I love you, but is it necessary?

Нацепив шелковый халат, что добавлял нежности и комфорта, Майклсон вышла из ванной комнаты. После знойного дня, солнце наконец начало опускаться, смягчая свой яркий свет. Небо окрасилось в нежные розовые оттенки и комната заиграла новыми красками. Слегка пританцовывая и напевая себе под нос песню, девушка завалилась на кровать и схватила телефон. На экране было несколько пропущенных от «Тетя Фрея». «Кажется, сейчас мне влетит», — пронеслось в голове девушки пока она ожидала ответа. — Хоуп! — послышался голос ведьмы и телефон завибрировал, прося переключится на видео связь. Юная Майклсон захныкала, как маленький ребенок, но послушно включила камеру. — Что уже стряслось? Мы же только с утра говорили с тобой, — девушка наиграно удивилась и поправив подушки за своей спиной, облокотилась на них. — Мне звонила Кэролайн, — кажется, что Фрея специально выдержала паузу, чтобы усилить напряжение и волнение девушки. У нее отлично это получилось. — Вы с Джози расстались? Почему я узнаю это от нее, а не от тебя. — Тетушка, — Майклсон замолкла, не зная, что ей говорить. Тревога вновь окутала девушку, она не знала поймет ли она это. На заднем плане появилась жена старшей Майклсон, сочувствующее улыбаясь и сжимая кулачки в знак поддержки, что вызвало смех трибрида и только сильнее рассердило Фрею. — Килин! Черт тебя подери, убирайся от сюда и не мешай мне, —раздался угрожающий тон. — Эй, ведьмочка, успокойся. Мне тоже интересно почему наша племянница рассталась со своей девушкой, — женщина играющие улыбнулся, а после подошла к жене, обнимая ее со спины. — Тетушка Фрея, я просто не хотела тебя беспокоить этим. Я сама еще не до конца понимаю, что произошло, — попыталась объяснить девушка, чувствуя поддержку от оборотня. — Но ты знаешь, что можешь рассчитывать на нас, мы всегда здесь для тебя, малютка, — Старшая Майклсон смягчила свой тон, понимая, что племянница нуждается в поддержке и понимании, а не допросах и следствиях. Трибрид тяжело вздохнула и улыбнулась сквозь подступающие слезы. Она даже не догадывалась, как скучала и как сильно хотела бы сейчас их обнять. — Спасибо, вам, спасибо большое. Я просто не хотела вас обременять своими проблемами. Но я обещаю, что все будет хорошо, — улыбнулась Хоуп. — Я скоро все вам расскажу, только сначала разберусь с этим сама, — на последнем слове рыжеволосая сделала особый акцент. Фрея поцеловала два пальца и поднесла к экрану телефона, рыжеволосая повторила жест, а после отправила воздушный поцелуй, скидывая трубку. Хоуп знала, что всегда может рассчитывать на своих теть и дядь, но нагружать их сейчас было бы весьма глупо. Если девушка сама себя не понимала, то как они могли понять ее. Кажется, что сегодняшний вечер больше не предвещал ничего интересного, что нельзя сказать про завтрашний день и конкурс талантов, после которого пройдет вечеринка на заднем дворе школы. Но сейчас Майклсон нацепила наушники и включила музыку, чтоб погрузиться в творческий процесс, подошла к холсту, решив дорисовать свою работу, которая давно пылится в дальнем углу комнаты. Ее рука легко скользила по холсту, добавляя новые цвета и детали. Постепенно образ на холсте приобретал новую жизнь, отражая внутренний мир Хоуп. Она чувствовала, как каждый мазок кисти отражает ее эмоции, страхи и надежды. Это был ее способ выразиться, найти внутренний покой и гармонию. Музыка играла в такт с ее сердцем, что погрузило в работу сильнее. Добавило вдохновения и сосредоточенности. Позволило выкинуть лишние мысли и забыть о недавнем инциденте. Когда Майклсон закончила работу, она отошла назад, чтобы рассмотреть свое творение. Девушка грустно улыбнулась, увидев отражение своей собственной силы и уязвимости одновременно. Это было ее искусство, ее способ преодолеть трудности и найти свое место в этом мире, понять свои эмоции и чувства. Обычно мозг отключался, когда она рисовала, что позволяло ей вложить душу в каждую картину. Посмотрев на часы, которые стояли на комоде, трибрид поняла, что пора ложиться спать, иначе завтра она проспит все уроки, а Раф явно будет ворчать на этот счет еще очень долго. Проснулась рыжеволосая