Страшно вспоминать время после весеннего равноденствия. Тянулись эти дни, как расплавленная при трёхстах градусах моцарелла, но при этом они и пролетели незаметно из-за Снейпа с его, казалось, бесконечными отработками и Леи, которая не давала покоя Фабьену.
Начала девушка мерещиться ещё после возвращения воспоминаний о прошлых его воплощениях, а в день праздника её появления всё стали более агрессивными. Девушка не просто проходила мимо, вынуждая французское сердце замирать в исступлении. Она заговаривала с ним, пыталась прикоснуться, кричала ему в лицо всё, что не успела сказать за несколько жизней, отчего со стороны Лакруа казался невменяемым и странным в глазах мимо проходящих студентов магической школы. Не так он себе представлял возвращение в обыденные учебные будни.
Рассудок постепенно мутился, засыпать практически невозможно. Девушка его то начинала будить, то появлялась во снах. Чтобы не видеть её хотя бы в мире грёз и не быть разбуженным галлюцинацией, слизеринец прибегал к двум зельям: крепкого сна и сна без сновидений. Без них Лакруа выглядел как выжатый лимон, чьи соки просто сливали в раковину за ненадобностью. Пытка мстительной обиженной девушки.
В страхе, что он ненароком может призвать её одними мыслями, голова француза забивалась учёбой или студентками, по которым он когда-то грезил в горах. Но сейчас его занимала лишь одна идея — покинуть школу чародейства и волшебства на выходные, чтобы наконец-то увидеть родителей.
Весеннее солнце уже понемногу пробуждало природу и фауну территории школы, лаская их своими первыми тёплыми лучами за день. После Остары время суток действительно приобрело баланс дня и ночи, а Гремучая ива прекратила ворчать на проходящих мимо студентов. Всё пришло в норму, пусть и не для всех студентов школы. Добираться до Лондона на «Хогвартс-экспрессе» практично, но слишком длительно, поэтому Лакруа пришла в голову мысль воспользоваться портключом, который ему прислал отец — печатка с леопардом, глаз которого украшал яркий янтарь. Иронично, что только сейчас пальцы Фабьена обрамляло всё больше различных колец, хотя до этого он ни одно не носил. Перстяные украшения только мешали в приятные ночи, что француз проводил в компании девушек. Необходимо было их снимать каждый раз, а это, пусть и недолго, но отнимало драгоценное время.
Ключом являлся именно камень, поэтому касаться его разрешалось только при необходимости. Так раздражало, что каждый раз требовалось говорить не трогать кольцо девушкам-сорокам, которых так привлекал блестящий в лучах солнца камень. А то одна такая непослушная оказалась в спальне мальчиков с факультета Когтевран. Что вообще творилось в её голове? Несмотря на то, что портключ переносил только в конкретное место, с французом аппарирование работало иначе из-за его природы магии. И на самом деле портключ среагировал не на мысли студентки, которая «случайным» образом оказалась в башне Когтеврана, а на желание Лакруа избавить себя от этой назойливой девушки.
Много вещей не требовалось для двухдневной поездки, поэтому француз аппарировал, как только отошёл за территорию Хогвартса. Лишние свидетели были не нужны, а в спальне было слишком много глаз сокурсников.
Нельзя было терять время, ведь предстояла прогулка по маггловскому Лондону, так как в Хогсмиде не оказалось подходящего подарка для матери. Использовать маггловские вещи Рошель вряд ли бы стала, однако Лакруа надеялся, что наткнётся на нужный ему магазин, замаскированный от любопытных взглядов магглов.
Кисти из волоса единорога были самыми излюбленными у Рошель за их податливость и невероятно красивые линии на холсте, но из-за быстрой изношенности их требовалось очень часто менять. Кисти из шерсти шишуги идеально подходили для очищения картин от многовековых слоёв пыли, нагара и старой краски от неудачной реставрации других людей. И это только часть необходимого для его матери в работе. Фабьен понимал, насколько далеко может находиться магазин с подобными товарами и как много времени он может потратить на его поиск, поэтому и решил начинать с самого утра.
***
Раннее субботнее утро кралось по улочкам и стенам, настойчиво прогоняя свою сменщицу — ночь. Природа оживала тихими трелями птиц, шелестом деревьев и заигрывающим ветром-озорником. Хогвартс погрузился в блаженную тишину и спокойствие. Лишь редкие студенты спешили вернуться в свои гостиные и спальни после ночных скитаний по замку и его окрестностям.
Внезапный звон будильника раздался по комнате непозволительно громко. Джинни подорвалась с постели и, ещё не успев прийти в себя, отключила трезвонящий телефон. С кровати одной из соседок донеслось неодобрительное мычание, когда та, сонно посапывая, переворачивалась на другой бок. Рыжая бросила взор на время и тихо захныкала. До завтрака можно проспать ещё несколько часов, однако девушка не могла позволить себе такую роскошь — совсем скоро за ней приедут. Сегодняшняя поездка оказалась хоть и единственным, но всё же весьма убедительным стимулом соскрести себя с кровати и привести в порядок.
Спустя полчаса, на ходу заплетая небрежную косичку, Джинни выбежала к воротам Хогвартса. Грудь распирало от предвкушения. День обещал быть полным эмоций.
Уже подходя к внушающей внутренний трепет ограде, ведьма вспомнила одну важную деталь. Ладони быстро принялись шарить по карманам джинсов в попытках найти клочок пергамента с выписанным на него названием нужных струн. Когда всё необходимое найдено, а вдали уже виднелся силуэт знакомой машины, плавно снижающейся на землю, девушка ускорила шаг. Радостная улыбка растянулась на губах, отражая искренний восторг от встречи.
С детской открытостью младшая Уизли подбежала к выходящему из транспорта отцу и крепко его обняла, будто не видела на протяжении долгих лет. Все тревоги вмиг растворились в теплоте этих объятий и таком близком, бесконечно родном голосе. Артур мягко посмеялся, целуя дочь в макушку и поглаживая ту по плечу.
Когда, не прерывая оживлённый диалог, они усаживались в машину, Джинни заметила на своем сиденье небольшой свёрток.
— Мама сказала, что не позволит тебе ходить голодной и наказала отдать это строго в руки, —
с улыбкой пояснил мужчина, быстро считывая реакцию дочери. Ведьма шустро разматывала хлопковый платок и взору её предстал кусок яблочного кекса, ещё источающий тепло и кружащий голову аромат. Стоило ли говорить о том, насколько вкусным оказался этот рыхлый кекс, приготовленный материнскими руками с бесконечной заботой и любовью…
За полными эмоций разговорами и поеданием вкуснейшей домашней выпечки дорога до Министерства Магии пролетела почти незаметно. Девушке даже удалось немного вздремнуть, будучи убаюканной легкой тряской.
— В 17:00 буду ждать тебя у главного входа. Не опаздывай, —
последние слова Артур кричал уже вслед поднимающейся на лифте дочери, активно машущей на прощание и послушно кивающей в знак согласия. Этого времени ей точно хватит, чтобы найти необходимое.
