Воздаяние

На ночном кладбище жутковато. На небе не видно ни луны, ни звезд, а густой туман, клубящийся вокруг, придавал этому месту ощущение некой таинственности. Мрак словно сгустился, обрел собственный разум и сочился из всех щелей мироздания. Гнетущая атмосфера, мертвая энергетика и странные звуки – вот он какой погост ночью. Женщина стояла около старой полуразрушенной могилы и готовилась к ритуалу. Она была колдуньей – такой, какие упоминаются в деревенских легендах, бабкиных сказках и инквизиторских хрониках. С юных лет она увлекается погостной ворожбой и на кладбище чувствует себя, как дома. Возможно именно поэтому и выглядит так плохо: ужасно худая, бледная и болезненная. Ведьма собиралась провести ритуал против своих кровных родственников, которых искренне ненавидела. Ее совсем не волновали вопросы морали, совести и кармы. Колдунья просто хотела, чтобы враги сгинули любой ценой. Женщина вредила родственникам, как могла, но враги не хотели умирать и сдаваться. Более того, с каждым разом обряды получались все хуже, а защита врагов усиливалась. Создавалось впечатление, что враги все знают и принимают меры. Ведьма с тоской вспоминала, как было раньше: стоит подсунуть подарочек, мило улыбнуться, и чужие блага текли рекой. Но то было давно. А в последнее время женщина чувствовала вселенскую усталость и опустошенность. Может тут следовало остановиться и оставить врагов в покое, но колдунья не могла этого сделать, иначе сгинет. Долг перед темными силами слишком велик. На задуманный ритуал колдунья надеялась, как на свой последний шанс. Она долго готовилась: сверилась с лунным календарем, разложила карты и вопросила сущей. Женщина искреннее надеялась, что обряд сработает, как надо. Она зажгла черные свечи, поставила их на кладбищенскую землю, а затем достала три соломенные куклы и приготовилась читать заклинание, но едва прочла первую строку, как что-то неуловимо изменилось. Внезапно стало ощутимо прохладнее, поднялся порывистый ветер и пошел дождь, который мгновенно погасил расставленные на погосте свечи. Затем началась гроза: прогремел гром, а в темном небе появились всполохи бесчисленных молний. – Обряд сорвался, – ворчливо произнесла ведьма. – Надо уходить. Она уже хотела отправиться домой, как вдруг совсем рядом, буквально в сантиметре в землю ударила огромная молния. Молния мгновенно сожгла все ритуальные принадлежности и даже подпалила юбку колдуньи. На кладбище стало светло, как днем. Женщина безучастно наблюдала, как горят плоды ее многодневного труда, попутно удивляясь, что сама практически не пострадала от стихии. Но видимо разгневанная природа все же решила наказать злодейку. Ветер сбил ее с ног, поднял на пару метров в воздух, там перевернул и яростно швырнул на землю. Сырая земля попала колдунье в рот, в уши и даже в нос, отчего стало трудно дышать, и женщина потеряла сознание. Очнувшись, она почувствовала леденящий холод и дикую головную боль. Перед глазами стояли темные пятна. Избавившись от последствий обморочного транса, женщина обнаружила, что лежит в глубокой яме, подозрительно похожей на могилу. Колдунья занервничала и попыталась вылезти из ямы. Она отчаянно барахталась, карабкалась вверх, бездумно цепляясь за выступающие кочки, но чем больше телодвижений делала, тем глубже погружалась в яму. А погостная земля, которую она расшвыривала в процессе своих поползновений, летела обратно вниз, засыпая яму. Колдунью накрыл первобытный страх. Неужели ее ждет такая печальная участь – быть похороненной заживо? – Время вышло. Ты не справилась. И теперь ты наша, – послышался чей-то хриплый голос. Совсем рядом, опираясь на кладбищенскую ограду, стояла покойная бабка женщины. Та самая, что часто приходила во снах, передавала знания, предупреждала об опасности и давала советы. И старуха была не одна. Многие явились на огонек. Они голодными глазами смотрели на ведьму и тянули к ней костлявые руки, вооруженные смертоносными когтями. – Сущи, – испуганно пробормотала колдунья. Первобытный ужас всецело овладел женщиной. Сердце забилось, как сумасшедшее, а мозг заработал в усиленном режиме, пытаясь срочно найти выход из ситуации. Но выхода не было. Сущи явились за оплатой, а платить не чем. Долг слишком велик. Сущи расхохотались, протяжно завыли и, обгоняя друг друга, бросились к беззащитной жертве, стремясь отхватить кусочек побольше, да повкуснее. – Пир! Пир! Пир! – повсюду зазвучали нестройные голоса, в которых отчетливо слышалось предвкушение. На ночном кладбище раздался отчаянный крик, полный боли, страдания и безысходности. А на краю ускользающего сознания билась одна единственная мысль: все было зря!