Бейлис с Несквиком

Интересно, в какой момент начинаешь думать как взрослый. Когда заводишь семью, берешь собаку из приюта или лежишь уже на смертном одре? Юнги всегда думал, что он к своим 30 будет уже капец какой зрелый и самостоятельный. Считается ли зрелостью выбор здоровой пищи в магазине вместо Макдональдса на ужин? А может, когда начинаешь платить налоги — это билет во взрослую жизнь? Не понятно. Юнги рассуждает об этом, задумчиво уставившись на коробки с хлопьями. Его голову то и дело посещает желание залить хлопья Бейлисом. Так сказать, совместить приятное с полезным — насколько вообще можно хлопья назвать полезной пищей. — Берите Несквик. Никогда еще не подводил, — доносится из-за спины смешливое эхо. Юнги в ужасе отпрянул от источника звука, вцепившись в корзину как в спасательный круг и последнюю надежду на выживание. Быстро успокоившись, он спросил у незнакомца уже более отстраненно: — Что, простите? — Если планируете есть хлопья с этим, — парень не без ухмылки указал пальцем на одинокую бутылку ликера в корзине Юнги, — то лучше всего заходит Несквик. То ли рассмеяться как дурной, то ли разрыдаться, Юнги не знал. Можно было подумать, что этот парень читает его мысли. А учитывая, сколько всякой дряни крутилось в голове Мина, это явно не к добру. — Я без осуждения, — вскинул незнакомец свободную от корзины руку, — но с этим ликером и правда хорошо заходит шоколад. Юнги бросил взгляд на корзину собеседника, полную овощей, фруктов и прочих натуральных продуктов, а затем взглянул в свою и грустно вздохнул. — У меня и правда была такая мысль, — неуверенно промямлил Юнги, потирая в смущении шею. Парень сочувствующе улыбнулся, являя миру очаровательные ямочки на щеках. Он походил на бурундука или даже белку. Так и хотелось заглянуть ему за спину, чтобы обнаружить там хвост. — Не умеете готовить? — парень чуть склонил голову набок, хлопая глазами. В этих глазах можно было раствориться: чуть раскосые и по-настоящему добрые — без какого-либо злого умысла даже на самом их дне. — Умею, — монотонно ответил Мин, — просто сегодня нет настроения для этого. — Сложно не заметить, глядя на вашу корзину, — только шире улыбнулся незнакомец. — Зато у вас есть страстное желание приготовить пир на весь мир, судя по вашей, — выпалил Юнги с толикой сарказма. Однако дружелюбного незнакомца это ничуть не задело. Наоборот, он задорно рассмеялся, обнажая ряд идеальных зубов. Юнги же поймал себя на мысли, что хочет удержать эту улыбку чуть дольше. Занервничав, он лишь сильнее ухватился за ручку корзины, вновь, как за спасательный круг. — Вроде того, — чуть успокоившись, ответил парень, — мы с другом сегодня устраиваем вечер кино. Вот я и подумал, что можно приготовить что-нибудь вкусное, а не давиться чипсами. — Что ж, хорошего вам вечера, — Юнги слегка склонил голову, завершая тем самым их недолгий диалог. — И вам, — только и ответил незнакомец, тут же двинувшись мимо Юнги дальше вдоль стеллажей. Юнги отчаянно сдерживал себя от желания оглянуться в сторону парня или же схватить его за руку. Правда, ни одного оправдания, зачем ему это делать, он найти не мог. И все же: — Стойте! — окликнул он раньше, чем осознал это. Мужчина, тут же остановившись, обернулся к Юнги и наклонил голову в недоумении. Юнги буквально ощущал, как капли пота скатываются по его спине одна за другой. Он был уверен, что сейчас его лицо покраснело, но останавливаться было уже поздно. — Как Вас зовут? — выдавил из себя первое, что пришло ему в голо. — О, — округлился рот незнакомца, и он тут же вернулся к Юнги, чтобы протянуть