Спустя пару минут лифт медленно выезжал на поверхность. Поправляя свитер, Джинни вышла из телефонной будки, служащей для магов входом в Министерство Магии, и задумчиво осматривала представшие виду величественные постройки. Было бы крайне досадно если, спутав по собственной невнимательности дома и улицы, девушка не только ушла бы в противоположную от нужного ей магазинчика сторону, но и потерялась в мире магглов без какой-либо возможности использовать свою палочку…
***
Пейзаж с магической территории Хогвартса сменился на пасмурную, но относительно тёплую погоду города-лабиринта под названием Лондон. Аппарировал Фабьен в переулок, ограждённый сплошным ансамблем построек разнообразных стилей. Эта улочка являлась границей между магическим и маггловским мирами, поэтому неожиданное появление людей из ниоткуда никого не удивляло здесь. После долгих месяцев пребывания в горах среди монахов Фабьен наслаждался городской атмосферой. Суета. Куда-то спешили лондонцы, пытаясь поймать такси. А с другой стороны — немое спокойствие каменных исполинов — многоэтажных зданий. Жизнь в городе — это абсолютно другой мир, и не имело смысла наличие магии в живущих тут людях.
Прогулочным шагом двигаясь из точки А в точку Б, Фабьен не мог оторвать взгляд от смешанной архитектуры города. Старинные постройки разбавлялись современными зданиями, словно смешивая несколько эпох, но жильцы не пытались застроить столицу на лад нового времени, чтобы не забывать свою историю. С Бретанью это не сравнивалось, конечно, но дух всё равно захватывало.
Переходя дорогу, взгляд зацепился за девушку, покидающую тесное пространство телефонной будки. В голове сразу рисовались картины, как она в спешке забежала звонить родителям, о том, что у неё всё хорошо и без проблем добралась до города. Или она звонила парню предупредить о том, что планы переносятся из-за того, что ей нужно было куда-то зайти. Хотя кто вообще пользовался телефонными будками после появления мобильника у каждого? Могла ли она быть иностранкой? Это было не его дело, поэтому Фабьен не стал много размышлять на данную тему.
Не кричащий розовый свитер выглядел слегка по-детски из-за молочной окраски цветов крупной вязки, однако на девушке смотрелся довольно мило. Волосы огненного цвета, в сравнении с которыми даже красная телефонная будка выглядела невзрачной и блеклой. Светлые джинсы, хорошо сидящие по фигуре. И во всём этом образе у неё выделялись красные носки.
«Сегодня я не буду против красного», —
усмехнулся Фабьен, вспоминая факультетский цвет Гриффиндора.
Лица он не мог разглядеть, но шанс у него ещё был. Закрывая дверь будки, незнакомка не заметила, как выронила записку. Или это был обычный чек? Не столь важно. Мусорить в любом случае не считалось хорошим поступком. Подбирая упавший клочок сложенного тетрадного листа, пока девушка отходила всё дальше от своей пропажи, Лакруа решил посмотреть, что в себе хранил пергамент. Вдруг что-то важное? Чей-то номер телефона, по которому девушка звонила, или, может быть, адрес, куда ей нужно прямо сейчас направляться. Однако на листе мелким, не связывающим буквы между собой почерком, словно текст выбивали на автономной пишущей машинке, было написано всего три слова: «ROTOSOUND. Tru bronze». Для француза эти слова не имели никакого смысла. На заклинание не похоже, на адрес тоже, и очевидно, что это даже не телефонный номер. Но это не говорило о том, что записку нужно было бросить бесхозной, даже если её владелица — маггл, с которыми Лакруа, как чистокровный волшебник, не имел желания контактировать.
— Девушка! —
окликнул рыжую растяпу.
Фабьен заметил, как плечи рыжей красотки дрогнули от того, что её позвали, словно он ей не помочь собирался, а за воровством поймал. Интересная реакция, однако…
***
Урбанистический пейзаж маггловского мира со всех сторон обступал юную волшебницу своими многовековыми строениями. Можно ли не любить архитектуру Лондона — в меру чопорную, как и сами британцы, и при этом бесконечно изящную? Даже в её какофонии стилей, непохожести стоящих в ряд строений крылся особый шарм. Каждый дюйм здесь был наполнен историей сотен, тысяч, миллионов абсолютно разных, непохожих друг на друга людей. Заглянул в окна — прочёл историю целой семьи лишь по тому, как обои отходили от стен из-за высохшего клея, а шторы, нетронутые с полвека, выглядели на несколько тонов темнее, чем должны быть. Нерушимые стены, стоящие здесь долгие века, хранили память о встречах и расставаниях, громких скандалах и тихих признаниях, о трепетных касаниях и болезненных ударах. И даже плитка дорог, на совесть стёртая миллионами шествовавших по ней ног, копыт и колёс, пропиталась волнующей душу историей.
С трудом прерывая созерцание окружающего мира, Джинни бросила быстрый взор на часы, висящие на одной из стен, и мысленно фиксирует увиденное: «11:28». В запасе было достаточно времени, чтобы добраться до музыкального магазинчика прогулочным шагом никуда не спешащей английской леди.
Вот только этот план сорвался внезапным окликом, раздавшимся откуда-то со спины и заставшим девушку врасплох, словно её поймали на чём-то постыдном. Едва не взлетев на месте на деле лишь заметно дернувшись, рыжая бестия рванула с места, даже не успев проанализировать происходящее. Мозг подал чёткую команду, которая вмиг считалась телом и была приведена в исполнение.
— Иди к чёрту! —
не оборачиваясь бросила незнакомцу первое всплывшее в голове маггловское ругательство, в то же время умело лавируя между редкими прохожими.
Кто он и что ему нужно? Мог ли это быть один из тех уличных хулиганов, о которых нередко рассказывали родители и братья? Или он маггл, заметивший, как девушка появилась в телефонной будке словно по волшебству, ведь ещё секунду назад её там не было? Если так, можно ли считать это разоблачением магии, и если да, какие последствия ждали бедную студентку Хогвартса, так опрометчиво покинувшую родные стены замка именно в этот день?
Мгновение и девушка сорвалась с места, подобно затаившемуся хищнику, что подобрал момент для нападения на свою жертву. Однако, учитывая её скорость отступления, хищником по инстинктам незнакомки был как раз-таки Лакруа. Она же в свою очередь напоминала ему новозеландского красного кролика, пытающегося спасти свою рыжую шубку от участи пошива на одежды какой-нибудь леди высшего света. Девушка ловко маневрировала между препятствиями в лицах прохожих, теряясь из поля зрения француза за поворотом.
Фабьен мог бы оставить всё как есть, если бы не фраза, брошенная убегающей девушкой в его адрес. Дерзка и остра на язык, но не дальновидна, чтобы остановиться и на секунду задуматься, для какой цели вообще её мог окликнуть мимо проходящий человек. Сжимая невинный клочок пергамента в кулаке и отталкиваясь от земли всеми силами человеческого тела, слизеринец двинулся прямо за ней, распихивая так раздражающе мешающих прохожих.
«Грёбанные магглы… Нашли время для прогулок!», —
поминая добрым словом обычных жителей Лондона, Фабьен не отрывал взгляд от приближающейся рыжей макушки. Ещё и пальто мешало скоростному передвижению, цепляясь подолом за колени и икры своего владельца.
