***
типо в это время Полька с Тощей говорят. Сидят за одной партой — Меня так достала Катька, — пожаловалась Полинка. Вдруг хитро уоыбнулась. — Но я знаю как её проучить! — Как? — спросил Антон, пытаясь совладать со стояком в штанах. — У неё сейчас течка. Я видела как она в тубзике в кабинку с прокладкой в руке заходила. А когда у неё месяки, она принимает таблетки. Я подготовила бутылку с водой куда добавила слабительное. Надо лишь предложить ей. — Не надо, Полин, это жестоко, — Тошик взглотнул, вспоминая как сам недавно срал в школе. — Да ладно тебе. Мне напомнить как она тебя достает, — заметила брюнеточка — Ну ладно, — сдался Антон, — у вас в туалете хоть бумага есть. — Была, — засмеялась Полинка. — ну то есть ещё есть, но когда Катьке приспичит, уже закончится. Так что пусть выкручивается как хочет. Антон мысленно заметил, какая Полина мстительная сука, но мысль прервал стояк, который надо было усмирить.***
типо перемена. Катя достает таблетку, ищет в портфеле бутылку, но её уже спёрла Полинка (ебать стихи). Брюнеточка беспалевно достает свою, делает вид, что пьет и ставит обратно. Катька борется с ненавистью, но решает попросить попить. Полинка с радостью даёт. Катька выпивает почти всю бутылку из духа противоречия (вот дурочка). Полька с наслаждением смотрит на это, Антон сидит тихо. — Спасибо, — брезгливо бросает Катя и со стервозной улыбкой забирает бутылку. — Оставлю себе. — Да пожалуйста, — изображает недовольство Морозова, но внутри ликует. Катя выпивает до конца и выкидывает бутыль в ведро. Полинка (Антошу, шёпотом): бедный туалет Антон: бедная Катя Полина усмехается***
До конца перемены 5 минут. Слабительное начало действовать (Полинка добавила щедрую дозу)). У Катюшки начинает урчать и болеть живот. Она думает что это месяки и гладит его. Полинка зло усмехается. Первые спазмы проходят и Катька вроде бы успокаивается, но понимает, что сейчас пукнет. «Только этого блять не хватало», — думает она и нервно ёрзает на стуле. У Антона прямо Ностальжи. Пук вырывается, но без звука. Все морщатся от вони, а Катька стыдливо опускает глаза. Живот снова болит. Катька хватается за него и даже морщится от боли. Новый пук на подходе. Но уже со звуком. Одноклассник: блять, Смирнова, харэ пердеть! Смех. Катька готова сгореть со стыда но нацапляет свою любимую маску и гневно кричит: — Это не я!!! Полинка ржёт. Антон в целом тоже. На днище начинает давить. Катя понимает, что ей надо в туалет. Но она не может срать в школе! Её репутации конец!!! Над ней смеяться все будут. Да и прозвенел звонок. Теперь не отпустят, а живот болел всё сильнее. Как назло и у мамы был выходной. Вариант посрать в учительском туалете отпадал. Вошла училка, начался урок, но Катьке было не до биологии. Точнее до биологии, но другой. Ей надо было срать. Да ещё и месяки отягощали. Живот начал урчать, Катя пыталась это заглушить писаниной. Прошло двадцать минут. Отбросив гордость, Катя попросилась выйти: — Можно выйти? Катя обычно никогда не просилась, и это всех удивло. Училка с усмешкой спросила: — Тебе очень сильно надо? «Да», орала внутренне Смирнова но на деле выдала наглую ложь: — Нет — Тогда подождёшь. «Блять» — мысленно выругалась катЯ и еле заметно взялась за живот. — Действуют таблеточки, — усмехнулась Полька. Антон лишь понуро кивнул, но, представив Катю на унитазе, возбудился и вновь попытался скрыть стояк. Потом вновь пошли газы. Катя пыталась еле заметно елозить попой и их выпускать. Опять пошёл шёпоток о пердеже. Катька боялась, что навалит прямо в трусики. Она чувствовала себя кошмарно. Живот болел адски. Чего не скажешь о Полинка.***
