Обещанное желание

Лекции Яги были хоть и одними из самых скучных на этой бренной земле, но имели пару чудодейственных эффектов: Годжо на них всегда затыкался и позволял слушать материал, потому что находился едва ли не в полудрёме; а ещё Годжо не обращал никакого внимания на своё окружение на этих лекциях и потому Сугуру мог беззастенчиво пялиться на его расслабленную моську. Залипнуть на подрагивающих ресницах, втянуться в пелену спокойствия небесно-голубых глаз, рассмотреть мягкие персиковые губы и ровный нос, отогнать желание поцеловать линию челюсти… Впрочем, это уже минус. -Следующее задание через три дня, будьте готовы. − хлопнув классным журналом, Яга мерной твёрдой поступью вышел из класса. Сёко махнула на прощанье друзьям, сказав, что будет в морге в любом случае, и неслышно выскользнула из помещения. -Сугуру? − обернувшись к другу, позвал Годжо. Не только другу, но и парню, вообще-то, но… Гето всё ещё было неловко и он удивлялся тому, как просто они решили начать встречаться, будто не было таких… нелепых обстоятельств, которые привели их к этому решению. − Помнишь про обещание? -Конечно. − такое сложно забыть. Гето в какой-то момент времени вообще пожалел, что сказал такие громкие слова − пообещать Сатору выполнить всё, что он захочет равносильно чуть ли полному опустошению финансов ради конфет, но Годжо целый месяц не заикался об обещании и Сугуру наивно полагал, что буря миновала. -Я придумал, чего хочу. − очки Годжо сползи чуть ниже и Гето уловил в его взгляде необычайную решимость, по-своему отчаянную, ту, с которой он бросается в бой и ту, с которой пришёл к Гето в тот страстный вечер. От воспоминаний кровь сама забурлила в жилах, а тугой ком внизу живота дал о себе знать с удвоенной силой. Ладони покалывало от фантомных ощущений мягкой, упругой, безумно сексуальной задницы Сатору. Её хотелось коснуться снова, его всего хотелось коснуться снова, но после того вечера дальше поцелуев они не заходили. -Да? И чего же? − Гето нужно будет заранее подготовиться, если Сатору попросит того, о чём он думает. Годжо внезапно, будто растеряв всю решимость, отводит взгляд и его уши покрываются яркой краской, от чего сердце Гето немного делает кульбит и останавливается на пару мгновений. Он очаровательный! Гето хочет его зацеловать прямо сейчас. Нос, щёки, губы, прикусить мочку уха, чтобы услышать сдавленный выдох смущения, обвить руками спину, вжать в себя и никогда не отпускать. -Минет. − тихо шепчет Годжо. Если бы в кабинете был кто-то кроме них, Гето мог бы и не услышать голоса Годжо вовсе. Но они одни, и в этой тишине Сугуру может разобрать и смущение в голосе Сатору, и его неуверенность, и даже некий стыд. Вау, это белое сумасшествие умеет смущаться. -Мелковато для желания. Может, хочешь чего-то помасштабнее? − Гето пододвигается ближе к Сатору и кладёт голову на его парту, вглядываясь в розовые скулы. -Мелковато? − вскидывается Годжо, тут же переводя взгляд на Сугуру. В его глазах читается непонимание и требование объяснить. -Ну, раз мы встречаемся, то это нормально − делать друг другу приятно… в интимном плане, если хочешь. − Гето пожимает плечами. Для него действительно нормально, если партнёр чего-то хочет, будь то незамысловатая ласка, эксперимент или долгий секс с контролем оргазма. Это не значит, что Сугуру уже успел испробовать это всё на себе, но он считает, что желания партнёра нужно уважать. -Секс до свадьбы запрещён. − говорит Годжо поникшим голосом. − Я с тобой и так уже тонну правил нарушил, поэтому