Можно ли было сказать, что задето мужское эго волшебника? Очень даже. Хотел помочь, а она, вместо слов благодарности, посмела его посылать. И к кому? К чёрту! Типичные магглы со своим скудоумием, неспособные даже на изощрённые ругательства магического мира. Дыхание уже сбивалось понемногу, мышцы словно дубели от резкого желания побегать за среднестатистическим персонажем немагической столицы, но незнакомка ритм замедлять не собиралась. Спортсменка? Возможно, но она не проводила полгода в горах с чокнутым лысым монахом, который тренировал француза, словно тот терминатор. И ни один спортивный маггл не выстоял бы в схватке против акромантула, а именно это и произойдёт с рыжей грубиянкой, как только Фабьен её догонит. Он ей обеспечит смертельную встречу, даже если ему это будет стоить обучения в Хогвартсе.
Однако постепенно девушка сменила бег трусцой, а затем и вовсе остановилась. Не желая устраивать сцену из любовной мелодрамы, а именно сносить с ног девушку и вести диалог, лёжа на ней, Лакруа притормозил, поправляя причёску, что растрепалась от погони, и пытаясь привести дыхание в норму.
Казалось, будто этот забег длился по меньшей мере четверть часа, хотя на деле прошло не больше минуты. Адреналин, ударивший в голову, начинал ослабевать. Мышцы забивались и ныли, стопы покалывало от бега по столь неровной, чересчур твёрдой поверхности — ни в какое сравнение не шло с полем для квиддича, на котором студенты без труда наматывали круги перед тренировкой.
Осознав, что весь день играть в догонялки они не смогут, Джинни приняла свою судьбу и постепенно останавливалась.
— Чего тебе? —
произнесла довольно резко, когда навязчивый незнакомец оказался в нескольких метрах от неё.
Сообразив, что средь бела дня ей вряд ли осмелятся причинить какой-то вред, гриффиндорка постепенно расслаблялась, выпрямляясь из позы «буква Зю». Несмотря на это, она всё же незаметно отвела руку за спину, готовая в любой момент воспользоваться палочкой и кинуть в обидчика какое-нибудь отвлекающее заклинание, чтобы в следующий миг вновь сорваться с места.
Таинственный незнакомец, видимо, получающий определенное удовольствие от погони за красивыми девушками при свете дня, вскоре остановился рядом с Джинни. Эфир вокруг парочки, одинаково пытающейся привести дыхание в норму, накалялся недоверием и раздражением с примесью неприкрытого интереса. Какую великую цель преследовал этот юноша, раз столь усердно пытался догнать убегающую от него незнакомку, ещё и бросающую нелестные отзывы в его сторону?
— Твоя удача, что я в хорошем настроении, —
на одном дыхании выпалил Фабьен, сверкая золотистыми крапинками в зелёных глазах, — Кто тебя так воспитывал, что ты легко к чёрту посылаешь незнакомых людей?
Слыша его обращение, такое же колкое как и её недавняя фраза, Джинни тихо усмехнулась, прикрывая глаза и качая головой. Этот парень явно остёр на язык и, судя по всему, весьма целеустремлён. Глубокий бархатистый голос сосредотачивал внимание гриффиндорки на его обладателе. Волосы, напоминающие крепчайший ристретто, хоть парень и пытался их уложить, небрежно растрёпаны. И есть в этой небрежности своя простота. Ровный оттенок лица, имеющего приятные черты героев картин эпохи барокко, нисколько не выдающий недавнюю активность. Одежда, сидящая так идеально, словно её только погладили и, надев, старались двигаться как можно меньше, чтоб, не дай Мерлин, не появилась лишняя складочка. Бежевая водолазка в рубчик аккуратно, совсем ненавязчиво привлекает взор к очертаниям подтянутого тела. Тёмные брюки, фиксированные чуть ниже талии того же оттенка матовым ремнём, добавляли ещё пару дюймов и без того немаленького роста. И правда, лишь сейчас Джинни заметила, что юноша, стоящий напротив, почти на полголовы выше неё. Довершался образ чёрным, точно вороное крыло, пальто и брогами с затейливым узором на коже высокого качества. Всё в его внешнем виде выдавало воспитанный в юноше вкус и даже, возможно, принадлежность к буржуазии.
Кто же ты, о, таинственный маггл? Модель, днями вышагивающая по подиумам и модным домам в костюмах лучших дизайнеров? Или актёр, после фильмов с которым девушки по ту сторону экрана страдали от неразделённой любви? А, может, загадочный деятель искусства, под псевдонимом творящий музыку, картины или книги, переворачивающие сознание тысяч людей?
Словно надеясь найти ответ, ведьма мазнула взглядом вверх и обратилась к очам — зеркалу души любого создания, живущего на этом свете. Зелёные ореолы, обрамляющие тёмный, точно сама ночь, зрачок, переливались подобно изумрудам при свете солнца. Этот глубокий омут так и тянул поддаться искушению и нырнуть в самую пучину без шанса на спасение. Чем дольше Уизли вглядывалась, тем сильнее замечала крохотные янтарные вкрапления, завораживающие лишь сильнее.
Поднимись дьявол однажды на землю, он выглядел бы именно так.
Как и хотел ранее волшебник, девушка повернулась к нему лицом, и теперь он мог её рассмотреть. Растрёпанные прямые волосы, выбившиеся из небрежной косы, сделанной на скорую руку. Покрытые лёгким румянцем от короткого забега щёки, но недостаточно яркая аловатость лица лишь подчеркнула редкие веснушки, что рассыпались по щекам будто мраморные бусины порванного браслета на полу. Взгляд светло-карих глаз подобен камину в поместье, у которого так и хотелось согреться после долгой пешей прогулки в пургу. Злость как рукой сняло. В мире существовала лишь одна девушка, способная вывести француза из равновесия.
Подходя ближе к кареглазой незнакомке, которая всё ещё недоверчиво смотрела на свою угрозу, будто загнанная кошка, Лакруа взял девушку за локоть, вытягивая к себе тонкую женскую руку. Скользя ладонью по шероховатой поверхности свитера и обводя контур объёмных цветов, француз бережно, без агрессии, коснулся мягкой кожи тыльной стороны кисти, разжимая небольшой кулак. Податливость пальцев и отсутствие ответной реакции на прикосновение «хищника», от которого девушка убегала мгновение назад, вызвали довольную ухмылку на лице француза. То ли любопытство взяло верх, то ли инстинкт самосохранения отключился, но эта игра с огнём манила слизеринского змея, который забылся, что держал за руку маггла.
Осознание действия быстрой стрелой пронзило разум Фабьена и тот лишь вложил ей в раскрытую ладонь клочок бумаги, который девушка обронила у телефонной будки.
Лишь спустя несколько секунд Джинни почувствовала невесомое прикосновение тёплой руки к ее коже. Сознание настойчиво предлагало выдернуть её, опасаясь, что лишние прикосновения могли вызвать ненужную, совсем неправильную реакцию, вот только тело в этот раз решительно отказывалось повиноваться.
— Держи, —
небрежно бросил Лакруа, возвращая свои руки в карманы пальто, — Посчитал это важным для тебя и, надеюсь, так и есть. Иначе, я зря половину улицы за тобой мчался. Удачи, грубиянка.
Не дожидаясь ответа от удивлённой незнакомки, Фабьен направился по своим делам, не желая больше терять драгоценного времени, которого и так было слишком мало.
