Реактивация

Ямазаки Сагару точно помнил, что его убили, и просыпаться он не должен был. Но загробный мир выглядел точь-в-точь, как подлунный, к которому он привык, и Сагару уже начал думать, что его смерть была лишь кошмарным сном. Пока он не взглянул на свои руки. Но изменились не только они — изменилось всё тело. Как он сразу не заметил, что оно совсем по-другому ощущается? Он стал выше и сильнее, тяжелее, вместо кожи — металл, вместо органов чувств — различные датчики. Двигалось тело неохотно и с лязгом, он ещё не освоился с системой управления. Непривычно. Если это был сон, то Сагару никак не мог проснуться, а ощущения даже для роботического тела были слишком реалистичные. Окружающий мир остался прежним, это с ним что-то произошло. То, что он выжил, несомненно, было чудом. Как Генгаю удалось переместить всё сознание в тело робота? Неужели нашёлся носитель, способный вместить все терабайты человеческой памяти? Или он что-то забыл? Если это так, то Сагару не помнил, что ему нужно помнить, не помнил, что он забыл. Как жить дальше в роботическом теле, было не совсем понятно. Точнее — зачем? Он должен был стать робокопом? Но тогда безумному учёному стоило выбрать замкомандующего Хиджикату или капитана Окиту, а у скромного шпиона для этого недостаточно данных. Тама. Имя и образ этой девушки всплыли у Сагару в памяти. Он ведь когда-то любил её, ещё в прошлой жизни, когда был человеком. Тогда у них ничего не получилось, возможно, потому, что Хиджиката-сан и Гинтоки-данна форсировали их помолвку, а после вели себя так (как обычно, как идиоты, два сапога пара, — это у них такие ролевые игры), что его дальнейшие отношения с Тамой стали невозможны. Как здесь не поверить в Бога? Это словно благословение, что Сагару переродился в роботическом теле и сохранил свои воспоминания и чувства к Таме. Теперь у них больше общего, возможно, они смогли бы быть вместе, если бы Тама дала ему второй шанс... Ведь никто не понимает робота лучше другого робота. В районе Кабуки были только торговые автоматы и другие примитивные машины — Таме наверняка было одиноко. Но теперь Сагару сможет скрасить её одиночество. Но понравится ли он Таме? Её тело выполнено намного искуснее, не видно болтов и клёпок, соединяющих различные части. Только если присмотреться можно увидеть границы металлических листов, которые выдают в ней нечеловека. Весь её функционал спрятан внутри, совсем как человеческие органы. По сравнению с ней, Сагару будто вывернут наружу, его тело более грубое, простое, у создателя не было цели сделать его красивым и эстетичным, только максимально полезным и эффективным. Сагару ещё не знал и не понимал, как роботы могут быть вместе, но ничего, разберётся, как и с управлением и новыми возможностями и функциями своего роботического тела.

