не те

грей оказывается не-тем. не тем капитаном, о котором она мечтала, не тем мужчиной, который увезёт её отсюда. грей светится осколком улыбки — и такими же осколками осыпается её надежда. когда он приплыл, все было почти хорошо. вдали показались алые паруса — и ассоль тут же их узнала, хоть и никогда не видела. он похитил её с собственной свадьбы, широко улыбаясь — совсем не так, как сейчас, — и она чувствовала себя самой счастливой во всем этом чертовом мире. казалось, что судьба вдруг смилостивилась над ней. он поставил её босыми ногами на деревянную палубу, сделав своей — морской, — невестой. ветер развевал полы её платья, солёные брызги летели в лицо... ассоль никогда не была настолько свободной. только грей оказался не принцем. грей оказался человеком. таким же, как хин, таким же, как её отец — с проблемами и невыносимо грустным взглядом. она смотрела на него с любовью — он смотрел на неё с какой-то невозможной болью. ассоль не знает, как не угадала её сразу. сейчас ей тоже больно. потому что это больно — пытаться спасти того, кто тебе важен. это страшно — тот, кто спас тебя, тоже нуждается в спасении. нуждается — и никогда этого не признает. поэтому грей светит осколком улыбки — под глазами давно залегают тёмные тени, но почему-то он остается необъяснимо светлым и тёплым, — и шепчет: — если бы не ты, я бы пошёл ко дну. ассоль думает, что это такой себе свадебный подарок. а ещё — что ей хочется домой. только она не уверена, что знает, где это — дом. хочет сбежать подальше отсюда — от корабля, успевшего приесться за месяц, от команды, от грея... *** грей знает — ей здесь не место. грей видит — она тускнеет с каждым днем. все было хорошо. ассоль казалась глотком свежего воздуха — разбивала морские волны своим смехом, заражала его, словно — впервые правильная — болезнь. грей не знал, что так бывает. а потом что-то случилось — и ей стало хуже. она все ещё смеялась, но уже совсем не так звонко. уже совсем по-другому — с какой-то спрятанной болью внутри. словно что-то в ней сломалось. грей не знает, что именно. но знает, из-за кого. знает — видит это лицо каждое утро в зеркале, смотрит на его нахмуренные брови, на уставшие глаза, на узкие губы. грею хочется разбить стекло, чтобы никогда не видеть своего отражения. чтобы никогда не видеть того, кто её убил. внезапно думается — ей будет лучше без него. без этого злого моря, готового уничтожить своими волнами. без треска палубы и — без этих чёртовых алых парусов. лучше бы его не было никогда. и он думает — ей нужно домой. поэтому он улыбается из последних сил — и шепчет, гладя её по крыльям лопаток: — спасибо, что спасла меня тогда. если бы не ты, я бы пошёл ко дну. кажется, ассоль плачет. *** хин пытается выбрать между двумя совершенно одинаковыми верёвками, когда слышит насмешливое мамино: — блудная невеста вернулась. он вздрагивает. это же не может быть.... где-то вдали на волнах качается корабль с красными — уже-совсем-не-алыми — парусами. цвет на солнце давно побледнел, стал каким-то тошнотно-розовым — хин знает, такое случается при ненадлежащем хранении. сердце замирает — он почему-то думает, что может, приехали за ним? а потом обрывает себя на половине мысли — как был наивным мальчишкой, так и остался. в дверь звонят. — я сам, — кричит он, услышав шорох в комнате матери. она, кажется, что-то ворчит в ответ. хину все равно. на пороге стоят оба. почему-то потерянные, выцветшие, словно их паруса. на язык просятся злые слова — что-то про побег и одиночество, — но одного взгляда хватает, чтобы понять, что что-то не так. что он не должен делать хуже. и он неловко предлагает: — может, зайдёте? — и отступает в сторону, придерживая дверь. *** ассоль молчит. ассоль почти не ест и молчит. хин думает — если ты была несчастна рядом со мной, то почему он не сделал тебя счастливой? ему хочется ударить грея. он смотрит в зелёные глаза — и спрашивает его снова и снова: "почему-почему-почему-почему?". грей, разумеется, не отвечает. грей смотрит с болью — и не отвечает. поэтому хин светит вежливой улыбкой и переспрашивает вслух: — где вы были? они не слышат вопроса. *** ассоль остаётся у него. хину хочется придушить грея, когда они прощаются — но это расстроит ассоль, и он ограничивается коротким кивком, игнорируя протянутую ладонь. много чести. он чувствует себя помойкой, куда выкинули ненужную игрушку — не нужен ни ассоль, ни, очевидно, грею — просто какая-то старая пыльная комната, где её оставили за ненадобностью. это обидно — но куда больше ему обидно за ассоль. за ассоль, чья мечта пошла прахом. он старается ради неё. правда, старается. покупает лучшие наряды, готовит лучшую еду. в очередной раз ссорится с матерью. идти на маяк она отказывается. в её голубых глазах больше не играют морские волны. в её улыбке больше не сверкают звезды. она... становится совсем другой. хину хочется схватить её за плечи и встряхнуть — только кажется, если он сделает это, она рассыпется — то ли пылью, то ли осколками — а он так не хочет её потерять. *** — поплыли с нами? — предлагает грей в одно из своих возвращений. над городом бушует гроза, море будто собирается вылиться из берегов. грей держит ассоль за руку — белые волосы развеваются на ветру, и хину кажется, что он это уже видел. — когда? — сейчас. внезапно осознается — им уже нечего терять. он смотрит на валы волн и думает, что это лучшее кладбище. для всех них. и соглашается. кажется, ассоль выдыхает с облегчением. кажется, на губах грея на пару секунд мелькает настоящая улыбка. *** в его глазах отражаются морские волны, пока корабль с когда-то алыми парусами уходит под воду.