Будто попав под гипноз, девушка послушно приняла из чужой ладони какой-то листок. Ожидавшая, пожалуй, что угодно, кроме этого, Джинни не могла найти, что сказать. Уличённая в излишней грубости, произнесла лишь неуверенное «спасибо», звучащее скорее как извинение, чем обычная благодарность. Взгляд провожал уходящего маггла, не успевшего даже представиться, а затем упал на сжатую ладонь. В ней, к своему огромному удивлению, рыжая бестия нашла свой же пергамент с выписанным названием подходящих струн. От осознания собственной глупости девушка не сдержала смешок. Какая дура! Юноша всего лишь хотел вернуть ей потерянное, а она уже навесила на него ярлык: «Особо опасно». Иногда излишняя подозрительность может выйти боком.
Ещё несколько секунд провожая удаляющегося незнакомца взглядом, Джинни развернулась и, полная задумчивости, устремилась к прежде назначенному месту.
***
Пасмурная погода неожиданно сменилась из-за солнца, прогнавшего тучи, что готовы были пролить дождь на жителей столицы. Лучи отражались от вывесок и витрин магазинчиков, ослепляя застигнутых врасплох прохожих. Но, несмотря на тёплую атмосферу вокруг, воздух с приятной теплоты сменился на покалывающий мороз. Концентрацию «слепой частоты» пришлось ослабить, чтобы поиск нужного магазина был проще. Прогулочным шагом Фабьен слонялся от ларька до лавки, наблюдая за магглами. Их жизнь не утратила смысла от отсутствия магических сил, как это было с французом в конце августа. Нечего терять, если ты не знаешь о существовании чего-то. Но так ли магглы отличались от магов? У них также есть иерархия и касты, та же жадность к могуществу, власти и деньгам. Они также мелочны и низменны в своих желаниях, поддающиеся тем же соблазнам.
Усмехнувшись, что эта бессмыслица зародилась в голове из-за столкновения с рыжей бестией, слизеринец мысленно нажал на кнопку «Delete» на папке с мыслями о схожести магглов и магов. Этот мусор в голове ни к чему хорошему не приведёт. Узнай отец, что Фабьен пытался на один уровень поставить волшебников и обычных людей, проводил бы лекцию на тему: «Почему волшебники высшая каста среди человечества», словно маги — это верхушка пищевой цепи.
Спустя несколько долгих часов поисков нужного магазина Лакруа наконец-таки увидел магическую нить, что исходила из предметов, напитанных магией. «Magicae Palette» — название магазина на латыни, что уже зарождало в голове вопросы: кто тот гений, который кричал во всеуслышание о наличии магии в мире? Хотя, вряд ли магглы смогли бы задуматься об этом из-за одной лишь вывески.
Зайдя внутрь, слизеринец заметил, что от продавца не исходило магических линий, в отличие от закрытого отдела данной лавки. Маггл торгующий магическими товарами? А знал ли он, что продавал?
— Мне нужны товары из того отдела, —
кивнув головой к закрытой секции магазина, обратился к лондоновцу волшебник.
— Хорошо, —
сомнение ярко выраженное на лице маггла привело к мысли, что тот совершенно не имел представления о том, что находилось за закрытой дверью, — Что конкретно Вы хотите приобрести?
— Кисти, —
недолгая пауза, выдержанная как у некачественного вина, дала время на взвешивания рисков раскрытия магического мира из-за того, кто решил продавать волшебные товары и нанять маггла, — Просто покажите по одной каждого виды, которые есть. Для реставрации картин.
Продавец удалился в закрытый отдел за необходимыми товарами для странного покупателя. Лакруа остался стоять у кассы в ожидании маггла с мыслями: лишь бы тот не наткнулся на что-то ненормальное для себя. Дверь раскрылась, и в магазин зашёл ещё один человек. По униформе можно было догадаться, что это второй продавец.
— Джим, где тебя носит? —
обратился к продавцу мужчина, заметивший стоящего Фабьена, словно тот ожидал уже несколько часов.
Слизеринец заметил, что от сотрудника исходили магические нити голубого цвета. Волшебник. Тот, кто отвечал за секцию магических товаров. Лакруа указал на открытую дверь, давая понять, что продавец волшебными товарами оплошал. Проследив за взглядом покупателя, до продавца дошло осознание патовости ситуации. Буквально ходил по лезвию ножа, продавая то, что способно нарушить «Статус о секретности». Видимо, Министерство даже не в курсе о том, что продавалось здесь. Либо продавец находился на волоске от Азкабана.
— Джим, Джим, —
тараторя имя маггла, волшебник забежал в закрытый отдел, чтобы вытолкнуть бедолагу, — Спасибо за подмену, я тут сам разберусь.
Бедный Джим положил собранные кисти на прилавок с кассой и вернулся в свою зону, но его интерес к товарам другого отдела никуда не делся. Глупому волшебнику предстояло разобраться самому в этой ситуации, лишь бы он не втянул в это слизеринца. Лакруа рассматривал принесённые ему кисти, чтобы понять, чего не доставало в этом наборе. Чарльз — так было написано на бейдже волшебного продавца — ещё раз уточнил, для чего покупателю необходимы кисти. Фабьен отложил несколько принадлежностей, которыми бы мама счищала грязь и старую краску с картин, и пояснил, что ему нужно несколько тонких кистей. Чарльз сразу понял о каких художественных принадлежностях говорил покупатель и, шустрее Джима, принёс три кисти марки «Unicorn». Название фирмы-изготовителя не могло не вызвать усмешку француза. Можно было не беспокоиться, что за дверью находились магические ингредиенты, которые бы раскрыли волшебный мир. Наверное… Расплатившись за товар, Фабьен взял небольшую коробку с перевязанной лентой, которые незаметно для маггла наколдовал Чарльз.
***
Размеренными шагами Джинни уходила всё дальше от места столь неожиданного и непривычного столкновения двух миров. Образ загадочного юноши, выглядящего идеально, точно манекен на витрине, всё никак не выходил из головы. Джентльмен или всё же безумец? Пожалуй, в нём крылось сочетание обеих сторон. Если бы все парни мира магглов вели себя именно так, рыжей ведьме явно стоило тогда появляться среди них как можно чаще.
С воспоминаниями о вежливости кофейного джентльмена всплыл и фрагмент ответной грубости львицы на его обращения. По щекам проходился стыдливый жар, окрашивая их в розовый, точно надетый на девушке свитер, оттенок. Это ж надо было ляпнуть такое абсолютно незнакомому человеку! Если продолжать так необдуманно бросаться едкими фразами, недалеко и в Мунго поселиться. Младшая Уизли неуютно поёжилась от мысли о том, с какой нелицеприятной стороны показала себя первому встретившемуся ей в этот день магглу. Здравствуй, ярлык грубиянки.
Наконец, Джинни мысленно сбросила с себя груз переживаний о собственной оплошности и сосредоточилась на дороге. К её неожиданности, вокруг выросли незнакомые здания с потёртой облицовкой и более скудными украшениями, чем те, что она видела на домах вблизи Министерства Магии. Видимо, погрузившись в себя, девушка забрела вглубь лондонских зданий. Она недовольно вздохнула, осознавая, что теперь придётся тратить время ещё и на поиск обратной дороги. Боясь, что с момента прощания с папой прошло уже слишком много времени и она могла не успеть в назначенное место, юная волшебница ускорила шаг, однако несильно, чтобы всё же суметь насладиться окружившим её маггловским миром, наполненным красотой и неизвестностью.
