Опасность и переплетения

      Маленькие игловидные листья щекотали пальцы. Толстые, полные сока синие ягоды по одной сыпались в самодельную плетёную корзину с чуть отслаивающимися у основания ручки соломинками. Тонкие нити паутинок на веточках поблёскивали перламутром. Смолисто-дымчатый запах можжевельника перемешивался со сладковато-землистым ароматом надвигающегося дождя. Артур поднял голову, рассматривая рваные завихрения налитых свинцом облаков, едва пропускающих сквозь себя золотистые брызги солнца. Погода портилась, нужно было скорее возвращаться, пока дождь не застал врасплох и не заставил промокнуть до нитки. Поднимался колючий ветер, трепал волосы, проскальзывал за ворот плаща и холодил кожу. Под ногами затрещала сосновая шишка, мелькая сломанными чешуйками.       Корзина ощущалась уже достаточно увесисто, внутри густо теснились ягоды. Если память не изменяла, где-то неподалёку должна была расти горькая полынь. Несколько веточек пригодятся для того, чтобы сварить настойку. Стоило ещё немного осмотреться. Артур прошёл чуть вперёд, поправил плащ, ёжась и кутаясь сильнее. Где-то впереди ритмично забарабанил дятел.       Наконец в поле зрения появился бледно-серебристый куст полыни. Раскидистые широкие листки густо свисали на тонких стебельках. Стоило наклониться, как послышался глухой шорох. Артур напрягся и медленно поднялся. Звук неестественно выбивался из общей картины леса. Неспокойный знак. Рука чуть сильнее сжала ручку корзины. Тишина. Глаза метнулись по сторонам. Медленно, стараясь не издать ни звука, Артур подошёл к ближайшему дереву, чуть прислонился и набросил на голову капюшон. Замер, прислушался. Ничего. Показалось? Нехорошее предчувствие засело поперёк горла.       Артур выждал немного. Погода продолжала портиться, поднялся ветер, жалобно заскрипели стволы деревьев, зашелестела листва. Отследить подозрительный звук становилось всё сложнее. Это жутко нервировало. Нужно было уходить.       Стараясь как можно меньше наступать на всё, что могло издать громкий звук, Артур поспешил покинуть подозрительное место. Снова послышался шорох. Наверное, листва. Или белка. Что угодно, чёрт его дери. Лучше идти быстрее и не оглядываться.       Под ногами предательски сломалась ветка. Хруст показался настолько громким, словно отскочил от деревьев и застыл оседающим эхом. И именно в этот момент раздалось что-то похожее на тяжёлое загнанное дыхание. Артур едва успел среагировать и бросить испуганный взгляд, как в спину что-то больно врезалось, выбрасывая воздух из лёгких и сбивая с ног. Корзина полетела на землю, ягоды рассыпались по земле. Сухие иголки впились в ладони. Заныли локти. Сверху навалилось тяжёлое, живое, дышащее. Паника засела в голове скрипящим белым шумом. Артур попытался глотнуть воздуха, но не получалось, в груди словно всё сдавило. Он ловко вывернулся, пытаясь скинуть с себя обидчика, замахнулся и ударил локтем, послышался болезненный вздох, тело над ним немного приподнялось. Артур хотел ударить снова, но резко закашлялся, лёгкие обожгло воздухом, глаза заслезились, захотелось свернуться пополам. Удар вышел слабее, удалось получить больше свободы и замахнуться ногой.       — Эй-эй! Спокойнее! — Человек стал отстраняться, но, кажется, и сам был потерян и дезориентирован, в голосе скользила хрипота.       Дышать становилось легче, но всё ещё приходилось жадно хватать ртом воздух. Артур, уловив возможность, пнул ногой, оттолкнулся от земли и откатился чуть в сторону, полез в маленькую сумку на поясе, ловко достал нож, направив остриё в сторону противника.       — Чёрт! — В глазах незнакомца мелькнул испуг, он резко дёрнулся, снова тяжело наваливаясь и пытаясь перехватить руку с холодным оружием. Запястья больно прижали к земле, но Артур упорно не выпускал нож, сопротивляясь.       — Отпусти!       — Ага, чтобы ты меня прирезал?       — Это ты на меня налетел! Отпусти, говорю!       Артур сжал зубы и едва не зарычал, сильнее напряг руку с ножом и одновременно стал ёрзать в попытке ударить ногой, а когда не вышло, плюнул в лицо незнакомцу, тот поморщился, но хватку не ослабил, зараза.       — Слушай, давай я сейчас тебя медленно отпущу, а ты успокоишься и уберёшь эту опасную штуку, лады? Только без резких движений. — Он криво улыбнулся, словно в попытках вызвать доверие.       Артур с подозрением прищурился, но шанса упускать не стал, кивнул и замер, не сводя взгляда с человека. Тот тоже смотрел с опаской. В глазах плескалась лазурь. В растрёпанных пшеничных волосах спуталась пара еловых иголок. От напряжения свело скулы, между бровей нависла морщинка. На щеке пестрились маленькие царапинки и немного грязи, возможно, от падения. Грудь тяжело вздымалась, видимо, от продолжительного бега.       — Я жду, — поторопил Артур.       — Да-да. Только без фокусов, я предупредил!       Хватка стала медленно ослабевать. Руки болели от напряжения и неудобной позы. Ныла спина, в груди пекло, хотелось снова прокашляться. Человек выставил перед собой ладони и начал осторожно подниматься. Артур стал медленно отползать, нож из руки не выпустил, но и не выставлял вперёд, угрожая.       — Видишь, я ничего плохого тебе не сделаю. Я мирный парень, который пробегал рядом. Не обязательно тыкать в меня ножом. — Незнакомец сделал пару шагов назад, всё ещё держа руки перед собой и глядя так, словно искал к себе некого нисхождения.       — Мирный? Ты себя слышишь, придурок? Налетел на меня как полоумный! Какого чёрта это было?       — Хах, ты очень темпераментный, да? — Незнакомец словил недобрый взгляд и потёр ноющий бок, по которому Артур особенно сильно проехался локтем несколько минут назад. — Ну, возможно, со стороны это выглядело немного диковато, согласен.       Артур выразительно приподнял бровь, переваривая слово «немного» в данном контексте, но перебивать не стал.       — Наверное, мне надо извиниться? У меня не очень хорошее зрение. И этот плащ, ты слишком натурально слился с окружением. А я, как бы попроще сказать, спешил уйти поглубже в лес.       — Ты не похож на человека, ищущего уединения с природой, — кисло прокомментировал Артур. — С такой спешкой разве что от погони уходят. — Он прикрыл глаза, выдыхая напряжение. — Впрочем, мне нет никакого дела до причин. Иди куда шёл, только не доставай меня.       — Я Альфред, кстати.       — Мне плевать.       — Я стараюсь быть вежливым и сгладить неприятное первое впечатление.       — Тогда проваливай и дай мне собрать то, что ещё возможно собрать. — Артур бросил взгляд на рассыпавшиеся по земле синие ягоды. Из-за их потасовки практически все были раздавлены. Только сейчас он уловил сладковатый запах на одежде и увидел пятна. — Поздравляю, ты угробил полдня моей работы. — Виски и челюсти сдавило от напряжения.       Альфред неловко пригладил светлые волосы с непослушно торчащей прядкой, губы тронула виноватая улыбка.       — Прости. Мне жаль, правда. Давай как-нибудь это уладим и…       Его перебили голоса, гулкие, приближающиеся, разлетающиеся глухим эхом. Двое, может, больше, бранились, перебивая друг друга. Артур обернулся, пытаясь понять, откуда доносились звуки. В голове поселилось нехорошее предчувствие, он посмотрел на Альфреда и замер. Тот напрягся, глаза бегали из стороны в сторону, губы сжались до бледноты. А затем, словно что-то осознав, он как ошпаренный подорвался с места.       — Нам надо уходить.       — Что происходит?       — Быстро! Беги!       Артур не раздумывая бросился за ним. Перед глазами маячила чужая спина, пролетали деревья, смазываясь в бесконечность пёстрой зелени. Дыхание сбивалось, в груди больно давило, ноги начинали гореть. Слепая паника билась в горле. Альфред резко замедлился, едва не вынуждая врезаться в себя, впереди, за широким стволом сухого дуба виднелся овраг, густо оплетённый толстыми корнями, словно паутиной. Они спустились ниже, сползая по земле и притихли.       — Какого чёрта? Причём тут я? — загнанно прошептал Артур, кладя руку на грудь и пытаясь восстановить дыхание.       — Думаешь, если они поймают тебя, то будут церемониться и выяснять при делах ты или нет?       — Кто «они»? При каких, блять, делах? Во что ты меня втянул?       — А, ну, это погоня. Ты вроде догадался раньше, что я от кого-то бежал.       — Я очень надеялся, что ошибся.       — Нет, ты крайне проницателен. Мне это нравится. — Альфред посмотрел с какой-то усталой теплотой и, рассевшись на корнях, выпрямил ноги, поморщился, демонстрируя боль от беготни. — Кажется, оторвались, я их не слышу. Посидим ещё здесь.       Мрачные тучи наползали друг на друга. Артур поднял голову, высматривая густящуюся серую дымку из-под сухих переплетающихся крон. Ноги ныли, пульс стучал в висках.       — Что им от тебя нужно?       Повисла тишина. Артур точил взглядом, выжидая ответа. Альфред запустил руку в волосы, вычёсывая хвойные иголки, и слегка откинулся на спину, упираясь в ствол дерева.       — Как бы сказать. Я у них кое-что позаимствовал.       — То есть украл?       — Позаимствовал.       — Значит, ты вор.       — Я жертва обстоятельств. Иногда в жизни происходят вещи, которые вынуждают нас поступить не очень правильно. — Он заметно расслабился, опустив плечи и задумчиво посмотрел куда-то мимо. — Кстати, я до сих пор не знаю твоего имени. Раз уж мы по уши в одном дерьме, наверное...       — Тихо.       — Эй, я не договорил.       — Да заткнись ты! Я что-то слышу.       Где-то сверху раздался скрежет стали по дереву. Испуг окатил ледяной водой, тут же нашлись силы вскочить на ноги, но стоило двинуться вперёд по спуску, как впереди стал показываться силуэт. Из-за дерева вышел ухмыляющийся мужчина с вьющимися светлыми волосами, выбивающимися из-под хвоста. Зелёная накидка поверх туники облегала плечи. Высокие чёрные сапоги словно делали его ноги ещё длиннее. Слишком тонко-звонко-изящный, если бы не изношенная перепачканная грязью одежда и мелкие шрамы на лице, его можно было принять за кого-нибудь изнеженного принца. Он потянулся к поясу, звонко вытаскивая из ножен одноручный меч с закруглённой заточкой и, наклонив голову, прошёлся изучающим взглядом.       — Господа, некуда спешить. Давайте пообщаемся.       Альфред ругнулся. Артур почувствовал, как его крепко схватили за рукав, пытаясь увести в сторону. Послышались шаги, и по обе стороны от оврага появились ещё двое, преграждая путь к побегу.       — Смотрите-ка, мы поймали крысу, — протянул парень слева, вертя в ладони кинжал, словно тот был игрушкой. Он прищурился, скалясь, выпучивая глаза с разводами алого на радужке. Из-под капюшона торчали взлохмаченные белые пряди.       Третий подошёл справа и внешне казался самым незаурядным и безобидным, даже улыбался как-то по-доброму. Но было одно но: топор на его плече опасно сверкал заточенным остриём.       В голову ударила горячая паника, ладони мелко затряслись, по спине колко прокатился холод. Артур медленно оглянулся. Если они побегут назад, подъём по оврагу займёт время, за которое их успеют поймать. Пути заблокированы. Он метнул взгляд, следя за реакцией Альфреда, надеясь, что тот припас какой-то план на случай их затруднительного положения. Тот сосредоточено переводил взгляд от одного врага к другому, словно выискивал лазейку, и нервно прикусывал губу. А потом выдал:       — Ребята, а что вы тут делаете?       Нет, плана совершенно точно не было. Артур тяжело вздохнул и нащупал на поясе нож, но демонстрировать его пока не спешил.       — Ай, как некрасиво, — парень впереди сделал пару шагов навстречу, вытянул меч в руке, направив острие на Альфреда. — Обчистил наш скромный лагерь и ушёл, не поприветствовал и не попрощался. Мы пришли вернуть своё.       — Ну так вы же тоже эти деньги у кого-то украли. — Альфред опасливо шагнул назад, словно это могло помочь избежать угрозы. — Не особо честные вы ребята. Да и вряд ли это всё, что у вас есть. Я взял немного. Я, так сказать, позаимствовал у богатых.       — Чтобы отдать бедным? — подхватил Артур.       — Да, я очень бедный.       — Хватит языком чесать. Франциск, вспори ему уже брюхо! Меня страшно бесит такая падаль, — прикрикнул беловолосый, подкинул кинжал и крепко перехватив в ладони, словно готовился нападать.       — Я думал, он был один, — голос подал мужчина справа, любопытно разглядывая их и покачивая на плече топор.       — Тони, да насрать. Второй наверняка где-то рядом ошивался. Давайте обоих прикончим.       — Эй, нет, — внезапно вступился Альфред, Артур удивлённо на него посмотрел. — Я правда был один. Он тут случайно оказался. Может, вы сделаете исключение и отпустите его? И меня заодно.       Беловолосый на это ещё сильнее вспылил и провёл кинжалом в воздухе у собственного горла, демонстрируя их ближайшее будущее.       — Понял-понял.       — Не торопись, Гилберт. — Парень, которого ранее назвали Франциском, оглядел Артура с ног до головы и задумчиво почесал бородку. — Хорошенький. — Артур чуть не подавился воздухом от возмущения. — Но мы правда не можем вас отпустить. Прости.       — Смотрите! — внезапно эмоционально вскрикнул Альфред, поднимая палец к небу. — Птица!       Никто не обернулся и не проследил за его движением. Повисла неловкая тишина.       — Стоило попытаться, не осуждайте меня.       Франциск усмехнулся и подошёл к Альфреду почти вплотную, опасно держа меч у самого горла.       — Мы ждём наши деньги.       — Может, договоримся? Вы же хорошие парни. А деньги вещь непостоянная, — лихорадочно начал оправдываться Альфред, заикаясь. Он осторожно выставил руки вперёд, пытаясь увеличить расстояние между собой и противником.       — У нас их нет, — внезапно для самого себя вставил Артур, жалея, что вообще подал голос. Все взгляды обратились на него.       — Да? — удивился Альфред. — А, да! У нас ничего нет. Я зарыл деньги в лесу. И если хотите их найти, то мы нужны вам живые. И желательно невредимые.       — Чушь! — рявкнул Гилберт. — Не держите нас за дураков. Даже если это правда, нам хватит одного из вас. Франциск, обыщи их. Но сначала прикончи болтливого, он меня бесит.       Артур почувствовал, как от страха начали неметь ноги. Мысли сворачивались тугим узлом, пытаясь придумать спасительный выход. Сверху меж крон деревьев мелькнула белая вспышка, но, казалось, никто больше не придал этому значения.       Франциск поморщился и недовольно цокнул, сдул с лица мешающие волосы и оглянулся на Гилберта.       — Опять заставляешь меня делать грязную работу, поимей совесть.       Над головой оглушительно загремело, словно ударило в огромный металлический колокол, сотрясая землю. Гром заставил всех замешкаться буквально на секунду, за которую Артур, резко выбросив руку из-под плаща, взмахнул ножом. Лезвие полетело к Франциску, полоснув у самого лица, не коснувшись его только благодаря молниеносной реакции второго. Альфред, быстро подхватив манёвр, присел, и, ударив по ногам, повалил врага на землю. Секунда, пока двое других переварили происходящее. Секунда, чтобы сорваться с места под очередной взрыв на небе. В спину полетела гневная брань. Почти у самого уха свистнуло, в дерево впереди врезался топор, полетели щепки. Артур вскрикнул, едва не падая, но чудом удержал равновесие и понёсся дальше. Альфред бежал позади, периодически выкрикивая то ругательства, то истеричный восторг от того, что ещё жив.       Ветки били по лицу, царапали руки, щёки, цеплялись за одежду. В волосах спуталась паутина, ноги то и дело спотыкались о камни, корни и коряги. Вспышки света ослепляли, заставляя щуриться и бежать наощупь. Ветер дул в спину, придавая скорости, с земли поднималась пыль. В один момент всё застучало и затрещало, сливаясь в единую какофонию, разносясь дрожью по лесу. Артур понял, что пошёл дождь, только когда вода, прорываясь через густые кроны, стала смешиваться с землёй. Когда под ногами заскользило, одежда прилипла к телу, а по лбу с волос начало течь.       Обогнув очередной ряд деревьев и свернув вниз по склону, они пробирались гуще, туда, где стволы смыкались, переплетаясь ветвями и корнями. Двигаться вперёд становилось всё сложнее. Очередной спуск через заросли, грязь липла к одежде, ладони стёрлись и кровоточили.       Артур замедлился и в этот момент ударился ногой о корягу, держать равновесие уже не было сил и, пошатнувшись, он полетел вперёд. Под пальцами собрались колючие щепки и липкий мох, колено стукнулось об камень, опалило жгучей болью, пришлось сжать зубы, чтобы не закричать. Альфред едва не налетел сзади. Его тут же схватили за руки, поднимая с земли. Кажется, что-то кричали, всё было слишком громким, слишком мутным, слишком болезненным.        