ладонь для рукопожатия, — Чон Хосок. По его лицу было сложно определить, о чем он думает. Юнги мог только догадываться, что таилось под этой маской дружелюбия: он много таких людей повидал. — Мин… Юнги, — едва не запнулся он на собственном имени. Ладонь Чона была теплой и даже нежной. Если бы не правила приличия, Юнги бы наплевал на все и переплел свои пальцы с его. Но она пока не настолько отбитый персонаж. За мыслями Юнги и сам не заметил, что они до сих пор сжимают ладони друг друга, отчего он резко вырвал свою руку, словно та загорелась. — Простите, я задумался, — Мин отвел взгляд в надежде зацепиться им за что-то отвлеченное. Хотя, куда больше его смутило, что вокруг не было ни души. Можно было подумать, что они в дурацкой дораме с довольно скромным бюджетом. — А не хотите ли присоединиться к нашей мини вечеринке? — Чон подошел чуть ближе, будто собираясь рассказать Юнги какой-то секрет. — Я даже не знаю, — проскрипел Мин из-за пересохшего горла. Он сгорал от неловкости, только представляя это мероприятие. Красавчик, от которого у Юнги начиналась гейская паника, друг красавчика, абсолютно неизвестный человек, и сам Юнги. Звучит как фантастическая идея, если хочешь на рассвете прыгнуть с окна, лишь бы не вспоминать об этом. — Бросьте, Чимини просто золото, — усмехнулся по-доброму Чон. — Он очень дружелюбный, хоть и пытается порой сделать вид, что это не так. — Что ж, — о нет, Юнги, ты пожалеешь об этом через 3,2… — Если он будет не против, то почему бы нет. Тебе бы стоило сотню раз обдумать, почему вообще да. Ты точно не дружишь с головой, чувак. А вдруг этот парень маньяк, или торговец людьми? Что там в голове по самосохранению? Юнги начал переживать, что все мысли сейчас транслируются на его лице бегущей строкой. Парень неловко скрыл их таким же сухим, как треск дров в камине, смешком. — Только боюсь, мы сегодня не планировали пить, — Чон покосился на ту самую бутылку в корзине Юнги. — Без проблем, вернусь за ней в другой раз, — пожал плечами Юнги в ответ. Он быстрым движением достал свой драгоценный Бейлис и поставил его на первую попавшуюся полку к веренице из коробок хлопьев. Что-что, а приоритеты Юнги расставлять умел. Они вместе двинулись к кассам, где Мин оставил свою пустую корзину, а Хосок стал выкладывать продукты. После недолгой борьбы за возможность оплатить покупку, в которой победил Чон, Юнги взял на себя роль курьера и перехватил два тяжелых пакета. Оказалось, что Чон живет совсем рядом, поэтому они в довольно неспешном темпе двинулись к его дому. На улице распустились сумерки, укрывающие город лиловыми переливами. Хосок улыбнулся, похоже, сам себе, после чего шумно выдохнул. — Сегодня чудесный день, — добавил он после этого, — Я так скучал по весне. Черт, мы точно в какой-то дораме. Уверен, сейчас рядом проедет машина, и он схватит меня, защищая от этого. Блин, начинает звучать так, будто я только этого и жду. Хотя, он немного выше меня… — Вы довольно задумчивый, как я заметил, — легко рассмеялся Чон. Они шли бок о бок, но Юнги знал, что начнет пялиться, если повернется к собеседнику, поэтому упорно делал вид, что любуется темнеющим небом. — Иногда я выпадаю из реальности, — он попытался улыбнуться, но его губы только нервно дрогнули. — Главное, вернуться обратно, — с этим словами Чон коснулся его ладони. Юнги отскочил в сторону, не ожидая подобного. В этот раз ему пришлось посмотреть Хосоку прямо в глаза. — Я лишь хотел забрать один пакет, — парень вскинул руки в примирительном жесте, — Чувствую себя неловко, что вы один их тащите. — Эм, ну… — Юнги