С наступлением полудня люди постепенно выходили на улицы: кто-то спешил на занятия и встречи, а кто-то, как, идущая навстречу Джинни, мамочка с ребёнком, неспешно направлялся в сторону какого-нибудь парка на прогулку, лишённую спешки и излишних забот. Маленькая девочка, ещё наверняка не ходившая в школу, смотрела на ведьму широко распахнутыми глазами и аккуратно потянула маму за рукав плаща.
— Смотри какие у девочки волосы красивые, как у львёнка! —
звучит детский голос, полный восторга, — Я тоже такие хочу!
Женщина, сбавляя шаг, посмотрела в сторону Джинни и мягко улыбнулась. Они обменялись приветственными кивками, а затем молодая семья направилась дальше, что-то активно обсуждая.
Не в силах скрыть тёплые эмоции, ведьма с улыбкой шагала дальше. Особенно в память врезалось сравнение со львёнком, ведь именно львиный факультет, согласно вердикту Распределяющей шляпы, подходил девушке больше остальных. Может, спустя пару лет, эта малышка тоже окажется в Хогвартсе и будет постигать мир магии…
Конец улицы приковал к себе взор долгожданным указателем «Whitehall street», которую Уизли искала столь долго. Облегчённо вздохнув, девушка завернула за угол и вышла на уже знакомую дорогу. Вот только находилась она ощутимо далеко от Министерства, и даже неясно, в какую сторону теперь ей нужно было двигаться. Остановившись у фонарного столба напротив какого-то, по всей видимости, художественного магазина, так, чтобы не мешать прохожим, Джи открыла приложение с картами, чтобы преодолеть свою дезориентацию в пространстве.
На выходе из магазина Лакруа решил, что это его последнее посещение данной лавки. Лучше искать кисти в своей стране, как будто во Франции таких ситуаций не произошло бы. Взгляд упал на броги, шнурки которых развязались. Видимо, не выдержали беготню за дерзкой незнакомкой. Использовать магию на улице немагического Лондона было бы слишком опрометчиво и рискованно для француза, и, удручённо вздыхая, он пытался решить свою проблему. Класть на землю подарочную коробочку совсем не было желания, поэтому Фабьен оглядывался по сторонам в поиске скамейки или какой-либо поверхности, куда бы он мог положить кисти. Вселенная словно издевалась над слизеринцем, так как поблизости не оказалось ничего, что могло бы послужить «рукой помощи» в его ситуации. Кроме девушки, что стояла у фонарного столба. Не раздумывая ни секундой больше, аккуратно, чтобы не наступить на развязавшиеся шнурки, волшебник подошёл к одинокой прохожей.
— Demander pardon за беспокойство, —
Фабьен вложил в её руки коробку и опустился на корточки, не обращая внимания на удивлённое лицо потревоженной очередной незнакомки.
Не успела девушка открыть нужное приложение, как откуда-то сбоку донеслось обращение, относящееся, судя по всему, именно к ней. Удивленная повышенным вниманием к её персоне в этот день, львица обернулась, и в руках её тут же оказалась какая-то коробка, нагло вложенная юношей в странно знакомом одеянии. Возмущение, переполнявшее девушку в первые секунды, сменилось смиренным вздохом. Судя по всему, вселенная так восстанавливала какой-то баланс дерзости, нарушенный рыжей сегодняшним утром.
Закончив возиться со шнурками, Лакруа забрал из рук, что были заметно меньше его, свою покупку, сквозившую бордовыми линиями, что искрилась, словно золото на солнце. Покупка совершена, поэтому Лакруа снова постарался настроиться на «слепую частоту». Подняв взгляд, чтобы отблагодарить свою спасительницу, слизеринец узнал карие глаза, смотрящие напротив.
— Неужто насмешка судьбы? —
по-лисьи ухмыльнулся слизеринец, подмечая, что девушка решила расплести волосы с их последней встречи, — Думаю, что было бы грубо и глупо упустить момент знакомства. Меня зовут Фабьен.
Маггл, прежде сидящий на корточках, согнувшись вдвое, чтобы разобраться с бунтующими шнурками, наконец выпрямился. Ожидая услышать хотя бы малейшее объяснение произошедшего, Джинни обратила взор к его лицу и тут же замерла, широко распахнув глаза. Незнакомец оказался весьма знакомым юношей, с которым буквально недавно она играла в кошки-мышки. Если таким образом судьба дала ей шанс извиниться за свою грубость, рыжая не была готова его упускать.
— Мэри, —
представилась, на секунду растерявшись, но всё же решив, что настоящее имя лучше оставить в тайне. Кто знает, может, этот таинственный Фабьен нарочно подстроил столкновение? — Раз уж мы снова встретились… —
она заправила рыжую прядь за ухо, подбирая слова, — Хотела бы попросить прощения за свою грубость. Не знаю, что на меня нашло.
В мыслях крутился единственный вопрос: правильно ли она поступила, назвав не своё имя? Начинать знакомство со лжи — не самый лучший ход. Впрочем, может, и этот Фабьен был не до конца честен с ней? Джинни отмахнулась от угрызений совести, решая оставить их на потом, и вновь сосредоточилась на внешности нового знакомого. Девичьи глазки по-лисьи хитро сужались, то ли в попытке флирта, то ли просто в изучении облика. Юноша чертовски хорош собой и явно это осознавал, иначе не держался бы так уверенно. Может, он и не волшебник, однако явно излучал определённые флюиды, схожие с очаровывающими чарами.
Секундное замешательство на лице Мэри позабавило Лакруа. Он снова застал врасплох очередную девушку. Для него было свойственно испускать свои флюиды и очаровывать представительниц прекрасной половины человечества, только каждый раз подобные действия имели разный эффект. Как бы и эта игра не стала плачевной и надоедливой для самого француза.
Рыжие локоны в лучах полуденного солнца отливали медью, завораживая взгляды прохожих и нашего любовного героя. Вряд ли можно рассчитать заправленную за ухо прядь как заигрывания с французом, но он точно знал, что мог бы и сам её поправить, вызывая бурное сердцебиение своей новой знакомой. Если бы не была магглом, могла бы проводить своё свободное время под ним рядом с ним. Интересно, кому повезло в этой ситуации больше…
— Всё хорошо. На самом деле, я представляю как это выглядело с твоей стороны, —
потирая шею в виноватом жесте, Лакруа наблюдал за прохожими, — Незнакомый парень просто зовёт и преследует. Ты тоже извини, что напугал.
На ответные извинения Джинни легко отмахнулась, давая понять, что это уже в прошлом. На языке вертелись какие-то вопросы, нацеленные на продолжение диалога, вот только задавать их она не решалась. Есть ли смысл?
Нелепые смешки и неловкая пауза повисли над подростками. Где-то громко ребёнок просил родителей ему купить сладостей или игрушек. Разобрать было сложно, но выполнимо. Время словно замедлилось в этот момент, но так лишь казалось. Лакруа взглянул на таймер в своём телефоне и понял, что у него ещё есть время на прогулку. Размышления на тему: «Стоило ли предложить Мэри эту авантюру?», прервало воспоминание их первого столкновения.
— Пригодилась-то тебе твоя пропажа? —
улыбка не спадала с лица слизеринца, — Я ни слова не понял из того, что у тебя там было написано. Надеюсь, не что-то слишком личное, а то я имел наглость подсмотреть в листочек.