рано утром от ужасного звука будильника, что резал слух. Настроение было не ахти и она с характерным звуком ударила по нему, чтоб выключить. Кровать была холодной из-за приоткрытого окна, которое было открыто ещё вчера утром. Спальню слабо освещали яркие огни, исходящие от розеток и прочих гаджетов. Солнце еще не встало, было слишком рано для него. Голубоглазая всегда вставала раньше, чем нужно и не спеша собиралась, доделывая уроки. Вот и сейчас, девушка подошла к шкафу и натянула на себя школьную форму. Трибрид направилась в ванную комнату, чтобы освежиться и приготовиться к новому дню. Пока она чистила зубы и расчесывала волосы, в голове у нее кружились мысли о предстоящих уроках, друзьях, Лэндоне и Джози, планах на вечер. Собрав все необходимые вещи в сумку, подошла к компьютерному столу и решила доделать домашнюю работу по Ведьмовской Истории. Через какое-то время раздался стук в дверь, что прервал ее от домашнего задания. — Входите, открыто. Дверь отворилась и из-за двери показался Рафаэль. — Ты готова? Идем на завтрак? Девушка кивнула и засунув домашку в сумку направилась к двери. Раф и Хоуп направились в столовую, где уже ждали их остальные одноклассники, среди которых была Джози. Лицо ведьмочки приняло весьма удивленный вид, когда она заметила присутствие рыжеволосой, что нельзя сказать о юной Майклсон, которая нахмурила брови от присутствующей рядом Пенелопы. Однако прошла спокойно мимо и решила не предавать этому значение, пускай делают, что хотят. Завтрак проходил весело и шумно, все обсуждали планы на день, делились новостями и смеялись над шутками. После чего все разошлись и отправились по своим кабинетам. Уроки проходили долго и муторно, сегодня не было ничего интересного и ко второй половине дня это знатно начало раздражать рыжеволосую. К тому же Пенелопа уселась прям рядом с Джози. Хоуп попыталась сконцентрироваться на уроке, игнорируя раздражение от беседы Пенелопы и Джози, но вечно фыркала и закатывала глаза, не понимала почему у нее такая реакция. Она знала, что ревность неуместна, ведь Зальцман уже была прошлым, и девушка не должна обращать на него внимания. Но ревнует ли она вообще? Может просто злится на то, что эта стерва сама бросила Зальцман, а сейчас делает вид будто всего этого не было. Но каждый раз, когда Пенелопа смеялась или прикасалась к Джози, сердце Хоуп сжималось от непонятного чувства. Когда звонок объявил конец уроков, Хоуп решила прогуляться по школьному двору, чтобы успокоиться и прояснить свои мысли. Она шла медленно, вдыхая свежий воздух и пыталась понять, что происходит на ее душе. Почему она так реагирует на поведение Пенелопы? Может быть, это не ревность, а просто раздражение от наглости и фальши? Подумав некоторое время, Хоуп поняла, что ей не стоит тратить энергию на негативные эмоции. Важнее оставаться спокойной и сосредоточиться на своих собственных целях и достижениях. С этой мыслью она вернулась в школу, готовая к последнему уроку и новым вызовам, которые могли поджидать ее на пути. Войдя в кабинет, Раф помахал ей рукой, подзывая сесть рядом. Девушка направилась к другу и шлепнулась на стул, параллельно доставая тетрадь и пенал. — Я так понимаю, что сегодня можно не ждать тебя на шоу талантов? — Верно, я и так знаю, что там будет, поэтому можно не идти, к тому же, еще один раз увидеть шедевро номер Лиззи с тростями, моей психике будет вредно, — усмехнувшись сказала Майклсон. — Я надеюсь, что ты присоединишься хотя бы к вечеринке? — Улыбнувшись в ответ поинтересовался парень. — Думаю да, если настроение к вечеру не изменится. Прозвенел звонок и в класс вошел учитель, начиная свою лекцию. Урок прошел быстро, и когда звонок вновь прозвенел, Хоуп собрала свои вещи и направилась к выходу из класса. Раф подошел к ней и спросил: — Так что, ты все-таки придешь на вечеринку? Хоуп улыбнулась и ответила: — Да, я думаю, что мне нужно немного отдохнуть и повеселиться. Они подошли в комнату отдыха и попрощались. Майклсон почувствовала легкое возбуждение перед предстоящими выходными. Вечеринка обещала быть интересной, и она решила, что стоит дать себе отдохнуть и насладиться временем с друзьями. Вечером девушка