Урок закончился, Катя мигом сложила вещи и уже собиралась бежать в туалет ,но училка тормознула её и попросила чуть-чуть поговорить (Катька была старостой)+. Делать нечего, пришлось согласиться. — Бедная Катька, — промямлил Антон. — Ничего, пусть побегает, — усмехнулась дьяволица и направилась к туалету. Вскоре из класса буквально выскочила Смирнова, уже крепко держась за живот, и побежала в туалет (что не ускользнуло от члена Антона). Перед ней туда зашла Полинка. Катя готова была кричать. Была огромная очередь (да и другой туалет не работал). Всё же услышат как она срет! А как она отмотает много бумаги перед всеми! Всё ведь сразу поймут, что она идёт срать. Кошмар! Очередь еле двигалась, а Кате было все хуже. Она еле сдерживалась, чтобы не обосраться, и искренне не понимала, почему у неё понос. Но наконец настала очередь Поли. Она все верно рассчитала, отматала себе чуть-чуть бумаги из закрытой держали и зашла в кабинку. Катя метнулась к держалке, но она была пустой. Бумага кончилась. Катя вконец запаниковала, но в итоге зашла в соседнюю с Полиной кабинку, мысленно проклиная Морозову, за то что она забрала последнюю бумагу. Полька специально решила остаться, чтоб все услышать в первых рядах. Кате стало совсем плохо. Стульчак был грязный. Но делать нечего. Тянуть было нельзя. Вздохнув, Катька дрожащими руками подняла платье, сняла колготки и белые трусики с бантом и кружевной каймой и, присев над унитазом, выдала первую порцию поноса (попытка сделать это тихо не увенчалась успехом). Полинка в соседней кабинке не удержалась и заржала. А вот Катьке было не до смеха. Понос был жуткий. Девочки в туалете прекрасно чувствовали и слышали это и стали смеяться и перешёптываться «кто это там дрищет так?» «Да это ж Катька Смирнова, гадюка наша» «Животик заболел, Катюша?» Катька молчала, поджав губы, стараясь не расплакаться (Она была опозорена! Унижена!) и какала, какала, какала. Её несло водой и Катьке стоило больших сил не забрызгивать всё вокруг при этом не садясь на унитаз, но вскоре ноги у неё затекли и она рухнула на грязный стульчак и запоносила с новой силой. Она какала и плакала (ебать опять стихи)от боли; живот крутило адски, а задница, казалось, могла бесконечно извергать жидкий кал. Но лучше, как поняла Катя, когда понос течет сам, чем когда приходится тужится и выдавливать его. Полина готова была кататься со смеху по кабинке но в итоге решила совместить приятное с полезным: она подняла юбку, сняла колготки и чёрные простые трусики и пописала, присев над унитазом. Затем она, смеясь над Катей, вытерла писю последней бумагой, смыла её, оделась и вышла. Через минуту прозвенел звонок но Катька поняла, что ещё совсем не закончила и осталась сидеть на унитазе, горестно рыдая. Она буквально не могла встать с унитаза. Понос не останавливался. И Катя не понимала l, из-за чего её так понесло. Она ведь ничего не ела даже. В памяти всплыла бутылка Полины. «Вот сука! — в ярости вспомнила Катя, держась за живот и тужась, — Подсыпала мне что-то!» А понос и не думал прекращаться. А тем временем прошло уже больше пяти минут от урока. Спустя ещё пять минут Кате показалось что она закончила и стала соображать, чем можно вытереть задницу. В кабинке не было ничего подходящего: ведро было пустое, а ершика не было. Точка Катя оторвала от трусов прокладку и стала вытирать ей, но фактически только размазала всё по попе. Прокладки, конечно, не хватило. Тогда в ход пошли трусики. Уже через мгновение они не были белоснежными. Но и их до конца не хватило. Катька выкинула белье и прокладку в ведро, надела колготки на не совсем чистую попу и нажала на смыв. Каков же был ужас Кати, когда он не сработал. Она в панике выбежала из кабинки, но тут накатила новая волна поноса и она метнулась в кабинке, где была до этого Полина, стянула колготки, села на унитаз и вновь начала какать. «Да когда же это кончится», — простонала Катя выдавая новую партию говна. Она чувствовала себя унизительно: срала в школьном туалете, все это слышали, засрала унитаз, так ещё и подтиралась трусами и теперь ходила без них. Через десять минут понос опять прекратился. Катя тужилась изо всех сил, но выдавить ничего не смогла, хотя живот очень сильно болел. Теперь в ход пошли колготки. К счастью, смыв сработал. На трясущихся ногах она вышла из кабинки и стала усердно мыть руки. Взглянула на свое изсожденное бледное лицо в зеркало. Наконец Катька вышла из туалета и направилась к медпункту чтобы ей там дали таблетки, но поняла что опять хочет какать. Она побежала в мужской, дабы добыть там бумагу (по счастью, там никого не было), но туалетки там тоже не оказалось. Всё-таки не желая срать в мужском, Катя побежала обратно в женский, держась за попу, закрылась в кабинке и вновь начала поносить.***