К счастью, Фабьен, подобно истинному джентльмену, нарушил повисшую неловкую паузу. Уизли тихо усмехнулась, слыша его вопрос. «Если б ты только знал, что из-за твоей погони я чуть не заблудилась», — подумала она, оставляя, однако, эту фразу лишь в мыслях.
— На самом деле там нет ничего особенного, —
начала рыжая, — Всего лишь название нужных струн. Я немного играю на гитаре, —
девушка выдержала небольшую паузу, подбирая дальше слова.
Раскрывая свои интересы, она буквально ступала по минному полю: оброни одно неверное слово, и у маггла могли появиться лишние вопросы и подозрения. Выпутаться, конечно, было бы весьма просто, однако рисковать всё же не стоило.
— В общем, недавно у меня порвалась струна и я бы хотела её заменить. Вот ищу нужный магазин. Как видишь, пока безуспешно, —
тихий смешок сквозил иронией.
Вдруг во взгляде бестии взрываются искорки озарения.
— Может ты подскажешь как его найти? «Hobgoblin Music London», если не ошибаюсь, —
улыбка спряталась в тихом покашливании. Магглы чересчур любопытны до магического мира и внедрения его элементов в свою жизнь, словно и впрямь догадывались о его существовании.
Обращая взор к лику обаятельного юноши, Джи хлопала ресничками, надеясь, что её скромная просьба будет исполнена. Глупо разойтись навсегда, так и не пообщавшись, не так ли?
Мэри охотно шла на контакт, а это добрый знак для приятного скоротания времени перед поездкой домой. Буквально утром Лакруа не смог бы себе представить, что он будет стоять напротив полуволшебного магазина художественных принадлежностей и непринуждённо вести беседу с магглом. Отчего-то не хотелось от девушки отмахнуться, как от лишней многовековой пылинки на плечах школьной формы.
Мэри поделилась своим увлечением к музыке и инструментам, от чего Лакруа был не слишком далёк, но не разделял симпатии к струнным, ведь его обучали игре на рояле, а скрипку он смог ловко избежать. Что уж говорить о гитаре — излюбленном инструменте средних слоёв общества для проведения нескучных вечеров у костра.
Рыжик решила не упускать возможности и попросила помощи в поиске необходимого ей музыкального магазина. Сначала Лакруа, услышав просьбу, воодушевился, ведь проблема приглашения на прогулку решилась сама собой. Но осознав, что ему нужно подсказать местоположение маггловского магазина, понял абсурдность ситуации.
«Откуда я вообще должен знать, где этот магазин?», —
сокрушался внутренне слизеринец, не подавая внешне признаков озадаченности.
«Hobgoblin Music London» — такое название произнесла Мэри. Надо же было кому-то додуматься дать такое название? Хоть бы менее очевидно показывали свой интерес к тому, к чему доступ магглам был закрыт — магическому миру.
Полёт саркастичных комментариев прервался воспоминанием, как по пути за кистями он проходил мимо вывески чего-то похожего на музыкальный магазин.
— Не совсем уверен, но кажется я проходил его уже, —
пройдя чуть вперёд вдоль по улице мимо девушки, Лакруа невербально показывал, что идти надо в ту сторону, — Если не против, я провожу тебя, чтобы потом ты не заблудилась в одиночестве.
Мэри, казалось, выглядела благодарной за то, что Фабьен не просто сказал как пройти, а решил прогуляться с ней до магазина. Ему было интересно, к чему могла привести эта ничего не обещающая и ни к чему не обязывающая прогулка.
— Не смею отказать, —
расцвела Джинни, охотно однако не слишком открыто показывая восторг принимая предложение юноши стать её эскортом на этот день. Догоняя Фабьена, девушка удовлетворённо шествовала рядом, словно уличная кошка, прибившаяся к отзывчивому прохожему. Не хватало лишь начать путаться в ногах, требуя ласки.
Ветер слегка развевал рыжие прядки, играясь с ними и, словно намеренно раздражая милую спутницу, вынуждая ту заправлять и приглаживать волосы. Выглядело забавно. Улицы Лондона становились всё более оживлённее, повышая уровень громкости привычного городского шума.
— Извини, если лезу куда не просят, но мне интересно, —
решив отвлечь Мэри от беснующегося ветра, Лакруа задал вопрос, — С чего началось твоё увлечение гитарой? Почему именно она?
Внезапно усилившийся ветер принялся заигрывать с Джинни, то дёргая её за волосы, то изредка сдувая их на лицо. Раз за разом рыжая поправляла непослушные пряди, живущие, казалось, своей жизнью, сопровождая это действие недовольными вздохами. Наконец, сдавшись и признав поражение перед буйной стихией, Уизли сняла с запястья резинку, носимую специально для таких случаев, и быстро стянула пряди в высокий, несколько небрежный хвост. Теперь на лицо спадала лишь пара коротких прядей, подобие чёлки, о которых юная ведьма может не беспокоиться.
Слыша обращение к себе, Джин повернулась в сторону Фабьена. Его вопрос заставил девушку немного покопаться в памяти и достать из закромов папку с подписью «сокровенное». Бережно сдувая с неё пыль и открывая на нужной странице, гриффиндорка погрузилась в тёплые воспоминания.
Прошлым летом, когда Джинни наконец вернулась домой на летние каникулы, она застала на своей кровати странную конструкцию, по форме напоминавшую грушу или, как сказал бы какой-нибудь мальчишка с шалящими гормонами, женскую фигуру. Девушка быстро узнала в этом предмете гитару, хранившуюся раньше у Фреда и Джорджа и теперь, видимо, наскучившую им. На нескрываемый восторг и благодарности рыжей бестии Молли тогда беззлобно проворчала что-то в духе: «Побалуешься и тоже бросишь на произвол судьбы». Отец семейства, привычный к её ворчанию, приобнял жену за плечи и начал рассказ.
Оказалось, что, когда близнецам было по 12 лет, в сектор борьбы с незаконным использованием изобретений магглов, который возглавлял Артур Уизли, поступило дело, связанное с этой гитарой. Тридцативосьмилетний волшебник по имени Магнус Кэррол, покинувший родной магический мир и поселившийся среди магглов, будучи весьма изобретательным, наложил на инструмент авторское заклинание. Действовало оно так: владелец гитары наигрывал определённую мелодию, приятную для каждого, благодаря чему невинный слушатель погружался в транс. С помощью такой изощрённой музыки Магнус проникал в дома своих жертв и, действуя весьма банально, выносил все ценные вещи, которые затем толкал на чёрном рынке. У магглов, находящихся под гипнозом, не оставалось воспоминаний о встрече с этим странным музыкантом. Этот план не подводил мужчину в течение почти трёх месяцев, пока по не совсем счастливой для него случайности он не наткнулся на мага, которого принял за маггла. Когда все детали и улики дела были досконально изучены, а с гитары сняли все заклинания, Артур получил разрешение на то, чтобы забрать её домой, поскольку особой ценности для магов этот инструмент не представлял. Тогда она оказалась у близнецов, а год назад перешла к Джинни.
Наконец, сознание заканчивало рисовать в голове картинки воспоминаний. Джи тепло улыбнулась и кивнула своим мыслям.
— Папа принёс эту гитару с работы, —
зазвучал довольно простой ответ, не перегруженный лишними деталями, — Сначала она принадлежала моим братьям и я иногда пыталась что-то сыграть. Год назад гитара перешла ко мне. Вот и хочу освоить её как полагается, —
девушка просто пожала плечами, словно это самая обычная ситуация. В целом, так и есть, если не считать магических подробностей.