собралась, надевая первую попавшую под руку одежду, вышла на задний двор школы музыка и запах еды, которая была в перемешку со спиртным, вероятно тайком протащенным, окутали девушку. Рыжеволосая медленно огляделась вокруг, пытаясь разглядеть знакомые лица среди толпы людей. Наконец-то она заметила Рафа и Эмджи, которые махали ей рукой, пытаясь привлечь внимание, вместе с группой своих одноклассников, стоящих возле уличного гриля, где готовились сочные шашлыки. Смех и радостные крики доносились из этого места. С улыбкой на лице Майклсон направилась к своим друзьям, пробираясь сквозь танцующих людей. Она обняла каждого при встрече и устроилась на пледе возле Рафаэля. Мысленно выдохнув, что Джози не оказалась в этом кругу сейчас, а значит их встреча и возможный диалог откладываются еще на некоторое время. Звуки музыки становились все громче, а атмосфера веселья и радости наполняла воздух. Девушка почувствовала, что она находится в нужном месте, с нужными людьми, и что эта вечеринка обещает быть незабываемой. Как минимум, Хоуп точно не жалела, что пришла сюда. Она и подумать не могла, как ей надоело сидеть в четырех стенах за эти месяцы. Подростки продолжили веселиться, танцевать и наслаждаться моментом вместе, создавая яркую картину уличной вечеринки под открытым небом. Кто-то уже совсем пьяный целовался в лесу, стараясь уединяться. Возле костра доедали последний приготовленный шашлык и сосиски, а на столе почти не осталось напитков. Музыка постепенно стихала, бушующий вечер переходил в разговоры по душам и рассказам историй вокруг костра… Но все не может быть так хорошо, не так ли? Разве в школе, где находятся сверхъестественные существа вообще такое бывает? Вот и сейчас, Хоуп наблюдала за миленькой беседой Джози и Пенелопы. Они то и дело касались друг друга, весело смеясь и что-то воодушевленно обсуждая. Со стороны можно было подумать будто они влюбленная пара, которая сошлась после долго расставания и им теперь нужно слишком многое обсудить. Гнев внутри Майклсон усиливался и она чувствовала, как кровь в ее венах начинает бурлить. Ее сила начинает вырываться наружу, стремясь найти выход из этой затянувшейся ситуации. Она попыталась сдержать свои эмоции, но они были слишком манящие и могущественные. — Terra Mora Vantis, — прошептала трибрид поддавшись эмоциям, но из-за ярости плохо прицелилась от чего загорелся только рукав ведьмы. Ее глаза загорелись ярким синим светом, а вокруг нее начали появляться искры. Хоуп не могла сдерживать свою ярость и разочарование. Она чувствовала, что ее сила начинает все больше вырываться из-под контроля и собирается нанести следующий удар. — Хоуп, угомонись, — резко отдернув девушку за руку закричала Лиззи. — Ты сейчас сожжешь ее, твою мать. Слова Лиззи прозвучали будто издалека. Ярость затуманила ее разум она не сразу осознала происходящее. — Черт... — девушка в ужасе отступила, осознав, что потеряла контроль. Лиззи схватила Майклсон и потащила прочь от девушек, что сейчас только разгорячили бы бушующую душу. Они зашли на площадку, где обычно проходят занятия волков. Майклсон села на холодную и слегка сырую от росы землю. Вдыхая свежий воздух, она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться, чтобы успокоить свой разгневанный разум. Постепенно Хоуп почувствовала, как сила внутри нее начинает утихать, а ужасные вещи покидают сознание. — Черт, надеюсь, никто не видел, что это я, — устало заговорила спустя некоторое время девушка и уткнулась головой в колени. Она была благодарна, что блондиночка успела ее остановить до того, как случилось что-то серьезное и непоправимое, но не осмелилась произнести это вслух. — Ты была слишком далеко от всех, чтобы кто-то смог понять это, — Лиззи взглянула на трибрида и слегка погладила ее колено в попытках поддержать и успокоить девушку. — Может, чтобы увидеть ты и была далеко, но никто кроме тебя не знает заклинание поджога с точным прицелом. Это темная магия, которую не изучают в школе. Раздался сухой и весьма мрачный голос Джози, которая подкралась словно кошка. Кожа Майклсон покрылась мурашками, заставляя вздрогнуть ее. Хоуп подняла голову и увидела ведьмочку, стоявшую