подумал, что ещё одно погоды не сделает. -Это ваши клановые обычаи? − Гето приподнимается, чтобы внимательнее оглядеть Годжо. Сатору кивает как-то слишком уж хмуро. − Ну хоть дрочить-то можно? − Годжо смущённо отворачивается. Гето в немом шоке открывает рот. − Серьёзно? А как ты тогда… ну, в тот вечер?.. -Чуть не скончался пока представлял внутри тебя, а не свои пальцы. − скулы и уши Годжо краснеют до того сильно, что их можно сравнивать по цвету со спелой клубникой. -Иди в душ, потом ко мне в комнату. − Гето поднимается и перекидывает учебную сумку через плечо. -Зачем? − Годжо оборачивается к Гето, чтобы попытаться прочитать на его лице ответ на свой вопрос, но только ловит игривый хитрый взгляд и сладкую лучистую улыбку. -Хочу тебе отсосать. − и, подмигнув, Сугуру быстро удаляется из помещения. Годжо долгую минуту тупит в закрывшуюся дверь, прежде чем покрыться густым румянцем и впопыхах вылететь из кабинета на поиски своего игривого парня. Конечно, того уже и след простыл, а бешеное сердцебиение Годжо успокаивать ему приходится самому. Сугуру согласился… Охуеть. Так, привести дыхание в норму, ни за что не представлять руки Сугуру на своём теле, не представлять его взгляд и дыхание на голой коже. Годжо даёт себе пощёчину и семенит в комнату, чтобы сбросить вещи, а потом пойти в душ. -Входи. − Годжо даже не успел постучать, но Сугуру уже почувствовал его нестабильную проклятую энергию и позвал в своё безопасное пространство. Шторы в комнате Сугуру с недавних пор всегда задёрнуты, потому что у Сатору чувствительные глаза, а блэк-аут шторы в его комнате ему не нравятся, зато едва затемнённое пространство в комнате лучшего друга, в котором мозги усиленно нагреваются, ему очень даже по душе. − Ты долго. -Осознавал. − и Сатору почти не врёт. Ему действительно пришлось подумать над тем, что будет сейчас происходить. Ну и знатно отмокнуть, чтобы не фонить на километр своим волнением. И даже несмотря на промывку, которую он себе устроил, ладони всё равно потеют с удручающим усилием. -Тут я оплошал, надо было спросить, когда ты хочешь, а не тянуть тебя сразу. − задумчиво, даже несколько виновато произносит Гето, подходя к Годжо. Его волосы тоже слегка влажные, кожа дышит теплом и Сатору чувствует тонкий древесный аромат геля для душа Сугуру. -Ты тоже помылся? -Так волновался, что весь пропотел, не хотел вонять и ассоциироваться у тебя с неудачным минетом. − шутливо говорит Гето и берёт ладонь Сатору в свою руку, переплетая их пальцы. − Если ты ещё не решился, как насчёт просто посмотреть фильм, м? -Ну уж нет, я не для того столько настраивался. − дуется Сатору, но руки не отнимает. -Тогда… позволишь? − Сугуру наклоняет к нему чуть ближе, почти касаясь губ, но замирает в ожидании ответа. Годжо прикрывается глаза в предвкушении и подаётся навстречу, желая ощутить крышесносную настойчивость Сугуру вновь. Каждый поцелуй с ним, будто первый, вызывает сладостную дрожь в теле и табуны мурашек по коже. Гето легко прикусывает нижнюю губу Годжо, ласково проводит по ней языком, и у Сатору внутри всё сжимается, он сам сжимается, цепляясь за футболку Сугуру. Губы Годжо податливо размыкаются и Гето не упускает возможности влажно коснуться языка Сатору своим. Сугуру плотно смыкает их губы, играется с языком Сатору, чувствуя, как он мгновенно плавится в его руках. У Годжо в ушах сплошь шум крови, шорох задирающейся руками Сугуру майки и влажные причмокивания довольного Сугуру. Годжо нужно немного подышать не только носом, поэтому он неохотно отстраняется, оставляя