Ведьма оставила небольшую паузу то ли для драматичности, то ли для подбора слов.
— А ты? Играешь на чем-нибудь?
Краткая история Мэри отличалась от знакомства Лакруа с музыкой. Как член высшего сословия, Фабьен обязан был с самого детства понимать, видеть и чувствовать прекрасное. Что это, если не музыка, живопись и литература? Танцы, рояль и вокал. Три критерия, которые юный волшебник должен был изучить. Рояль завораживал своей конструкцией, стоял с открытым панцирем, идеально белыми клавишами, словно пляжный берег, который изредка омывали чёрные воды. Матовое покрытие чёрного корпуса мягко бликовало в свете ламп или свечей, а лаковое казалось Лакруа слишком кричащим, будто игрушки с дешёвого пластика.
Ответный вопрос собеседницы неосознанно погрузил Фабьена в воспоминания, открывая давно забытый файл памяти из-за возможности зачаровать инструмент. Чистое звучание первой нажатой клавиши с постепенно растворяющимся замиранием ноты в воздухе. Хотелось нажимать ещё и ещё, только без знания нотной грамоты и понимания игры на величественном инструменте рояль издавал звуки, подобные мартовским котам под окнами весной. Не ожидавший такого поворота своей игры, маленький волшебник испугался. На мгновение казалось, что рояль живой и ругался на Фабьена за то, что тот имел наглость потревожить покой такого благородного зверя. Вовремя подошедшая к мальчику Эльва объяснила, что пугаться рояля не нужно, ведь это очень податливый в изучении и игре инструмент, который требует к себе бережного обращения. Няня обучала Лакруа нотной грамоте. Сначала были лады и гаммы, которые утомляли юного француза. Затем, когда расположение нот было выучено, Эльва прожимала клавиши, а волшебник должен был называть ноты. Чуть позже они поменялись местами, и Фабьен должен был прожимать клавиши, соответствующие нотам, которые Эльва пропевала. Следующим шагом была постановка рук и пальцев. Сначала одной рукой, затем подключая вторую руку. Маленькому Фабьену первое время было тяжело правильно держать обе руки, не говоря уже о рассинхронном нажатии клавиш, но, благодаря поддержке и терпеливости полуэльфийки, ему удалось овладеть роялем в совершенстве.
Водитель, сигналящий машине, что обрезала его, выдернул Лакруа из приятных воспоминаний о детстве.
— Рояль, —
мягкая улыбка коснулась губ Фабьена, — Няня мне открыла прекрасные стороны этого величественного инструмента. Да и я предпочитаю клавиши, пальцы слишком грубеют от струн, но думаю, ты и так это знаешь. Я еле спасся от скрипки, —
рассматривая ясное небо, смешок вырвался француза, — Мама считала, что я должен был изучить два инструмента, но благо нашёлся тот, кто переключил её внимание с меня в этом вопросе.
Погрузившись в диалог, она едва не пропустила вывеску, мелькнувшую сбоку. «Hobgoblin Music» гласят буквы на золотом фоне синего магазинчика, витрины которого приветливо зазывают прохожих разнообразием имеющихся музыкальных инструментов.
— Вот же он! —
воскликнула рыжая, осторожно обхватывая запястье Фабьена, чтобы тот не ушёл вперед. Усмиряя восторг, Джинни отпустила руку юноши и едва заметно потускнела. Мысль о том, чтобы попросить его зайти вместе с ней, казалось чересчур наглой, чтобы её озвучивать.
Касание запястья ладонью и возглас Мэри остановили Фабьена от продолжения прогулки. Девушка увидела нужный ей магазин, а это значило, что они сейчас разойдутся, как в море корабли, но француз не хотел расставаться. Не так скоро…
— Я пойду, не хочу тебя задерживать. Спасибо что проводил! —
благодарно улыбнулась на прощание и сделала шаг в сторону магазина.
Новая знакомая уже успела попрощаться и скрыться за дверью ненавистной торговой точки, пока слизеринец оставался на месте, размышляя о дальнейших действиях. С одной стороны, он может делать, что пожелает, а с другой — не покажется ли Лакруа пугающим в глазах Мэри? Привязался какой-то непонятный тип. Сначала напугал, догоняя девушку, затем столкнулся у художественной лавки и вызвался провожатым, а сейчас хотел зайти внутрь. Зачем? Ему ничего не нужно в музыкальном магазине. Перечеркнув мысленно в голове все размышления одним аргументом: «Мы больше всё равно не встретимся», Лакруа перешагнул порог музыкального магазина под звон висящих у входа колокольчиков, в которые он чуть не врезался.
«Гениальные идеи магглов не перестанут меня поражать», —
раздражённо фыркнув, Лакруа кивнул на приветствие очередного продавца.
Уютный музыкальный магазинчик радушно принял входящую гостью, не бывавшую здесь ранее, и встретил её ароматами кожи, исходящими от курток и брюк любителей рока, и лёгкими нотами металла десятков различных инструментов. Глаза вмиг разбежались по пространству, пышущему творчеством. Ладони чесались от желания прикоснуться ко всему. Джинни пришлось воззвать к самообладанию и, достав его из глубин, приструнить детские «хочу».
За спиной слышится звон маленьких колокольчиков, возвещающих о новом посетителе. Неведомая сила заставила девушку оглянуться, чтобы в следующий миг замереть в недоумении.
— Ты.? —
слетело немое удивление. Уизли хмурилась, убеждая себя, что ей лишь почудилось, а затем, когда осознание истинности видимого всё же дошло до сознания, девичьи брови взмыли вверх.
— Не смотри на меня так удивлённо, —
хмыкнул Фабьен, встречаясь взглядом с не ожидавшей такого развития событий рыжей знакомой, — Я же сказал, что провожу тебя, чтобы ты не заблудилась, но не уточнил, что провожу только лишь до магазина.
Девушка тихо усмехнулась в ответ на объяснения Фабьена, с улыбкой качая головой. Истинный змей, умеющий с искусной лестью выворачивать действительность. Будь он волшебником, наверняка попал бы на Слизерин.
— Всюду, значит, таскаться за мной будешь, —
рыжая бестия хитро щурилась, произнося это не то в шутку, не то всерьёз. Если вдруг этот подозрительно внимательный к ней юноша изъявит сопроводить ведьму до её дома, она твёрдо была настроена быстро скрыться за каким-нибудь углом и незаметно аппарировать. Он ведь всё равно не сможет ничего доказать, так?
Девушка отпустила забавную шутку, на которую Лакруа лишь усмехнулся. Видимо, всё же он выстроил образ подозрительного персонажа, следуя за Мэри подобно тени, но, справедливости ради, магазин был конечной остановкой в их недолгой встрече. Этот прекрасный день они провели вместе совершенно неожиданно друг для друга. Будущего у этого знакомства не было изначально, ведь Лакруа, как представитель чистокровных волшебников не мог себе позволить интрижки с магглами, но про небольшую прогулку с милой девушкой никто ничего не говорил.
Мэри выглядела, как первокурсник магической школы, который впервые попал в Сладкое королевство. Глаза разбегались по коробочкам с виниловыми пластинками, по музыкальным инструментам, что красовались на стенах, по множеству медиаторов и визуальной атрибутике: банданы, кожанки, напульсники.