***

Сагару совсем по-человечески предвкушал встречу с Тамой, нервничал и радовался одновременно, как перед первым свиданием, пока направлялся к бару Отосе, где работала Тама. Первое, что он увидел, была маленькая металлическая девочка с зелёными волосами. Совсем как Тама. Может быть, это её дочка? Хотя как такое возможно? Роботы же не могут размножаться, верно? — Девочка, как тебя зовут? — спросил Сагару, присев, чтобы их лица были на одном уровне. — Тамако, — представилась она. Тамако — так, наверное, могли бы звать дочь Тамы. Может, роботы всё-таки могут оставлять потомство? Разве не прекрасно, что у Тамы есть ребёнок? Сагару мог бы стать для Тамако отцом, тогда бы у них была полная семья. Семья... Он и мечтать не мог о таком счастье, будучи человеком. Как ни странно, для Сагару-робота это казалось более возможным. — Что ты здесь делаешь? — продолжал допытываться Сагару, не зная, как подступиться к самому главному. — Работаю, — просто ответила Тамако. Разве что плечиками не пожала. Наверное, другого ответа от робота и нельзя было ожидать. За металлической девочкой последовал другой робот — Кинтоки. Неужели... Неужели он её отец? Сагару был так ошарашен тем, что пытался найти сходство между девочкой и Кинтоки и не находил его, что не сразу заметил кресло-каталку и кто сидел на нём. Тама. Его Тама, которая должна была быть живой (или, точнее, активированной, поскольку она робот), сидела без сознания на инвалидной коляске. Ками-сама, похоже, ненавидел Сагару и решил не наградить его, а наказать. — Фу, что за примитив, — фыркнул Кинтоки, презрительным взглядом осмотрев новое тело Сагару. — Как будто из говна и палок собирали. Генгай явно не утруждался твоей постройкой. Ты точно робот? Больше похоже на ходячую подставку для зонтиков. Кинтоки ещё вдоволь поиздевался над ним, сказал всё то, что Сагару боялся услышать. Но это оказалось каплей в море по сравнению с той болью, испытанной от объяснений Кинтоки, что случилось с Тамой. Сагару ни на секунду не сомневался, что Тама выжила, даже пожертвовав собой ради противодействия аманто. Может, её тело и было выведено из строя, но Генгай мог сделать другое и переместить туда её сознание. Если такое проделали с ним, Сагару, с человеком, то для робота нечто подобное должно было быть чуть ли не естественным путём бессмертия. Таму спасли, но... Её сознание раздвоилось. Одна часть осталась в её прежнем теле, которое было приковано к инвалидной коляске, вторую же, как копию, поместили в другое роботическое тело, внешне напоминающее маленькую девочку. Таму как будто клонировали. Но, возможно, Бог специально послал Сагару на помощь Таме. Она, как и любой робот, помогала всем окружающим, но сейчас помощь нужна ей. Сагару ещё поборется с Кинтоки за расположение Тамы, когда она придёт в себя. Сейчас же он должен окружить её и Тамако всей заботой, на которую он только способен.

***

Днём Кинтоки возил Таму на прогулки, по всем тем местам, куда бы она сама могла пойти. Вечером Сагару приходил в мастерскую Генгая и помогал с мытьём: с Тамы нужно было стереть дорожную пыль и прочую грязь, зацепившуюся во время прогулки, смазать детали и поменять масло — забот не меньше, чем о живом человеке, а может, в некоторых моментах даже больше. На процесс омовения приходила посмотреть Тамако. Генгай её не прогонял, и Сагару тоже не стал, хоть и казалось, что это что-то интимное, что не должно быть доступно всем желающим, пусть даже настолько близким, как собственный клон. Действия простые и легко запоминающиеся быстро стали привычкой, что Сагару незаметно уплывал мыслями куда-то ещё. Сколько он ни размышлял об этом, подключая все микросхемы в теле, но никак не мог решить свою дилемму. Человеческая часть Сагару кричала, что это педофилия — и всегда ей было, ведь Тама только выглядела как молодая девушка, а на самом деле её сознание «родилось» совсем недавно, всего год или два назад. Роботическая возражала, что роботы развиваются быстрее людей, им не нужно столько времени на сбор и обработку информации, на взросление, как людям, потому сравнивать возраст человека и возраст робота некорректно. И вообще это эйджизм. На что человеческая часть ответила воспоминанием о феминисте-лоликонщике из Кихейтая... Так что же всё-таки любит Сагару в Таме: её личность, сознание, душу или же её антропоморфное тело женской формы? А может, всё сразу? У людей ведь обычно душа и тело соединены, одно без другого невозможно, иначе — смерть. Но у роботов в этом плане всё как-то сложнее... Спросить бы об этом Тамако или Кинтоки, но у Сагару язык не поворачивался задать подобный вопрос маленькой девочке, пусть даже только внешне, и тем более своему конкуренту Кинтоки. Даже Генгай, который занимался роботами, был всего лишь человеком и вряд ли мог дать совет одному из своих творений. Про остальных и говорить нечего.