тонкую ниточку слюны обрываться самостоятельно. Ему кажется, что Сугуру по-особенному горяч, когда касается его так осторожно и любовно, и демонстративно ведёт кончиком языка по губам. Сатору хочется, чтобы Гето был хоть немного грубее − Годжо ведь не хрустальный! Его можно ломать, скручивать в рогалики, гнуть и натягивать − если это Сугуру со своими баснословно сильными руками, то Годжо только за. -Пойдём на кровать. − шепчет Сугуру, легко касаясь губ Сатору, который слишком очевидно тянется вслед за теплом. − Мне нравится, как ты жмуришься перед поцелуем, это мило. -Назвать сильнейшего мага своего поколения «милым» − это надо уметь. − Сатору деланно дуется в попытке скрыть смущение. Ему слишком нравится, когда Сугуру делает ему комплименты и хвалит его. -Тогда как тебя называть? Очаровательным? − потому что это правда. Годжо буквально очаровал Сугуру при первой же встрече. С этими своими глубокими голубыми глазами, низким голосом, тонким станом и длиннющими ногами на девяносто процентов тела. − Прекрасным? − потому что это тоже правда. Годжо прекрасно владеет своими техниками и развивается в таком же прекрасном темпе. − Обаятельным? − тут не совсем правда. Потому что обаяние Годжо можно оценить лишь зная его настолько, насколько знает Сугуру и лишь заслужив хотя бы долю его доверия, ведь без него невозможно будет лицезреть счастливое лицо Годжо, когда он добирается до спасительного мороженного в жаркий летний день. − Чудесным? − потому что это тоже правда. Его Шесть Глаз, его Бесконечность, его живучесть − чудеса. − Может, притягательным? − потому что это правда, ведь его всегда хочется притянуть ближе к себе, коснуться ладоней, поцеловать, обнять и не отпускать. -Сугуру-у-у… − Годжо беспомощно падает спиной на свежие простыни и искренне стонет от обилия ласки, которую сыплет на него Гето без капли стеснения. Он закрывает лицо ладонями, чтобы не видеть того самодовольства, которым прямо сияет Гето, но Шесть Глаз не дают ему полностью отключиться от реальности, в которой Сугуру вновь забирается руками под его домашнюю майку, ведя ладонями вверх, задирая хлопок ткани к самой груди. Годжо чувствует поцелуи на груди, на сосках и ощущает мягкий игривый язык Гето, пока его пальцы оглаживают пресс и талию. Годжо бессвязно мычит от горячих прикосновений к своему неопытному распалённому телу и в полузабытьи шире разводит ноги, чтобы Гето было удобнее устроиться между ними. -Сатору… − шёпотом зовёт Гето, точно искуситель прямиком из недр преисподней, вызывая волну мурашек по животу и бёдрам. Годжо, тяжело сглатывая, пытаясь выровнять пульс, отрывает ладони от глаз, чтобы взглянуть на сладкую успокаивающую улыбку Сугуру. − Хочешь посмотреть? -На что?.. − Годжо уже начинает плохо соображать от наплывающего в голове тумана возбуждения, а Сугуру ему ещё и какие-то неоднозначные вопросы задаёт. Гето вместо ответа приспускает штаны Годжо, высвобождая красную головку напряжённого от недостатка внимания почти возбуждённого члена, и Сатору позорно скулит в тщетной попытке держать голос под контролем. Не очень-то получается, когда Сугуру с лихорадочным румянцем и шальным блеском в глазах касается грубоватыми пальцами чрезмерно чувствительной головки. Естественная смазка пачкает пальцы Гето и Годжо даже не удаётся нормально вздохнуть от проскальзывающего по телу тока. Сугуру блаженно облизывается, ощущая влагу на кончиках пальцев. Это он сделал с Сатору, он заставил его возбудиться и нетерпеливо ёрзать от клокочущего внутри желания. Тёплый