Слизеринец просто наблюдал за девушкой, делая вид, что ему интересны вульгарные подвески и браслеты с шипами.
Медленно вышагивая мимо всего разнообразия предлагаемых товаров, Джинни уходила всё дальше вглубь помещения. Виниловые пластинки, барабанные палочки, кейсы…
Наконец на глаза попалась нужная коробка, у которой девушка и остановилась. Перечитав название на кусочке пергамента, который поразительным образом свёл её утром с загадочным юношей, Джи принялась перебирать небольшие конверты со струнами, ища необходимые ей. Спустя несколько минут поиск увенчался успехом. Воодушевлённая, она подзывала ладонью стоящего неподалёку Фабьена, намекая на то, что скоро они смогут покинуть магазинчик. Взгляд зацепился за цену: 4 фунта 30 пенсов. Стоило девушке возрадоваться о том, что у неё как раз есть необходимая сумма, отложенная с карманных денег, как вдруг её накрыло осознание. Мелочь магглов, за ненадобностью в магическом мире, Джинни всегда хранила в отдельном кармане чемодана, чтобы достать в случае необходимости. Собираясь ранним утром, она, видимо, чересчур поспешила, и, как назло, забыла взять самое главное. Дежурное Accio тут явно не помогло бы. Некоторое время юная волшебница свыкалась с мыслью о том, что струн в ближайшее время ей точно не видать, и, смирившись, тяжело выдохнула.
Стараясь не подавать виду, чтобы не смутить нового знакомого своей оплошностью, Джинни быстро убрала струны обратно в коробку.
— Кажется, тут нет подходящих, —
с почти правдоподобной улыбкой обратилась к Фабьену, направляясь в сторону выхода, — Если ты ничего не выбрал, думаю, можем пойти. Скоро мне нужно будет возвращаться домой.
Следуя чуть впереди, чтобы юноша не смог заметить мазки огорчения на девичьем лике, Джинни покинула музыкальный магазин, с сожалением оставляя в нём свою маленькую мечту. В сознании крутились мысли о несправедливости этого мира. Как можно было забыть маггловские деньги в такой день? Видимо, теперь девушка будет всюду таскать их с собой. На всякий случай.
Рыжеволосая дева, немало потратив времени на поиск, на мгновение оживилась ещё больше. В глазах будто заблестели искры от найденной желанной покупки. Подзывая француза, будто кота к жирной сметане, девушка поменялась в лице, но что стало причиной поникшего настроения и потухшего огня в глазах — неизвестно.
Брошенная фраза и натянутая улыбка. Фабьен, как истинный ловелас, подмечал множество деталей, что помогали ему в ухаживаниях за представительницами прекрасного пола, сразу сообразил, что она соврала. Даже не нужно было быть аврором, чтобы понять это. Мгновение назад светящаяся от счастья Мэри уйдёт без покупки просто так? Бред. Она же явно нашла то, что ей было нужно.
«Что случилось?», —
в голове застыл вопрос, но озвучивать его волшебник не стал, наблюдая как Мэри покидает обитель музыки.
Намереваясь выяснить, что же расстроило девушку, Лакруа подошёл к витрине со струнами. Найти нужные не составило труда, непонятное название наполовину запомнилось, а упаковка ещё хранила на себе температуру рук девушки.
«Нет подходящих? Вот же они», —
задумался француз, сжимая тонкую упаковку нещадящих подушечки пальцев аксессуаров для гитары, — «Проблема в цене? Они же не могут стоить около 3 тысяч галлеонов».
От руки на маленьком куске бумаги было выведено «4 фунта 30 пенсов». Неужели это настолько высокая цена для Мэри? Не верилось. Раздосадованный сложившейся ситуацией, Фабьен решительно направился к кассе, дабы расплатиться за кусок проволоки, что вызовет улыбку у новой знакомой. Не такая уж и большая цена, чтобы французский кошелёк обеднел. Тем более маггловские деньги давно пора было потратить. К сожалению, волшебникам порой приходилось держать при себе обычные маггловские монеты, чтобы приобретать билеты на те же поезда или самолёты в другие страны.
Расплатившись, Лакруа последовал за Мэри. Очевидно, та не догадывалась о том, что же купил себе Фабьен. Француз предвкушал ошарашенные глаза и фразы в духе: «Я не могу это принять!», но выбора у девушки не было. Слизеринцу струны без надобности, поэтому он их просто бы выкинул в ближайший мусорный бак у уличной скамьи.
— Держи, —
Лакруа протянул покупку Мэри, поглядывая на время в магглофоне. Скоро поезд, а значит настала пора прощаться, без возможности встретиться когда-либо ещё.
Выйдя на улицу и сделав пару глубоких вдохов, чтобы побороть крик души, рвущийся наружу, Джинни повернулась к Фабьену в намерении попрощаться. Внезапный ступор, тянущийся полминуты, описывал её эмоции лучше всяких слов. Взор выхватывал протягиваемые юношей струны — те самые, от которых пару минут назад ей пришлось отказаться.
Зачем он это делал? Чего хотел добиться?
Девушка с огромным трудом пыталась убедить себя в том, что некоторые добрые дела совершаются без поиска взаимной выгоды. Однако так ли честен с ней новый знакомый? Неужели у магглов входило в культуру радовать малознакомых девушек?
На языке вертелось скромное: «Я не могу это принять», которое осталось неозвученным. Взгляда в глаза напротив, источающих твёрдое намерение передать покупку девушке, хватило, чтобы, смущённо улыбнувшись, принять эту мелочь.
Но такая ли это мелочь?
— Тебе вовсе не стоило… —
пролепетала Джинни. В сознании всплыла очевидная мысль: он догадался. Вместо упрёка о финансах, нередко роняемого в сторону семейства Уизли, рыжая бестия вдруг столкнулась с пониманием и бескорыстной помощью. Пожалуй, магглы и правда лучше волшебников, — Спасибо…
Ведьма даже не предпринимала попыток скрыть мазки румянца, вылепленные на щеках. Судя по тому, на чём юноша играл, струны ему явно не пригодились бы, и значило это, что они просто пропадут. Именно поэтому отказать сейчас было бы глупо и расточительно.
Джи забрала то необходимое, что отделяло её от неукротимого желания погрузиться в музыку и научиться наигрывать самые разные мелодии, и мягко улыбнулась в ответ. Внутри теплилось желание продолжить это до абсурдного случайное знакомство, вот только время, ни на секунду не замедлившее свой бег, тактично намекало: пора прощаться и заканчивать этот дивный сон.
— Ты правда очень помог мне, —
Джинни быстро подобрала нужные слова, сопровождая это обращение по-прежнему не сходившей с уст улыбкой, — Не хочу вот так прощаться, но мне пора бежать. Спасибо еще раз! —
и, уже удаляясь от молодого человека, добавила, — Была рада знакомству!
Относительно скорым шагом ведьма, держащая в руках упаковку со струнами, отошла от магазинчика, пару раз обернувшись и помахав Фабьену на прощание. Она соврала бы, сказав, что не надеялась встретиться с этим загадочным, чертовски привлекательным магглом вновь.
Министерство магии становилось всё ближе, а встреча с Фабьеном всё больше походила на сюжет глупой мелодрамы. Во всяком случае, этот день определённо остался в сознании львицы на долгое время.
