В последнее время Мокси сама не своя и это заметили все окружающие. Ни для кого не был секретом её вспыльчивый характер и нервная рассеянность. Но сейчас все настолько плохо, что дела компании идут из рук вон. Кем бы ни была Мокси, она всё ещё сотрудник.
— И ахуеть какой безмозглый! — Блицу уже даже не смешно. А Мокси дурно от тона босса. — Если твои проблемы на работе связаны не со смертью, а с недотрахом, то Микки блять, удовлетвори ее наконец! IMP является важной организацией, и мы не потерпим в своих рядах…
Бессмысленную болтовню имп не слушает, ей пусто и неприятно. Гадкое чувство вины и стыда накрывает с головой. Было бы все так просто… Как признаться любимому, что он больше тебе не мил?
Она заметила это ещё после Фермерского Фестиваля и мир Мокси начал постепенно рушиться. Их быт с мужем стал однообразен, разговоры короче, а секс неудачен.
— Всё хорошо, — говорил Микки и целовал жену в лоб.
— Да, — отвечала она и отводила взгляд.
Какая лгунья.
Иногда, когда становилось невыносимо, она всё же прижималась к боку мужа, в надежде пробудить свои остывшие чувства. Но перед глазами как на зло мельтешил чужой силуэт. Змееподобный, высокий, с проблеском золотого зуба в оскале.
«Дикий, обаятельный, смелый, сильный, чертовски горячий…» — когда Мокси ловит себя на таких мыслях, она понимает, что это начало конца. И в то же время ей хочется его найти и со всем разобраться.
***
В одну из ночей после работы Микки чересчур настойчив, и она не может ему отказать. Душу скребут кошки, а внутри ни капли желания.
— Воу, тигрица, ты сегодня особенно горяча, — плавно тянет он, и Мокси с притворной улыбкой следует за ним в спальню.
Как хорошо, что муж крепко спит по ночам и не слышит всхлипов из ванной комнаты. Именно в эту ночь рождается цель разыскать Страйкера.
***
Мерзавца не так легко найти и это расстраивает. Наёмник хорошо играет в прятки.
В один из будней Мокси снова лжёт Блицу о плохом самочувствии и отпрашивается с работы раньше обычного. Босс всё ещё недоволен, но вид сотрудницы настолько подавлен и жалок, что сегодня от неё точно не будет толку. Он говорит раздражённое:
— Проспись, — и удаляется в кабинет.
— Я могу проводить тебя, — на запястье Мокси появляется родная
чужая рука. Микки обеспокоен и не скрывает этого, а ей разрыдаться перед ним хочется. Почему он такой хороший? Почему ей приходится ему врать?!
— Нет, спасибо, любимый, — она выдавливает из себя улыбку и целует его в щёку. Он расплывается в ответной и бережно прижимает её к себе. Мокси на секунду расслабляется в этой привычной нежности и сердце внутри отдаёт глухим равнодушием. — Я напишу, как буду дома. — обещает она ему и покидает здание под всё ещё встревоженный взгляд.
Проходит несколько часов безуспешных поисков, прежде чем она забредает в какой-то переулок. Неоновые вывески стрип-и-прочих баров, отелей, забегаловок и других заведений создают яркий контраст с царившей здесь бедностью. Обычно Мокси быстро покидает неблагополучные районы, но она действительно устала. На глаза попадается какой-то захудалый паб. Народу не так много и все выглядят отвратительно грязными бродягами. Имп на их фоне слишком чистая, выглаженная, отутюженная, правильная. Ей некомфортно, даже противно, но почти все равно. Заказав первый вспомнившийся коктейль Мокси впадает в пучину собственных мыслей и размышлений.
Она не знает сколько времени проходит, ей нет до этого дела. Она уже собирается рассчитаться с барменом, как улавливает где-то в толпе знакомый голос. Легкая хрипотца, насмешливый тон, это не может быть ошибкой! Бросив без сдачи пару купюр имп вылетает из бара под удивленные взгляды.