Очередной овраг, высокие кусты, россыпь камней под ногами, сырая скользкая земля, запах мокрой травы, дрожь в теле, голос Альфреда, рокот колотящегося дождя.       Артур шумно и тяжело вдохнул, жадно глотая воздух, когда они вместе упали под каким-то размашистым кустом, укрываясь в его густых мокрых зарослях. Сердце колотилось в груди, словно вот-вот сломает рёбра. Ноги онемели, казались не своими, заглушая боль за потерей ощущений. Голова гудела, словно её огрели чем-то тяжёлым. Альфред выглядел не лучше, запыхавшийся, грязный, едва не падающий плашмя на землю от усталости. На лице запеклась кровь, возможно, из-за удара веткой или столкновения с чем-то. Тело била сильная дрожь, то ли от напряжения, то ли от холода.       — Я надеюсь, — Альфред закашлялся, справляясь с дыханием, — надеюсь, они нас потеряли. Дождь очень кстати. Только чертовски холодно, — он обхватил себя руками поперёк груди, — но лучше замёрзшим, чем мёртвым. Было близко.       — Пара минут и надо идти дальше. Я примерно ориентируюсь, как выйти из леса. Но мы слишком глубоко забрались.       Альфред устало выдохнул и заёрзал, прислонившись холодным плечом. Было уже не ясно: трясло его, Артура или обоих — всё слилось в одно.       — Ты так круто сделал выпад, я не ожидал. Лицо кудрявого в тот момент — просто сказка. Они были настолько уверены, что загнали нас в тупик, идиоты.       — Ты тоже неплох, быстро подхватил.       — Мы отличная команда!       — Я Артур, кстати.       Альфред удивлённо приподнял брови и словно хотел что-то сказать, но подвис, переваривая услышанное, а потом глупо заулыбался. На щеках появились ямочки.       — Рад это слышать!       — Ты странный.       Идти дальше было трудно. Слабые ноги не слушались, разбитое колено саднило, кровь пропитала штанину. Дождь почти прекратился, небо рассеивалось, пропуская полосы растекающегося зарева, тающего в пустоте, становясь бледно-рыжим огарком. Такими темпами им не выбраться до наступления темноты. Артур поморщился и сжал в кулак окоченевшие пальцы.       — По-моему тут всё одинаковое, — пожаловался Альфред, пиная шишку. — Мы точно не были здесь раньше? Я вроде помню этот пень. Может, оставим метки?       — Чтобы по ним нас нашли? Не ной, я же сказал, что выведу нас. Только, кажется, это займёт больше времени, чем планировалось.       Альфред устало вздохнул, но продолжил шагать, оглядываясь по сторонам, периодически морщась и сжимая зубы от скребущего холода.       Идти становилось немного легче, лес редел, позволяя пройти без необходимости лишний раз согнуться, чтобы пролезть через густо сплетающиеся заросли. Небо бледнело, глуша краски и ухудшая видимость. Они остановились, чтобы отдышаться и позволить ногам небольшой отдых. В голове было мутно, гулко и горячо. Кажется, Альфред снова говорил что-то бессмысленное, ища, где ему примоститься. Губы шевелились, руки жестикулировали, ноги не глядя двигались куда-то назад, словно щупая почву. Откуда в нём столько сил? Артур прислонил голову к скользкому стволу дерева и расфокусировано посмотрел вперёд, взгляд миновал чужую фигуру, расплываясь по близлежащей округе. Мелькнул тонкий, едва видимый блеск. Испуг ужалил, словно молнией по венам. Артур вскрикнул и вскочил, рука метнулась, хватая за шиворот и утягивая на себя буквально в шаге от опасности. Альфред непонимающе разинул рот и двинулся по инерции. Слишком сильно и резко. Артур услышал свист и рухнул на спину, выпуская сдавленный стон. Прокатившаяся волна боли ошпарила позвоночник и выбила все здравые мысли. Сверху тяжело навалились, едва успев вытянуть руки вперёд и не столкнуться головами.       — Эй, ты живой?       Проморгав перед глазами искрящиеся звёзды, заплывающие чёрными мушками, Артур промычал в ответ что-то неразборчивое.       — Если ты хотел пообниматься, мог бы просто сказать, я бы не отказал. Артур хмыкнул и слабо пнул его кулаком в грудь. Голубые глаза были совсем близко и казались слишком светлыми и воодушевленными для всей этой мутно-серой холодной картины. Лазурная радужка напоминала тёплое пенистое море, разливающееся по берегу плещущимися волнами. Альфред казался каким-то по-особенному красивым, несмотря на грязь на лице, роспись царапин и слипшиеся мокрые волосы. Сквозь влажную одежду улавливались частички долгожданного тепла.       — Свалился ты на мою голову, — сказал Артур, греясь чужим горячим дыханием.       — Буквально. — Альфред выпустил смешок и спустя пару секунд приподнялся, опираясь на руки, и завалился на спину рядом. Вставать ужасно не хотелось.       — Артур, а у тебя есть семья?       Вопрос заставил несколько удивлённо приподнять брови и повернуть голову к собеседнику.       — Я не помню родителей.       — Значит, у тебя никого нет?       — Меня растили старшие братья, если так можно выразиться.       — Ого, и сколько их у тебя?       — Четверо.       — Круто. А ты, скажем, на многое бы пошёл, если с ними случилось бы что-то плохое? — голос Альфреда прозвучал как-то непривычно серьёзно, глаза рассматривали небо.       Артур призадумался. Брань, обиды и драки были слишком естественным явлением в доме Кёрклендов. С одними братьями он спорил по причине слишком разных взглядов на жизнь, с другими из-за одинаково вспыльчивого характера и бараньего упрямства. Но, несмотря на это, они с детства всегда стояли друг за друга. Поэтому Артур произнёс то, что скорее всего никогда не скажет своим родным вслух:       — Да, я бы пошёл на многое.       Альфред наклонил голову, заглядывая в глаза, и улыбнулся.       — Ты хороший брат.       Они лежали на мокром мху, слушая, как стучит вода, срываясь с листьев деревьев и разбиваясь об лужицы.       — Может быть, у тебя сложилось обо мне не самое хорошее мнение, — начал Альфред, разрывая маленькую тишину.       — Что ты, меня всего-то чуть не убили из-за тебя. А теперь мы в какой-то жопе. Лежим мокрые на земле, темнеет, я чувствую холод, кажется, уже своими костями. Разве не любой мечтал попасть в такую ситуацию? — Артур хохотнул, нервно и немного хрипло.       — Знаешь, у меня тоже есть семья. Мама родила нас поздно, она уже пожилая и слабая здоровьем. А мой брат... С ним случилась неприятность.       — Ему приходится быть твоим братом, звучит действительно как неприятность. Альфред надулся и толкнул его плечом.       — Ну так-то в неприятности, о которой я говорю, действительно есть моя вина. — Он замолчал на пару секунд, словно переваривая у себя в голове что-то, что отдавало болезненным осадком. — Я не слишком люблю ходить в таверны, но недавно меня позвал друг, говоря, что у него есть другой друг, который может предложить выгодную работу в городе.       Артур подвинулся, ложась на бок и рассматривая говорящего, тело ныло, жалуясь на жестокое обращение с собой.       — Так вот тот друг друга оказался, мягко говоря, не самым приятным парнем. Немного алкоголя, споров и — я не заметил, как оказался втянут в драку. К нам присоединялись какие-то незнакомцы. Летели стулья, бились стаканы, все кричали. Я, честно, не помню в подробностях. Мы разошлись. Но владелец таверны явно был недоволен состоянием своего заведения и затаил обиду почему-то именно на меня.       — Видимо, ты ему особенно запомнился.       — Наверное. На следующий день к нам в дом пришли стражи. Я был на рынке. А Мэттью приняли за меня. Мы двойняшки, мы немного похожи, но не настолько, чтобы так легко спутать.       — Видимо, никто не стал выяснять.       — Так и было. Мой брат оказался за решёткой.       Повисла пауза. Последние слова были произнесены слишком опустошённо. Артур никогда не был хорош в моральной поддержке. Он на секунду прикрыл глаза и попытался представить своих братьев за решёткой. Ничего кроме зудящей боли и отчаяния эта картина не вызывала. Тем временем Альфред продолжил:       — Я пытался объясниться, но меня никто не слушал. Я не сидел, сложа руки, конечно. Через некоторое время я вышел на друга подруги своего друга, который дружил с парнем, работающим в тюрьме. Я сказал, что сделаю для него что угодно. Он попросил денег.       — Поэтому ты...       — Я не сразу к этому пришёл. Я работал на нескольких работах одновременно и брал взаймы, но сумма была слишком большой. Знаешь, какие ужасные условия в тюрьмах? От одной мысли о том, что Мэттью может голодать, что с ним там плохо обращаются и что наверняка он уже успел подхватить простуду, мне хотелось выть. Я не мог тратить время.       