***

Сагару показалось, что в его глазах двоится, когда он увидел Таму, уже стоящую на ногах, вместе с Тамако. Он боялся, что Таме может не понравится Тамако, ещё подумает, что её хотели заменить. Или, может, у роботов нет никаких родительских паттернов поведения по отношению к детям. Но всё хорошо, они обе выглядели так, будто уже поговорили друг с другом. Может быть, в тот момент, когда их память синхронизировалась. Возможно, Сагару торопит события, но если Тама уже всё знает от Тамако, то нет смысла в дальнейшем мучительном ожидании. — Тама-сан... Я знаю, в прошлом у нас ничего не получилось, но теперь я тоже робот... Может быть, ты дашь мне ещё один шанс? — спросил он. — Я готов доказать, что тебе со мной будет лучше, чем с Кинтоки. Я всё сделаю для тебя... — Кинтоки? При чём здесь Кинтоки-сан? — поинтересовалась Тама. — Да, при чём здесь я? — уточнил Кинтоки, словно из ниоткуда появившийся у Сагару за спиной. Останься Сагару человеком, наверняка бы подпрыгнул от неожиданности. — Не надо делать вид, будто тебе безразлична Тама-сан! Я знаю, что ты к ней клеишься! — заявил Сагару. — Это с чего ты так решил? — вопросительно поднял бровь Кинтоки. — Ну как же... Ты ведь... ухаживал за ней, возил везде за собой на инвалидной коляске! — Какой же ты мерзкий человечишка с грязными человеческими мыслями... Тама для меня как приёмная сестра, если мы оба можем считать Генгая своим отцом, — скривился Кинтоки, очень похоже на серебряный оригинал. — Это правда, — подтвердила Тама. — Я и Кинтоки-сан состоим в дружеских отношениях. — Так значит, вся твоя забота о Таме была лишь затем, чтобы затащить её в постель? — продолжал Кинтоки. — Нет, конечно нет, я... — Сагару не находил, что сказать в своё оправдание. Похоже, Кинтоки даже не заметил соперничества с его стороны: то ли Кинтоки не хватало знаний о человеческих взаимоотношениях, то ли Сагару настолько плохо справлялся со своими обязанностями робота. Надо было раньше сказать об этом, открыто заявить о конкуренции, тогда, может, всё сложилось бы по-другому. — Не надо, Кинтоки-сан, я уверена, Ямазаки-сан не хотел ничего плохого, — вмешалась Тама. — Спасибо, Тама-сан! — обрадовался Сагару, но тут его взгляд зацепился за Тамако, которая всё это время молча наблюдала за конфликтом. — А как же Тамако? Что теперь с ней будет? Её не... не деактивируют за ненадобностью? — Нет. Генгай-сан сказал, что она может остаться, — ответила Тама. — Только если я хочу развиваться, стать настоящей личностью и обрести собственную индивидуальность, я должна получить свой собственный уникальный опыт, — заговорила Тамако. — Вот как? И как ты собираешься это сделать? — спросил Сагару. — Пока не знаю. Я буду искать свой собственный путь. — Тама-сан, если ты позволишь, я хотел бы позвать тебя на свидание, — вернулся к прежней теме Сагару. — Прошу прощения, Ямазаки-сан, но я не сексбот, у меня нет подобной функции, — низко поклонилась Тама. — Дело не только в сексе, Тама-сан! Прошу, выпрямись! — замахал руками Сагару. — Отношения... это что-то большее. Это про любовь, нежность, доверие и многое другое... Это сложно объяснить, но это делает людей счастливыми... И роботов, наверное, тоже должно. — Простите, Ямазаки-сан, я не могу сейчас дать свой ответ, мне нужно время подумать, — ответила Тама, подняв спину. — Хорошо, я буду ждать! — радовался Сагару. По крайней мере, Тама не отказала ему сразу, задумалась над его словами. А может, пытается подобрать слова, чтобы помягче отшить его, чтобы он больше не приставал к ней с отношениями, если они действительно только для людей, а не для роботов.

