёмные, такие же живые, как у их обладателя, глаза. Главное, блики, придающие тот же озорной огонёк. Теперь картина закончена. И почему вообще Престон так неосознанно решил нарисовать именно Ло? Определённо он симпатичен, довольно мил... Художник чувствует его взгляд со спины. Неужели, действительно наблюдать так интересно? А потом слышит и лёгкое шуршание травы, которое постепенно становится громче. Но Престон не спешит оглядываться, как бы не хотел, но волнительно видеть реакцию этого парня. – Вау... – вполголоса с лёгким придаханием произносит Ло, заставляя Престона всё же глянуть в его сторону. – А почему ты нарисовал именно меня? Так похоже... Блондин слегка кусает губы, не зная, как ответить на этот вопрос. Ну захотел и нарисовал... ну то есть не захотел... подсознательно получилось. Как же глупо!.. – Ну... ты просто подходишь! Ты милый, симпатичный, загадочный, немного странный... мы этим, кстати, похожи! А... ладно, прости, я говорю какой-то бред! – художник отвернулся, скрывая выступившую красоту на бледной коже. Сердце сейчас из груди выпрыгнет, блондину кажется, что он слышит его стук и пытается успокоиться, вдыхая свежий лесной воздух с лёгким запахом ёлок. Лошка недолго молчал, обдумывая сказаное им и даже немного смущаясь. Нечасто ведь комплименты делают. Но Престон не видел его улыбки и даже не мог предположить, что тот ощущает сейчас. Шатен ещё раз взглянул на картину, а после обнял её автора со спины. От неожиданности Престон даже вздрогнул и негромко вскрикнул, но тут же успокоился, поняв, что это всего лишь объятия. Да почему всего лишь? Когда Лололошка вообще обнимал кого-то первый? Можно сказать, это большая честь... В конце концов художник немного успокаивается и осторожно поворачивается к нему лицом. Этот наглый взгляд Лололошки без капли стыда смущает только больше. А затем, видимо, он решает окончательно свести блондинчика с ума и целует его в щёку. Мир снова будто замирает, и Престон молча смотрит на него. В этих синих глазах отображается большой спектр эмоций: шок, смущение и стыд, просто непонимание и в то же время счастье. На щеках снова выступает лёгкая краснота, хочется запищать от радости и стыда, как маленькая девочка, но не получается издать ни звука. Искренне улыбаясь, Престон прижимает его к себе, обнимая за плечи, и закрывает глаза, наслаждаясь этим теплом. Да и Ло тоже с ним хорошо, так что он не возражает и прижимается в ответ...