Альфред тяжело вздохнул и тоже повернулся набок лицом к лицу к Артуру, словно делясь чем-то сокровенным. Так пристально и серьёзно смотрел в глаза, что становилось не по себе.       — Я случайно увидел, как один из тех троих, Антонио, обокрал продавца на рынке. Не то чтобы я никогда не был свидетелем подобного, но в тот момент я ухватился за возможность. Я проследил за ним до самого леса. Двое других успели ограбить повозку и хвастались уловом. Я наблюдал за их лагерем, наверное, вечность, пока они не ослабили бдительность.       Артур усмехнулся про себя, едва веря, что Альфред в принципе способен быть скрытным и терпеливым, но перебивать не стал.       — Эти ребята точно не бедствовали и знали, как добыть улов. И совесть меньше кололась с осознанием, что я ворую у воров. Я взял сколько мне надо и практически поверил, что остался незамеченным. А дальше ты знаешь. Артур кивнул, осмысливая услышанное.       — Стоило ли оно того? Если бы тебя убили в лесу, как бы это помогло Мэттью? Почему ты не торопился отдать украденное, когда мы оказались в тупике? Альфред в ответ пожал плечами.       — Они никого не убили и даже не покалечили, пока я наблюдал. Попугали и отпустили. Я до конца верил, что они блефуют, пока у моего горла не оказался меч.       — Я бы не стал так надеяться на правильность первого впечатления.       — И всё равно в этой ситуации есть свои весомые плюсы.       — И какие же?       — Я познакомился с тобой.       Артур удивлённо посмотрел на него. Снова эта улыбка, эти ямочки на щеках и сияющие глаза. Несмотря на ситуацию, он словно ловил беззаботность момента. Возможно, из-за того, что смог выговориться или просто чувствовал себя слишком комфортно рядом с Артуром.       — Мы удобно лежим. Не кровать конечно, но я так устал, что готов мириться с холодом. И если тебе всё ещё хочется обниматься, я с радостью. Ты же для этого меня повалил?       Артур закатил глаза и даже заставил себя встать. Ноги-руки изо всех сил сопротивлялись. Онемение от холода притупляло боль по всему телу. Он осмотрелся, ища ветку покрепче и, подняв её, обогнул внимательно наблюдающего Альфреда и прошёл к месту, где тот топтался несколько минутами ранее. Ветка с силой стукнулась тупым концом об землю, после чего её с громким лязгом схватили острые стальные клешни, прячущиеся в траве, практически ломая пополам. Альфред выпучил глаза и сглотнул, поднимаясь с земли и разглядывая капкан.       — Чёрт возьми... Артур, выходит, ты спас меня дважды! — Он подорвался с места, подходя ближе, но вдруг смущённо остановился с застывшими в воздухе руками. — Эм, а можно я обниму тебя?       Артур застыл, первой реакцией был резкий отказ и желание послать на дальнее расстояние. Но перед ним стоял этот солнечно-воодушевлённо-искрящийся парень и всё в нём казалось до безобразия уютным. На сопротивления не было сил, поэтому пришлось кивнуть.       Альфред не медлил и налетел, едва снова не повалив. Хватит на сегодня падений. В чужих объятиях было странно, другого слова в голову не приходило. Тело непроизвольно жалось ближе, находя источник тепла. Нос упирался в чужую шею, слышалось дыхание, совсем рядом билась горячая жилка. Артур не знал, куда деть руки и неуверенно положил их на чужую спину. Сверху довольно хихикнули. Щёки предательски опалило жаром. Приятно, почему это ощущалось настолько приятно?       Они постояли так минуту, после чего объятия разорвались. В груди неприятно заныло.       — Надо идти дальше, — сказал Артур, делая шаг вперёд. Уже почти стемнело, из-за мрачной синевы показывалась луна.       — Может, не лучший момент. — Альфред почесал затылок, смотря куда-то под ноги. — Но, если мы выберемся живыми, давай продолжим общаться. И, например, будем ходить куда-нибудь вместе. Я знаю хорошие места. О, и я могу дарить цветы. Ты любишь цветы?       Артур почувствовал, как у него отвисла нижняя челюсть и, прочистив горло, он попытался придать лицу менее глупое выражение.       — Я не настаиваю, если ты не хочешь.       — Я люблю цветы.       