прибой предвкушения от этих мыслей стекает от сердца к низу живота и всплеском отражается на дне зрачков, затопивших радужку. Гето чувствует тяжесть в собственных штанах, но сейчас важен не он. -На то, как я буду отсасывать тебе. − шелестит непослушный от возбуждения голос, когда Сугуру стекает на колени на пол. -Мх!.. Сугуру… − Годжо порывисто вскидывает бёдра, толкаясь в пальцы Гето. − Ты меня не щадишь. -Ну, ты ведь сильнейший. − так, будто это выражение применимо ко всем сферам жизни Годжо, говорит Гето. − А теперь можешь просто наблюдать. Я слишком сильно хочу попробовать тебя. У Годжо нет сил, чтобы ответить, он может лишь сгорать-сгорать-сгорать от того, как мягко и полно Сугуру касается языком головки его члена. Гето лижет её, влажно целует, вбирает в рот и посасывает, вызывая дрожь в теле и желание сжаться в чувстве комфорта, которое дарят прикосновения Сугуру. Ноги предательски дрожат от напряжения, бёдра покрываются мурашками под прикосновениями горячих ладоней Сугуру даже через ткань штанов. Годжо хочет стыдливо свести колени, почувствовать больше, плотнее, пожалуйста, Сугуру… Сатору хорошо. Хорошо настолько, что его голова наконец пуста от мыслей и он может в полной мере ощутить тепло чужих прикосновений. Годжо чувствительный, но ему нравится, когда его ломают. Ломают с силой, ломают безжалостно и грубо, вот только Гето решил сломать его своей осторожностью. Только в его руках, под его ладонями, Сатору чувствует себя слабым, может позволить себе чувствовать себя слабым. Будто он действительно сокровище, к которому нужен особый подход. Тепло в груди от того, как нежно Гето обращается с его телом даёт о себе знать всякий раз, когда Годжо думает об этом. Гето стягивает с Годжо штаны и нижнее бельё и оглаживает мягкие бледные бёдра, любовно представляя, сколько следов на них можно оставить. Он чувствует порыв лёгкости, когда Сатору не удаётся сдержать действительно громкий сладостный стон. У Сугуру этот звук откликается возбуждением в нижней части тела и желанием услышать ещё. Чтобы блаженство в этом стоне затопило всего Гето, чтобы этот голос окутал всё его сознание, чтобы эти стоны можно было сцеловать и чтобы этот голос осел на дне лёгких вязким туманом, не позволяя дышать ничем, кроме Сатору. Сугуру влажно проводит языком по всей длине члена Сатору, кончиком языка проходясь по уретре и втягивая в рот возбуждённую плоть, обволакивая теплом рта. Годжо загнанно дышит, нетерпеливо ёрзает и скулит от невозможности получить больше. Гето, будто читая его мысли, плавно вбирает его член на всю длину и замирает, уткнувшись носом в светлые лобковые волоски, чувствуя у задней стенки горла головку чужого члена. Нужно немного расслабить горло для более свободного скольжения, а затем сухо сглотнуть. Сатору перекручивает в кашу, внизу живота всё горит наслаждением от того, что с ним творит его парень. Годжо неосознанно разводит ноги шире и слегка вскидывает бёдра, Гето даже не давится. Он ласкает языком бархатную плоть, ещё раз сглатывает, заставляя Сатору вздрагивать и тихо стонать. Сугуру безмерно тепло в груди от доверия Годжо. Тепло настолько, что становится тяжелее дышать и ещё тяжелее подавить улыбку. Гето выпускает тёплую плоть изо рта наполовину и вновь насаживается, сосёт с особым чувством упоения и понимания, что делает Годжо приятно. Сатору от горячего безумия закатывает глаза к потолку и чувствует, как от собственного дыхания дерёт глотку. Боже, как приятно… -Ха-ах!.. Сугуру… Сугуру, стой… Пожалуйста, стой… Гето