Она осматривается по сторонам, стараясь снова расслышать его в гуле грешников. В животе скручивается узел волнения, что всё упущено, но краем глаза замечает ковбойскую шляпу и следует за ней, держась на расстоянии. Мокси не думает о действиях и последствиях, она лишь жаждет встречи и не более, возможно, она просто слишком пьяна, но это не так важно.
Важно, что она наконец перед его номером. Перед номером того, о ком так долго думала. Сердце готово пробить грудную клетку, а во рту всё пересохло и дрожат коленки. Да, возможно она поспешила с действиями и самое время уйти, но…
— И долго ты будешь там стоять? Заходи. — пораженная она отпирает дверь и на миг замирает, когда два змеиных глаза угрожающе смотрят прямо на неё из темноты. Ну конечно, глупо было рассчитывать, что он не заметил слежку. Она так погрязла в собственных чувствах, что совсем ничего не спланировала. О Мокси, какая ты идиотка!
Страйкер не глуп, прожжён временем и опытен для такого — с самого начала почувствовал за собой «хвост».
— Что тебе нужно?
— Я искала тебя, — звучит слишком неуверенно для преследователя вражеской компании и Страйкер равнодушно хмыкает. Он ожидал, что после Фермерского инцидента попадет в немилость IMP и их личный розыск. По сути, он всё ещё представляет опасность для обожаемой птахи Блица.
— Ваш босс, конечно, тот ещё кретин. — усмехается ковбой, откидываясь на спинку дивана. — Но посылать в разведку самого хилого сотрудника — это тот ещё цирк! — Страйкер насмешливо щёлкает хвостом и внимательно наблюдает за Мокси, ведь даже с такими слабаками нужно быть начеку.
А Мокси нерешительно мнётся в дверном проёме и не знает, что ответить.
— Я пришла пот-тому что сама захотела…ну, встречи с тобой…никто н-не знает… — голос дрожит, а язык заплетается. Не так она себе все представляла. Её ещё больше пробирает неизвестная дрожь, а щёки краснеют от смущения и стыда. Бес же удивлено ведёт бровью. Ему слышится или эта соплячка тронулась умом? А Мокси продолжает что-то мямлить, нервно перебирая пальцами, не осмеливаясь пройти в глубь пыльного номера. Чужие ядовитые глаза прожигают в ней дыру и по-хорошему ей бы уйти сейчас, чтоб все закончить и забыть. Но её мысли опять прерывают:
— Ну проходи, поговорим. — Страйкер внимательно щурится и начинает понимать происходящее, поэтому приглашающим жестом даёт Мокси знак. Знак сделать хоть шаг, что означает отречься от всего прежнего и отдаться в чужую власть. Ядовитые глаза поблёскивают в тусклом свете, словно гипнотизируя. И Мокси, скрипя сердцем, проходит, закрывая дверь на замок. Так, на всякий случай, чтобы не сбежать.
Страйкер хищно скалится и притягивает Мокси ближе. Женский чёрный пиджак летит в сторону, а скрипучий диванчик проседает под весом двух тел. Имп нерешительно мнётся на чужих коленях.
У Страйкера давно не было женщин. Криминальная жизнь оставляла мало времени на личную, о полноценных отношениях не шло и речи, а случайные связи не приносили должного удовольствия. Наёмник был верен одиночеству и работе. И это никогда не было особой проблемой.
Но тогда почему аромат чужих духов сейчас так приятно дурманит? Почему женское тело перед ним выглядит так соблазнительно? Мокси ведь такая острая, худая и невзрачная, что окажись они при других обстоятельствах- он бы непременно указал на это, ещё и не в не лучшем свете. Но нет, не сегодня. Точно не сейчас, когда сердце отплясывает замысловатую чечётку, а член в штанах настолько твёрд от чужого вида.
Страйкер проводит носом по чужой щеке, мягко ластясь. Главное — не спугнуть. Она же «поговорить» пришла. Да…забавная чертовка. Возможно, он даже позволит себе немного нежности по отношению к ней, а может и нет- как заслужит. Слух улавливает напряжённый вздох.