Альфред сначала будто не услышал, а затем медленно переварил сказанное и счастливо закивал. Артур отвернулся, пряча пылающее лицо и указал рукой идти за ним.       Они преодолели небольшое расстояние, прежде чем ночь окончательно накрыла землю. Серебристый свет луны помогал ориентироваться, но слабо. Всё словно облили вязкой смолой, сквозь которую проглядывались рельефные тени в блеклом свечении. Вдалеке ухал филин, в траве стрекотало. Щуриться становилось больно, особенно Альфреду, чьё зрение и без того было не идеальным.       В конце концов, усталость взяла своё и они остановились, свернувшись у большого ствола дерева и прижимаясь друг к другу, ловя чужое тепло. Дремота накрыла обоих, медленно растворяя в густой истоме. Не было ни звуков, ни запахов, пробирающий холод и ноющая боль ушли на второй план.       Когда Артур открыл глаза, солнце уже продиралось сквозь облака. Всё тело одеревенело, в горле саднило. Он неосознанно прислонил голову к чужому плечу, медленно осознавая происходящее. Запах сырой земли щекотал ноздри. Мелодичная птичья трель никак не помогала прогнать сонливость. Рядом начал шевелиться Альфред, что-то неразборчиво бормоча. Артур снова стал проваливаться в сон, пока не почувствовал, что его аккуратно трясут за плечо.       — Вставай. Надо идти.       Пришлось кивнуть и заставить себя открыть глаза, Альфред сидел напротив, зевая в ладонь и забавно морщась. Он протянул руку, помогая встать. Как же всё болело.       — Как долго нам ещё идти?       Артур, ища ответ на вопрос, осмотрелся. Ориентируясь на юг, он разглядел стволы, листья, кроны и местную растительность. Неподалёку мелькнул куст шиповника, красные боковинки ягод также послужили подсказкой. В голове щёлкнуло.       — Погоди. Мне кажется, я знаю, где мы. — Артур стремительно прошёл дальше. Шиповник, за ним поваленное дерево, значит, если обойти ряд сосен...       Потребовалось минут двадцать, прежде чем деревья расступились, впереди виднелся некрутой спуск, а дальше — поля. Альфред вышел следом и чуть не подавился воздухом.       — Серьёзно? Мы всё это время были так близки к выходу?       Артур потёр виски. И правда, он думал, что они находились куда дальше. В темноте всё смешалось и спуталось. Проклятый лес.       — Свобода! Чувствуешь, здесь даже воздух другой. Аж не верится! — Альфред, казалось, не был расстроен тем фактом, что они давно могли уже быть дома.       Облегчение накрыло с головой, будто погружая в мягкое одеяло. Артур вдохнул поглубже. И правда, словно воздух другой. Наверняка дома его ждёт обеспокоенный Дилан, который так и не дождался своих ягод. Что они теперь повезут на продажу, если ингредиенты для лекарств остались лежать расплющенными пятнами в лесу вместе с корзиной? Да как же плевать.       Альфред восторженно крикнул какой-то бред про счастье и свободу, его голос эхом разнёсся по полям. А затем повернулся к Артуру, сияя улыбкой.       — Мы выбрались. Живые и почти невредимые.       — Могло бы быть лучше.       — Моё предложение всё ещё в силе!       Артур задумался, а затем вспомнил обещанное. Чёрт с ним, может, в этом изматывающем приключении и правда был плюс. Обаятельный и такой красивый плюс.       — Через пару дней у фонтана на площади. В полдень. Сойдёт для первой прогулки? — предложил он, почти не задумываясь.       Альфред закивал, как довольный щенок, а затем, о чём-то вспомнив, потянулся к поясу. Под слоем жилетки и туники прятался небольшой кожаный мешок, туго перевязанный верёвкой. Он зазвенел монетами, когда его подбросили.       — Я освобожу Мэттью, а потом принесу тебе самый красивый букет.       — Только не укради его.       Альфред рассмеялся.       — Ни за что! И я познакомлю тебя с братом. Уверен, вы поладите. А сейчас мне очень хочется искупаться и согреться.       Они простояли ещё несколько минут, глупо разглядывая друг друга. После чего Альфред развернулся и, послав воздушный поцелуй и произнося миллион слов прощаний, начал уходить. Артур проводил его взглядом и, прислонившись спиной к дереву, засмеялся про себя, подумав насколько абсурдными и опасными могут быть случайности в жизни и к настолько интересным исходам они приводят.