Государственные дела это такая скука

Одним поздним вечером германский император сидел за столом в своём кабинете и занимался чрезвычайно важными делами, требующими его внимания здесь и сейчас, из-за чего он не мог отправиться в кровать несмотря на сильное желание сделать это. Спина и шея уже давно начали болеть, но за время своего существования ГИ научился игнорировать эту проблему и она почти его не отвлекала хотя раз в несколько часов он делал небольшую разминку, но скорее для того чтобы ненадолго отвлечься от своей работы, а не борьбы с дискомфортом. Глаза тоже были не в восторге от работы при таком тусклом освещении, которое представляли собой несколько свечей в разных частях стола от которых немец из-за привычки не спешил отказываться в пользу более удобных искусственных источников света. В который раз вздохнув, германский император положил свою перьевую ручку на стол и собирался ещё раз размять свою шею и спину, но как только он встал со своего стула дверь в его комнату тихо открылась. Скрип отсутствовал благодаря регулярному обслуживанию, но немец услышал шаги и дыхание пришедшего, который не пытался скрыть своего присутствия. Повернувшись в сторону двери германский император не смог разглядеть посетителя из-за полного отсутствия какого-либо освещения в комнате кроме свечей, свет от которых не доходил до двери. Несколько секунд в комнате царила полная тишина пока нарушитель покоя императора не начал говорить. – Всё ещё не спишь, братец? – Тихий женский голос насторожил немца, но он всё же решил ответить спокойно, а не задавать интересующий его вопрос напрямую, как он обычно любил это делать. – Как видишь, сестрица. – Спокойный тон брата девушка восприняла как приглашение войти и быстрыми, но маленькими шагами вышла из тени и подошла поближе, остановившись всего в одном метре от родственника. Наконец-то выйдя на свет она позволила немцу увидеть её внешний вид и по нему он начал догадываться о цели её визита. Одета девушка была в красивое платье с откровенным вырезом в районе груди будто она собиралась на бал с целью как можно скорее найти себе ухажёра, а может даже и несколько. Также по виду её груди можно было понять что под платьем на ней надет корсет, придающий ей ещё больше очарования и сексуальности. Закончив осмотр внешнего вида сестры германский император снова посмотрел ей в глаза, ожидая пока она скажет что-нибудь ещё. Девушка же лишь улыбнулась, получая удовольствие от того, что немец обратил внимание на её наряд, после чего она перевела свой взгляд на его стол где находилось несколько свечей и большие количество бумаги. Не произнося ни слова она подошла к столу поближе и быстрым взглядом пробежалась по ним, но через несколько секунд она повернулась обратно к брату и наконец-то заговорила снова. – Это всё так скучно, не хочешь отвлечься от этого? Я думаю тебе это пойдёт на пользу, отдых тебе необходим, я вижу это. – Не давая возможности что-либо ответить она подошла к нему вплотную и прижалась своей немаленькой грудью к его груди, продолжая при этом невинно улыбаться, будто бы в этом нет ничего неправильного. Однако из-за того, что подобное она совершала не в первый раз немец так легко не поддался ей и положив руки на её плечи отодвинул её от себя. Перед тем как ответить ей он заметил как улыбка медленно исчезает с её лица из-за чего он тяжело вздохнул и приготовился в который раз объяснять сестре казалось бы очевидную вещь. – Мы брат и сестра, мы не должны заниматься таким. – – Но мы можем! Кто нас остановит? – Девушка ответила ему тем же - в очередной раз повторила своей единственный аргумент с которым немец не мог поспорить. Конечно он пытался говорить с ней об этом с моральной точки зрения, но она отказывалась слушать этот "бред". Вот и сейчас австрийка смотрит ему прямо в глаза своим решительным взглядом который она использует когда не добивается от брата желаемого при помощи доброты и улыбки. Не услышав в ответ ни слова она аккуратно убрала руки императора со своих плеч, не встретив с его стороны никакого сопротивления, и снова прижалась к его груди своей, внимательно следя за его реакцией на свои действия. ГИ спокойно наблюдал за действиями сестры, видимо смирившись с тем что сейчас произойдёт и потеряв всякую надежду на возвращение к работе, но перед тем, как переместиться на кровать, он положил руки ей на талию, тем самым намекая ей остановится. Девушка вопросительно посмотрела на брата, но послушно опустила свои руки, которые уже расстёгивали пуговицы на рубашке мужчины. Подойдя к окну он раздвинул шторы и впустил в комнату лунный свет, который хоть и несильно, но полностью освещал её. После этого он потушил свечи чтобы напрасно не тратить их и вернулся к сестре. – Ты такой романтичный. – Девушка кокетливо улыбнулась и снова прижалась к брату, вновь начав расстёгивать пуговицы его рубашки. Германский император хоть больше и не оказывал сопротивление, но и не помогал сестре, из-за чего процесс снятия одежды занимал больше времени чем если бы он делал это сам. Но австрийка уже давно привыкла к тому, что она обычно занимает ведущую роль поэтому она не жаловалось чтобы не портить атмосферу и настроение им обоим. Сняв с брата рубашку она слабо