перед ней с ожесточенными чертами лица. — Зачем ты пришла? Разве тебе не нужно сейчас оставаться и успокаивать бедную Пенелопу, — съязвила девушка и мрачно улыбнулась. — Прекрати, ты не маленький ребенок и явно не та, что пострадала больше всего, — устало, но с резкой нежностью заявила девушка. В ее глазах было странное выражение. кажется она не понимала Хоуп, не понимала ее действий и поведения. Девушка никогда не ревновала ее за все время отношений, даже, когда к ней открыто подкатывали, оставалась с безразличным выражением лица. — Джози, я не хотела... Я просто потеряла контроль, — Хоуп попыталась объяснить, чувствуя вину за свой недопустимый выход из себя и вновь причиненную боль. Зальцман молча смотрела на нее, словно взвешивая каждое слово, оценивая обстановку и последние события. Наконец, она медленно кивнула и прошептала: — Ты должна научиться контролировать свои эмоции, Хоуп. Твоя сила слишком велика, чтобы позволять ей вырываться наружу без твоего контроля. Хоуп кивнула, осознавая правоту слов Джози. Она уже много раз обещала себе больше не допускать подобных ситуаций и начать серьезно работать над своим контролем, но срывы все равно случались, однако все это было не так страшно, по сравнению со словами ее тети.. «когда такие как мы с тобой злятся, горят целые деревни. Ты не можешь терять контроль, запомни это.». — Ведьмочка, я постараюсь быть более внимательной к своим эмоциям, — ответила Хоуп и поднялась на ноги, одаривая девушку трогательным взглядом и нкжной улыбкой. — Я оставлю вас, — резко вымолвила Лиззи и помчалась прочь. — Я тоже лучше пойду, — рыжеволосая направилась в сторону старшей Зальцман, но неожиданно для нее Джо ухватила за запястье и заставила вернуться в прежнее положение. — Прекрати, черт возьми бегать от меня и делать вид, что я чужой для тебя человек. — Джоззет, кажется, мы все уже проя…— девушка не успела договорить и почувствовать, как мягкие, слегка влажные губы втянули ее в поцелуй. Ведьма языком лезет поглубже, изучая рот бывшей девушки, который за время отношений так и не был изучен, и напоследок легонько проводит языком по нижней губе. — Сначала ты просишь оставить тебя в покое, а теперь сама целуешь меня, что за чертовщина твориться между нами?, — вспылила девушка и резко отшатнулась. Джо улыбнулась и взглянула на Хоуп с былой нежностью в глазах. — Не знаю, что за чертовщина, но мне кажется, что нам просто не хватало этого, — прошептала она, прикоснувшись к губам голубоглазой пальцем. — Прекрати, — Майклсон скинула руку и отошла от девушки. — Целуй Пенелопу и играй с ней в любые игры, но наша с тобой история закончена. Джо почувствовала, как сердце ее сжалось от слов Хоуп. Она понимала, что это было неожиданно и больно для девушки, но не понимала почему.. слова сбили ее с толку и сильнее запутали. Сначала непонятная ревность, а теперь это. — Хоуп, пожалуйста, послушай меня. Мы не можем просто так закончить все, что было между нами. Я люблю тебя, и я не могу просто так отказаться от этого, — прошептала Джо, слезы наворачивались у нее на глазах, кажется еще чуть-чуть и она заплачет. — Ведьмочка, мы не можем... Это неправильно, — прошептала Хоуп, пытаясь сохранить хоть какую-то рациональность в этой ситуации и не доводить шатенку сильнее. Ей было тяжело видеть свою бывшую в таком состоянии. Она не была чужим человеком, да и никогда им не станет, как бы Хоуп не пыталась это доказать себе. — Вся чертова неправильность в твоей голове! — раздался крик, словно просящий пощады. — Мы обе знаем, что это неправильно. Я не могу продолжать такую связь.. это выше моих сил, — сказала она с трудом подавляя эмоции. Джо поняла, что все кончено. Она понимала, что Хоуп уже приняла свое решение и ничего не изменишь. Словно разбитая, она медленно отошла от девушки и направилась прочь, не желая больше слушать этот бред. Оставив за собой лишь тень разрушенной любви. Хоуп осталась стоять одна, слезы текли по ее щекам, а сердце разрывалось от боли на части. Она знала, что это было правильное решение, но в ее душе оставалась тень сомнения и тоски по потерянной любви... Любви, что она яро отрицала и не хотела признавать.