В кабинете Полинка: короче, припёрло её знатно Антон (грустно): жёстко как-то Полина уже хотела отколоть шутку, но осеклась на полуслове. На лбу проступил холодный пот. Она поняла, что хочет по-большому. «Блять — вспомнила Полина, — я же сама перед этим отпила. Ну в самом начале, когда таблетки пихала. Блять! Чем я вытираться буду?» Полина схватилась за живот, попросилась выйти и после разрешения опрометью бросилась в туалет.антон подумал что-то про карму. Полина вбежала в туалет, зашла в кабинку, соседнюю с той, где мучилась Катя (брюнетка увидела, что в третьей кабинке туалет сломан и уже усмехнулась, как Катя всё обосрала, но вспомнила, что сама хочет срать), машинально протёрла рукой сиденье и, стянув колготки и трусы, села на унитаз, понимая, что она здесь надолго. Первую минуту тишину туалета нарушал лишь беспрестанный понос Кати (ей уже было всё равно, если кто-то услышит) , но потом понесло и Полину. Катя удивилась такому совпадению и узнала в щели туфли Полины. — Сама же в свою яму и упала? — усмехнулась Катя и сморщилась от боли, не прекращая какать. - Я только тебя проучить хотела, - жалобно промямлила Полина и, схватившись за живот, протяжно пукнула. Её понос тоже только набирал силу. - Какая же ты сука, - прошипела Катя. - Ты лучше скажи, чем я жопу вытру. - Трусами, чем ещё, - ответила брюнетка и, потужась, выпустила Порцию поноса в унитаз. Она понимала, что самой придётся сделать именно так. А также понимала, что в класс она придет дай бог через 10 минут и придется объясняться. - Представь себе, я их уже использовала и колготки тоже! - рявкнула Катя и жидко пукнула. - А всё благодаря тебе! Сука! - Сама ты сука! - огрызнулась Полина. - Нечего было сплетнями заниматься. И я не знала, что тебе будет так плохо! Катя лишь молча продолжала какать. Как и Полина. Другое дело, что доза у брюнетки была намного меньше и понос разрывал её не так сильно, как бедную Катю, которая напрочь порвала себе попку. Прошло пять минут. Полинка пропоносилась она использовала трусы вместо бумаги, с отвращением смотря, как чёрный хлопок становится коричневым. Но трусов не хватило. Попа осталась грязной. Наплевав на это, Полинка встала с унитаза, смыла и пошла мыть руки. - Я бы на твоём месте не торопилась, - прохрипела из кабинки Катя, предостерегая. - Без тебя разберусь, - огрызнулась Полина и вышла из туалета. Катька проводила её пердежом. Живот брюнетки по-прежнему болел, как и жопа. Полинка прокляла себя, что не оставила бумаги. Она уже подошла к классу и уже хотела войти, как вдруг живот заурчал и заспазмировал, и брюнетка, согнувшись пополам от боли и держась одной рукой за попу, побежала обратно в туалет. Прибежала. Закрылась в кабинке села на унитаз и, чуть-чуть потужась, начала срать. - Ожидаемо, - усмехнулась Катька. Они просрали так до конца урока. Антон честно скачал учительнице, что у Полины, как и у Кати, заболел живот, что подняло смех в классе. Понос у обеих закончился. Они выждали пять минут. Для верности. Полина сняла колготки, разорвала их на две половины и просунула одну Кате. Та приняла. Девочки принялись вытирать попу. Колготок, конечно, до конца на хватило. Смыли. Одновременно вышли из кабинок, слегка держась за живот, и пошли мыть руки. Закончив, они выждали, пока классы освободятся, забрали свои вещи и сбежали, не сказав друг другу ни слова. Антон в это время дрочил в туалете. История умалчивает, что ещё несколько раз по дороге домой девочки были вынуждены срать в кустах и идти с грязной попой дальше. Да и дома они несколько раз ходили срать, но там уже была бумага. Вот так. Не рой яму другому - сам в неё упадешь Ебать притча Бедные девки Хыхыхы