с влажным причмокиванием выпускает член Годжо изо рта, наконец получая возможность улыбнуться и посмотреть в глаза смущённому до красной шеи Сатору. У Гето припекает щёки и уши от восторга, и он улыбается ещё ярче, потираясь щекой о чувствительную плоть. Контраст лёгкой прохлады комнаты и горячего рта Гето ещё больше плавит мозги Годжо. Ему нужно подышать. -Я… снова подготовился. − низким тихим голосом шепчет Годжо. Разморённое ласками тело с трудом движется, но Годжо старательно приподнимается на локтях и хочет перевернуться на живот. Сейчас стыд − последнее, что будет волновать его, слишком он опьянён и возбуждён из-за Сугуру. -Я могу сделать кое-что ещё. − говорит Гето, немного отстраняясь, чтобы не получить коленом по лицу. − Сможешь встать на четвереньки? -Мгм. − Сатору встаёт, как просит Гето, и его колени почти сразу разъезжаются, когда он чувствует на ягодицах сильную ладонь и влажный поцелуй. − Сугуру? − Годжо вскидывается, возвращая себе самообладание. -Всё хорошо. Я просто хочу сделать тебе приятно. Годжо задушено выдыхает, стон застревает в горле, когда Гето лижет и слегка втягивает одно из его яичек. Этот парень вообще без тормозов?! Он планирует убить Годжо? Гето сминает его задницу в широких ладонях, чуть разводя ягодицы, скапливает слюну на языке и размашисто ведёт им выше к ложбинке между упругими половинками. Годжо теряет равновесие и падает лицом в одеяло, прогибаясь в спине. Он чувствует себя мокро и грязно, возбуждение тянет почти болезненно, ворот футболки липнет к шее, создавая дополнительный контраст, тогда как основная масса ткани скатывается к лопаткам, открывая поясницу свежести комнаты. Сатору не сможет снять футболку, он не хочет думать о ней, хочет только ощутить Гето в своём теле. В тот божественный вечер Сатору не до конца успел осознать, что упиралось в его тазобедренную косточку, но спустя сутки его молнией поразила одна простая мысль − Гето тоже был возбуждён, когда трахал его своими пальцами. И сейчас вместо того, чтобы познакомить Годжо со своим тяжёлым членом, Гето заставляет Сатору терять рассудок от проталкивающегося в его горячее нутро языка. Сугуру самозабвенно вылизывает всего Годжо, срывая с розовых губ блаженные стоны, заставляя его изнывать от напряжения. У Годжо перед глазами всё размывается от дымки возбуждения, он едва способен различить границы собственного тела. А Гето хоть бы хны − он изворачивает язык, оглаживая им мягкие, податливые стенки и по-настоящему кайфует от процесса. Сугуру даже интересно, кто из них больший извращенец − Сатору, который скулит от чужого языка в своей заднице, или Гето, который с сумасшедшим обожанием эту же задницу этим же языком трахает и получает неподдельное удовольствие? Пожалуй, что Гето. Ткань штанов болезненно давит на топорщащееся возбуждение, трусы со следами от естественной смазки теперь только в стирку. Сатору сказал, что подготовился, но было ли это приглашение? Было бы наглой ложью сказать, что Гето не хочет почувствовать весь запал Годжо, весь его жар и то, как могли бы эти горячие стенки чужого нутра сжимать его член. А Гето не любит врать, когда дело касается Сатору, и без зазрения совести скажет, что не хотеть этого ангела воплоти невозможно, если Сатору вдруг спросит. Мягкие персиковые губы всегда хотелось целовать, пальцы − переплетать, грудь и живот − неспешно ласкать, сильные бледные бёдра − сжимать в ладонях до синяков, упругую пышную задницу − ебать. Гето, довольный своей работой, отстраняется и смотрит на покрасневшее колечко