посмотрел на пакет, потом на него, потом снова на пакет, — хорошо, держите. Дальше они шли молча: Хосок любовался окружающим их видом, а Юнги боролся со своей внутренней паникой. Лишь на пороге квартиры, Хосок решил предупредить парня: — Не обращайте внимание, если Чимин будет вести себя странно. Он иногда слишком активный в общении, — Хосок ловко вытянул ключ из кармана, чтобы открыть дверь. Едва тот повернул ключ, как Юнги схватил его за рукав, в тайне надеясь, что это не было слишком резко или грубо. — Можем мы обходиться без всех этих формальностей? Пожалуйста, — он по-детски надул губы. — Конечно, — Чон пожал плечами, словно это и не показалось ему чем-то важным. Как только Хосок распахнул дверь, Юнги уловил тонкий приятный аромат чего-то хлопкового с цитрусовым. В плане чистоты квартира выглядела настолько идеально, что парень стоял, разинув рот, не смея пошевелиться и нарушить этот порядок. Не сказать, что он был неопрятным — он довольно часто убирался — но тут определенно другой уровень. Недостижимый. — Чимини! — звонко прозвучал голос Хосока в тишине. — Хен, ты вернулся! Произошедшее дальше Юнги успел только зацепить взглядом, но не оцифровать мозгом. Вышеназванный Чимин выскочил из-за угла с радостным кликом, который завершился, едва парень заметил незнакомца, а сам он так же резво спрятался обратно за угол. Через мгновение его лицо показалось из-за угла. — Простите, — пробурчал Чимин. Хосок рассмеялся так искренне, что у Юнги этот звук медом разлился по телу, от которого захотелось замурлыкать как кот. Юнги продолжал размышлять, насколько верное решение он принял, согласившись присоединиться к этому довольно интимному — по его представлениям — мероприятию. И хотя на первый взгляд Чимин казался довольно приятным парнем, неловкость ситуации граничила с максимальной. Хосока же, казалось, данный факт нисколько не беспокоил, и он как ни в чем не бывало скинул кроссовки, после чего понес пакеты на кухню. — Располагайся. Вешалка слева, — обернулся Хосок, прежде чем скрыться за углом. Чимин все еще безмолвно и с некоторым подозрением смотрел на Юнги, видимо, ожидая, когда тот по-человечески представится ему. Юнги почему-то с этим не спешил. Он снял кроссовки, аккуратно поставил их в уголке рядом с дверью, потом так же неспешно стянул куртку и повесил ее на крючок. В его голове безостановочно крутился только один вопрос: «Какого черта?». Понимая, что еще больше оттягивать этот момент не получится, Юнги посмотрел на Чимина и совершенно бесцветно произнес: — Мин Юнги, — он лишь слегка склонил голову, — но можешь звать меня хеном. — С чего это ты взял, что я младше тебя? — недовольно надул губы Чимин. Он выглядел мило. Даже немного чересчур, но сразу было заметно, что под этими мягкими чертами скрывается что-то еще. Неизвестно только, что-то серьезное или же сучье. Быть может, 50 на 50. Они оба совершенно бесцеремонно стали тыкать друг другу, будто были знакомы уже тысячу лет. Юнги не видел смысла ходить вокруг да около. Чимина он впечатлить не хотел. Не сказать, что ему было чем впечатлять Хосока, но там он хотя бы немного постарался. — Ты назвал Хосока хеном, — Юнги пожал плечами, — значит, ты точно младше меня. — По-твоему, Хоби-хен младше тебя? — Чимин скрестил руки на груди, желая выглядеть более угрожающим, но даже это выглядело по-своему мило. — Думаю, да, но ненамного. Может, год или два. С этими словами Юнги спокойно прошел мимо Чимина вглубь квартиры, ожидая поскорее наткнуться на Чона. Он все еще помнил, ради чего — или точнее, кого — он оказался здесь. Пройдя по