Ковбою вспоминается их первая встреча: Мокси была так неуместна со всей своей напускной строгостью и решимостью, что даже раздражала. Эта беспомощная выскочка ничего из себя не представляла и, конечно, он не думал о повторе встречи. Ну быть может так, совсем чуть-чуть. Душить её в той комнате, кстати, было занятно.
Чужие чёрные волосы приятны, от них веет свежестью и ещё чем-то не присущим для адского существа. Страйкер вдыхает глубже и довольно щурится. Позволить ей идти за собой было верным решением. Так хочется её испробовать. Как нечто дивное, неизведанное, оттого и манящее. И всё же как поразительно, что она сама пришла к нему. Как рыбка на крючок.
Страйкер целует ее в веснушчатую щеку и сжимает ладонь на бедре, ведя выше до юбки.
— Нет, с-стой, я передумала… — торопливо шипит Мокси, предпринимая попытку соскользнуть с чужих колен. Она будто мгновенно трезвеет и незамедлительно хочет уйти. Её место не здесь, а с любимым мужем, а все происходящее так, помутнение. Да-да, именно!
Её передергивает — шипастый хвост опутывает тонкую щиколотку, отрезая пути отступления. Его руки всё так же крепки. В глазах у Мокси отражается паника.
— Подожди, леди, к чему спешка? — бес насмешливо хмыкает, — Хочешь вот так уйти в самом начале? — её притягивают ближе, почти в плотную, и припадают губами к виску. — К тому же мы ещё не договорили… — заговорщицки продолжает он. Она ахает и упирается ладошками в широкую мужскую грудь, сдавлено дыша. Вот-вот — и она потеряет сознание, адреналин зашкаливает, а мысли стремительно снуют в голове.
Да, она хотела и искала встречи; да, она проследила за ним от паба до номера; да, она врала Микки и другим… и эта мысль так беспощадно жалит, что она точно готова сбежать.
Но все теряет смысл, когда одна из его ладоней притворно ласково проходится от основания рога до самого кончика, вызывая слабую приятную дрожь. Мокси не сдерживает тихое «ах» и становится как будто мягче. «Лишние» мысли на миг покидают голову.
Страйкер довольно скалится, повторяя действо ещё и ещё. Видимо его игрушку это заводит, довольно банальное эрогенное местечко.
— Занимательная беседа, да? — риторически спрашивает он, ведя далее вниз по узкой спине. Чёртова белая блуза уже начинает раздражать, но Страйкер не привык лишать себя веселья сразу.
— Я не могу, — всё так же стыдливо тянет она, — Мой муж…я не должна быть здесь, это неправильно… какая же дура. — она упрямо хнычет и ищет сострадания в змеиных глазах. Жертва собственных чувств. А внизу живота всё ярче чувствуется возбуждение.
— Ну прекращай, ты сама пришла за мной. — он объясняет ей очевидное, попутно перемещая ладони на грудь. — Тебя никто не заставлял, это лишь твоё решение: прогуливать работу, лгать начальнику, изменять мужу…
С каждым его перечислением застегнутых пуговиц женской блузы становится меньше.
— Врать самой себе столько времени. — с издевкой продолжает он, и блуза летит вслед за пиджаком, становясь очередной ступенькой к необратимому. — И ты думаешь, что после всего этого можешь просто взять и уйти? — он довольно любуется представшим видом смущённой девушки. А она продолжает сидеть верхом в лифе и чёрной юбке, пытаясь неловко прикрыться. Какая нелепость!
У Мокси в душе перелом, черту которого преступить — и всё пойдет крахом. Она так долго этого хотела, думала и представляла, а сейчас… такая потерянная, никчёмная и желающая.
Страйкер не видя сопротивления ухмыляется, сверкая золотым зубом. В притворном сожалении он гладит её маленькие плечи и продолжает:
— Верно мыслишь, конечно нет. — заканчивает он за неё, лаская грудь через бельё, сминая небольшие полушария, заходя за спину, поглаживая лопатки, расстегивая лиф.
У Мокси в глазах слёзы. Страйкер блядь прав, она сама это всё начала и не может закончить досрочно. Она не может, не имеет права, не сегодня. Мокси сдаётся, а с глухим стуком спавшего белья — забивается последний гвоздь в крышку её гроба.