мышц Годжо, а затем на то, как неспешно с головки члена Сатору капает на кровать смазка. -Сатору, как ты хочешь кончить? − с хитрецой интересуется Сугуру, точно кот попеременно сминая ягодицы Годжо в ладонях. Удивительно мягкие и потрясающие. -Только с твоим членом внутри… − хрипло и глухо отзывается Годжо из смятого одеяла. -Тогда пододвинься ближе к стене и обопрись о неё руками. − в полубессознательном состоянии Сатору выполняет просьбу Гето, даже забывая на мгновение зачем он вообще это делает. Просто на автомате − Сугуру же сказал, что так надо. Края футболки снова скатываются по спине и замирают на изогнутой гибкой пояснице. Сугуру любуется таким Сатору. Распалённым и податливым, громким и пошлым, таким открытым только для него, но в то же время таким очаровательно невинным и смущённым. На мраморной коже выделяется любой румянец, и Сугуру сжигает изнутри мысль о том, что именно его действия привели Сатору к подрагивающим коленям и красиво изогнутой спине и румянцу на шее и ушах. Гето нашаривает смазку в тумбе и оттуда же выуживает пакетик презерватива, затем спешно сбрасывает одежду на пол и забирается с коленями на кровать, пристраиваясь грудью к спине Сатору. Он целует шею Годжо, вызывая невнятное мычание, ведёт ладонями от тазовых косточек вверх по бокам, задирая майку. Годжо поднимает руки выше и Сугуру наконец освобождает его от последнего элемента одежды, тут же целуя в раскрасневшееся ушко и прикусывая хрящик. Сатору выдыхает полустоном и царапает несчастную стену короткими ногтями. У Сугуру горячее тело. Действительно горячее. Годжо плотнее прижимается спиной к его груди, желая ярче ощутить всю мощь своего парня. Да какой тут парень − мужчина! Стойкий, отважный, мягкий, внимательный, рассудительный и такой нежный с Сатору. Такой ласковый и чувственный! Годжо слепо изворачивается, чтобы хоть краем зрения зацепить копну распущенных смоляных волос, и получает гораздо больше, чем хотел − Сугуру целует его. Прикусывает нижнюю губу, ласкает вытянувшийся навстречу язык, ловит губами выдохи Сатору. Руки Гето неспешно оглаживают грудь Сатору, пальцы оттягивают затвердевшие соски, заставляя новые и новые табуны мурашек скользить по телу Сатору. Годжо ведёт бёдрами, ощущая меж ягодиц вес напряжённого члена Сугуру. Тяжёлый, горячий, твёрдый… Годжо в нетерпении облизывает губы, цепляя кончиком языка краешек губ Сугуру. -Скорее… не хочу больше ждать... − сипло шепчет Годжо. Он доверительно открывает шею, упираясь лбом в тыльную сторону ладони у стены, и свободной рукой отводит в сторону ягодицу, открывая Гето лучший обзор на то, каким контрастом его налитая кровью плоть лежит меж мягких бледных половинок. Гето с грузным выдохом разрывает упаковку презерватива. Однажды хотелось бы без него, чтобы до упаду трахать это сладкое податливое тело и кончить настолько глубоко, чтобы Годжо почувствовал семя Гето в районе живота. Но сейчас Сугуру с глухим стоном в одно движение раскатывает латекс по члену и приставляет красную головку к растянутому колечку мышц. Одна ладонь ложится поверх ладони Сатору, слегка надавливая и сжимая, из-за чего Годжо требовательно мычит, а вторая отводит в сторону другую ягодицу, полностью открывая Сатору. И, да, это потрясающе горячо. Гето несмело проезжается всей длиной по растянутому колечку мышц, притираясь к бёдрам и холёной заднице Сатору, вытягивая из груди Годжо звонкий всхлип. Чёрт, блаженство… А как глубоко он может оказаться внутри − Гето необходимо это ощутить, поэтому он осторожно проталкивает