коридору чуть дальше, Юнги оказался в гостиной, отгороженной от кухни небольшой барной стойкой. Хосок тихо напевал какую-то ненавязчивую мелодию, пока раскладывал продукты из пакетов. Мин не мог не улыбнуться увиденной картине. — Хоби-хен, он сказал, что старше тебя, — как черт из табакерки, выскочил из-за спины Юнги Чимин и быстрым шагом дошел до стойки. — Правда? — спросил Хосок, переведя свой взгляд на Мина. Ему захотелось съежиться от этих настойчивых глаз. Но в них не было ни вражды, ни угрозы — только искреннее любопытство. — Я 94-го года, — Юнги не выдержал и отвел взгляд куда-то в сторону. — Что ж, Чим, он оказался прав, — улыбнулся Хосок. Его губы сложились в очаровательное сердечко. В этом человеке красивым было все. Юнги мысленно давал себе пощечину, потому что он снова пялился, хотя обещал себе этого не делать. Чтоб прекратить так волноваться, Юнги предложил свою помощь в приготовлении ужина. Хосок недолго отпирался, но все же доверил ему закуски, пока сам готовил горячее. Юнги любил готовить, и у него это довольно хорошо получалось — просто иногда у него было настроение Бейлиса с Несквиком. — Выглядит здорово, — послышалось из-за спины, и Юнги невольно дернулся, прежде чем увидеть Хосока, — Можно попробовать? — Эм, — на секунду повис Мин, оцифровывая происходящее, — Да, конечно. Улыбнувшись, Хосок встал сбоку от него и схватил палочками один из битых огурцов. Им нужно было чуть больше времени, чтобы пропитаться солью, из-за чего Юнги ожидал слов, что чего-то не хватает во вкусе. — На вкус так же хорошо, — довольно улыбнулся Хосок. Промямлив благодарность, Юнги продолжил заниматься закусками, желая скрыть порозовевшие от смущения щеки. Хосок как ни в чем не бывало ушел к рисоварке, где продолжил тихо напевать какую-то мелодию. Когда все приготовления были закончены, а тарелки расставлены для всех троих персон, парни уселись за стол. Никто не спешил развязывать диалог, поэтому первое время были слышны только звон посуды и довольные мычания то с одной, то с другой стороны. — Итак, хен, — все же начал Хосок, положив палочки на край тарелки, — Расскажешь нам о себе? Хосок специально задал вопрос в общих интересах, словно бы не желая отстранять от диалога своего друга. Чимин спокойно жевал кимчи, но услышав вопрос, все-таки обратил на Юнги свой взгляд. — Если в общих чертах, то я пишу музыку и продаю ее за баснословные деньги, — усмехнулся Юнги. — Тогда почему ты пошел в супермаркет, а не заказал доставку, мистер миллиардер? — спросил Хосок. — Хотелось оказаться поближе к простому народу, — Юнги кокетливо отбросил челку, но рассмеялся с этого сам, — на самом деле я устал сидеть в четырех стенах. Захотелось подышать воздухом и просто посмотреть на живых людей. — Звучит даже печально, — подал свой голос Чимин, — Кстати, хен, вы давно дружите? — Я встретил его в супермаркете, — спокойно ответил Хосок, после чего решил глотнуть воды. Повисло неловкое молчание, в то время как глаза Чимина становились все шире и шире Видимо, он надеялся, что это все шутка, но с каждой пройденной секундой осознание становилось все более очевидным. Не выдержав, Чимин вскочил со своего места, едва не снеся стол. — Хен, нельзя приводить незнакомцев домой! Это же не котенок! — ткнул парень пальцем в сторону Юнги. — Мяу, — низко произнес Юнги в ответ. Еще секунда тишины. Громогласный смех всех троих сотрясает стены. Почему-то всегда выстреливают самые глупые шутки. Юнги хохочет так сильно, что у него слезятся глаза. Хосок почти распластался на столе. И даже Чимин, усевшись на место и приложив