Она сдавленно охает, когда к шее припадают и целуют, а в местечко рядом с артерией кусают и зализывают. Несвойственная нежность, приятная опасность. Его руки на её бедрах, всё ещё плотно обтянутых тканью юбки. Она чувствует каждый коготь и считает про себя сколько жадных синяков останется после ночи.
Перед глазами плывёт всё к чертям, последний раз мелькает снимком лицо мужа; и Мокси выдыхает, выгибаясь любовнику навстречу. Он кидает на неё взгляд, несколько удивленный ответу, а она берёт его лицо в ладони и решается на серьёзный поцелуй. Он выходит смазанным с привкусом металла, а после — на губе Страйкера появляется ранка. Он заинтересовано щурится и целует снова. Девичьи руки находят место на мужских плечах.
В комнате становится душно от кусачей развязности, Мокси поджимает губы без помады и тяжело дышит. Это не то, к чему она привыкла. Её муж другой: деликатный, осторожный, неспешный, заботливый. Страйкер — полная его противоположность. Но может это даже не так плохо. Разве не этого она желала?
Мокси слегка ёрзает на месте и расстёгивает Страйкеру рубашку. А то как-то совсем нечестно получается, не равно. Бес довольно хмыкает и не сопротивляется, давая возможность проявить некую инициативу. Когда ещё эту выскочку можно будет увидеть в подобном свете? А имп дрожащими пальцами доходит до конца ряда и льнёт к чужой груди. Трётся, ведёт ладонями по подтянутому торсу и мускулистым плечам, забывается и шепчет тихое «Микки». В голове упрямо стоит чужой родной образ. А у Страйкера сносит крышу.
За чёрно-белый рог неприятно хватают и валят на диван, пригвождая к жёсткой поверхности. Мокси обнажает клыки, а змей угрожающе смотрит и наотмашь шлёпает по ягодице девушки, что вызывает возмущение. Приятное жжение остается следом ладони.
— Я не твой ненаглядный, сучка. — рычит бес и с остервенением лишает Мокси её любимой юбки. Треск ткани раздаётся особенно громко по комнате. Видит Сатана, Страйкер хотел быть нежен.
Мокси пытается сопротивляться, но руки, заведённые за голову чужим хвостом, мало что позволяют сделать. Страйкер ловок, Страйкер силен, Страйкер бдителен. Какая досада, все эти качества и в сексе у него на высоте. Имп старается скрестить ноги, но бесу не составляет труда развести дрожащие коленки. Он чувствует чужое желание, видит в глазах отражение непокорности и похоти. Мгновенья и он наконец завладеет этим неподатливым телом и…
Ох, блять. Как же это все-таки восхитительно.
Страйкер, под особенно громкий женский стон, оказывается внутри той, которую ненавидел и оказывается так желал.
Мокси прогибается в спине до хруста косточек и думает, что это конец. Но Страйкер даёт секунду себе и ей привыкнуть. Да, у него действительно давно не было хорошей женщины.
Кто бы мог подумать, что в этой нервной твари так замечательно влажно и узко? Страйкер не сдерживается, заставляя Мокси захлёбываться в стонах и слезах. Ему чертовски хорошо. Его темп жив и быстр, движения всё резче и глубже. А Мокси под ним сейчас такая развратная, неаккуратная, невероятная. Стонет, изгибается, не сопротивляется и это просто изумительно!
— Давай, громче! Громче! — рычит он ей, опасно клацая зубами. Мокси непроизвольно стонет его имя и движется в унисон любовнику, подмахивает бёдрами уже самостоятельно. Ей жарко и грязно, точь-в-точь как она себе представляла. Она смотрит в горящие змеиные глаза и видит свою смерть.
Выдержка и терпение обоих уже на исходе. Наконец, с гортанным рыком бес кончает, нещадно сжимая хрупкое тело в удушающих объятиях. Мокси не остается в долгу и на спине Страйкера проявляются багровые следы когтей. Диалог завершается.
Они не прощаются, когда Мокси покидает номер. Они оба знают, что она вернётся ещё поболтать.