крупную головку в растянутое нутро Сатору. Годжо, наконец ощутив желанную полноту внутри, подаётся навстречу, нетерпеливо насаживаясь на горячую плоть. Гето вздрагивает от прошившего тела наслаждения и сгибается пополам, стараясь сдержать рвущийся наружу голос. Влажные, растянутые стенки плотно обхватывают изнывающий от желания член, так долго остававшийся без внимания. Гето мокро целует шею Сатору, слизывает солоноватую каплю пота и прикусывает просто чтобы отвлечься от волнами накатывающего блаженства. -Сатору… Ты такой замечательный, такой тёплый… Не торопись, у нас всё время мира. − шепчет Гето на ухо Годжо и толкается глубже. Точно желая испытать терпение своего единственного, Сугуру смакует каждый миллиметр проникновения, жёстким хватом не позволяя Годжо даже малейшего движения. А Сатору двигаться ой как хочет − хочет подаваться навстречу этому распирающему внутренности теплу, чтобы оно с силой пронзало его тело, чтобы громкие шлепки паха Сугуру об его задницу заполнили комнату, чтобы от ощущений внутри заложило уши и закатывались глаза. Но сейчас Сатору только поджимает пальцы на ногах от сжигающего грудную клетку дикого желания. Тяжёлое дыхание Гето в самое ухо будоражит, вызывает мурашки по плечам и спине и щекочет низ живота. Годжо точно не нужно будет много, чтобы кончить, он уже почти чувствует подступающую волну оргазма, но держится на честном слове, которых у него никогда в достатке не было. Сугуру наконец входит до конца. Годжо ощущает его всего так ярко и сладостно, будто его напоили горячим мёдом, растёкшимся по всему организму. Открыть глаза кажется непосильной задачей, влага слёз от переизбытка чувств полностью размыла зрение и ресницы уже начали слипаться, но Годжо жизненно необходимо увидеть Сугуру. Хоть краешком зрения, хоть только смоляной волос, только бы самому, перед своим лицом, а не повышенным углом зрения техники. Ну же, Сугуру… Покажись. Гето, будто внимая невысказанной просьбе наклоняется ближе, мощной грудью облокачиваясь о сильную спину Годжо, и целует в линию челюсти ближе к уху, потому что до щеки сложно дотянуться, если Годжо не повернётся к нему. Сатору крупно вздрагивает и с трудом оборачивается, чтобы получить ещё один мягкий поцелуй в губы. Сугуру касается губ Сатору сперва нежно, целомудренно, но чем дольше происходит это касание, тем напористее Гето оказывается. Вместе с первым мазком языка по языку Сатору Гето начинает двигаться внутри Годжо. Плавно, с оттяжкой, почти выходя из его тела, но ощутимо и ярко, что Годжо забывает дышать. Гето ослабляет хватку на ладони Годжо, чтобы он уперся ею в стену, создав себе дополнительную опору, и Сатору пользуется шансом. Скребясь ногтями о стену, он прогибается в спине почти до хруста, почти болезненно, но даже ощутить этого не может из-за сосредоточенности на движениях Гето. Он также медленно погружается обратно в желанное тело, будто уверяясь в готовности Сатору принять его всего. Так удивительно медитативно наблюдать, как его собственный член исчезает миллиметр за миллиметром в бледном прекрасном теле. -Сатору… я начинаю двигаться. − предупреждает и коротко со звучным шлепком толкается так глубоко, что у Годжо перед глазами мерцают звёзды и громкий высокий стон рассекает комнату. − Тут, значит… Годжо не успевает задуматься над вскользь брошенными словами, потому что от следующих рывков Гето его рассудок покидает бренное тело, остаётся только жадное животное, которому до безумия нравятся порывистые, резкие толчки в растраханную задницу и тонкие