ладонь к лицу, старается удержаться от нового смешка. Им требуется немало времени, чтобы прийти в себя и продолжить разговор в серьезном тоне. — На самом деле, я бы и сам не пошел за незнакомцем, — пожал плечами. Очевидное «но» повисло в воздухе, только никто не стал его озвучивать. Юнги посмотрел на Хосока, и тот ответил ему мягким изгибом улыбки, из-за чего показались ямочки на его щеках. Юнги захотелось улыбнуться тоже. И он это сделал. — Признайся, ты просто хотел нормально поужинать, — поддел его Хосок. — О нет, меня раскрыли, — Юнги вскинул руки, капитулируя. Закончив с ужином, Чимин развалился на диване и стал выбирать фильм. Хосок решил помыть посуду, и Юнги, не зная, чем себя занять, вызвался помочь тому. Они вновь стояли бок о бок: один мыл тарелки, второй — вытирал их полотенцем. Тонкие ловкие пальцы быстро начищали мыльной мочалкой тарелку за тарелкой, отчего Юнги перестал поспевать, проходясь полотенцем всего раз или два. Тарелки определенно надо было досушить после такой работы. — У тебя красивые руки, — вырвалось у Юнги. Хосок в ответ только хмыкнул. Юнги взглянул на Хосока, замечая, как по золотистой коже нежно растекается румянец. — Решил меня смутить? — неожиданно повернулся к нему Чон. — Что? — оторопело спросил Юнги. — Смотришь так внимательно, словно пытаешься разгадать какую-то головоломку, — улыбнулся Хосок, после чего выключил воду и повернулся к столешнице спиной, — Только нечего там искать. Мне всегда говорили, что я, как раскрытая книга: что видишь, то и есть. Это звучало печально, словно Хосок хотел бы стать кем-то другим. Кем-то более загадочным. Такие описания говорили о нем, как о довольно поверхностном человеке. Юнги был уверен, что это не так. Юнги также повернулся спиной к столешнице и посмотрел на Чимина, который бесцельно листал страницы с фильмами на экране. — Даже зачитав книгу до дыр, можно ее не понять, — спокойно ответил он, не отрывая глаз от телевизора. — Знаешь, я бы тоже не стал звать незнакомца к себе домой, — в отличие от Юнги, Хосок свою мысль продолжил, — но я знаю, каково это — бесцельно бродить между полок, лишь бы не возвращаться домой. — Поэтому Чимин стал твоим домом? — взглянул Юнги на профиль парня. — Да. Он словно младший брат, которому ты всегда хочешь дать подзатыльник, но все равно всегда и за все прощаешь, — усмехнулся Чон. — Я выбрал фильм! — воскликнула макушка Чимина. Они оба улыбнулись и направились к дивану. Юнги был практически уверен, что Чимин выберет сопливую мелодраму, и тот сделал именно так. Увидев на экране «P.S. Я люблю тебя», Юнги едва сдержался, чтобы не вздохнуть. Что ж, иногда полезно расслабить мозг. Не смотреть же вечно документалки про животных, чем он иной раз грешил. Поскольку Чимин напрочь отказался менять позу, чтобы они втиснулись все трое на не слишком просторный диван, Юнги без проблем уселся на пол, используя основание дивана как спинку. Хосок, немного поспорив с младшим, все же сдался и повторил за Мином. Юнги не ожидал, что тот сядет совсем рядом, но не сказал ни слова. — Кто-нибудь смотрел этот фильм? — поинтересовался Чимин. — Нет, — ответили парни в унисон. — Вот и славно, удачи вам, — загадочно произнес младший, нажимая play. Прошло всего десять минут, когда Хосок начал тихонько шмыгать, стараясь не привлекать внимания. Юнги, надеясь, что Чимин слишком увлечен фильмом, наклонился к парню, чтобы спросить шепотом: — Все в порядке? Может, посмотрим что-то другое? — его губы почти что коснулись уха Хосока. Тот в удивлении слегка отпрянул, но тут же замотал головой. — Для него это нормальное