толкнула его в грудь, приказывая ему сесть. Без каких-либо возражений немец сел на край своей роскошной двухместной кровати и продолжил ждать пока сестра закончит снимать одежду с них обоих. Бросив предмет одежды куда-то в сторону, совершенно не заботясь о том, что он может испачкаться, она села между ног брата на колени, не беспокойся о чистоте своего платья. ГИ было всё сложнее сохранять свою невозмутимость поэтому он задрал свою голову и закрыл глаза, пытаясь думать о чем-нибудь другом, но его голову наоборот заполнили лишь обнажённые образы Австро-Венгрии из его воспоминаний. Девушка конечно заметила попытку брата сохранить свой официальный вид, но это лишь вызвало у неё тихий смешок, после чего она продолжила раздевать его, принявшись за ремень его штанов. Через несколько секунд с ним было покончено и её руки потянулись к ширинке, но тут её рука была внезапно перехвачена немцем и когда она подняла голову она увидела, что он снова смотрит на неё. – Я сам. – В голосе германского императора уже не было прежней уверенности, а на его щеках появился едва заметный из-за слабого освещения румянец. Его дыхание стало неровным, что выдавало степень его возбуждения несмотря на все его попытки оставаться спокойным. Снова улыбнувшись, австрийка встала с пола и отошла на пару шагов назад, не сводя взгляд с немца. – Отвернись. – ГИ смотрел ей прямо в глаза и постарался чтобы его слова звучали как приказ, а не просьба, но судя по реакции АВ этого сделать не удалось. Она усмехнулась и отвернулась, но не стала молча ждать пока он снимет с себя оставшуюся одежду. – Стесняешься меня, братец. – Её слова звучали как утверждение, а не вопрос, поэтому император оставил их без ответа и продолжил раздеваться. Когда звуки за спиной стихли австрийка подождала пару секунд и повернулась, обнаружив то, что брат уже разделся, но видимо из-за смущения не решил сообщить об этом сестре. Также он прикрывал свой пах руками, как-будто это был их первый раз, что ещё сильнее позабавило девушку. Увидев её ухмылку он почувствовал неприятный удар по своей гордости. – Может сама наконец-то разденешься? – Не сказав ни слова девушка начала снимать своё платье из-за чего немец отвёл свой взгляд поскольку его эта ситуация смущала куда больше чем её из-за чего она хихикнула. Через несколько минут она села ему на колени, тем самым ошеломив его своей резкостью. Воспользовавшись этим она надавила на его грудь и повалила на кровать, оказавшись сверху. Когда ГИ пришёл в себя и смог оценить ситуацию австрийка уже сидела у него на животе и кокетливо улыбалась, проводя своим руками по его шее и груди. – Думаю сегодня мы обойдёмся без прелюдий, уже довольно поздно так что закончим с этим побыстрее и ляжем спать. – Германский император хотел возразить и напомнить о своей работе, но как только почувствовал прикосновение к своему члену он закрыл рот, так и не успев ничего сказать. Его сестра начала тереться о его половой орган своими гениталиями тем самым ещё сильнее увеличивая его возбуждение. – Ты же сказала что сейчас прелюдий не будет. – – Это и не прелюдии, я просто дразню тебя. – Австро-Венгрия знала, что её брат никогда не брал инициативы в постели и позволял ей делать всё, что она пожелает без каких-либо возражений. Вот и сейчас она использовала эту особенность немца, намеренно не переходя к желаемому для него. Но желаемым это было и для неё поэтому всего через одну минуту она всё-таки остановилась и, оказав себе помощь руками, ввела половой орган брата внутрь себя. ГИ облегчённо выдохнул и опустил свою голову на подушки, устремив взгляд в потолок, в очередной раз передавая весь контроль над ситуацией АВ и отдаваясь наслаждению от процесса. За пару секунд его партнёрша приняла в себя его член до конца, издав шумный выдох. Подождав несколько секунд она начала медленно подниматься и снова опускаться, "выбивая" из императора вздохи и редкие просьбы ускорится. После каждого такого запроса она усмехнулась, но выполняла его поскольку ей самой не терпелось ускорить темп. Через несколько минут она уже "скакала" на нём и громко, совсем не стесняясь, стонала. Что могут подумать слуги услышав такие звуки в такое время девушку не волновало, а немец просто не мог ей отказать, да и остановится сейчас никто из них точно не сможет. Первым из-за такой скорости, с доаоьном громким стоном, кончил император, но это не стало причиной для остановки для Австро-Венгрии и она продолжила двигаться в том же темпе, чувствуя приближение собственного оргазма. И вот через несколько секунд она с громким криком тоже кончила и прижалась к своему партнёру, немного дрожа от оргазма. Германский император уже представлял себе взгляды слуг завтра, которые наверняка слышали стоны, шлепки ударов двух тел друг о друга и прочие звуки которыми сопровождается половой акт. Однако эта мысль задержалась в голове мужчины лишь на пару секунд после чего его внимание вновь переключилось на сестру. Она уже слезла с него и лежала рядом, почти уснув в его объятьях, в которые он сам неосознанно заключил её. Не имея сил и желания после этого возвращаться к работе он прижал её к себе поближе и тоже начал засыпать, даже не позаботившись о том, чтобы укрыть их одеялом.