разряды особо красочного удовольствия от того, как головка члена Сугуру мажет по чувствительному комку нервов внутри. Грязные шлепки смешиваются со стонами, скулежом, всхлипами − всем тем, что уже невозможно держать в узде, да и зачем вообще? Гето уже и не знает, почему пытался сдержать голос, какая дурацкая причина у него на это была? Это никогда не было важно − важно сейчас только покрепче сжать упругую задницу и входить до упора, резко и размашисто, так, чтобы Сатору забыл к херам собственное имя, но навсегда запомнил имя Сугуру. Горячие стенки сжимаются вокруг члена Гето, и он понимает, что Годжо близок. Сугуру плотно впечатывается одним движением до упора, особенно крепко перехватывая ягодицы Сатору, и задушено стонет его имя. Годжо низко рокочет в ответ, точно сытый кот. Гето отпускает из ладоней чуть раскрасневшуюся от давления задницу и обнимает Годжо поперёк груди одной рукой, а пальцами второй ведёт от грудной клетки вниз, к животу, собирая прозрачные капли пота, и слегка надавливает. Годжо коротко стонет в поцелуй, но даже не старается вырваться. На мгновение его оглушает острый писк напополам с гулом крови. Тело подрагивает против воли, касания Сугуру ощущаются пятикратно, напряжённость мышц спадает, будто её и не было и остаётся только блаженная лёгкость, от которой хочется просто упасть лицом в подушку и уснуть. Но Сатору быстро вспоминает это ощущение − он кончил. А Сугуру, кажется, ещё нет. Попытки сформулировать мысль провалились тут же, поэтому Годжо принял единственное внятное решение − покрутил тазом, заставляя Гето зашипеть и схватиться за его задницу крепче. Если Сугуру не собирается заканчивать, то Сатору сделает это сам. Двигаться ещё было немного тяжко, но уже действительно легче, и лёгкая раскачка не приносила боли, зато омывала сладким торжеством от бархатных стонов Гето. Сугуру безмерно обожал инициативу Годжо, но долго на одних только его движениях не протянул. Ухватившись ладонями за бока Годжо, Гето плотно прислонился грудью к его спине и начал двигаться в своём темпе. Немного рваном, немного игривом, но неизменно приносящим удовольствие. Пара диких движений и вот уже Сугуру тонет в долгожданном оргазме. Ему хочется прямо сейчас завалить Сатору на себя, не выходя из него, и долго-долго, блаженно целоваться. Но ноги затекли, надо снять презерватив и поменять постельное. А ещё бы в душ по-хорошему сходить. Как-то… многовато дел. -Сугуру?.. -Да? − Гето осторожно выходит из тела Сатору, снимая презерватив и скручивая его, чтоб без опасений выкинуть. -Это же не последний раз? − с опаской спрашивает Сатору, не решаясь оборачиваться, чтобы посмотреть в глаза Сугуру. -А ты хочешь этого? − Гето одним ловким движением загоняет скрученный латекс в мусорку. -Хочу и дальше делать с тобой такие вещи. Чёрт, это было потрясающе, я даже не знал, что тело способно на… такое! -Тогда мы можем продолжать. Не сегодня, разумеется. − Сугуру помогает Годжо мягко осесть на кровать, чтобы затёкшие ноги восстановили нормальный кровоток и всё равно не удерживается от поцелуя в коленку. Сиянием Сатору в этот момент можно заряжать станции. − Хочу тебя поцеловать. Но сперва нужно помыться и поменять бельё. -Такой момент испортил, Сугуру! Возможно, они оба пока неопытны и только познают границы своего тела. Возможно, у Сатору ещё прибавится особых желаний для Сугуру. Возможно, не все из них будут удачными. Но одно им известно наверняка − идея, положившая начало их отношениям, будет вспоминаться с особыми теплотой и смущением.