явление, не обращай внимания, — монотонно пробубнил Чимин сверху. — Он прав, — усмехнулся Хосок, возвращаясь в прежнее положение. Еще через полчаса Юнги услышал, что Чимин неожиданно затих, хотя до этого довольно часто вставлял комментарии по поводу и без. Судя по всему, парень просто уснул. Не дотянув до конца, задремал и Хосок, уронив голову на плечо Юнги. От парня очень приятно пахло шампунем и чем-то ванильным. Юнги отчаянно старался не принюхиваться, чтобы его не выперли сию же секунду за такое криповое поведение. Во сне Хосок схватил Юнги за рукав толстовки, и тот не придал этому особое значение. Мило, подумал Юнги. Совсем как ребенок с плюшевым медведем в лице Мина. Когда появились титры, у Юнги уже затекло все, что только могло от отсутствия каких-либо движений. Он слегка пошевелил рукой в надежде, что это разбудит парня, а самого Юнги избавит от необходимости будить того самому. — Блин, — прохрипел Хосок, медленно поднимая голову, — а я так хотел досмотреть. — Видимо, не сегодня, — усмехнулся Юнги в ответ. — Чем закончилось? — спросил Чон, после чего сладко зевнул и потянулся, разминая мышцы. — Узнаешь, когда досмотришь. — Айщ, — Чон легонько хлопнул его по плечу, — никакого уважения в этом доме. Они тихо посмеялись, чтобы не разбудить еще и Чимина, который успел укрыться каким-то пледом и провалиться в сон с головой. — Думаю, мне пора домой, — неловко начал Юнги, — уже довольно поздно. Хосок кивнул и поднялся на ноги, снова потянувшись. — Можешь заночевать здесь. Я могу поспать в комнате Чимина, если что, — совершенно искренне сказал Чон. — Не стоит, я живу совсем рядом. Прогуляюсь немного перед сном, — неловкость Юнги нарастала с каждым словом. — А знаешь что, давай прогуляемся вместе? — Что? — вскинул брови Мин. Он совершенно не был готов к таком повороту событий. Не сказать, конечно, что требуется какая-то подготовка в принципе, но подобное предложение от почти что незнакомца звучало довольно подозрительно. Он вместе вышли в коридор, чтобы перестать шептать друг другу. — Я серьезно, совсем скоро рассвет. Посмотрим, — улыбнулся Чон. — Что ж, хорошо. Какое хорошо, мать твою. Топай домой спать до обеда, а не пытайся произвести какое-то впечатление на парня. Он уже видел тебя с бейлисом в отделе готовых завтраков — куда более яркого описания для тебя и не придумать. Они накинули верхнюю одежду и молча отправились на улицу, где их встретил прохладный ночной город. Юнги оглянулся по сторонам, подмечая, что вокруг — ни души, и только в редких окнах горел свет. Ночь была на самом пике. — Здесь неподалеку есть круглосуточный. Можем взять кофе, — предложил Хосок. Несколько мгновений они шли молча, но Хосок, видимо, окончательно проснувшийся, стал задавать разные вопросы, и разговор разошелся сам собой. Так, Юнги узнал, что Чон ведет аэробику в фитнес зале, любит коричневый цвет, а у его родителей живет чудесный пес, которого тот с радостью забрал бы к себе, если бы не запрет на домашних животных в квартире. Они добрались до круглосуточного магазина, где наспех заказали два американо и двинулись дальше изучать окрестности ночного города. Розовая полоска восхода только появилась на горизонте, когда они вышли к променаду вдоль реки. Река была абсолютно спокойна и молчалива, и даже ветер на время утих, оставляя парней в тишине. Юнги уже и не помнил, когда вот так прогуливался с кем-то по городу без цели. Жизнь Юнги превратилась в замкнутый круг, где он дописывал одну песню, пару дней валялся на диване и снова получал задание на новый хит. — Давай присядем, — ноги Юнги, не