***

Похоже, процесс обретения идентичности Тамако уже начал зарождаться, пока Тама была в отключке. Тамако успела подружиться с Кагурой, а та познакомила её с Соё, младшей сестрой погибшего императора Токугавы и бывшей принцессой. Однако от политики девушка не отошла, ей нужны были помощники в правительстве, а кроме того, представители всех слоёв населения для создания инклюзивного общества. И, скрепя сердце, взрослые-опекуны отпустили Тамако на службу к принцессе. Возможно, потому, что она выглядела как человеческий ребёнок, но роботы сразу создаются «взрослыми». Хотя в течение жизни они набирают опыт, и это можно сравнить с человеческим взрослением. Тамако долгое время жила при дворе, но пришла пора ненадолго навестить малую родину, повидаться с теми, кто знал её ещё как копию Тамы. Местом встречи стал бар Отосе. Конечно, внешне Тамако не изменилась, зато приобрела новые знания и опыт и чуточку изменилась внутри. — Это неправильно, что всех роботов косят под одну гребёнку, — возмущалась она своим ровным, безэмоциональным роботическим голосом. — Все роботы разные. Например, Кинтоки-сан относится к андроидам, Тама-сан — к гиноидам или же фемботам, а я — педоид или кидбот. У некоторой части жителей района Кабуки чуть клубничное молоко носом не пошло от смеха из-за предпредпоследнего слова, Кагура так громко жевала, что не услышала, а остальные пребывали в большем или меньшем шоке. — Пожалуйста, больше никогда не говори слово на букву «П», Тамако-чан, тебя могут неправильно понять, — попросила Отаэ, как всегда, солнечно улыбаясь, но кто знал её получше, тот этой улыбки немного побаивался. — Педоид? — уточнила Тамако, прокрутив в голове свою реплику и найдя там только одно слово на букву «П». — Угу, — кивнула Отаэ. — Лучше, как ты там сказала? Кидбот? — Да, кидбот. Хорошо, надо будет ещё подумать над терминологией, — согласилась Тамако. — Вот и прекрасно, — улыбнулась Отаэ. — Тамако-чан, а как же я? Почему ты не сказала, какой робот я? — спросил Сагару. — Вы киборг — частично человек, частично робот, — ответила Тамако. Сагару почувствовал себя униженным, неполноценным, ни туда ни сюда. Но в то же время он странно радовался за Тамако, если бы мог, пустил слезу от умиления — так ему это напоминало поведение мятежных подростков, желающих обособиться от родителей, заменить всё старое на новое. — Ямазаки-сан, можно поговорить с Вами наедине? — попросила Тама. — Да, конечно, — согласился Сагару, и они оба вышли из бара Отосе. У них не было личных разговоров с того момента, как Тама попросила время разобраться, нужны ли ей отношения. И, кажется, сейчас этот вопрос должен был решиться. Даже в роботическом теле Сагару нервничал, как обычный человек. — Я подумала над Вашим приглашением на свидание и желанием завязать романтические и сексуальные отношения, — начала Тама, — но вынуждена отказаться. Роботу недоступны те же эмоции, что и человеку, а без них подобные взаимоотношения будут неполноценными. Давайте останемся друзьями — это для робота вполне приемлемо. Если бы мог, Сагару бы заплакал от того, что ему разбили сердце, которое на самом деле заменил какой-то механизм. Уже во второй раз. Ему нечего было возразить, тем более, что он сам не полностью робот, только частично, родился и прожил довольно много времени человеком. — Я уважаю твой выбор, Тама-сан. Спасибо за честность. Я хочу быть твоим другом, — ответил Сагару. — Хорошо. А теперь давайте вернёмся в помещение к другим нашим друзьям, — предложила Тама и первая пошла к двери. Сагару не осталось ничего другого, кроме как последовать за ней.