привыкшие к таким марафонам, начали гудеть. Они оба выбросили свои стаканчики в ближайшую мусорку и уселись рядом, чтобы продолжить разговор. — Вот видишь, никакой я не маньяк, — улыбнулся Хосок, пожимая плечами. — Да, всего лишь псих, разгуливающий по ночам. Хосок рассмеялся, и этот смех разлетелся по воздуху, окутывая их обоих. Юнги стало тепло где-то внутри от этого звука. Он хотел бы написать песню, которая могла бы вызвать в нем такие чувства. Казалось, что он на них уже не способен. — Все кажется каким-то нереальным, словно, если я усну, то наутро это все исчезнет. Словно есть только здесь и сейчас. — Признаться, я и сам так думаю, — грустно вздохнул Юнги, бросая взгляд на профиль парня. Он красивый, но как-то по-особенному. Деликатные черты лица, движения и даже слова. Он тактильный, но не лезет в личное пространство. Смешливый, но не поверхностный. Он просто не может быть реальным человеком. Такие люди обходят Юнги стороной. — Я впервые встречаю рассвет в Сеуле, — признался Хосок, поворачиваясь к Юнги, — Говорят, что это прекрасное зрелище. — Это действительно красиво, — кивнул Юнги. Рассвет набирал силу, и первые его робкие лучи подсветили Хосока бледно-розовым светом. За самим Юнги небо было еще темным и грузным. — Я знаю, что это глупо и бестактно, — вдруг начал Юнги. — Но? — прервал его Хосок. — Можно тебя поцеловать? — Что? Они сегодня часто задают друг другу этот вопрос. Они всю ночь только и делают, что ошарашивают друг друга странными предложениями. Но Юнги это нравилось. — А знаешь, вообще-то, можно. С этими словами Хосок быстро чмокнул Юнги, но потом отстранился совсем немного, коснувшись своим носом кончика носа старшего. — Даже если все происходящее — прекрасный сон, хочу оставить себе что-нибудь на память, — проговорил Чон. Вместо ответа Юнги вновь соединил их губы в уже более глубокий и долгий поцелуй. Он кончиками пальцев обхватил лицо парня, словно это было самое хрупкое создание в мире. Спустя мгновение Хосок обхватил его за шею, притягивая к себе еще ближе. Они целовались на рассвете возле реки, и это было самое жутко романтичное недосвидание в жизни Юнги, и он был счастлив.

***

Хосок с трудом разлепил глаза из-за сверкающего солнца, залившего своим светом всю его комнату. Не желая просыпаться, парень укрылся одеялом с головой, но мозг уже заработал, подкидывая обрывки воспоминаний вчерашней ночи. Он пригласил парня к себе домой. Они вместе поужинали. Посмотрели кино. Прогулялись вдоль реки. И целовались. Много-много целовались: на скамейке, по пути домой и даже на перекрестке, разделявшем их пути. Парень резко вскочил в сидячее положение и потрогал себя за лицо, пытаясь соединить все паззлы в общую картину. Это был сон? Услышав, как Чимин гремит посудой на кухне, Хосок решил выбраться из своей конуры. — Чимин-а, мне нужно узнать у тебя кое-что! — крикнул парень, едва ли не выбегая к тому из коридора. — Мне тоже. Хосок остановился на месте, во все глаза уставившись на младшего, сидящего за столом, на котором в вазе стоял огромный букет ромашек. Парень держал в руках открытку, судя по всему, прилагавшуюся к букету, и томным голосом зачитал текст в ней: — Это был лучший сон в моей жизни. М.Ю.- зачитав это, он посмотрел на Хосока. С широкими глазами Хосок добрел до ближайшего за столом стула и уселся на него. Это было реально. Все произошедшее оказалось правдой. — Прошу тебя, скажи, что он оставил номер, — глядя на букет, произнес Хосок. — Кто знает, — Чимин поставил локоть на стол, опираясь подбородком на ладонь, и хитро добавил — Может, и оставил.